Форма входа
0/0
ЖД (авторская редакция) - Дмитрий Быков
- Дата:21.10.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: ЖД (авторская редакция)
- Автор: Дмитрий Быков
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно ЖД (авторская редакция) - Дмитрий Быков. Жанр: Современная проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги ЖД (авторская редакция) - Дмитрий Быков:
Текст книги предоставлен жж-сообществу ru-bykov автором.
Современная проза
Аудиокнига "ЖД (авторская редакция)"
📚 "ЖД (авторская редакция)" - это захватывающий роман от талантливого писателя Дмитрия Быкова, который погружает слушателя в мир интриг, страсти и загадок.
Главный герой книги, ЖД, - загадочная личность, чья жизнь переплетена с тайнами и неожиданными поворотами судьбы. Он привлекает внимание своим харизматичным обликом и необычным поведением, оставляя за собой след загадочности и загадок.
В аудиокниге "ЖД (авторская редакция)" Дмитрий Быков раскрывает сложные отношения героя с окружающими, его внутренние конфликты и поиск истинной смысл жизни. Слушатель окунется в мир страстей, любви и предательства, который переплетается с реальностью и фантазией.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны бестселлеры и лучшие произведения современной литературы, которые погрузят вас в увлекательные истории и заставят задуматься над глубокими смыслами.
Не упустите возможность окунуться в мир литературы и насладиться произведениями таких талантливых авторов, как Дмитрий Быков. Слушайте аудиокниги, погружайтесь в истории и открывайте для себя новые миры!
Погрузитесь в атмосферу загадок и страстей с аудиокнигой "ЖД (авторская редакция)" прямо сейчас!
Автор книги: Дмитрий Быков
Современная проза
Читем онлайн ЖД (авторская редакция) - Дмитрий Быков
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
На фоне всего этого распада удивителен был буйный рост злаков и небывалые урожаи яблок — земля плодоносила с прощальной страстностью, словно торопясь накормить страну, пока еще есть кого кормить. Это был необъяснимый, ломящийся избыток — казалось, яблони стонут под тяжестью плодов, зерна вытекали из колосьев, природа изнемогала от изобилия, истекала им, переливалась через край — и все это среди полного запустения. Чувствуя, что люди ничего уже не смогут с нею сделать, она радостно захватывала заброшенные заводы, пустые деревни, городские окраины, где редко-редко проглядывали среди травы ржавые рельсы; казалось, еще немного — и брошенные на путях старые паровозы прорастут лианами из проводов и железными цветами — что еще может вырасти на такой экзотической почве, как металл, уголь и машинное масло? Газета сообщала о фантастических урожаях и приписывала решение продовольственной проблемы исключительно переходу на мобилизационную экономику, однако карточек никто не отменял — на пути у изобилия, как всегда, вставало государство, непременно желавшее процеживать щедрую роскошь через сито бесчисленных формальностей. К счастью,— и это было единственным плюсом нараставшего разложения,— никто давно уже никем не управлял, и карточки ходили только в оставшихся крупных городах.
Губернатор прочел об урожае, о маневрах в районе Дегунина, о переброске войск под Жадруново, о новом массовом отключении воды и газа в Детройте (ах, и у них скоро будет, что у нас!), о землетрясении в Греции, о Новом драматическом театре, где ставили «Русских людей»,— и взялся за письма. Инструкции по вакцинации не представляли интереса, требования неукоснительно усиливать патриотическую пропаганду приходили ежедневно, приказ о начале подготовки к осеннему призыву ничем не отличался от аналогичной директивы насчет призыва весеннего,— конечно, норму и тогда недовыполнили, но кто ж ее теперь выполнял? Туземцы покорно являлись на призывные пункты, многие через полгода возвращались, говоря, что получили отпуск,— губернатор прекрасно знал, что это заурядное дезертирство, ибо не может отпуск длиться месяцами, но ловить дезертиров в местной глуши было некому, да и не ему судить людей, уходящих по домам с такой бессмысленной войны. Тем не менее он исправно выставлял оцепления вокруг лесов, где будто бы скрывались дезертиры. Директива дня состояла на этот раз из предупреждения о начале партизанской войны. Губернатор не удивился. Он давно понимал, что истинная директива обязана быть абсурдна — она напоминает о непостижимости государственных целей; в этот день, 15 июня, когда все, собственно, началось,— губернаторам и наместникам сообщали, что в последнее время участились нападения партизанских банд на железные дороги. Партизаны перерезали коммуникации и деморализовали население придорожных деревень. В связи с этим предписывалось активизировать розыскную работу «вплоть до прочесывания лесов» — губернатор тонко усмехнулся, ибо для прочесывания бескрайних лесов его округа понадобилось бы снять с железнодорожных работ всех туземцев до последнего. Кстати, насчет строительства железной дороги он тоже ничего не понимал. Дорогу строили, сверху с нею торопили, это была единственная работа, которую туземцы выполняли с охотой — потому, вероятно, что на ж/д строительстве полагались пайки; строительство железной дороги в его округе контролировала почему-то ФСБ, а вовсе не МПС, но это бы ладно — округ приграничный, неподалеку Китай; губернатор вообще не понимал, куда ведет эта железная дорога. Одна транспортная артерия, связывавшая его город с центром, тут уже была, и ладно; какого черта было тащить ветку через безлюдные леса, вдоль границы? Этого он не понимал, сколько ни вдумывался. Конечно, в государственных делах доля бессмыслицы необходима — не то, чего доброго, страна лишится иррационального величия; но одно дело — управления, директивы, публичные выступления, и совсем другое — реальная железная дорога из ниоткуда в никуда. Каждый месяц его запрашивали о темпах строительства, требовали их взвинтить, показательно наказывать лентяев (как человек цивилизованный, он старался не злоупотреблять публичными порками),— к чему воюющей стране железная дорога через тайгу, и какие это партизаны могут на нее напасть? Кто такие вообще партизаны? Если это ЖДовские банды, хоть что-то понятно,— но в его краях никакими ЖДами не пахло. Губернатор перечитал директиву, пожал плечами и набрал мобильный номер начальника областного МВД.
— Михаил Николаевич,— сказал он официально, без тени панибратства.— У меня директива о борьбе с партизанщиной. Я на ближайшем совещании оглашу. Скажите, у нас в области были случаи партизанщины?
— Никак нет,— отозвался Михаил Николаевич, толстяк с милой фамилией Хрюничев. Его основным занятием давно была рыбалка: может, и к лучшему — другой бы со своим рвением давно запорол остатки населения.— Дезертирщина имеется, оцепление в районе Захаровки стоит — там вчера двоих видели, беглых. А партизанщину я не знаю, какая партизанщина?
— Я тоже не знаю,— осторожно сказал губернатор.— Все-таки не усилить ли охрану на строительстве ж/д?
— А кого там охранять-то,— сказал начальник МВД.— Там и поезда еще не ходят. Я поспрошаю у своих, что за партизаны. Но вы, Алексей Петрович, не берите в голову. Я думаю, директивы давно машина пишет. В области вор на воре, все провода срезали, а они — партизаны. Делать здесь нечего, только партизан ловить.
Губернатор вежливо попрощался и продолжил разбор почты. Московская администрация с двухмесячным опозданием поздравляла его с днем рождения и желала новых свершений. Последнее письмо — отложенное потому, что корявые печатные буквы на конверте выдавали туземную жалобу, наверняка бессмысленную и тупую, как все образцы местного сутяжничества,— содержало в себе, однако, сюрприз столь неприятный, что губернатор встал, прошелся по комнате, закурил, чего давно себе не позволял, и еще раза три перечел отвратительный донос.
Из доноса явствовало, что ашины участившиеся отлучки связаны с изменами — да, с изменами, хотя само это слово, естественно, в письме отсутствовало. Указывался адрес, по которому она в городе сняла квартиру для свиданий (вот на что уходили деньги, которые он ей давал! Она клялась, что тратит на семью). «Пойди проверь на Чайковского 8 она там будет всяку ночь что не с тобой» — с отвратительной фамильярностью, на ты, что было мерзее всего, советовал неизвестный доброжелатель. Разумеется, ехать или посылать кого-то по этому адресу было нельзя — мало ли, засада, покушение, да и нельзя же идти на поводу у анонима! Губернатор заметил за собой, что покушение представляется ему вариантом почти идеальным в сравнении с ашиной изменой. Но если правда? Эта тоска в последнее время, эти внезапные слезы, эти участившиеся отказы от близости под предлогом нездоровья… Впрочем, в ночи, когда близости не было, она как раз казалась трогательно нежной, по-другому, по-детски близкой ему. Да и нельзя было представить… Туземки не умели врать! «Гони ее гони не позорся». Как можно верить хоть единому слову такого доноса? Но Аши рядом не было, и некому было развеять подозрение, которое — анонимный автор знал — застрянет теперь в голове губернатора надолго.
Он был недаром англоман, а потому взял себя в руки и, брезгливо выкинув послание, аккуратно подшил распоряжения в архив (с тех пор, как прекратилась электронная почта, папки этих многословных, паутинистых, ничего не объяснявших распоряжений пухли с каждым днем, и пойди выброси!). Надо было принять туземцев, но он испытывал теперь такую ненависть к ним, что не чувствовал себя в силах выслушивать жалобы. Злоба его душила. Чертова баба, чертов народ! Нет, это, конечно, зависть. Завидуют, что приблизил. Он кликнул Никиту и потребовал воды со льдом.
2
Жалобы в этот день были самые рутинные, и он слушал вполуха. Надо было утвердить несколько порок, и он утвердил порки. Это ввели недавно, в Москве сомневались, как он сможет,— он смог, не возразил, хотя недоброжелатели ожидали демарша. Он был не так глуп, чтобы подставляться по мелочам. Лучше он два раза в месяц выпорет явных тунеядцев и алкоголиков, нежели его сместят из-за идиотского конфликта и новый губернатор будет сечь уже всех поголовно. Он знал, такое бывало. Впрочем, секомые и так орали вовсю — но это входило в ритуал. Губернатор знал, что Никита или его подручный Артем наказывают скорее символически. Артем, Артемон. У Рякиных и Стрешиных тянулась бесконечная тяжба за дом. Перед губернатором на специально отведенном серебряном подносе выросла гора обтерханных справок. Места, где их выдавали, были непредсказуемы. Была даже квитанция из ломбарда — не пойми почему долженствовавшая доказать, что дом принадлежит Рякиным; губернатор давно отчаялся разобраться в этой коллизии, иррациональной, извилистой, приземистой, как все хитрости темных людей. У Рякиных вдобавок было страшное количество родни, состоявшей в запутанных имущественных отношениях друг с другом; младший Рякин женился на Стрешиной, отписал ей полдома и пропал без вести, но у Стрешиной осталось трое детей, которым требовалось все больше места,— обратно же и Рякиным требовалось больше, нежели полдома, а распоряжение свое младший Рякин сделал в помрачении ума, в котором находился все последнее время и от которого, собственно, пропал без вести. Человек в нормальном уме (Рякины говорили: в уму) нешто без вести пропадет? Пропадание без вести рисовалось губернатору чем-то вроде прижизненного перехода в иной мир, где все продолжается по непонятным и вовсе уж бесчеловечным законам: вот так зайдешь на Чайковского, 8, а там странные люди, чужие, и смотрят по-чужому, но ты уже вовлечен в их игры и живешь по их ужасным законам, где, допустим, нельзя открывать дверь правой рукой… и ни одной естественной человеческой реакции, никто не пожалеет, никто… как, должно быть, страшно безвыходными, туманными синими вечерами! Дальше, дальше от этой жизни; почему он должен выслушивать туземные жалобы, копаться в их справках, путаться в семейственных связях? «Вот квитанция от его пальта, он сдал пальту в ломбард, нешто в здравом уме под осень стал бы сдавать пальту?». И Стрешина, конечно, от него гуляла, дети не его, вот справка, у детей искривление носовой перегородки, у двух из трех, а у него нешто было когда искривление перегородки? Вся деревня любовалась, какой справный. И с этими справными справками они ездили в город из деревни через день, когда он принимал, и занимали очередь, и он выслушивал их сагу с самого начала, хотя иногда умудрялся запомнить, на чем прервал их в прошлый раз, и просил: вот с этого места, пожалуйста. С отравы, с зеленых соплей… с пятого такта…
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу ЖД (авторская редакция) - Дмитрий Быков бесплатно.
Похожие на ЖД (авторская редакция) - Дмитрий Быков книги
- Приоритетные национальные проекты: идеология прорыва в будущее - Александр Иванов - Политика
- Новые письма счастья - Дмитрий Быков - Юмористические стихи
- Сентиментальный марш. Шестидесятники - Быков Дмитрий - Биографии и Мемуары
- Авторская исповедь - Николай Гоголь - Русская классическая проза
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
