Пятицарствие Авесты - Сергей Ведерников
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Пятицарствие Авесты
- Автор: Сергей Ведерников
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Побродив по вокзалу, он направился в зал ожидания на втором этаже, где, попив кофе, устроился в свободной его части, не обратив внимания на странное поведение людей, в нём находившихся. Особенностью зала было то, что одна, меньшая его часть была заставлена стульями чёрного цвета, а другая, большая, — стульями зелёного, и вот у стены, рядом с этой зелёной частью, почти пустой, он и устроился, смотря телевизор и наблюдая за окружающими. Невдалеке расположилась беспокойная компания, состоявшая из женщин разного возраста и довольно фривольного поведения, подшучивавших друг над другом, и шутки эти состояли иногда в том, чтоб, незаметно подкравшись, сдёрнуть юбку с какой-нибудь своей подруги, не спешившей после этого вернуть её на место. Между ними Виктор заметил молодую шуструю девушку лет шестнадцати, довольно миловидную, с «фингалом» под глазом, и совсем ещё ребенка — девчушку лет двенадцати, постоянно исчезавших куда-то; было похоже, что они находились под контролем заметного мужчины, единственного в их компании. Несколько позднее Виктору показалось, что они жаловались на кого-то из находившихся в зале, показывая на него пальцем, и он никак не мог поверить, что тот, кому они жаловались, сутенёр, а все, кто рядом с ним, его подопечные.
Немного погодя напротив Виктора остановилась пожилая пара. Мужчина предложил спутнице устроиться там, на зелёных стульях, на что та возмущённо прошипела что-то не очень внятное, и они удалились в сторону, где стояли стулья чёрного цвета, почти сплошь занятые людьми. Размышляя над этим обстоятельством, он вдруг понял, что сказала та дама, отказавшись сесть в свободной части зала: «Что?!
Рядом с извозчиками?!» Лишь позднее он понял, что не ошибся в услышанном, и это обстоятельство самым неприятным образом подействовало на него: невозможно было предположить, что такие отношения к людям ещё могли сохраниться в обществе. А сам факт, что это высказала особа, отнюдь не выглядевшая интеллигентной, угнетал ещё больше. Теперь было ясно, почему зелёная часть зала была свободна от пассажиров, а чёрная — полностью занята.
Промаявшись несколько часов на вокзале и переночевав в вагоне поезда, он утром вышел на станции в Воронеже, где его встречали на машине, специально присланной за ним.
Было около десяти часов утра, когда они подъезжали к трубосварочной базе, расположенной на опушке бора, с его мачтовыми соснами и песчаной почвой, уже с признаками степной полосы. Ленивые бурые коровы, лежащие прямо на пыльной дороге, даже не пошевелились перед приближавшейся машиной, что необычайно поразило Виктора, знакомого с тем, как ведут себя их сородичи в его родных местах в летнюю жару, стараясь спрятаться в тень или, ещё лучше, переждать самые жаркие дневные часы в прохладной воде речки.
Немедленно приступив к делу и потратив несколько часов на расчёты, пробы и выйдя наконец на «режим», он заварил несколько стыков, а дождавшись результата рентгеновского просвета, попросил отвезти его на станцию, намереваясь вернуться в Москву. Отпустив машину, Виктор прошёл в здание вокзала, направляясь к кассе, где оказалось, что ближайший поезд следует до Санкт-Петербурга. Решив, что это судьба распорядилась таким образом, он купил билет до города, про который не забывал в последнее время.
Через несколько месяцев после возвращения из Москвы Виктор уже реже вспоминал о Санкт-Петербурге, по прибытии в который из Воронежа позвонил сестре Юлии, попросив объяснить, на каком кладбище та похоронена и как найти её могилу. Лишь со второй попытки он смог дозвониться до Зои Александровны (так звали сестру Юли), работавшей учительницей в сельской средней школе. Он подробно записал все приметы и на другой день, взяв такси, поехал на кладбище, купив по дороге букет жёлтых тюльпанов и большой букет полевых цветов. Не сразу, но он нашёл могилу, выглядевшую вполне прилично, несмотря на прошедшие девятнадцать лет. Простенький бетонный памятник располагался на чистой маленькой площадке, очевидно, не так давно засеянной специальной травой для газонов. Непритязательная металлическая оградка, окружавшая могилу, была покрашена в зелёный цвет, и краска кое-где уже шелушилась от времени. Внизу, под керамической фотографией Юли, неотрывно глядевшей на Виктора, ниже имени и дат рождения и смерти, на бронзовой пластине были выгравированы слова: «Я — с тобой».
Ошеломлённый Виктор встал на колени на траву перед памятником, не в силах отвести глаз от такого дорогого ему лица девушки, с которой словно вчера расстался, а сегодня встретил снова, и это впечатление, яркое, неожиданное, вспышкой счастья обдало его сознание, но тут же схлынуло, оставив после себя невероятную боль, судорогой перехватившую дыхание. Он не смог сдержаться и, сдавленно всхлипнув на выдохе, безудержно разрыдался, руками и лицом припав к холодному камню памятника.
Прошло немало времени, прежде чем, успокоившись наконец, он вытер глаза, поцеловал её фотографию и произнёс уже ровным голосом:
— Привет, милая! Прости, что заставил тебя ждать так долго, — а дорогое ему лицо на фотографии спокойно и, казалось, понимающе неотрывно смотрело на него.
Поверить, что слова на бронзовой пластине были адресованы ему, было страшно, как страшно было чувствовать себя виноватым вдвойне, в первую очередь перед ней, видя её зримый, безгласный укор, а потом уже перед собой, чувствуя стыд, внезапно нахлынувший на него.
Отойдя в угол оградки и раскрыв пакет, что принёс с собой, Виктор вынул из него бутылку марочного среднеазиатского портвейна, с трудом найденного им в специализированном магазине города, и пластиковый стаканчик, а распечатав бутылку, налил в него до краёв тёмно-красное вино и, вылив половину к изголовью могилы, выпил остальное, горько подумав: «Вот мы и встретились!»
Солнце склонялось к закату, когда Виктор, истязавший себя укорами за смерть Юли, за эту глупую, нелепую утрату, прибрался на могиле, поцеловал фотографию девушки и вышел из оградки, взглянув последний раз на памятник и мысленно попрощавшись. Этим же вечером он сел на поезд и утром вернулся в Москву, встретившую его тоскливой сырой погодой, хмурым, безрадостным днем, соответствовавшим его настроению.
Он приехал в общежитие к дочери, и та, наоборот, была жизнерадостна и деятельна, готовясь к предстоящим занятиям в университете. Он, поняв, что для неё началась новая жизнь, в какой родные занимают уже второе место, покорно подчинился обстоятельствам и в тот же день уехал из Москвы, позволив ей проводить себя только до подъезда общежития. И хотя его успокаивало то, что дочь без грусти и тревоги проводила его, занятая собой и новыми подругами, он, сидя у окна вагона и наблюдая, как Останкинская вышка, то забегая вперед, то отставая или скрываясь за ближними зданиями, сопровождает поезд, готов был выпрыгнуть из вагона на ходу и вернуться к ней в общежитие. Теперь он вспоминал это, думая, сколь трудно рушатся старые привычки, связанные с беспокойством за благополучие родного человека; оставляя дочь впервые в жизни одну на длительное время, он лишал себя возможности ежедневного участия в её судьбе.
Время проходило почти за теми же, что и раньше, заботами, но только дома стало гораздо тоскливее, а на работе вошли в норму постоянные задержки зарплаты, доводя его иногда до бессильной ярости, лишая возможности собственными средствами помогать дочери, получавшей мизерную стипендию. Зачастую выходило так, что, получив задолженность и раздав накопленные долги, семье через некоторое время снова приходилось занимать. Впрочем, у дочери всё было в порядке; она еженедельно звонила домой, и было видно, что ей по душе учёба в университете. Сын, очевидно, задавшийся целью окончить школу с медалью, готовя уроки, иногда в категоричной форме требовал помощи отца, мечтавшего отдохнуть после работы, но поневоле вынужденного уступать его требованиям. Часто звонила Инна, и в разговорах с ней всё настойчивее звучали упрёки в его нежелании найти повод для встречи. Отношения же его с женой были ровными и обыденными, но возобновившаяся близость между ними не приносила Виктору большой радости, и Вера, чувствуя это, никогда не настаивала на ней.
Сестра Лида писала редко, но можно было представить, что у них с матерью и детьми брата всё сносно; племянники почти каждый день навещают свою мать, даже оставаясь иногда ночевать с ней, однако живут постоянно с тётей и бабушкой.
У брата тоже, кажется, всё налаживается, но возникли проблемы со здоровьем матери: она стала терять память.
Приближался Новый год, и Вера, соскучившись по дочери, была настойчива в своём желании провести его рядом с ней, сын заявил заранее, что также намерен справлять праздник в компании своих друзей. Виктор знал его характер, позволявший не сомневаться в его добропорядочности, и не был против, а сам раздумывал над приглашением Колычева встретить Новый год у него дома.
- Осторожно! Злой препод! - Александра Мадунц - Юмористическая проза
- Тьерри Янсен - Испытание болезнью: как пережить рак груди - Тьерри Янсен - Публицистика
- Дверь в Вечность - Альмира Илвайри - Фэнтези
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Ребёнок от босса. Научи меня любить (СИ) - Довлатова Полина - Современные любовные романы