Б/У или любовь сумасшедших - Трифонова Ольга
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Б/У или любовь сумасшедших
- Автор: Трифонова Ольга
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— На мою — нет.
— У вас действительно теперь свобода?
— О да! Полная свобода.
— Но это оказалось не совсем то, чего вы ждали?
— Далеко не совсем.
— Свобода — вещь очень жестокая, она требует от человека всех его сил. Я живу в свободной стране, и я разорялся пять раз и пять раз начинал все сначала. Свобода — это умение все начать сначала.
Он говорил медленно, негромко и отчетливо, чтобы Ирина могла понять.
— Предки моей жены из Вильно. Но она стопроцентная американка. Даже двухсотпроцентная, она есть в словаре знаменитых женщин Америки. Всю жизнь занимается проблемами детей эмигрантов, написала много книг. Одна из них не специальная — это сказки Камбоджи. Она очень дружит с одним монахом из Камбоджи. Я думаю, вам было бы интересно с ней познакомиться. Мы живем здесь, в Калифорнии, только на юге. Оранж-Каунти. Вот моя визитная карточка. Вы ведь будете в Лос-Анджелесе? Позвоните, мы за вами приедем, это близко.
— К сожалению, Лос-Анджелес не входит в наш тур.
Глеб Владимирович покончил с десертом, взял кофейник и стал разливать кофе соседям по столу, оттопырив пистолетом мизинец.
И тут Ирина вспомнила: она видела его в шикарном кафе с шикарной дамой на Невском. Они сидели у двери, а она с Сашей — в глубине освещенного рубиновым светом зала.
«Сумка при мне. Больше ничего не нужно, если Гаянэ подтвердит надежность Сашиной кредитной карточки. Про те другие — ни слова. Незачем впутывать Гаянэ. А сейчас — встать и идти в туалет. Из туалета — прочь: из гостиницы, из бывшей Страны Советов, из прошлой жизни. Хватит! Слишком тесно эта жизнь переплелась с неведомыми и грозными силами. Саша ведь дал понять определенно, чтобы не возвращалась. Саша — опасен. Опасны его деньги, его знания, его талант, его образ жизни, его лаборатория, его монстр — на проходной, его программа «будущее — прошлое», «прошлое — будущее».
Пусть Кольчец остается в его руках, пусть воскресает в качестве зомби. В конце концов он это заслужил. Он станет лучшим зомби мира, если программа будет работать. Мы все зомби. Потерянное поколение, добровольно согласившееся отказаться от человеческой жизни и стать зомби. Поголовное пьянство, безрадостный гнусный разврат, ненависть всех ко всем — разве это не зомбизм?»
— Держи лицо, — сердито бросила Наталья, — ты же не ка-татоник.
«Зачем ей — красавице, умнице, дочери профессора — нужно было становиться стукачкой?» Ирина улыбнулась Наталье, встала. Чуть было не попрощалась.
— Ты куда?
— Куда царь пешком ходит.
— А… ну давай. Джентльмены приглашают нас в ночной клуб, так что надо переодеться.
— Fine! It’s great![21] — нараспев произнесла Ирина.
В роскошном туалете с диванами для курения, с зеркалами, подсвеченными специально для гримирования, Ирина некоторое время повозилась с краном. Не могла разгадать, как включается вода. Наконец сообразила подставить ладони под носик, сработал фотоэлемент, и вода пошла. Этот эпизод почему-то развеселил, и она, улыбаясь, прошла через роскошный лобби[22]мимо фонтана и поджидающих гостей «лимо»[23] — на улицу. Уже через пятнадцать минут была возле «Травиаты». Дым коромыслом! В прямом смысле. Туман ароматных сигарет и сигар клубился в красно-сине-зеленом свете псевдостаринных ламп «тиффани». Гаянэ с помощником суетилась за стойкой, но ее увидела сразу, показала рукой вглубь кафе. Там был в углу свободный столик. Через минуту официант принес ей чашку кофе и бокал с коричневым, пахнущим травами, напитком. Гаянэ улыбнулась и помахала рукой, высоко звенел Марио Ланца:
О, растворись окошко,
Дай свидеться мне с нею.
Пред ней благоговею
И жду свиданья с ней.
О, Мари, о, Мари!
Ты навек унесла мой покой.
Эту песню они распевали в своем гнусном дворе, вернувшись из клуба им. Зуева, где на истрепанной ленте насмотрелись красивой жизни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Джина Лоллобриджида с роскошной грудью, вываливающейся из белоснежного кружевного корсажа, роковая Казарес и несравненная Симона Синьоре…
Она пришла на сеанс со стеклянной банкой, завязанной марлей. В банке томилась лягушка, купленная за десять копеек для опытов по биологии. После фильма — унылая школа, унылые учителя, унылая биология. А вот лягушка оказалась лихой. Воспользовавшись темнотой и непрочностью марлевой повязки на горлышке банки, она исчезала и сгинула навсегда в недрах клуба Зуева, потом, наверное, Лесной, и, может быть, даже добралась вприскочку до Белорусского вокзала и уехала поездом Москва — Париж.
На дальней станции сойду…
Забылась биология, все эти пестики и тычинки, вызывающие смутное сексуальное беспокойство, исчезла, отодвинулась во мглу памяти полунищая жизнь дочери врага народа, а вот песенка «О, Мари! О, Мари!» — осталась.
Ирина чувствовала, как взлетает и замирает, падая, сердце. Она никогда больше не вернется туда, не увидит клуба Зуева, и переулка на старом Арбате, и своего любимого здания — старой усадьбы на углу переулка. Это жаль. Но зато она никогда не увидит профессорскую дочку-стукачку, наркомана Сашу и этого, с оттопыренным мизинцем, приставленного к ней. Теперь она была уверена — к ней, к ней! Что их волнует? Как что?! Их совместная работа с Сашей. Узнавать будущее и прошлое — это ли не мечта, не сладость?
— Ну что, решилась? А на что будешь жить? — спросила Гаянэ, садясь рядом.
— Как вы поняли? — спросила ошарашенная Ирина.
— По лицу. Появляется специальное выражение: отрешенности.
Ирина сказала, что решит только после того, как узнает, действительна ли кредитная карта, имеющаяся у нее.
— Сейчас узнаем.
Гаянэ забрала Сашину карточку и ушла.
Скажите, девушки, подружке вашей,
Что я не сплю ночей — о ней мечтаю,
Что всех красавиц она милей и краше… —
голосил то ли Ланца, то ли дель Монако. Ирина потягивала душистый напиток и ощущала, как опадают с нее на коричневую матовую плитку пола тяжелые куски чего-то.
— Это нормально. Но для Европы. Завтра можно перевести часть сюда. Приходи утром, я сделаю, а сейчас — извини.
Ирина вынула деньги.
— Гаянэ, сколько?
— Не дури! У меня достаточно, чтобы угощать тех, кто мне нравится. Еще? Этот напиток называется пикон. Выпей.
— Нет. Спасибо. До завтра.
Она поднималась вверх к кварталу Кастро. Сегодня она переночует в самой дешевой гостинице, а завтра купит что-нибудь из вещей, возьмет напрокат автомобиль и двинется куда глаза глядят. Гаянэ в эту историю впутывать не надо. Если не сработает другая кредитная карта, тогда, конечно, придется обратиться… А пока…
Она остановилась возле огромного дома, напоминающего центральное здание Энергетического института в Москве. «Дом ветеранов» — гласила надпись на фронтоне. Улица Ван-Несс.
Рядом светилась витрина книжного магазина. Часы показывали полдвенадцатого, магазин работал. Она зашла и купила план Сан-Франциско и карту автомобильных дорог Америки. Продавец даже с каким-то ликованием объяснил ей, что выгоднее всего брать по дням, а не по спидометру. На дальние расстояния это выгодней. Посоветовал взять «понтиак» — очень надежная машина и недельное путешествие обойдется без бензина примерно в двести долларов. Он даже позвонил в несколько фирм и, сияя от собственной правоты, подтвердил, что да, именно так: «рентал» дешевле всех, ближайшая контора на улице Эллис. Показал на карте, где эта улица. Завтрашний день обретал очертания. Все остальное зависело от судьбы и куража.
Ирина поела, разменяв последнюю сотенную, в Макдоналдсе, покружила по улицам и неожиданно оказалась на улице Деларосса. Пальмы-ананасы теперь казались зловещими мохнатыми животными, выстроившимися в ряд. В тени их огромных листьев притаилась опасность. Окна домов были темны. Машины спали на тротуарах. Ирина решила подняться по Деларосса туда, где днем пила кофе.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Собрание сочинений в 14 томах. Том 5 - Джек Лондон - Классическая проза
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Fata Morgana - Дмитрий Магула - Поэзия
- Найти в Нью-Йорке - Колин Харрисон - Детектив