Последнее искушение Христа - Никос Казандзакис
- Дата:04.11.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Последнее искушение Христа
- Автор: Никос Казандзакис
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И мне! – сказал Иаков, отшвырнув прочь невод.
– Идите ко мне, – сказал Иисус, простирая к ним руки. – Идите ко мне, и я сделаю вас ловцами человеков. Он взял их за руки и, находясь между ними, сказал:
– Пошли!
– Даже не попрощавшись с почтенным Ионой? – спросил Петр, вспомнив об отце.
– Не оглядывайся назад, Петр, времени у нас нет. Пошли.
– Куда? – спросил Иаков и остановился.
– Зачем ты спрашиваешь? С этого мгновения ни о чем больше не спрашивай, Иаков. Пошли.
В это самое время почтенный Иона готовил еду, склонившись над домашним очагом, и ожидал к обеду своего сына Петра. Один только сын остался теперь у него – да будет он счастлив! – Петр, умница и хозяин. Другого – Андрея – он давно уже выбросил из головы: этот то с одним проходимцем связался, то с другим, бросил престарелого отца один на один бороться с ветрами и старой ладьей, чинить сети, стряпать и смотреть за домом. С того дня, как померла его старуха, он борется со всеми этими домашними демонами в одиночку, но – да будет благословен Петр! – уж он-то и помогает, и поддерживает его. Иона попробовал стряпню – готова. Он посмотрел на солнце – близился полдень.
«Проголодался я, – пробормотал старик. – Но подожду его, не буду есть».
Он скрестил руки на груди и стал ждать.
В стоявшем поодаль доме почтенного Зеведея ворота были распахнуты настежь, двор был заставлен корзинами и кувшинами, в углу стоял перегонный куб: в эти дни опорожняли котлы, виноград превращался в хмельной напиток, и всюду в доме пахло выжимками. Почтенный Зеведей сидел вместе со своей старухой у виноградника, в котором не осталось больше ни одной ягоды. Перед ними стоял низенький круглый столик, они обедали. Почтенный Зеведей жевал беззубым ртом и говорил о благах и выгоде. Он уже давно заприметил домик соседа. Почтенный Наум задолжал ему, выплатить долг не в состоянии и, если Бог пожелает, на следующей неделе пустит домик с молотка, а Зеведей приберет его к рукам, о чем мечтает уже много лет, снесет внутреннюю стену и расширит свой двор. У Зеведея есть давильня, но он хочет иметь еще и маслобойню: село будет носить к нему давить маслины, а он – взимать за это плату. Вот только где поставить маслобойню? Вопрос упирается лишь в то, что нужно взять домик почтенного Наума… А почтенная Саломея слушала его, но мысли ее были устремлены к младшему сыну, к любимцу Иоанну. Где он скитается теперь? Что за мед источают ныне уста нового пророка, как бы ей хотелось вновь увидеть его, вновь услышать его речи, которые низводят Бога в сердце человеческое! «Хорошо поступил мой сын, верный путь избрал он – да пребудет с ним благословение мое! И я третьего дня видела во сне, будто махнула на все рукой, закрыла за собой дверь, бросила дом вместе с набитыми добром кладовыми и давильнями и отправилась следом за ним, торопливо шагала вместе с ним, босая, изголодавшаяся, и впервые чувствовала, что значит счастье…»
– Ты слышишь, что я тебе говорю? – спросил почтенный Зеведей, заметив в какой-то миг, что глаза его старухи слипаются. – О чем ты думаешь?
В это самое мгновение на дороге послышались знакомые голоса. Старик поднял глаза и воскликнул:
– Вот они!
Он увидел человека в белых одеждах, по обеим сторонам которого стояли его сыновья. Зеведей бросился к воротам, даже не успев проглотить кусок.
– Эй, молодцы, куда путь держите? – крикнул он. – Разве так проходят мимо моего дома? Стойте!
– Мы заняты делом, почтенный Зеведей! – ответил Петр, тогда как остальные продолжали идти дальше.
– Каким еще делом?
– Не простым, хитрым делом! – сказал Петр и захохотал.
– И ты, Иаков? И ты тоже? – завопил старик, выпучив глаза.
Он проглотил непрожеванный кусок, который стал было поперек горла, но затем все же прошел внутрь и посмотрел на жену. Та кивнула головой:
– Попрощайся с сыновьями, почтенный Зеведей, Он взял их у нас.
– Стало быть, и Иаков тоже? – пробормотал сбитый с толку старик. – Но ведь у него-то голова в порядке! Быть того не может!
Почтенная Саломея не стала отвечать – что тут скажешь? Разве он поймет? Она поднялась, не чувствуя больше голода, пошла и стала у ворот, смотря, как товарищи радостно выходят на широкую дорогу, которая вела вдоль Иордана на Иерусалим. Саломея подняла свою старческую руку.
– Да будет с вами мое благословение! – прошептала она тихо, чтобы не услыхал ее старик.
Выйдя из селения, они увидели Филиппа, который пас у озера своих овец. Взобравшись на рыжую скалу и опершись на пастушеский посох, он смотрел вниз, на воды озера, с восхищением наблюдая, как по зелено-голубой поверхности воды движется его черная тень. Услышав внизу на дороге шорох щебенки, он оторвался от посоха и узнал путников.
– В добрый час! – крикнул Филипп. – А вот и мы. Куда путь держите?
– В Царство Небесное! – закричал в ответ Андрей. – Идешь с нами?
– Послушай-ка, Андрей, говори толком! Если вы идете на свадьбу в Магдалу, я иду с вами. Нафанаил ведь и меня пригласил. Он женит племянника.
– А дальше Магдалы не пойдешь?
– У меня овцы, – ответил Филипп. – На кого я их оставлю?
– На милость Божью! – не оборачиваясь, сказал Иисус.
– Придет волк и сожрет их! – послышался голос Филиппа.
– Ну и пусть сожрет! – крикнул Иоанн.
«Совсем свихнулись», – подумал пастух и засвистел, собирая своих овец.
Товарищи отправились в путь. Впереди снова шел Иуда с корявым посохом в руках – самый нетерпеливый. Веселье наполняло им сердца, они свистели, словно дрозды, смеялись и спешили вперед. Петр подошел к возглавлявшему шествие Иуде. Лишь он был еще мрачен, не свистел, не смеялся – только вел за собой остальных и торопился куда-то.
– Послушай-ка, Иуда, хорошо было бы знать, куда это мы идем? – тихо спросил Петр.
Рыжебородый засмеялся одной половиной своей образины:
– В Царство Небесное.
– Брось шутки шутить. Скажи, ради Бога, куда мы идем? Я не решаюсь спрашивать об этом Учителя.
– В Иерусалим.
– Вот это да! – воскликнул Петр, тряхнув седыми волосами. – Три дня пути! Если бы я знал, то взял бы сандалии, хлеб, баклагу вина и палицу.
Теперь рыжебородый засмеялся всей своей образиной:
– Эх, злополучный Петр, захватило нас колесо и пошло вертеть! Забудь и о сандалиях, и о хлебе, и о вине, и о своей палице. Мы ушли, Петр, неужели ты этого не понял? Мы ушли из мира, покинули и землю и море и оказались в воздухе!
Он наклонился и прошептал Петру на ухо:
– Еще не поздно, уходи!
– Куда мне теперь идти, Иуда? – разводя руками, сказал Петр и раздосадованно огляделся вокруг. – Все это уже утратило для меня всякий смысл! – добавил он, указывая на озеро, рыбачьи лодки и дома Капернаума.
Рыжебородый покачал своей упрямой головой:
– Вот и я говорю то же самое. Так что не ворчи! Пошли!
Глава 15
Первыми учуяли их по запаху сельские псы и тут же подняли лай. А затем дети побежали разносить по Магдале весть:
– Идет! Идет!
– Да кто же, ребята? – спрашивали их, распахивая двери.
– Новый пророк!
Женщины – и зрелые, и совсем молоденькие – высыпали из домов, став у порога, мужчины бросали работу, больные возбужденно срывались с места, пытаясь хотя бы ползком добраться до него. Слава о нем разнеслась уже всюду по окрестностям Геннисарета, исцеленные им паралитики, слепые и лунатики ходили по селам, рассказывая о его милостях и силе.
– Он коснулся моих век, укутанных мраком, и я обрел зрение.
– Он велел мне: «Брось костыли и ступай!» – и я пустился в пляс.
– Полчище бесов пребывало во мне, а он поднял руку и приказал: «Изыдите, отправляйтесь к свиньям!» И сразу же, толкаясь, ринулись они прочь из моего тела, вошли в свиней, пасшихся на берегу реки, и те обезумели, бросились верхом одна на другой в воду и утонули там.
Магдалина услышала благую весть и вышла из своей хижины. С того самого дня, когда Сын Марии велел ей вернуться домой и не грешить больше, она ни разу не переступила через порог и все рыдала, очищая душу слезами, пытаясь вычеркнуть из памяти собственную жизнь, забыть все – срам, наслаждения и бессонные ночи – и возродиться девственной телом. Первые дни она билась головой о стену и непрестанно рыдала, но со временем успокоилась, боль ее унялась, мучившие ее злые сны исчезли, и теперь ей снилось, будто Иисус приходит к ней, открывает дверь, словно он и есть хозяин в ее доме, и садится, во дворе под цветущим гранатовым деревом, усталый, весь в пыли, потому как приходил он издалека и люди повергали его в печаль, а Магдалина каждый вечер грела воду и мыла его святые ноги, вытирая их затем своими распущенными волосами. Он отдыхал, улыбался и заводил с ней разговор. Что он говорил ей? Того Магдалина не помнила, но утром, проснувшись, она срывалась с постели легкая и радостная, и все последние дни тихо, чтобы не услыхали соседки, сладко щебетала, словно птичка певчая. И вот теперь, услыхав детские голоса, возвещавшие о его приходе, она вскочила, опустила на изведавшее великое множество поцелуев лицо платок, оставив только большие, блестящие глаза, отодвинула с двери засов и вышла ему навстречу.
- Я, грек Зорба - Никос Казандзакис - Современная проза
- Моё искушение (СИ) - Фокс Элен - Современные любовные романы
- Грек Зорба - Никос Казандзакис - Современная проза
- История одного падения - Неонилла Самухина - Эротика
- Формула Бога. Как работают системные расстановки и Единое информационное поле Вселенной - Владимир Дюков - Эзотерика