Форма входа
0/0
Железный век - Джозеф Кутзее
- Дата:26.07.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Железный век
- Автор: Джозеф Кутзее
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Железный век - Джозеф Кутзее. Жанр: Современная проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Железный век - Джозеф Кутзее:
В Кейптауне (Южная Африка) от рака умирает старый профессор. Госпожа Керрен, всю жизнь боровшаяся с ложью и зверствами, но фактически изолированная от реальных ужасов режима апартеида, теперь вынуждена заставить себя смириться с неправдой, царящей вокруг. В большом письме к дочери, давно сбежавшей в Америку, героиня перечисляет странные события последних дней. Она пишет о пожаре в "черном" городке по соседству и обнаруживает простреленное тело сына местного служащего: подросток-активист, скрывающийся в ее доме, убит силами безопасности. В минуту отчаяния единственным человеком, с кем она может поделиться своей болью и гневом, оказывается бездомный алкоголик, неожиданно появляющийся на пороге ее дома.
Читем онлайн Железный век - Джозеф Кутзее
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Он вернулся ближе к вечеру. Стараясь забыть о том, что произошло, я повела его по саду, показывая, что надо сделать. – Вы знаете, как подрезать кусты? Он покачал головой. Нет, не знает. Или не желает знать. В самом дальнем и самом заросшем углу сада ползучие растения покрыли ковром дубовую скамью и кроличью клетку.
– Все это надо расчистить, – сказала я.
Он приподнял зеленый ковер. На полу клетки лежали высохшие кости, среди них – полностью сохранившийся скелет молодого кролика, в предсмертных конвульсиях выгнувшего назад шею.
– Кролики, – сказала я. – Они принадлежали сыну моей домработницы. Я позволила ему держать их здесь. Потом его жизнь как-то изменилась, что-то отвлекло его, и он о них позабыл. Они умерли с голоду. Я была в это время в больнице и ничего не знала. Когда я вернулась и поняла, какая трагедия разыгралась здесь, в глубине сада, я ужасно расстроилась. Бессловесные существа, даже крикнуть они не могут. Гуаява роняла источенные червями плоды, покрывавшие землю скользким, неприятно пахнущим ковром.
– Если бы хоть деревья перестали плодоносить, – сказала я. – Но на это рассчитывать не приходится.
Пес, который неотступно следовал за нами, мимоходом обнюхал клетку. Когда мертвые давно мертвы, они уже ничем не пахнут.
– Хотя бы, насколько возможно, постарайтесь привести все это в порядок, – сказала я. – Чтобы это не пришло в полное запустение.
– Зачем? – спросил он.
– Потому что такой я человек, – сказала я. – Потому что не собираюсь оставлять после себя беспорядок. Он пожал плечами, улыбаясь чему-то.
– Если хотите, чтобы я вам платила, – сказала я, – придется эти деньги заработать.
Весь остаток дня он работал, выкапывая мотыгой сорняки и траву. Время от времени он останавливался и стоял, бессмысленно глядя вдаль, притворяясь, будто не замечает, что я наблюдаю за ним сверху. В пять часов я с ним расплатилась.
– Я понимаю, что вы не садовник, – сказала я, – и никогда им не станете. Но впредь я не намерена подавать вам милостыню.
Запихивая в карман свернутые купюры, подчеркнуто глядя в сторону,
он негромко спросил:
– Почему? – Потому что вы ее не стоите.
На что он, улыбнувшись чему-то своему, повторил:
– Не стоите… Кто вообще чего-нибудь стоит? В ярости я швырнула ему кошелек.
– На что же вы тогда рассчитываете? Брать? Брать что захочется? Нате – берите!
Он преспокойно взял кошелек, вытряхнул оттуда тридцать рэндов и какую-то мелочь и отдал мне его обратно. После чего удалился в сопровождении оживившегося пса. Вернулся он через полчаса; я услышала звяканье бутылок.
Он подобрал где-то матрас – один из тех складных матрасов, с которыми люди ходят на пляж. В своем гнездышке, среди сваленного в дровяном сарае мусора, он лежал и курил, поставив в изголовье свечу.
– Я хочу получить обратно свои деньги, – сказала я. Он порылся в кармане и вынул несколько купюр. Я их взяла. Не вся сумма, но неважно.
– Если вам что-то будет нужно, попросите, – сказала я. – Я не скупердяйка. И поосторожнее со свечкой. Не хочу, чтобы тут был пожар. Я повернулась и вышла. Но тут же вернулась.
– Вы сказали, – начала я, – что этот дом можно превратить в пансион для студентов. Что ж, я могла бы еще лучше сделать. Я могла бы превратить его в приют для бродяг. Могла бы содержать благотворительную столовую и ночлежку. Но я этого не делаю. Почему? Потому что дух милосердия оставил эту страну. Потому что те, кто принимает милостыню, презирают ее, а те, кто милостыню дает, делает это, изверившись в ней. А кому нужно милосердие, если оно не связывает сердце с сердцем? Что такое, по-вашему, милосердие? Деньги? Тарелка супа? Милосердие: милость сердца. Слово «милость» когда-то означало «любовь». Принять любовь так же трудно, как подарить. Это требует такого же усилия. Я хочу, чтобы вы это поняли. Я хочу, чтобы вы хоть что-нибудь поняли, вместо того чтобы просто проваляться всю жизнь.
Ложь: «милость» никогда не означало «любовь». Проповедь моя зиждется на ложной этимологии. Впрочем, он едва ли слышит то, что ему говорят. Быть может, несмотря на пронзительный взгляд этих птичьих глаз, он гораздо больше одурманен алкоголем, чем мне кажется. А может быть, ему в конечном счете наплевать. Может быть, он уже за пределами милосердия. Так как жить в этой стране все равно что жить на борту тонущего корабля, этакого старого лайнера, капитан которого вечно пьян, команда мрачнее тучи, а спасательные шлюпки текут, я всегда держу возле кровати коротковолновый приемник. Большую часть дня приходится слушать одни слова; но после полуночи некоторые станции позволяют себе музыку. Прошлой ночью откуда-то – из Хельсинки? с островов Кука? – то затухая, то приближаясь, до меня донесся гимн всех народов, небесная музыка, покинувшая нас много лет назад и пришедшая опять со звезд преображенной, нежной, словно во свидетельство того, что все когда-то отданное еще вернется. Замкнутая, похожая на яйцо, обнимающая нас вселенная.
Я лежала в темноте, слушая эту музыку звезд с сопровождающими ее стуками и потрескиванием – словно сыпался метеоритный дождь, – и улыбалась, ибо сердце мое преисполнилось благодарности за пришедшие ко мне издалека добрые вести. Единственная граница, закрыть которую они не могут, думала я: уводящая ввысь граница между Южно-Африканской Республикой и империей неба. Куда мне вскоре предстоит отбыть. Куда не требуется въездной визы.
Все еще под воздействием музыки (кажется, это был Штокхаузен) я села за пианино и стала играть некоторые старые вещи – прелюдии из «Хорошо темперированного клавира», прелюдии Шопена, вальсы Брамса—по ветхим, в желтых точках, сухим как пыль нотным альбомам. Я играла плохо, перевирая все те же аккорды, что и пятьдесят лет назад, повторяя затверженные ошибки, которые намертво въелись в пальцы и которые мне уже никогда не исправить. (Кажется, археологи больше всего ценят те кости, что источены болезнью или расщеплены стрелами: доисторические кости, несущие на себе отпечаток истории.) Устав от сладости Брамса, я закрыла глаза и стала брать наугад аккорды, в надежде, что пальцы сами найдут тот единственный, который я признаю своим, – мы когда-то звали его последним аккордом, аккордом сердца. (Я имею в виду то время, когда тебя еще не было; когда, проходя по улице жарким воскресным днем, можно было услышать, как из гостиной какого-нибудь дома доносятся слабо, но неотступно звуки перебираемых клавишей, – это хозяйская дочь ищет желанное и неуловимое созвучие. Очаровательное, грустное и таинственное время. Время невинности.) «Иерусалим, – запела я тихонько, беря аккорды, которые слышала в последний раз сидя на коленях у бабушки. – Не здесь ли возвели Иерусалим?»
Под конец я вернулась к Баху и стала повторять снова и снова первую фугу из Первого тома. Звуку не хватало чистоты, мелодия была смазана, но время от времени на несколько тактов являлась подлинная музыка, та, которая не умирает, спокойная, уверенная в себе. Я играла для себя. Но в какой-то момент – оттого ли, что скрипнула половица или тень скользнула по занавеске, – я поняла, что он тоже слушает снаружи.
Поэтому я стала играть Баха для него, стараясь делать это как можно лучше. Когда отзвучал последний такт, я закрыла ноты и, сложив на коленях руки, долго сидела, изучая овальный портрет на обложке – тяжелый подбородок, довольная улыбка, припухшие веки. Чистый дух, думала я, но до чего же нелепа его оболочка! Где он теперь, этот дух? В звуках, которые унеслись в эфир, выйдя из-под моих неумелых пальцев? В моем сердце, где все еще ликует музыка? Проник ли он в сердце того человека в мешковатых брюках, который подслушивает под окном? Связала ли нить звука хоть ненадолго наши сердца– органы любви?
Зазвонил телефон: женщина из дома напротив хочет меня предупредить, что заметила на моем участке бродягу. «Это не бродяга, – сказала я. – Это человек, который у меня работает».
Я не собираюсь больше подходить к телефону. Не хочу ни с кем говорить, кроме тебя и толстого человека на портрете, толстого человека на небесах, а ни один из вас не позвонит. Небеса. Я представляю их как вестибюль гостиницы с высокими потолками, где из репродуктора тихонько льется «Искусство фуги». Там можно сидеть в глубоком кресле, обитом кожей; там нет боли. Вестибюль, полный старых людей, которые дремлют, слушая музыку, а их души выходят и возвращаются, как дыхание. Место, где не продохнуть от душ. Одетые? Я полагаю, да; но с пустыми руками. Место, куда нельзя принести ничего, кроме неких абстрактных одежд и воспоминаний внутри; воспоминаний, из которых вы состоите. Место, где ничего не происходит. Железнодорожный вокзал после отмены поездов. Слушать нескончаемую небесную музыку и ничего не ждать, перебирая на досуге накопленные воспоминания.
Смогу ли я сидеть в кресле, слушая музыку и не беспокоясь о том, что в этом доме темно и пусто, что кошки, голодные и злые, бродят по саду? Должно быть, смогу, иначе – к чему небеса? И все же умирать, оставляя дом необитаемым, – прости, что я тебе это говорю, – противоестественно. Для того чтобы ум и сердце обрели покой, надо знать, кто придет за нами следом, чье присутствие наполнит комнаты, которые мы когда-то считали своими.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Железный век - Джозеф Кутзее бесплатно.
Похожие на Железный век - Джозеф Кутзее книги
- Железный король - Морис Дрюон - Исторические приключения
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Железный поток - Александр Серафимович - Русская классическая проза
- Собрание сочинений в 14 томах. Том 5 - Джек Лондон - Классическая проза
