Б/У или любовь сумасшедших - Трифонова Ольга
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Б/У или любовь сумасшедших
- Автор: Трифонова Ольга
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Почему?
— Не сезон, или пуговица оторвалась, или манекенщица небрежно обошлась, да мало ли что еще. Мне лично нужны отпадные зимние сапоги. Самое время покупать летом. А вам?
— Мне ничего.
— Ну вот и договорились.
На эскалаторах мимо ваз с туберозами, мимо вешалок, прилавков, хрустальных витрин, спустились в подвал.
Здесь было попроще и совершенно безлюдно. Они прошли в обувной отдел. Из-за занавески появился китаец-приказчик. Наталья улыбнулась ему и сказала, что, наверное, сегодня такой день, что лучше бы заняться спортом, но она решила купить зимние сапоги.
Чуть кланяясь, он провел их в закуток, где на полке стояло несколько пар зимних сапог.
— Это все, — сказал он с чудовищным акцентом, — потому что не сезон. Но все эти вещи из хороших домов. Есть даже французские.
Наталья, забыв об Ирине, медленно двинулась вдоль полок. Рассматривала подошвы, что-то читала на них, потом вдруг резко развернулась и направилась к другой полке. Сняла лаковые ботфорты. Щеки ее пылали.
Ирина же удивилась, что она не обратила внимания на замшевые, винно-серыми ромбами, отстроченные тонкой кожаной лентой, с опушкой из белоснежной овчины. Робко приблизилась к ним. На одном висела цена 99,99, перечеркнутая черным фломастером, ниже 59,99, а еще ниже красным фломастером значилось 39,99.
Ирина вдруг почувствовала, что должна купить эти сапоги. Купить, и проблема решится сама. В таких сапогах она будет чувствовать себя другой женщиной. Женщиной, у которой никогда не мерзнут ноги, которой завидуют и которая ничего не боится. «А вдруг не мой размер или Наталья увидит и перехватит?» Но Наталья была поглощена ботфортами. Кружилась перед зеркалом, задрав высоко юбку.
Ирина осторожно сняла сапог с ценой. Из голенища торчал картонный вкладыш, удерживающий его форму.
«Буду всегда вставлять эти вкладыши, и они долго-долго не изменят формы».
Присела на кожаную скамейку, скинула босоножку, засунула ногу. Шло туго, потому что была без чулок. Потянула осторожно за голенище, помогая ноге продвинуться в мягкой овчине. Пальцы уперлись во что-то твердое. Ага — вкладыш в носок. Засунула руку и вытащила узкое, кожаное портмоне. Золоченый язычок замка вдруг отскочил от кнопки портмоне, оно распахнулось, и Ирина увидела вставленные в пластмассовые кармашки глянцевые кредитные карточки. Она узнала их. Именно такую дал ей Саша. Другой кармашек портмоне был набит какими-то бумагами.
Часть II
В прачечной дородная красавица с ладным длинноногим мальчишкой суетилась возле автоматов с жетонами. Для матери этому мальчишке она была недостаточно молода, для бабушки — недостаточно стара. Странная пара. Одежда — обескураживающее соединение вещей из дорогих бутиков и копеечного тряпья «Тати». Денег мало. Дородная красавица не рассчитывала, что две простыни и два пододеяльника потянут на двадцать франков. Да еще по три франка сушка двойная. Одноразовой не обойдешься, слишком велики пододеяльники.
«Помочь или не помогать?» — думала Ирина, разглядывая, как бестолково и ссорясь, как всегда ссорятся в трудных ситуациях соотечественники, суетились мальчишка и «русская красавица». Наконец мальчишка догадался сбегать в соседнюю буланжерию поменять бумажку на монеты. Они заложили в автомат белье, опустили жетон, нажали кнопку. Уселись на убогую скамеечку ждать.
«Так и будут сидеть сорок минут сторожить свое тряпье. Не доверяют. А вдруг украдут? Например, эта худая измученная женщина в затрапезном, совсем советском платье? Знали бы они, что платье действительно советское, куплено в магазине «Весна» на Ленинградском проспекте».
Бывшая красавица нежно отвела густую челку со лба мальчика.
— Надо приучать вот так — набок.
Мальчик строптиво тряхнул головой, возвращая челку на прежнее место.
— Послушай, а может, ты останешься? Я съезжу посмотрю, как там все это, и вернусь за тобой?
— Нее…
— Но ведь ты не понимаешь, это действительно опасно, меня могут арестовать.
— За что?
— Арестовывают всегда ни за что, в этом все дело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— А мы поедем вечером на вокзал?
— Поедем.
— Вот и спросим, арестовывают или нет.
— А вдруг и поезд не придет, ведь аэропорт закрыт.
— Так как же ты уедешь, если аэропорт закрыт и поезд не придет?
— Нуу… когда-то же откроют аэропорт. Послушай меня, останься, будешь учиться во французской школе.
— Не хочу! А как же Бельчик?
— О господи! Ты глупый или притворяешься! У тебя там старая бабушка, нянька с инфарктом, наш дом сожгут, а ты о хомяке.
— Ну он такой маленький, беззащитный… А почему наш дом сожгут?
— Потому что начнется гражданская война.
— А почему она начнется?
— Ну потому что ты же видел по телевизору, люди вышли на улицу, они не хотят этого правительства.
— А кто хочет?
— Не знаю… военные, еще кто-то, я не знаю… в Москве танки, ты понимаешь, что это означает.
— Нее…
— Ну вот мимо нашего дома идут танки… стоят во дворе.
— Здорово! Мы с Денисом попросимся в кабину.
— Валя, ну неужели тебе непонятно, что произошла катастрофа, что жизнь наша кончена, будет другая, очень плохая…
«Что она говорит! Какие танки? Почему танки? А вдруг это провокация? Специально, чтобы заговорила? Вдруг они опять ее отыскали, в этой жалкой щели? Консьержка в доме на бульваре Араго, живет по поддельным документам. Ее высылают, немедленно. Французская полиция самая строгая в мире, после советской».
Она вышла из прачечной. Напротив, через улицу, на углу Сен-Марселя и Гобеленов газетный киоск.
На первой полосе всех газет черными большими буквами «КУДЕТА» и «URSS au bord du chaos», на фотографиях знакомый дом Совмина РСФСР и какие-то незнакомые лица. Схватила первый попавшийся журнал.
«Господи, как могло ей померещиться, что это ушло навсегда? Исчезло, испарилось, превратилось в сон, где перепутаны, перемешаны достоверность и уродливые фантомы. Какое счастье, что она не там, среди ужаса кошмаров, стрельбы, разрухи, голода, холода… Жуткие лица зомби смотрели с фотографий членов нового правительства. Она зашла в брасри «Гобе-линс». Вдоль стойки похаживал Жан-Мишель, кажется, единственный знакомый здесь человек, не считая «бонжур» жильцов и «мерси» господина Марка, с которым она разговаривала иногда.
— Что произошло в России?
— Катастрофа! — пылко сообщил Жан-Мишель и нажал рычаг кофейного автомата. — Катастрофа! Кудета.
— Что такое «Кудета»?
— Путч, переворот. Несчастная страна! И ваша тоже несчастная, вы славяне вообще несчастные.
Для него она была Дубровкой из Югославии. Город Мостар. Там есть мост. Туристы бросают монетки, и мальчишки прыгают с моста. Очень высоко. Вот что помнила Патриция со слов настоящей Дубровки.
— Когда это случилось?
— Вчера утром. Что ты делала, Дубровка, если не смотрела вечером телевизор, а? — Жан-Мишель подмигнул.
— Господин Марк сегодня уезжает в Америку. Я стирала и гладила ему на дорогу. Вернулась поздно, усталая. Эти алжирцы из дома десять опять поставили свои пакеты около нашего бака. Мне бы не хотелось говорить об этом с господином…
— Ну и не говори. Не связывайся, так спокойнее.
Много мудрых советов дал Жан-Мишель, и этот был не из тех, что пропускают мимо ушей.
«Я, кажется, действительно становлюсь консьержкой, — с ужасом подумала Ирина, — как господин Замза в повести Кафки становится насекомым. У меня на родине военный переворот, а я о пакетах алжирцев».
Барабан «красавицы» еще вертелся, и она смотрела на него отсутствующим взглядом. Мальчик с восторгом наблюдал, как толстый черный кидает в сушку белье. Много, много носков, трусов, маек…
«Кажется, у «красавицы» тошно на душе. Еще бы: приехала с мальчиком в Париж, поглядеть, погулять, отдохнуть, покормить ребенка перед голодной зимой фруктами, и вот на тебе… кудета, слово какое-то жуткое. Была какая-то лингвистическая загадка, в ней речь шла о «глокой куздре», что-то отвратительное, вроде кудета.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Собрание сочинений в 14 томах. Том 5 - Джек Лондон - Классическая проза
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Fata Morgana - Дмитрий Магула - Поэзия
- Найти в Нью-Йорке - Колин Харрисон - Детектив