Другие места - Николай Фробениус
- Дата:01.08.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Другие места
- Автор: Николай Фробениус
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Аудиокнига "Другие места" от Николая Фробениуса
📚 "Другие места" - это захватывающий роман, который погружает слушателя в мир приключений, загадок и неожиданных поворотов сюжета. Главный герой книги, Иван, отправляется в увлекательное путешествие через различные места, где его ждут невероятные открытия и опасности.
В поисках ответов на свои вопросы, Иван сталкивается с таинственными существами и загадочными явлениями, которые заставляют его переосмыслить свое представление о реальности. Каждая глава книги открывает новые грани мира, о которых Ивану даже не снилось.
Николай Фробениус умело создает атмосферу загадочности и интриги, увлекая слушателя в удивительное путешествие по "Другим местам". Этот роман не оставит равнодушным ни одного любителя фантастики и приключений.
Об авторе
Николай Фробениус - талантливый писатель, чьи произведения завоевали признание читателей по всему миру. Его книги отличаются оригинальным стилем и захватывающим сюжетом, погружая читателя в удивительные миры и заставляя задуматься над глубокими философскими вопросами.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения современных авторов, которые подарят вам удивительные эмоции и новые впечатления.
Не упустите возможность окунуться в мир литературы и насладиться увлекательными историями, представленными в аудиоформате. "Другие места" и другие бестселлеры ждут вас на страницах нашего сайта!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не знаю. – Я отвел взгляд от ее лица.
– Где тебе! – Она подошла к мойке, открыла кран и стала набирать в ведро воду. Какое-то время я наблюдал за ее стройной фигурой, потом повернулся и вышел из квартиры.
В поезде по дороге в Осло передо мной маячило лицо Роберта. Он что-то нервно говорил, а я сидел и не понимал, почему мне хочется ему верить, именно ему, одному из самых ненадежных типов, каких я когда-либо встречал, почему мне хотелось верить именно ему? Его улыбке, нервной детской улыбке…
Он твой единокровный брат, думал я.
Он как две капли воды похож на тебя. Он – это вылитый ты.
Я поверил лживой истории, которая идеально подходила мне с моей трусостью и уклончивостью.
Роберт был фантастический лжец.
А я с удовольствием поверил ему. Поверил, что отец жил в Хёнефоссе и занимался какими-то революционными бунтарскими делами. Что он хотел вырваться. Потому и исчез: хотел отравить мир невероятными историями.
Эта ложь обладала магнетической силой.
Но на отца это не было похоже. Он никогда таким не был. Он не пытался ничего изменять. Он всегда носил одну и ту же одежду. Одни и те же брюки. Одни и те же мысли, привычки. Он принадлежал к тому типу людей, которые, в основном, почти не меняются. Ему и не хотелось меняться. Я думал о другом человеке.
Отец всегда был одним и тем же, и думаю, таким он и остался. Где-то на земном шаре он ходит в том же, в чем ходил всегда. В тех же джинсах. В Лагосе или в Маниле, в Кейптауне или в Дели. Теперь мне это было безразлично. Мне больше не хотелось разыскать его, поговорить с ним.
Меня не интересовало, что он делает или где живет.
Другое дело Роберт.
Он все время пытался придать миру новую форму. По-моему, ему была невыносима мысль, чтобы какие-то вещи навсегда оставались неизменными. Для него настоящим было только то, к чему он прикладывал руку, изменял. Переиначивал на новый лад. Этим он и занимался. Переиначивал. События. Людей. И места.
Роберт лгал не ради какой-то определенной цели. Ложь была для него оптимистическим способом бытия; если ему удавалось заставить кого-нибудь поверить в то, что он говорил, это сразу становилось как будто новым.
И он чувствовал себя богом.
Когда Роберт сказал, что знает, где находится отец, я был уверен, что он говорит правду, потому что мне хотелось этому верить, это было вполне правдоподобно, и потому в моей голове превратилось в действительность.
Я подумал: бог с ним. Не думай о нем. Отпусти его на все четыре стороны.
Я сошел с поезда на Центральном вокзале и слился с людским потоком, поднялся на эскалаторе в главный зал. Там я остановился перед киоском и долго читал первые полосы газет. Известный телевизионщик был арестован в связи с делом об эксгибиционизме. Меня раздражали жирные буквы, но оторваться от стенда с газетами я не мог.
Подняв глаза, я увидел Роберта: он стоял у полки с журналами в двух шагах от меня. Спокойно листал какой-то журнал. На нем была та же куртка, в которой он ездил в Хёнефосс. Он повернулся, и я увидел его лицо в профиль. Опрокинув стенд с газетами, я бросился к нему. Он обернулся прежде, чем мои руки сомкнулись на его горле: это был другой человек. С широким лбом и маленькими живыми глазками. Я перелетел через него и упал. Незнакомец раздраженно и испуганно смотрел на меня. Я вскочил и убежал из газетного киоска.
Кто-то сзади звал меня.
Между киосками и магазинчиками крики летели к потолку главного зала, раздраженный вихрь голосов исчезал в звуках моих шагов и дыхания.
23
Теперь я уже больше не думаю о том, что случилось в Норвегии, в Осло и Хёнефоссе.
Теперь меня заботит другое.
Я все еще пишу, но мне это стало надоедать. Фразы пожирают мысли, роют в голове яму.
Сейчас ночь. На площади под окном, прислонившись к столбу, стоит какой-то человек. Я встаю и прижимаюсь лицом к стеклу. Человек как будто разговаривает со столбом, что-то ему шепчет. Потом он поднимает голову и идет дальше, на его лицо падает свет уличного фонаря.
Я снова сажусь к письменному столу, курю и пишу.
Закрываю глаза и пытаюсь придумать начало фразы, хоть что-нибудь, что поможет мне выбраться из той ямы, из которой я не могу выбраться.
Теперь.
Там.
Это там.
Вот оно.
Теперь я здесь.
Я бежал по улицам к гавани. Было четыре утра, я уже видел автомобили, стоявшие в очереди, чтобы, купив билет, въехать на паром, идущий в Данию. Миновав вереницу машин, я вбежал в здание морского вокзала и на деньги, которые мама перевела на мой старый счет, купил билет до Копенгагена.
Из телефона-автомата я позвонил домой. Сказал маме, что ненадолго уеду и что она не должна беспокоиться.
– Куда ты едешь?
– Я позвоню тебе завтра.
– Прекрасно.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Терпимо.
– Что-то не так?
– Нет, все в порядке.
– Что-то не так. Я же слышу.
– Это все таблетки, которые я принимаю. У меня от них кружится голова.
– Угу.
– И тошнит.
– Я понимаю.
– Надо будет поговорить с врачом, мне от них только хуже. Не могу к ним привыкнуть.
– Я тебе позвоню завтра, – повторил я.
– Прекрасно.
– Пока.
Несколько часов спустя я стоял у поручней и смотрел на пролив возле Дрёбака. Мысленно я разговаривал с мамой и отцом о том дне, давным-давно… Нет… я смотрел на воду и думал о безмолвном мире рыб… Мы, с умными глазами, плавали под водой, мимо меня кто-то проплыл, кто-то из родных, но я его не узнал…
На самом деле я стоял и смотрел на море, или на картины моря, как я обычно говорил, на остатки солнечного света, на волны, бьющиеся о борт парома. Я ненадолго закрыл глаза и ощутил на веках ветер и брызги соленой воды… Мне не хотелось думать о той картине, на которой были мама, отец и я на том же пароме, на той же палубе, в такую же погоду, и смотрели на те же скалы возле Дрёбака…
Не знаю, зачем я сел на этот датский паром… Чтобы вкратце повторить… или, вернее, подвести черту под чем-то, чего нельзя распутать, ведь ничего нельзя было связать, эту историю нельзя было разрешить… Что я вбил себе в голову? Что это игра, что я могу снова начать ее?… Я оказался в середине чего-то, у чего не было конца.
Я вдруг вспомнил одну фотографию из порнографического журнала, который нашел в ящике отца. Старик с длинными седыми волосами в соитии с молодой женщиной. Она лежала на животе на большом камне, а старик стоял сзади нее. Когда я первый раз увидел эту фотографию, я подумал не о том, кто они, этот старик и молодая женщина. Я подумал об отце. Представил себя на его месте, вот я изучаю эту фотографию, яркость цвета, я чего-то искал в ней, но чего именно?… В ней была какая-то двойственность, невинность и несчастье, у меня напрягся низ живота. Воспоминание о той фотографии вызвало у меня желание, это случилось так неожиданно, что я тут же забыл о датском пароме.
Трое ребятишек бегали по палубе. Ветер носил детские голоса. Я обернулся и посмотрел на младшего; расставив ноги, он стоял рядом со мной, держась обеими руками за поручни, и не отрывал глаз от поверхности воды. Может быть, это напомнило ему какую-то игру… компьютерную игру…
Я пошел по пушистым коврам коридора.
Игральные автоматы и сувенирные киоски выглядели пережитками старой жизни. Двадцать лет назад это была экзотическая зона с игральными автоматами и сладостями, каких не было больше нигде в мире. Пароходы целеустремленно превращались в спущенные на воду супермаркеты и в конце концов стали похожи на торговые центры, возведенные на всех перекрестках западного мира.
На таком пароме можно найти все, что только пожелаешь: можно посмотреть фильм или сходить к парикмахеру, напиться вдрызг, купить духи, проиграть все деньги, взять урок игры на гитаре, познакомиться с мексиканской или китайской кухней, поиграть с детьми, полюбоваться морем.
Все было узнаваемо и привычно, как в ближайшем от твоего дома супермаркете.
Сдаться – все равно что смотреть изнуряющий беззвучный фильм. Ты садишься в кресло, вытягиваешь ноги и погружаешься в беззвучное забытье, это ролик без начала и без конца. Ты ходишь по одним и тем же коридорам, ступаешь по одним и тем же мягким коврам, но не можешь понять, что за фильм ты смотришь. Как он называется, кто актеры, кто режиссер?… И вообще, смотришь ты фильм, играешь роль или только подглядываешь за кем-то?…
Я бродил по коридорам всех семи палуб и не мог отличить одну от другой.
Я снова вышел на верхнюю палубу, наступила ночь. Паром шел в темноте с помощью указаний, получаемых со спутниковых радаров. На скамье сидела женщина и курила сигарету. Я сел рядом и стал наблюдать в темноте за ее резко очерченным профилем; наверное, мне следовало что-нибудь сказать ей, но я слишком устал от блужданий по семи палубам парома…
Мы молчали, она курила. Я сбоку наблюдал за ней и вскоре забыл, что мне следовало что-нибудь сказать ей, что странно сидеть рядом с незнакомой женщиной ночью на борту судна и молчать.
- Вверх тормашками в наоборот (СИ) - Ночь Ева - Фэнтези
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Вверх тормашками – вниз Аджикой - Сергей Кобах - Юмористическая проза
- Творения. Часть III. Книга 2. О Святом Духе к святому Амфилохию - Василий Великий - Религия
- «Особо вредная» русская секта: почему православные крестьяне захотели стать евреями? - Олег Нойман - Публицистика