Форма входа
0/0
Mao II - Дон Делилло
- Дата:19.06.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Mao II
- Автор: Дон Делилло
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Mao II - Дон Делилло. Жанр: Современная проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Mao II - Дон Делилло:
Дон Делилло (р.1936) — американский писатель и драматург, лауреат ряда престижных премий. За роман "Мао II" (1991 г.) был удостоен премии "ПЕНФолкнер". Спустя десять лет, когда рухнули башни в Нью-Йорке, Делилло объявили пророком. Эта книга об эпохе, когда будущее принадлежит толпам, а шедевры создаются с помощью гексогена. Ее герой — легендарный американский писатель, много лет проживший отшельником, — оказывается ключевой фигурой в игре ближневосточных террористов.
Читем онлайн Mao II - Дон Делилло
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Школьники Верхнего Манхэттена напяливают свои форменные галстуки на голову. Ослабляют узел, сдвигают вниз, натягивают получившуюся широкую петлю на голову, узел оказывается за правым ухом, а длинный хвост свешивается на спину. Стреляют из своих ранцев. То есть держат ранцы у бедра на манер автоматов "Узи" и, оттопырив губы, осыпают все вокруг воображаемыми очередями. А у нас в городе форму носили только ученики католических школ. Ей вспомнились монахини, их фургоны, как она выходила со стадиона, с футбольного матча, вместе с группой монахинь. Они были монохромные, а она сама — в цвете.
Прорывало водопровод, лопались трубы бойлерных, асбестовые осколки разлетались во все стороны, из провалов в тротуаре били грязевые фонтаны, а люди, стоявшие вокруг, повторяли:
— Точно в Бейруте живем. Ну прямо Бейрут какой-то.
В автобусе перед своей остановкой дерни за узкий ремешок — дай знать водителю, что хочешь сойти. В автобусах — английский, в метро — испанский. Донесите до каждого люда-сейчас пора поспешать.
Саксофонист в белых кроссовках играет, согнувшись в дугу, широко расставив ноги, клонится вперед, почти скребет инструментом по асфальту, автобусы, машины, грузовики, на тротуаре продавец разложил старые-престарые журналы, "Лайф", "Лук", как они великодушны, эти древние обложки, жалкие, но и успокаивающие, они прощают нам все годы, прошедшие с их издания, и саксофонист жмурится, кивая-поддакивая звукам.
В мансарде она рассматривала снимок, сделанный в лагере беженцев: весь кадр сверху донизу, от края до края заполнен тесно сгрудившимися мальчиками, почти все отчаянно машут руками, выставив светлые ладони, все смотрят в одну сторону, темнокожие мальчики с непокрытыми головами, отблески прожекторов на ладонях, и ты понимаешь: на самом деле их еще больше, за пределами фотографии остались тысячи других, но в самой гуще попавших на снимок сотен машущих, жмущихся друг к другу в давке мальчиков, при виде которой перехватывает горло, она отыскала одного-единственного, сильно встревоженного взрослого, единственная голова зрелого мужчины торчит где-то в верхнем правом углу, он в вязаной шапке, поднес руку ко лбу — наверно, загораживает глаза от прожекторов, все мальчики смотрят в объектив, а мужчина стоит боком и смотрит поверх голов, по диагонали композиции, на что-то, не попавшее в кадр. Он не похож ни на вождя, ни на государственного служащего. Он — человек из толпы, но в этой толпе заблудился, намертво застрял на странице, заполненной машущими мальчиками, только мальчиками, на фото нет ни единой точки, где угадывались бы земля, горизонт или небо, только руки и головы; и она предположила, что мальчишки машут, выпрашивая еду, киньте нам что-нибудь поесть, столько гримасничающих рожиц уставилось в объектив. Видно, там, за спиной фотографа, грузовики с продуктами; а может, мальчики просто машут фотоаппарату, фотоаппарат для них как дверь, за которой еда? Приходит человек с фотоаппаратом, и они думают: "Значит, поесть дадут". И растерянный взрослый мужчина, думающий не о еде и не о фотоаппарате, но о толпе: как бы выбраться, пока не раздавили.
Брита сказала:
— И я не возражаю: поживи тут еще немного. Но мы обе знаем, что рано или поздно мне придется тебя выставить, скорее рано, чем поздно. И вот что я тебе скажу: Билла ты здесь не найдешь, здесь его нет.
— Я не ищу его на улицах, не заглядываю в лица. Мне просто нужно какое-то время не видеться со Скоттом. А Билла я ищу как бы у себя в голове, думаю, где он может быть.
— А ты и Скотт…
— Скотта я вообще-то люблю, в основном, по большому счету. Господи, как ужасно звучит. Забудьте, что я это сказала. Просто мы перестали разговаривать так, как раньше. Нам это стало буквально не под силу. Мы молча сговорились ничего не предпринимать: пусть ситуация ухудшится до предела, а там посмотрим. Идея в том, чтобы сознательно не лечить нарыв — пусть себе дозреет и лопнет. Сам по себе, в доме Билла. Так мы решили — мы, два человека, у которых всегда был 8* ежедневный план улаживания всех проблем. Два человека, которые говорили между собой на глобальном языке.
Брита поехала снимать писателей, оставив ключи и немного денег. Устно и письменно проинструктировала Карен, как кормить кошку, как обращаться с замками и сигнализацией, набросала перечень телефонных номеров и дат: Сан - Франциско, Токио, Сеул.
Выходя на улицу, Карен чувствовала: сам воздух ее предостерегает, ей казалось, будто она светится, светятся люди, светятся машины, по руке сбегала электрическая дрожь, а затем открывалась вся подноготная боли — боли, которая берет в кольцо, которая курится над раскаленными нейронами и прожигает мозг насквозь, даже странно, что кожа не лопается. На несколько секунд или даже полминуты она полностью теряла зрение, иногда глаза застилало какое-то сияние, раскаленная белая мгла; Карен ошалело замирала, дожидаясь возвращения улицы — надо же выбраться из мглы к вещам и поверхностям, к словам, которыми мы их помечаем.
Обратно к дому Бриты она возвращалась на такси. Теперь она иногда брала такси, останавливала желтые машины, за рулем которых сидели уроженцы Гаити, Ирана, Шри-Ланки, Йемена — люди с фантастическими именами, не всегда определишь, что на карточке значится первым: имя или фамилия. Карен разговаривала с ними. Дрейфуя по этому городу, по этому океану лиц, она должна была научиться различать лица. Один таксист сказал, что родом из Йемена, и она попыталась вообразить, где это может быть. Она разговаривала с сикхами и египтянами, кричала, чтобы было слышно за перегородкой, или наклонялась к отверстию для денег, расспрашивала о семье или о религиозных обрядах, молятся ли они, повернувшись лицом к востоку.
Она видела фотографии пропавших детей на продуктовых и молочных пакетах, на плакатах, наклеенных на стены домов, — но то и дело слышала о женщинах, которые отдают младенцев чужим людям, бросают новорожденных на помойках. Она набрела на тот парк — увидела его из такси. Видела нормативную жизнь планеты: бизнесменов, снующих по улицам в тени стеклянных небоскребов; жизнь, где сиди себе в автобусе — и тот, подчиняясь логике, обязательно довезет тебя куда надо; безучастную гладь, безмятежное скольжение по течению. Видела тела спящих в туннелях и под эстакадами, головы закутаны, грязные ноги обложены тугими свертками.
"Сони", "Мита", "Кирин", "Магно", "Мидори".
Увидев этих немытых людей, толкающих магазинные тележки с какими-то таинственными узлами, она подумала: они, словно паломники по святым местам, вечно идут куда-то, а сами думают, наверное, в основном о том, как бы продержаться ближайшие десять минут; наконец-то они усвоили, что самое главное, и ну его, этот Иерусалим.
У нее появилась новая привычка — воображать, как люди падают на улице. Вот идет беспечный прохожий — и вдруг голова у него разбита в кровь или еще что-то, и он обалдело встает. Или, приметив человека, ступающего на мостовую, мысленно видела несущийся прямо на него автомобиль — и вот человек уже валяется на асфальте весь в крови.
Итак, она набрела на тот парк. Наткнувшись на такое, цепенеешь. Палаточный городок. Хижины и сарайчики, как бы их назвать, на языке вертится, ну же… ага, хибарки; лабиринты из обитаемых коробок и контейнеров, накрытых сверху синим полиэтиленом. То ли лагерь беженцев, то ли самая запущенная окраина какого-то пыльного поселка. На подмостках летней эстрады — постели, недвижное нагромождение одеял внезапно подергивается, вскидывается — это человек, встав на колени, кашляет кровью. Карен шла на негнущихся ногах, вприпрыжку, будто сама подшучивая над своим робким любопытством или скрывая благоговейный трепет. Из горла человека выползали кровяные нити. На скамейках — коконы с телами внутри, на ограде бассейна-"лягушатника" сушатся одеяла. И весь этот самострой, задрапированные синей пленкой жилые коробки, угольные печки, зеркала, чтобы бриться, дым костров, разведенных в бочках из-под мазута. Обособленный, но громко заявляющий о себе мир, калейдоскоп картинок — трехмерных, испускающих запахи, говорящих вслух на своем особенном наречии; всюду звучит какой-то разноязыкий английский, раскрошенный и разваренный, расплескавшийся по жадным ложкам и черпакам. Люди на разных стадиях оборванности, некоторые еще неплохо экипированы по сравнению с остальными; пожитки, упакованные в ящики, сложенные в тележки. Она увидела мужчину, сидевшего в колченогом кресле перед своей коробкой, — он походил на типичного домовладельца с тенистой улочки, только недорисованного. На контур, предваряющий работу над картиной. Он разговаривал сам с собой совершенно нормальным тоном, человек довольно образованный, в прошлом, как интуитивно угадала Карен, у него был достаток, были друзья и родственники. Он вел сам с собой умный разговор, вполне содержательный, а заметив, что рядом стоит Карен, запросто переадресовал свои замечания ей, словно они беседовали с самого начала. Глядя на эстраду с другой точки, издали, она различала все новые беспомощно ворочающиеся тела, слышался кашель, и Карен осознала, что все подмостки, от рампы до раковинообразной задней стены, устланы одеялами, и повсюду мучительное пробуждение, медленно разбегается стонущая рябь, а некоторые упорно не шевелятся, лежат совершенно неподвижно, живые барельефы, у них есть лица и имена, в груди у них бьются сердца.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Mao II - Дон Делилло бесплатно.
Похожие на Mao II - Дон Делилло книги
- Классический газон - Павел Шешко - Сад и огород
- Высокая зеленая трава - Стивен Кинг - Ужасы и Мистика
- Плоть и кровь - Майкл Каннингем - Современная проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Открытое произведение. Форма и неопределенность в современной поэтике - Умберто Эко - Культурология / Языкознание
