Форма входа
0/0
Двенадцать, или Воспитание женщины в условиях, непригодных для жизни - Ирен Роздобудько
- Дата:02.11.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Двенадцать, или Воспитание женщины в условиях, непригодных для жизни
- Автор: Ирен Роздобудько
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Двенадцать, или Воспитание женщины в условиях, непригодных для жизни - Ирен Роздобудько. Жанр: Современная проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Двенадцать, или Воспитание женщины в условиях, непригодных для жизни - Ирен Роздобудько:
Роман Ирэн Роздобудько «Двенадцать, или Воспитание женщины в условиях, непригодных для жизни» уже с первых страниц захватывает читателя необычностью сюжетных линий и аллегоричностью образов и ситуаций. В силу служебных обязанностей главная героиня выслушивает жизненные истории разных людей. Это захватывает молодую женщину, и она не замечает, что и сама — объект наблюдения.
Читем онлайн Двенадцать, или Воспитание женщины в условиях, непригодных для жизни - Ирен Роздобудько
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Для семьи он старался делать все, что мог. Но, наверное, что-то чувствуя, жена делала все возможное, чтобы отдалить от него детей. Он не знал, как развязать этот узел. Пока он не развязался сам…
…Только намного позже, когда прошло немало времени, он вспомнил три склоненные головки над клочком школьной бумаги. Но это было позже, когда он снова смог думать, ощущать, анализировать. А тогда он был полностью раздавлен. ЕЕ арестовали! Дома он не мог выказать своих настоящих эмоций. Сначала — до и после работы — он бегал от одного чиновника к другому, стоял под воротами тюрьмы, носил передачи. А когда решился рассказать обо всем тестю, тот спокойно сказал: „Она — враг народа. Это доказано. Если ты не перестанешь дергаться, я не смогу помочь даже тебе!“
А потом, очень скоро, она умерла. Умерла при родах в тюремном лазарете.
Ему удалось выехать после 53-го. Это решение пришло после очередной ссоры с женой. Точнее, это была даже не ссора. Просто с улыбочкой она сказала, что вырастила порядочных сыновей, и если бы не они, он бы до сих пор отрывал последний кусок от семьи ради какой-то предательницы! „Мальчики спасли тебя!“ — сказала она. И он вспомнил три склоненные головки над клочком школьной бумаги…
Он вычеркнул их из своей жизни.
А потом придумал это завещание.
Придумал, глядя на мою фотографию, присланную отцом, которой тот пытался его растрогать. „Признаюсь, — писал дед, — сомнения терзали меня. Я прикладывал фотографию к зеркалу и рассматривал нас обоих. В кудрявом мальчике я видел себя — таким, как я был в детстве… Неужели и этот будет способен на убийство, думал я…“
Получив мое письмо, он обрадовался. Мой отказ от наследства, каким бы он ни был, мои проклятия звучали для него как небесная музыка».
— Остальное я вам уже рассказал… — закончил мужчина.
— Вы не ответили, как оказались тут… — напомнила я.
Неожиданно он рассмеялся.
— Вы мне поверили! Вы мне поверили!
Я молча ждала, пока он не перестал повторять одно и то же. Потом продолжил рассказ:
«Все просто, несколько лет мы беззаботно прожили там, куда нас забрал дед. У нас родился мальчик — дедов наследник. Дед еще успел подержать его на руках. А потом меня вызвали сюда, на похороны отца. Пока я был тут — жена и сын погибли в автокатастрофе. Я чувствовал, что так и случится, — нам нельзя было расставаться ни на минуту… Теперь мне все равно, где и как быть…»
Мужчина замолчал, а спустя минуту произнес:
— И… И знаете что, — он поморщился, — выключите эту вашу машинку. Обо мне тут и так давно всё знают…
…Спустя мгновение после того, как за ним закрылась дверь, он просунул голову в кабинет и прошептал:
— А вы все же поверили мне…
Медсестра оторвала его цепкую руку от дверной ручки и, в свою очередь, улыбнулась мне в щелочку:
— Не переживайте, мы тут все сначала навзрыд плакали. А потом — ничего. Даже смешно. Плетут, как помелом метут…
10…Я начала есть. Точнее — покупать что-то, кроме молока и хлеба. Молоко и хлеб — это память детства. Хотя сейчас мне абсолютно ничего не нравится. А сегодня увидела черешни! Красно-черные, такие крупные, как сливы. В следующий раз я куплю огромную корзину черешен и решусь пойти к ТЕМ. Но это — позже.
Сейчас мне уже не больно и не страшно. Все будто входит в свою колею, но еще немного покачивает, как трамвай на скользких рельсах. И эта скользанка откликается внутренней вибрацией, поэтому порой я держусь за сердце…
Мимо чего я проехала, кто там стоит на перекрестке и машет белым флажком? Наверное, это и называется: пережить собственную смерть. Довольно странное чувство — пережить себя! Это значит, что ты уже ничем не отличаешься от других, что система приняла тебя и начинает методично поглощать, затягивать в свое жерло, как любой другой человеческий материал. И все НОРМАЛЬНО. Нет ничего страшнее этой нормальности. Потому что начинаешь следить за собой, чтобы не сорваться, не покатиться против общего движения — все быстрее и быстрее. Мимо того белого флажка. Туда, где внутри вещей притаилась их настоящая сущность.
Лед, который вспоминает полковник в ожидании расстрела.
Вкус китайского чая, заваренного на иероглифах.
Скрипки, выросшие на старом дубе и теперь поющие на ветру.
Овчина, в которой свернулось калачиком начало мира.
Белая церковь внутри яйца.
Небесная пенка, которую можно лизнуть языком и ощутить вкус клубничных сливок…
Утром я бегу на маршрутку, все вокруг кажется мне несущественным.
Весь белый свет летит мне навстречу. Такой обманутый, такой любимый и ненавистный, такой одинокий. Летит, чтобы расшибить лоб о мое горячее чело. Дорога течет под ногами, как кинопленка или резиновая лента тренажера. Перебирай быстрее ногами! Люби этот дождь, этот город, эти телефонные будки, этих людей, которые, возможно, замолвят за тебя словечко… там, когда-нибудь… А может, и нет.
«И сказал: кто хочет идти за мной, пусть отречется от всего». И ВСЁ, испугавшись этого отречения, начало цепче хватать тебя за руки, расставлять сладкие тенета, сыпать под ноги медяки — чтобы пойманные не сбежали. Я срываю с себя тысячи крючков, но их так много. Некоторые — вырываются с кровью… И я бегу.
Бегу в свою комнатку на новую встречу. Я боюсь, что они могут закончиться… Я хочу понять, кто я. Кто я? Кто я… Кто я…
…Я стою у окна. Вглядываюсь в садик. Слышу, как осторожно открывается дверь. Не хочу и не могу оглядываться, меня будто пригвоздило к месту. Перед моими глазами приятная картина: за окном цветет сирень. Густые цветочные заросли напоминают взъерошенные тучи грозового неба. Синяя, бледно-голубая и чернильная пена невесомой массой вздымается над насыщенно-зеленой, едва заметной листвой. В воздухе висит дождевая морось — это не дождь, но что-то похожее — легкая, прохладная пелена, наэлектризованная и влажная, которая усиливает запах цветов и прибивает раскаленную пыль.
Я смотрю в окно, и мое отражение в стекле обрамлено цветами и листьями, как на «съедобных» полотнах Арчимбольдо.
— Чудесный пейзаж, не так ли? — послышался за спиной баритон.
Я не оглянулась. Интерес к баритонам угас во мне давно.
— Может быть… — нехотя ответила я.
Только что тут побывал десяток человек — медсестра, санитар, нянечка, главврач…
Это был еще один. Кто-то из любопытных — хотел пообщаться. Но я этого не хотела. Придется постоять у окна, понаблюдать за тем, как начинается дождь…
— Это ваша любимая погода? — снова спросил голос.
— Не знаю… — Я больше ничего не могла из себя выдавить.
— А общаться вы не хотите, — продолжал надоедать неизвестный собеседник, — потому что вы всех видите насквозь…
— Не всех, — поправила я, — но многих. Для этого мне даже не нужно оборачиваться.
— Неужели? — удивился голос. — Значит, я вам неинтересен?
— Абсолютно!
— Вы всегда так относитесь к людям?
— Не всегда! — Я разозлилась на себя из-за того, что непонятно почему продолжаю разговаривать. — Но, как сказала перед самоубийством Вирджиния Вулф: «Бог отнял у меня способность любить живых людей». И… — неожиданно добавила я, — плакать…
— А можно продолжить этот разговор где-нибудь в кафе? Идемте, пока не пошел дождь.
О, я догадывалась, что будет именно так!
— Нет, спасибо. У вас приятный голос. Мне этого достаточно. Боюсь, что в следующие пять минут я заскучаю. И поставлю вас в неловкое положение — просто встану и уйду. К тому же я бы не хотела дорисовывать к вашему приятному голосу розовые щеки, безвольный рот и мясистые уши.
Он рассмеялся.
— Ничего смешного! — сказала я. — В лице самого серьезного мужчины всегда просматриваются черты мальчика — того, каким он был в школе. Трусость, жадность, зависть, лень откладываются в мельчайших морщинках, а потом — в самый неподходящий момент — лезут наружу.
— А с женщинами разве не то же самое?
— Нет. Уже первый незначительный опыт изменяет лицо. А второй, третий, десятый — делает неузнаваемой.
— И поэтому лучше смотреться в стекло?
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Двенадцать, или Воспитание женщины в условиях, непригодных для жизни - Ирен Роздобудько бесплатно.
Похожие на Двенадцать, или Воспитание женщины в условиях, непригодных для жизни - Ирен Роздобудько книги
- Последний бриллиант миледи - Ирэн Роздобудько - Русская современная проза
- Две истории. Венеция. Милан - Татьяна Карась - Русская современная проза
- История Ирэн. Гнев - Адель Хайд - Киберпанк
- Две недели в другом городе - Ирвин Шоу - Современная проза
- Авторская исповедь - Николай Гоголь - Русская классическая проза
