Дети Ванюхина - Григорий Ряжский
- Дата:20.08.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Дети Ванюхина
- Автор: Григорий Ряжский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Дети Ванюхина" от Григория Ряжского
📚 "Дети Ванюхина" - захватывающая история о приключениях главного героя, который оказывается втянутым в опасные ситуации и загадочные события. Вас ждут неожиданные повороты сюжета, захватывающие приключения и загадочные тайны.
Главный герой, *Дети Ванюхина*, - умный, отважный и находчивый парень, который не боится ставиться на защиту слабых и бороться за справедливость. Его храбрость и решительность помогут ему преодолеть все трудности и найти ответы на загадки, которые поджидают его на пути.
Автор книги, *Григорий Ряжский*, известен своим уникальным стилем повествования и способностью создавать захватывающие сюжеты, которые не отпускают читателя до последней страницы. Его произведения пользуются популярностью у широкой аудитории и завоевывают сердца читателей.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, в том числе бестселлеры и книги популярных авторов. Погрузитесь в мир увлекательных историй и насладитесь чтением в любое удобное время.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир аудиокниги "Дети Ванюхина" и познакомиться с удивительным героем, чьи приключения заставят вас держать весь мир на острие ножа. Слушайте и наслаждайтесь каждым моментом этого захватывающего произведения!
Погрузитесь в мир увлекательных аудиокниг на сайте knigi-online.info и откройте для себя новые литературные шедевры прямо сейчас!
Современная проза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так шли дни, превращаясь в месяцы, и она знала, что предстоят еще и годы неизвестности, и не находила Нина Ванюхина способа забыть о том, что сделали с ней и ее сыном Иваном и чужие, и родные ей люди.
Старый Лурье, вызвонив Нину, просил передать матери его нижайшую просьбу – прийти на Пироговку, чтобы сделать последний укол Торри Второму, избавив их обоих от мучений.
– Конечно, Самуил Ароныч, – ответила Нина, – все сделаем для вас. – А сама подумала: «Не случайно это: Ванюша меня зовет, хочет, чтобы пришла к нему, туда пришла, откуда его у меня забрали…»
Мать она упросила, напомнив про Милочку, соврала также, что лекарство у старика есть. Сама же достала его по соседству, в ветлечебнице на Россолимо: пошла, нашла кого следует, договорилась, сунула деньги, получила умертвляющее снадобье – откуда чего взялось, умение такое неожиданное дела делать, – в общем, все получилось.
Мать приехала в субботу, на другой день, и прихватила с собой обоих детей, Милочку и Максика. Ребяток они оставили дома, на «Спортивной», а сами направились к Лурье. Пока Полина
Ивановна налаживала на кухне шприц, готовя смертельную инъекцию, Нина пошла по квартире, безошибочно определив направление, ведущее в бывшую детскую комнату. Найдя, толкнула дверь. Все оставалось там, как и было при ее Ванюше, – она поняла это сразу. На письменном столе она обнаружила цветную фотографию в буковой окантовке. Внизу надпись: «Судак, 86». Марик и Ирина улыбались в объектив, стоя слева и справа от сына, он же, наоборот, смотрел прямо перед собой внимательно, строго и неулыбчиво. Нина машинально протянула руку вперед, чтобы дотронуться до стекла, за которым в центре фотокомпозиции был зажат посторонними людьми ее мальчик, но тут же быстро отдернула руку назад.
– Это мой внук, Ванечка, – раздался голос Самуила Ароновича откуда-то сзади, – он теперь далеко отсюда, с матерью и отцом.
– Навсегда? – спросила Нина, не оборачиваясь, чтобы старик не заметил, как ее пробивает дрожь.
– Что? – рассеянно переспросил Самуил Аронович, продолжая думать о том, что в этот момент на кухне умирает Торька.
– Они вернутся сюда еще когда-нибудь, говорю, дети ваши с внуком?
– Все… – тихо сообщила Полина Ивановна, неслышно подойдя сзади. – Давайте теперь мы в пакет тело положим, если есть большой, или в мешок.
Дед закрыл лицо руками.
– Мне на фронте так страшно не было, – сказал он, не разнимая рук. – Там смерть кругом и рядом ходила, а Сара тут же кишки пополам с землей обратно вправляла, и пока одного оттаскивала, еще четыре за это время умирали, друг у друга на глазах: кровь вытекает, а остановить не могут, и помочь некому – танки прут… прямо по живым еще прут и по мертвым…
Нина взяла Самуила Ароновича за руку и сказала:
– Вы не печальтесь так, я к вам заходить теперь буду, по-соседски. Помогу, если что, ладно? – В этот момент она подумала, что кстати бульдожка их околел, который Второй, за какого Милочку отдали, потому что теперь можно сдружиться со стариком на волне сочувствия к животному, к жизни его и смерти, и приблизиться к правде о сыне: глядишь – дорожку нужную протоптать.
Старик был никакой: они побыли с ним еще сколько-то, а вечером, когда стемнело, вернулись обратно, вынесли завернутое в простыню тело собаки и зарыли в глубине пироговского двора, под кустом отцветшей дворовой сирени…
В тот день Полина Ивановна тоже обратила внимание на фотографию на письменном столе. Лицо мальчика она узнала без труда: это было лицо ее родного внука Максимки. То есть не родного, конечно, приемного, и не Максимкино, естественно, а другого близнеца, Ивана, кажется, так его назвали новые родители. Нине об этом она ничего не сказала, деликатно решила отношения своего к обнаруженной ситуации не выражать. Но про себя подумала, что если дочка все про это знала, про другого маленького, все прошедшие годы, то не могла так долго оставаться равнодушной и наверняка настрадалась, как никто. Она подождала еще пару дней, пока гостила с Милочкой на «Спортивной», но так и не дождалась Нининого к ней разговора про Ваню. С тем и вернулась домой в Мамонтовку.
Нина же, выдержав месячный срок, чтобы дать старику Лурье очухаться от собачьей кончины, позвонила в первых числах июля, позвонила и пришла. Повод был минимальный: справиться о самочувствии, не надо ли чего по-соседски, может, убрать немного или в магазин? Себе брать буду, так и вам по пути прихвачу, да?
Помощи не требовалось, но приятно старику было. О своих говорил неохотно: не очень там, как она поняла, получается вжиться в местные условия: и по работе, и вообще. Тепло разве что очень, не по-нашему. Ванюшке климат зато тот очень подошел, в школу с сентября пойдет, на автобусе возить будут: привезут-отвезут, задаром причем. Контракт сыну трехлетний обещали по прямой специальности, а там видно будет…
Это была крайне важная информация: о трех годах контракта Нина не догадывалась – думала, навсегда, с концами, на другой край земли улетели, через Тихий океан или какой там, Атлантический, что ли, и еще дальше. Домой впервые за последние годы пришла окрыленная – забрезжила надежда, что не все потеряно еще, увидит, увидит Ванечку своего, всего-то ждать осталось – перетерпит.
С того дня визиты ее к старику стали регулярными, и отдельный повод уже не требовался: Самуил Аронович постепенно привык к ней и с нетерпением ожидал очередного прихода, если она долго не появлялась в квартире на Пироговке. Для нее дед стал носителем информации о сыне, которую она каждый раз, не подавая виду, трепетно вбирала в себя до малейших подробностей, с тем чтобы, возвратясь домой, долго потом еще перебирать в мыслях услышанное и перекручивать внутри себя по-всякому.
Для него же Нина стала отдушиной в однообразной и невеселой жизни, вяло текущей вокруг Большой Пироговки в ожидании любых событий или любого конца.
Полине Ивановне о своих контактах с дедом Лурье Нина ничего не сообщала, а та, в свою очередь, заметив, что дочка немного повеселела и стала вроде приходить в себя, порадовалась и беспокоившие ее смутные соображения отбросила за ненадобностью, сосредоточившись на воспитании девятилетней Милочки.
Со второго класса Максик стал посещать Дворец пионеров и школьников, что на Воробьевых горах, которые раньше назывались Ленинскими. Сам придумал и сам напросился. Нина, конечно, не возражала, а с отцом они не посоветовались: знали – не до ерунды тому сейчас, дел по бизнесу невпроворот, компьютеры там и еще что-то типа мебели плетеной из Индонезии в трех точках по Москве одновременно. Слава богу, ночевать приходил домой, хотя бывали и исключения, но всякий раз с оправдательным мотивом. Возвращения эти утренние сопровождались обычно устоявшимся перегарным духом, но и на этот факт ответ был заготовлен как всегда дежурный и вполне объяснительный: переговоры всю ночь, ресторан сначала, куда деваться-то, а потом, сама понимаешь, десерт в разговорах у купца на даче, иначе не соглашался партию обсуждать, а мы, целиком чтоб брал, настаивали, сломали, в общем, подписал…
В кружке, который выбрал Максим, ребята занимались фотографией. Позднее он был переименован в детскую фотостудию, но до той поры прошло два года усердных посещений, которые постепенно начали перерастать в серьезное увлечение, если не сказать – в страсть. Одним словом, к окончанию четвертого класса стало совершенно ясно, что для методического школьного обучения Максим Ванюхин пригоден плохо. Явный гуманитарий, но и то лишь по расположению характера, а не по способностям или наклонностям в сторону изучения конкретных предметов. Хотя один предмет все-таки нашелся, где удалось найти место мальчикову прилежанию, и даже в хорошем смысле – настырности, да еще и с успешными результатами, – английский язык. Забалабонил он практически сразу, с первых уроков. Учительница терялась в догадках, не могла понять и интересовалась у Нины – не занимались ли с ним раньше, до школы? Нина удивленно пожимала плечами – признаваться было не в чем: не занимались и не пытались. Сказала Шурке об этом с гордостью. Тот отмахнулся, но успел бросить перед очередным уходом:
– Ванюхинская порода, чего ты хочешь, – и дал денег на фотоаппарат, шестьсот рублей, на «Киев» с широкоугольной оптикой.
Почему так лихо пошел язык, она так и не узнала. Зато немалый повод для огорчения по остальным предметам сильно перекрывал имевшийся необъяснимый успех в английском. То на то не получалось: дисбаланс Максиковых знаний был могуч и плохо поддавался принудительному вмешательству матери и усилию учителей. Вообще случай с Максимом Ванюхиным был отдельный. Несмотря на бестолковость по всем предметам, в школе его любили все равно – и учителя, и одноклассники. За добродушие любили, за беззлобность и открытость, с одной стороны, но и за серьезность особую, непривычную такую для ребенка, – в оценках и поступках недетских порой вовсе.
- Щепоть зеркального блеска на стакан ночи. Дилогия. Книга вторая - Сен ВЕСТО - Научная Фантастика
- Дивертисмент братьев Лунио - Григорий Ряжский - Современная проза
- Крест - Елена Филон - Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- Сен. Развеять скуку - Илья Арсенов - Фэнтези