Делай со мной что захочешь - Джойс Оутс
- Дата:10.09.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Делай со мной что захочешь
- Автор: Джойс Оутс
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разговор теперь снова шел о сент-луисском деле: свидетель от обвинения оказался полицейским свидетелем, которому заплатили за то, чтобы он выступил. Однако Хоу трудно было вывести его на чистую воду, потому что человек был из другого штата; держался он как наивный мальчишка и понравился присяжным, пока Хоу не удалось все-таки его сломить… Все снова поздравили Хоу с успехом. Тут Сэйдофф начал в юмористических тонах рассказывать о своих бедах. Все смеялись. Оказывается, несколько месяцев тому назад мадам Троттье, жена французского консула, вошла в клуб прямо сквозь стеклянную дверь, хотя на стекле был нарисован золотой лист («Мне что же, надо было написать на ней: «Дверь. Осторожно — дверь»?» — воскликнул Сэйдофф.), и так сильно порезалась, что ей наложили двадцать пять швов. Она подала в суд иск на сорок тысяч долларов на клуб «Пирамида», следовательно, на Сэйдоффа и его партнера.
— Внешность ее от этих швов только выиграла, так что не мы ей, а она должна нам платить, — заметил Сэйдофф.
Потом он рассказал, как всего неделю тому назад два клиента под утро стали одновременно выезжать со стоянки и вдрызг разбили друг другу машины. Оба подали в суд на клуб, потому что на стоянке, в самой глубине, потух один из прожекторов. Но Сэйдофф и его партнер — с помощью мистера Поттера — сами возбудили иск против строительной фирмы, которая никак толком не достроит одно крыло клуба, а теперь президент этой фирмы выступил против них с контробвинением в клевете. В прошлом году клуб затеял довольно сложный процесс против знаменитого комика, который, заключив контракт на неделю, хлопнул дверью после второго вечера: он заявил, что детройтские зрители слишком много пьют, чтобы оценить его юмор, а потому он не будет выступать; владелец клуба, партнер мистера Сэйдоффа, подал на комика в суд за нарушение контракта, а комик и его агент в свою очередь подали на него в суд за то, что он не выполнил условий этого контракта, где было специально оговорено, что комику будет предоставлена уборная определенных размеров… только вот строители не достроили ее.
— Говорят, что он коротает свой век на какой-то оздоровительной ферме в Калифорнии, но мне его не жаль, — объявил Сэйдофф. — Я никогда не был поклонником его юмора. Надеюсь, что он застрахован.
Хоу рассмеялся — словно эта фраза удивила его, поразила. Он допил свое вино. Элина заметила, что он пьет быстро, точно хочет поскорее освободить бокал.
— Это такая честь — познакомиться с вами лично, мистер Хоу, — сказал Сэйдофф. — Я еще ни разу не был знаком с гением. А все, кого я знаю, говорят, что вы гений, но я вовсе не хочу вас смущать. Я, знаете ли, люблю, чтобы люди отдыхали и чувствовали себя здесь в своей тарелке, чтобы они в любое время могли приходить сюда инкогнито. Однако, когда я прикончу свою жену, я надеюсь, вы будете моим защитником, — сказал он, заливаясь смехом.
— Не надо так говорить, — сказал Хоу.
— О, это просто шутка, я люблю пошутить, — заметил Сэйдофф. Лицо его снова приняло унылое выражение. — Я ведь несерьезно, — сказал он.
— А вы ведете сразу много дел? — спросила Ардис у Хоу, словно ей стало неловко за Сэйдоффа. Он была оживленна и очень хороша. — Я читала о вашей работе, и мне нередко приходил в голову этот вопрос.
— У меня есть помощники в разных областях страны, — сказал Хоу. — Основную работу выполняют они — собирают материал… Я же появляюсь перед самым судом, иногда несколько раз, пока готовится процесс, а потом уже на суде. С возрастом мне, наверное, придется немного поутихомириться, — сказал он и улыбнулся Ардис. Улыбнулся он и Элине, переведя взгляд с лица Ардис на ее лицо.
— Нет, этого не будет, такой человек, как вы, никогда не сможет утихомириться, — сказала Ардис. Это вырвалось у нее само собой, обычное замечание, высказанное в ходе беседы — не высказанное, а выкрикнутое из-за стоявшего в помещении грохота, и, однако же, прозвучало оно странно, неожиданно. — А вот для вашей семьи, — продолжала Ардис, — для них это должно быть трудно: вы ведь все время путешествуете и все время на виду… Жена ваша сумела приспособиться к вашей работе?
— Я разведен, — сказал Хоу. — Я уже пятнадцать лет не видел своей жены.
— Извините, — поспешила сказать Ардис.
Хоу передернул плечами.
— А могу я задать вам один вопрос?.. Или, может быть, вы сочтете это вторжением в ваши личные дела? — сказала Ардис. — Сколько вы получаете?
— Это дела вовсе не личные, а профессиональные, — сказал Хоу. — Но я не могу ответить на ваш вопрос. Гонорары у меня бывают от нуля до миллиона и выше — когда сколько. В зависимости от спроса — в пределах существующих цен.
— Более миллиона?.. — произнес Сэйдофф. — Это часто бывает? И вам удается получить всю сумму?
— Со временем.
— Ах, со временем?.. Значит, не сразу? Значит, иной раз между вами и клиентом бывают разногласия, спор из-за гонорара? — спросил Сэйдофф. — Что вы в таких случаях делаете?
— Со временем получаем все.
Элина слушала его, хотя зрение ее застилало что-то внушительное, незавершенное, непонятное — потолок давил на нее, медленно опускался, и тем не менее она вслушивалась в слова Хоу, его голос заглушал слова. Она стала смотреть на него. Потолок исчез. Вместо него появился Хоу, его лицо. Он словно бы наблюдал за ней сквозь потолок, а потом потолок исчез.
На Хоу был кремовый, почти белый костюм молодежного покроя. Рубашка на нем была из красного китайского шелка, а галстук — из дорогой атласистой ткани, такой блестящей, что трудно было сказать, какого он цвета. Галстук скрепляла бриллиантовая булавка. Бриллиант сиял. Он сиял, как и лицо Хоу, для всех, чтобы все видели. Разговаривая, Хоу то и дело беспокойно поводил плечами, точно пиджак ему мешал, и все время покачивался, словно то скрещивал, то разбрасывал ноги под столом.
Кожа у него была вся в пятнышках, словно посыпанная перцем или неровно замазанная белилами. Он смеялся, и на лице его набегали и разглаживались морщины. В нем чувствовалась внутренняя сила, но он старался не показывать ее. Тяжелые веки прикрывали его глаза, взгляд, как у Сэйдоффа, был хитрый, но одновременно теплый, живой, а не холодно-змеиный и остановившийся, как у Сэйдоффа.
— Значит, вы так и не скажете — виновна она или невиновна?., спросила Ардис.
— Невиновна.
— Да, я знаю, присяжные признали ее невиновной, но…
Хоу раздраженно хмыкнул.
— Если присяжные оправдали ее, значит, она оправдана. Она невиновна.
— Но она это сделала?
— Ардис, — вмешался со смехом Поттер, — к чему задавать такой вопрос! Да и спрашивать-то тут нечего.
— А почему? — спросила Ардис.
— Закон не имеет отношения к истории, он не проигрывает историю заново, не увековечивает ее, не дает нам научных, ощутимых доказательств чего бы то ни было, — сказал Хоу. — Он работает либо на ответчика, либо на обвинение.
— Но вы же защищаете виновных.
— Нет. Никогда.
— Вы никогда не защищаете убийц, никогда?.. — запальчиво спросила Ардис.
— Людей виновных не существует. Вина устанавливается законом, то есть устанавливается, нарушен закон или нет, решение суда записывается, и все могут ознакомиться с ним в архиве. Что же касается убийц, то кто эти убийцы? И что вы подразумеваете под словом «убийцы»?
Ардис рассмеялась, но смех ее звучал неубедительно. Элина чувствовала, что мать почему-то нервничает, напряжена: она не понимала, зачем Ардис затеяла весь этот разговор.
— Вы меня не поняли, — сказала Ардис. — Я спрашиваю вас, согласились бы вы, зная заранее, защищать…
— Это вы меня не поняли, — сказал Хоу. — По американскому закону человек невиновен, пока кто-то не признает его виновным.
— Я в это не верю, — пылко возразила Ардис. — Я это отрицаю. Люди бывают виновны в самых разных вещах… в преступлениях… я это знаю… знаю. Люди совершают преступления, и они виновны независимо от того, поймал их кто-то с поличным или нет, предстали они перед судом или нет. Мы все это знаем. Убийц надо наказывать. Их всех надо наказывать.
Хоу отрицательно покачал головой.
— Нет? Что вы хотите этим сказать? — спросила Ардис. — Что ни преступлений, ни убийств не существует? Ничего этого нет?
— Я не судья. Я не сужу. Я защищаю: я слуга правосудия, и моя обязанность защищать обвиняемых. Я не выношу заключений, не обвиняю, не привожу в исполнение приговоров. А вы хотели бы этим заниматься — приводить в исполнение приговоры? Вам больше нравится эта сторона правосудия?
Ардис оторопело уставилась на него. Затем она словно очнулась и вспомнила, где находится.
— У всех у нас разные роли в… в жизни, — нерешительно произнес Поттер. — Вы это хотите сказать, Марвин? Мне кажется, он именно это хотел сказать.
— Вам понравилась бы роль палача, — сказал Хоу Ардис, но уже светским тоном, с улыбкой. Элина вдруг увидела, какой он красивый, когда вот так улыбается. — Почему же вы молчите? Можете сказать правду.
- Коллекционер сердец - Джойс Оутс - Современная проза
- Однажды весенней порой - Сьюзен Хилл - Проза
- Я больше не одна - Джерри Хилл - Современные любовные романы
- Сын дракона - Т. С. Джойс - Любовно-фантастические романы
- Золушка для герцога - Кэрол Мортимер - Исторические любовные романы