Излучина Ганга - Манохар Малгонкар
- Дата:01.08.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Излучина Ганга
- Автор: Манохар Малгонкар
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Аудиокнига "Излучина Ганга" от Манохара Малгонкара
📚 "Излучина Ганга" - это захватывающая история о жизни и приключениях главного героя, который отправляется в увлекательное путешествие по берегам священной реки Ганга. Великолепное описание природы, мудрости и духовности делают эту аудиокнигу поистине уникальной.
Главный герой, погружаясь в мир древних традиций и обрядов, сталкивается с множеством испытаний и открывает для себя новые грани самого себя. Его путешествие наполнено встречами с интересными персонажами и неожиданными поворотами сюжета.
Автор аудиокниги Манохар Малгонкар - талантливый писатель, чьи произведения покорили сердца миллионов читателей. Его книги отличаются глубоким философским подтекстом и увлекательным повествованием.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения современных авторов, бестселлеры и литературные шедевры.
Погрузитесь в увлекательный мир слова вместе с аудиокнигой "Излучина Ганга" и окунитесь в атмосферу загадочной Индии, где каждый шепчет свою тайну, а каждый шаг приводит к новому открытию.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хафиз в отчаянии воздел руки к небу и отвернулся. Он налил и выпил стакан виски. Потом, ослабевший, измученный, упал в кресло. Когда он снова заговорил, голос его звучал едва слышно, словно шорох бумаги по жести.
— Это старая песня. Мы не хотим свободы, которая обречет нас на рабство в стране индусов. Если мы добьемся изгнания англичан, власть унаследуют индусы. А что будет с нами? Мы движемся к собственному порабощению, хуже того — сражаемся за право стать рабами. Вот что тревожит Джинну. Вот что тревожит нас всех.
— Невыносимо даже думать об этом, — сказал Шафи. — Своими руками разрушить то, что далось с таким трудом, — солидарность общин!
— И все-таки это необходимо. Мы, мусульмане, должны сплотиться против всех остальных в Индии, если мы хотим выжить. Сплотиться для борьбы не столько за свободу, сколько за существование. Иначе индусы поглотят нас, мы станем бессильными рабами в стране, которой будут править идолопоклонники.
— Но, поступив так, мы всего лишь сыграем на руку англичанам. Им только того и надо, чтобы индусы и мусульмане были разъединены. Это поможет им властвовать по-старому. Спасительный путь для нас только один — единение, иначе мы не избавимся от англичан.
Хафиз негодующе покачал головой и прищелкнул языком.
— Я поражен, я поражен и опечален тем, что такой человек, как ты, столько видевший и переживший, не понимает веления времени.
Он снова затряс головой, и серебряная прядь волос упала ему на лоб.
— Неужели ты не отдаешь себе отчета в том, что мы обязаны изменить тактику, поскольку изменилась сама опасность, нам угрожающая? — Голос его снова звенел, он продолжал со страстью: — Конгресс добился новых выборов и победил. И что же сделали эти люди, оказавшись триумфаторами? Они ясно показали, что никому нет места в этой стране, кроме их сторонников. Великая Мусульманская лига для них просто не существует. Послушать их, так только конгресс достоин представлять всю Индию — и мусульман, и христиан, и парсов. Короче, или признавай главенство индусов, или убирайся из страны. Кому нужна такая свобода? Не лучше ли терпеть англичан?
— Никогда! — воскликнул Шафи. — Никогда до тех пор, пока я помню Джаллианвалу.
— Да, Джаллианвалу ты помнишь, хотя это было двадцать лет назад. А знаешь ли ты, что произошло в Бомбее во время дассеры[39]? Полиция фактически была заодно с индусами. Я сам видел, как полицейские специально отыскивали в толпе мусульман и стреляли в них. По крайней мере, в Амритсаре они этого не делали. Вот что творится кругом в наши дни, а ты все живешь старыми воспоминаниями!
— Иначе говоря, ты предлагаешь нам прекратить всю работу и распустить Борцов Свободы. Так вы поступили в Бомбее?
Хафиз медленно раскачивался из стороны в сторону, ноздри его расширились, губы втянулись. «Не борец, а злобная крыса», — подумал с презрением Шафи.
— Борцы должны продолжать работу, — произнес Хафиз. — Продолжать с еще большей энергией, но… как национальная мусульманская организация. Нужно исключить всех индусов. Методы наши остаются прежними. Только мишень меняется. Мы должны повернуть оружие против индусов.
— Я не могу понять тебя, — признался Шафи. — В таком случае индусы тоже применят террор в борьбе с нами. А это будет означать только одно — гражданскую войну.
Его собеседник расхохотался. Высокомерно и нагло.
— К этому нам и следует готовиться — к гражданской войне. Нужно смотреть вперед, хоть на год, на два. К этому времени англичане покинут страну, оставив нас на произвол индусов. Что ж теперь — сидеть сложа руки и ждать оскорблений, которые они нам приготовят? На каждый удар мы обязаны ответить десятью. Во имя этого мы будем теперь работать, чтобы убедиться в том, что наш настоящий враг — индусы!
— Мне это не очень по вкусу, — кислым тоном возразил Шафи. — Я не могу согласиться с тем, что мы, всегда выступавшие за единство нации, теперь должны готовить гражданскую войну. Единственный выход мы видели в том, чтобы держаться вместе в борьбе против англичан. В сущности, если бы теории Ганди не были, на мой взгляд, такими противоречивыми — вся эта чушь насчет ненасилия, — я бы присоединился к нему, а не к нашей Лиге.
— Это и привело нас к теперешнему положению, — сказал Хафиз, снова вставая. — Правители, у которых индусы были в услужении, сегодня сами стали рабами. Индусы берут верх. Они подготовили нам западню. Как только англичане вынуждены будут уйти из-за нашего идиотского единства, индусы сразу же захватят власть. О, они умнее нас и собираются ловко нас перехитрить. Вспомни слова Ганди: «В глубине ночи сохраняется свет, в глубине смерти сохраняется жизнь». Скажешь, абсурд? Нет, отнюдь нет. Это типичная уклончивость индуизма, полная бессмыслица словесных формул. Свет во тьме, жизнь в смерти, почему же не насилие в ненасилии? Об этом я и говорю. В глубине гандистского ненасилия таится насилие. Ни с чем не сравнимое насилие. Вот что ждет эту страну — насилие, которое совершат те, кто клянется ненасилием. Индусы готовятся к этому — убивать, давить нас.
Где-то далеко свистнул паровоз. Шафи поднялся и разлил по рюмкам остаток виски. Некоторое время они пережидали, уставясь друг на друга, как усталые борцы на арене, не очень стремящиеся продолжать схватку.
— За наше движение, — провозгласил Хафиз, поднимая рюмку, — за то, чтобы мы выжили и победили!
Они выпили молча, не убежденные в том, что им удалось прийти к какому-то решению. Хафиз со стуком поставил рюмку и сказал:
— Я оставляю тебе все материалы. Буду рад, если ты внимательно прочитаешь их на досуге. Они откроют тебе глаза; вспомни, что во время бунтов, во время мохаррама[40] были убиты семь человек, а от ран, нанесенных полицейскими, умерло восемнадцать — все мусульмане! Полиция убила больше людей, чем бунтовщики. Говорит это тебе о чем-нибудь?
— Что это значит?
— Они убивали нарочно. Выбирали мусульман и убивали нарочно!
После того как ушел Хафиз, Шафи долго еще неподвижно сидел на своем стуле и отсутствующим взглядом смотрел на совсем закопченную лампу. Он еще не разделся и не погасил лампу, когда вдруг услышал слабый стук в дверь. С кошачьей ловкостью, бесшумно вскочив со стула, он прислушался. Потом отворил дверь.
В темноте за дверью стоял худощавый человек в высоком тюрбане. Сердце Шафи заколотилось, когда он узнал Мансура, старшего инспектора уголовного розыска. На цыпочках Шафи приблизился к нежданному гостю.
— Плохие новости, — прошептал Мансур, — на сегодня назначена операция. Начнут с Клуба Ханумана, остальных возьмут на квартирах.
— Хай-тоба![41] — ужаснулся Шафи. Его прошиб холодный пот, как после приступа малярии. — В котором часу? — спросил он.
— Вечером около семи. Но уже сейчас ведется наблюдение. Тебе лучше уйти из города, на время затаиться.
— Спасибо, — сказал Шафи. — Откуда они пронюхали? Мы были так осторожны.
— Пропавшая взрывчатка. Текчанд нам пожаловался. Разбираться поручили этому болвану Пирсу. Так все и пошло…
Шафи шепотом выругался.
— Пирс как раз расследовал его жалобу у вас, в Дарьябаде, когда сожгли самолет.
Вот ведь чем все кончается. Трусливый, мелочный человек сообщает о пропаже нескольких динамитных шашек, полицейский сержант нападает на след, и все предосторожности, все труды идут прахом. У Шафи дрожали колени.
— И не тащи за собой много народа, — предостерег Мансур. — А то заподозрят, что тебя предупредили. Кто знает, могут добраться и до меня. Те, кто привык заходить в Клуб, должны быть там и когда… когда это произойдет.
— Все будет в порядке, — пообещал Шафи.
Когда он возвратился в комнату, головная боль и тошнота уже прошли. Он больше не чувствовал слабости.
Придется основательно поразмыслить. Надо ведь решать, кого спасти, кем пожертвовать.
Шафи сидел в раздумье над кипой бумаг, оставленных Хафизом. Он брал их одну за другой и читал, всматриваясь в строки, едва различимые при свете коптившей лампы. Он читал до тех самых пор, пока где-то внизу под ним, на базарном дворе, не закричали петухи. Тогда он встал, погасил лампу и вышел на комнаты, даже не оглянувшись.
Только гораздо позже, в переполненном вагоне третьего класса поезда «Синдский почтовый», Шафи попытался обдумать все происшедшее за последние двенадцать часом. Он был вполне удовлетворен тем, что успел предпринять. Предупредил почти всех Борцов Свободы. Остальные были принесены в жертву. Семь человек из числа самых лучших. Нет, даже восемь. Но выхода не было.
И вдруг ему пришло на ум, что все, кто окажется сегодня в Клубе во время налета полиции, — индусы. Ни одного мусульманина не будет среди них. Это совпадение долго еще тревожило Шафи, но даже самому себе он никогда не признался бы, что оно как-то связано с визитом Хафиза или с газетными вырезками, которые тот оставил.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Газета Завтра 894 (1 2010) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Литературная Газета 6417 ( № 22 2013) - Литературка Литературная Газета - Публицистика
- Газета Завтра 972 (29 2012) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Общественное здоровье и здравоохранение. Часть 2 - Евгений Тищенко - Медицина