Помни Рубена - Монго Бети
- Дата:28.07.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Помни Рубена
- Автор: Монго Бети
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Аудиокнига "Помни Рубена"
В аудиокниге "Помни Рубена" автора Монго Бети рассказывается история о главном герое Рубене, чья жизнь переплетена с трагическими событиями и сложными решениями. Рубен - человек с сильным характером и непоколебимой волей, который сталкивается с невероятными испытаниями и препятствиями на своем пути.
Весь сюжет аудиокниги наполнен эмоциями, интригой и неожиданными поворотами событий. Слушатель окунется в мир Рубена, где каждое решение имеет свои последствия, а каждое действие влияет на его судьбу.
Автор Монго Бети с легкостью создает атмосферу напряжения и драмы, заставляя слушателя переживать каждый момент вместе с героем. "Помни Рубена" - это история о силе духа, о любви и преданности, о том, как важно помнить свои корни и идти к своей цели несмотря ни на что.
Об авторе
Монго Бети - известный писатель, чьи произведения поражают своей глубиной и философским подтекстом. Его работы всегда вызывают интерес у читателей и слушателей, заставляя задуматься над важными жизненными вопросами.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения современной прозы, которые погрузят вас в увлекательные истории и заставят задуматься над глубокими смыслами.
Не упустите возможность окунуться в мир литературы и насладиться произведениями таких талантливых авторов, как Монго Бети. Погрузитесь в атмосферу книги "Помни Рубена" и почувствуйте каждую эмоцию, каждое слово, каждую мысль героя.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И вы ничего не сделали, узнав о его смерти? Никому не сообщили?
Мор-Замба не ответил на его вопрос и, помолчав немного, сказал:
— Ну вот, ты и повидал меня, поговорил со мной. Теперь тебе пора обратно, в Экумдум. Не горюй из-за меня. Здесь тебе нельзя оставаться, ты умрешь с голоду. Или от одиночества. Сам видишь, жизнь в городе — ужасная штука. Тебе хочется доказать, что ты любишь меня, не так ли? Так вот, я тебя просто умоляю: вернись в Экумдум.
— Об этом не может быть и речи, — отрезал Абена. — Я останусь здесь до тех пор, пока тебя не выпустят.
— Не упрямься: меня, может статься, не выпустят никогда, ты сам только что это говорил. Какая будет польза от того, что ты целыми днями станешь торчать у ворот лагеря, смотреть, как я выхожу на рассвете и возвращаюсь вечером, усталый, грязный… и так за годом год… десятки лет…
— Но неужели нельзя ничего предпринять?
— Ровным счетом ничего. У меня здесь было время все это обдумать. Послушать, что люди вокруг говорят. Понаблюдать за всеми. И я понял: сделать ничего нельзя. Так что возвращайся-ка в Экумдум.
— Ни за что!
Абена покинул лагерь только с наступлением темноты; Мор-Замба дал ему немного денег из своих скудных сбережений. На следующее утро Абена снова принялся теперь уже за привычную работу и, собрав два полных ведра навоза, отнес их отцу Дитриху в католическую миссию.
— Молодец! — похвалил его старик. — Я вижу, туго тебе приходится вдали от дома, в чужом краю, а ты еще находишь силы утешать брата. Перебирайся-ка жить в миссию. Тут по крайней мере у тебя будет пища и крыша над головой. Платить я тебе, разумеется, ничего не могу: у меня и без того каждый грош на счету. Ведро навоза в день — вот и все, что от тебя требуется, дитя мое.
И Абена поселился в соломенной хижине, стоявшей среди прекрасных виноградных шпалер, в стороне от главных строений и неподалеку от флигеля, где жили помогавшие старику служки — всегда одетые с иголочки юноши, которые и не думали скрывать своего презрения к новому соседу.
Абене пришло на ум заговорить с Дитрихом о Ван ден Риттере; тот очень обрадовался, услышав про него, и попытался уточнить географическое положение родных краев Абены, но, сколько ни бился, не мог ничего понять из расплывчатых объяснений юноши. Тогда Дитрих подвел его к карте — прежде Абена не видел ничего подобного. Он застыл перед большим листом раскрашенного картона, разинув рот, опустив руки и вытаращив глаза. Однако с помощью наводящих вопросов о пути, который юноша прошел, добираясь до Ойоло, о племенах, встречавшихся ему по дороге, о реках, которые ему пришлось переплыть, об административных пунктах, мимо которых он проходил, старик в конце концов установил, что Экумдум находится на крайнем юго-востоке колонии. Абена был совершенно потрясен, когда старик объяснил ему, где расположен его родной край по отношению к остальной территории страны и даже отчасти по отношению ко всему свету, показал, где проходит граница колонии и где начинаются смежные владения: английские — неподалеку от Экумдума, испанские — напротив, французские — выше и по обеим сторонам.
— Смотри! Смотри-ка! — восклицал миссионер. — Так, значит, вот он где, твой край! И там теперь живет Ван ден Риттер? В такой глуши? Что за восхитительный человек! А как он ладит с твоими земляками?
— Он выстроил себе дом в стороне от поселка.
— Дом — это основание миссии. А часто ли общается он с людьми, ходит ли к ним, говорит ли с ними?
— Нет, он сидит у себя дома вместе со слугами и навещает только вождя.
— Какой замечательный юноша! — уже с некоторым колебанием повторил Дитрих, словно усомнившись в истинности этого категорического утверждения. — Какой все-таки достойный ревнитель веры!
Так было заключено нечто вроде союза между седобородым миссионером и гордым сыном Экумдума, которого превратности судьбы сделали бездомным бродягой. Он исполнял все, что велел ему отец Дитрих, но главной его обязанностью в силу неписаного соглашения оставался сбор навоза. Он так преуспел в этом деле, что стал образцом для всех неимущих школьников, а рвение и ловкость избавляли его от их глупых насмешек. Каждое воскресенье он проникал вслед за миссионером в лагерь губернатора Леклерка и проводил там целый день в обществе Мор-Замбы, по доброй воле ставшего фельдшером. Их свидания были одной из тех милостей, которые судьба время от времени дарует скитальцам-горемыкам, словно бы вознаграждая их за бесконечные лишения обманчивой радостью краткой передышки на трудном пути.
И действительно, в скором времени произошли два события, между которыми, как показалось Мор-Замбе, явно существовала какая-то связь. Исчез куда-то Абена, и одновременно вместо старого доброго Дитриха в лагере губернатора Леклерка стал служить мессу новый священник, гораздо более молодой, с мальчишескими ухватками, зычным голосом, уверенной военной походкой и квадратной черной бородой. Его замашки так не понравились верующим заключенным, что они начали целыми группами сбегать с богослужения, а под конец и вовсе перестали посещать церковь. Непосредственной причиной этого послужило нижеследующее странное обстоятельство. Старый Дитрих всегда использовал перерыв между мессой и проповедью, чтобы уложить в сундучок свое облачение, дароносицу и прочую церковную утварь, а у молодого отца Демезона, его преемника, была привычка устраивать в это время перекур; он спешил жадно затянуться сигаретой, предоставляя служкам заботу об утвари. И вот, в один прекрасный день он не обнаружил своих сигарет: сколько ни шарил в бездонных карманах сутаны, муть не по локоть засунув туда руки, выудить ничего не удалось. Он удивился, невнятно выругался, потом побагровел от бешенства, закружился по часовне, поднял настоящую бурю. Вместо того чтобы предположить, что пачка, скорее всего, осталась в миссии — ведь перед богослужением ему нужно было воздерживаться от своего порока и, стало быть, вообще не думать о табаке, — он проникся нелепым подозрением, что его обокрали, и вознамерился тут же обыскать присутствующих. Те ринулись вон из церкви и привлекли внимание других заключенных, которые не были христианами и которым это требование показалось особенно унизительным и несправедливым. Однако Демезон, убежденный в своей правоте, действовал с такой решительностью и настойчивостью, что обыск нескольких десятков горемык, учиненный прямо посреди лагеря, превратился в бесконечную процедуру. Само собой разумеется, все его старания окончились ничем, и отец Демезон, чертыхаясь, покинул лагерь, так и не произнеся проповеди; а его маленькие подручные, вконец обалдевшие от происшедшего, поспешили вслед за ним.
Выло ясно, что поведение отца Демезона почти во всем резко отличалось от того, как вел себя добрый старый Дитрих; поговаривали, что он был на войне и скоро опять должен вернуться на фронт. В следующее воскресенье он приехал в лагерь на мотоцикле; служки бежали перед ним на своих двоих. В глазах заключенных он казался своего рода диковиной, вроде не совсем прирученного хищника, и зеваки сбегались, чтобы поглазеть на него, держась, однако, на почтительном расстоянии, чтобы он, чего доброго, не покусал или не помял их. Лишь на третье воскресенье после истории с обыском Мор-Замба, замешавшись в сильно поредевшую толпу заключенных, пришедших слушать мессу, собрался с духом и по окончании службы подошел к молодому миссионеру, чтобы расспросить его, как он выразился, «о своем братишке». Тот по своему обыкновению небрежно буркнул на ходу, что у него и без того хватает забот и что ему некогда заниматься судьбой интересующего Мор-Замбу человека. Мало ли что могло с ним случиться: заболел, слег в постель… Однако в следующее в<х: кресенье Демезон, встревоженный массовым бойкотом мессы заключенными, был все же тронут настойчивостью Мор-Замбы, весь вид которого свидетельствовал о неподдельном душевном страдании; он обещал ему поговорить с Дитрихом: кому, как не старому миссионеру, было знать, что стряслось с Абеной; ведь он. Демезон, — сам новичок в миссии… В пятое воскресенье он нехотя признался, что забыл расспросить Дитриха о его пропавшем подопечном, но заявил, что внезапное исчезновение столь образцового помощника и впрямь выглядит весьма странно. И наконец, в шестое воскресенье, стремясь сохранить видимость хоть каких-то связей с заключенными, он первым подошел к Мор-Замбе и почти дружеским тоном сообщил ему, что расспросил отца Дитриха и что тот и сам пребывает в полнейшем неведении относительно того, что приключилось с Абеной, исчезнувшим вот уже два месяца назад.
Лишь за несколько месяцев до окончания войны, вскоре после закрытия лагеря губернатора Леклерка и освобождения его заключенных, Мор-Замба узнал наконец об участи своего друга и был потрясен жестокостью судьбы, снова отнявшей у него единственное сокровище, которым он обладал. Да и все это он выяснил не сразу, словно провидение, сжалившись над ним, решило ввести его в ночь одиночества постепенно, шаг за шагом.
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Мор, ученик Смерти - Пратчетт Терри - Иностранное фэнтези
- 20-ть любительских переводов (сборник) - Рид Роберт - Мистика
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика
- Еврейское остроумие. Чисто еврейская профессия - Юлия Белочкина - Анекдоты