Доктор Вишневская. Клинический случай - Андрей Шляхов
- Дата:10.10.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Доктор Вишневская. Клинический случай
- Автор: Андрей Шляхов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Доктор Вишневская. Клинический случай"
📚 "Доктор Вишневская. Клинический случай" - захватывающая аудиокнига, написанная Андреем Шляховым. В центре сюжета - главный герой, доктор Вишневская, чьи клинические случаи поражают своей необычностью и загадочностью.
👩⚕️ Доктор Вишневская - талантливый специалист, чьи методы лечения вызывают интерес и уважение у коллег. Ее уникальный подход к каждому пациенту помогает раскрывать самые сложные клинические случаи и находить нестандартные решения.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, включая бестселлеры и книги от талантливых авторов.
Об авторе
Андрей Шляхов - талантливый писатель, чьи произведения завоевывают сердца читателей. Его книги отличаются оригинальным стилем и захватывающим сюжетом, что делает их популярными среди любителей литературы.
Не пропустите возможность окунуться в захватывающий мир "Доктора Вишневской" и познакомиться с удивительными клиническими случаями, которые перевернут представление о медицине!
Погрузитесь в мир современной прозы с аудиокнигой "Доктор Вишневская. Клинический случай" прямо сейчас!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тогда возьмите мою визитку, Анна Андреевна…
Взмах рукой, и в ней вместо конверта появляется обильно позолоченная визитная карточка. ЗАО «Бест Технострой групп», генеральный директор.
— …все виды ремонтно-строительных работ. Что угодно в лучшем виде за очень вменяемую цену.
— Спасибо. — Анна спрятала карточку в карман халата, выданного ей Дмитрием Григорьевичем. — Как соберусь баню строить — позвоню.
Про баню было сказано просто так, из вежливости. Анна никогда не пользовалась подобными контактами. И не потому, что была нерачительна или стеснительна.
Просто не хотела становиться кому-то обязанной. Тем более что, если верить коллегам, половина пациентов (если не все семьдесят пять процентов) «не узнают» и «не припоминают» врачей, к которым когда-то по собственному почину набивались с услугами. Напрасное унижение втрое хуже ненапрасного, утверждает заведующая учебной частью кафедры доцент Хрулева.
— Зря вы от денег отказались, — «посочувствовал» в коридоре Дмитрий Григорьевич.
«Сочувствие» оказалось последней каплей. В ординаторской, где теперь сидели и торопливо, если не стремительно, писали дневники два врача, Дмитрий Григорьевич получил выволочку. Анна поинтересовалась, на что он надеется и чего он добивается, «притягивая» (причем — неумело) онкологию там, где ее нет? Хочет ли он удалить более-менее здоровую предстательную железу и заработать на этом, или же намерен передать пациента какому-нибудь шарлатану от онкологии для «лечения» и последующего чудесного «исцеления»? И зачем, пусть даже и с подачи пациента, надо было звать ее на совершенно бессмысленную консультацию?
И все это было сказано в ее манере — спокойным ледяным голосом плюс взгляд в глаза. Коллеги Дмитрия Григорьевича, с которыми он Анну не успел (да и навряд ли пожелал бы) познакомить, бросили строчить дневники и с интересом наблюдали бесплатное шоу.
— Вам же хотели заплатить! — укорил побагровевший Дмитрий Григорьевич.
— Вы путаете меня с клоуном. Это клоунам платят за то, что они развлекают публику, а я кон-суль-ти-ру-ю. Вы вообще улавливаете разницу?
Один из урологов, носатый брюнет, чьи курчавые волосы так и выбивались из-под колпака, незаметно для остальных показал Анне опущенный книзу большой палец правой руки и подмигнул — добивай, не жалей!
Вякнул бы еще что-нибудь — точно бы добила, но Дмитрий Григорьевич ничего не ответил. Молча принял у Анны халат (вместе с кузнецовской визитной карточкой) и так же молча поспешил закрыть дверь, которую Анна, оставила открытой. Если тебя одолевает искушение громко хлопнуть дверью на прощанье, то двери лучше совсем не касаться. А то вдруг…
Обычно ходьба успокаивала, особенно — быстрая. Сегодня же с каждым шагом ярость вскипала все сильнее. «Ну что за люди!» — восклицала в подобных ситуациях покойная мать, вздымая руки кверху. Потом замирала на секунду с поднятыми руками, словно ожидая ответа с неба на свой вопрос. Так и не дождавшись, резко опускала руки и заключала: «Бессовестные». В отличие от матери Анна не злоупотребляла таким понятием, как «совесть». Даже больше — могла заявить (и не раз заявляла) прилюдно, что к болезни под названием «совесть» у нее иммунитет. Подобное заявление часто помогает расставить точки над i. По многим вопросам, начиная с того, кто возьмет сегодня группу «тэушников»,[4] про которую почему-то забыла заведующая учебной частью кафедры, и заканчивая тем, кому выпадет «честь» (точнее — кто не сможет отбазариться от такой «чести») вычитывать очередную монографию заведующего кафедрой. С учетом того, что книги для шефа большей частью пишет несколько человек, благородно не претендующих на авторство, там в одних несостыковках можно утонуть, не говоря уже о прочих ляпах.
Но совесть совестью, а какие-то понятия о порядочности надо же иметь! Напугать пациента, что называется, «до усрачки» и вытрясти из него все деньги до последней копейки (или, как вариант, сколько получится) — это уже ни в какие человеческие рамки не укладывается. А в профессиональные — тем более! Уважающий себя врач до такого не опустится.
Сама Анна тоже хороша — надо было попросить выслать ей информацию по пациенту или хотя бы поподробнее расспросить Дмитрия Григорьевича. Это проклятая тактичность всему виной — как же, разве можно обижать коллег, задавая им элементарные вопросы? Оказывается, что не только можно, но и нужно! Все, решено — отныне и впредь она сначала дотошно выяснит, что, как, зачем и почему, и только после этого поедет консультировать. Это не из отделения в отделение выйти, это по всей Москве мотаться, а иной раз и по Подмосковью! Хотя, что греха таить, это приятно. Приятно, что тебя уважают, ценят, приглашают на консультации, прислушиваются к твоему мнению. Можно считать, что с профессиональной точки зрения в жизни пока все идет более-менее нормально. Еще бы с докторской к тридцати пяти успеть… А чего бы не успеть?
Мысли о диссертации подействовали успокаивающе, но сразу же по выходе за больничные ворота, Анну ждал неприятный сюрприз. Какой-то кретин (впрочем, не исключено, что это была кретинка) запарковал свой красный «Рено Логан» вплотную к переду графитовой «шестерки» Анны. На вопрос о марке ее автомобиля, Анна небрежно отвечала «шестерка», не уточняя, что «шестерка» эта «маздовская», а не «вазовская».
Серия энергичных пинков по колесам вкупе с не менее энергичными толчками корпуса «Логана» не включили сигнализацию. Выругавшись в пространство, Анна оценила расстояние между ее машиной и стоявшей сзади «Волгой», после чего села за руль и начала елозить туда-сюда, пытаясь вырваться из плена. Елозила долго, филигранно и, в конце концов, выехала на дорогу, никому ничего не оторвав и не поцарапав, в том числе и своей машинке. Хотя поцарапать хотелось, и не только поцарапать, но и проткнуть. Если бы в бардачке у Анны лежало шило, или, на крайняк, толстый гвоздь (желательно — ржавый, так приятнее), то красному «Рено» определенно бы не поздоровилось. Но, увы или к счастью, ни шила, ни гвоздя в бардачке не было. Лежали там запасные очки в твердом, надежном очечнике, лежали «зимние» замшевые перчатки, забытые с зимы и прижившиеся, лежали несколько одноразовых стаканчиков (прямо из бутылок Анна пить не любила), и открывалка. Если постараться, то можно поцарапать машину и открывалкой, благо та была частично металлической, но долго придется возиться и удовольствия никакого. То ли дело — шило. Им за какие-то секунды можно написать на капоте «паркуйся вдумчиво» или еще что-нибудь такое же, поучительное и назидательное.
Анна не успела переключиться на третью передачу, как в сумке пискнул телефон, кто-то прислал сообщение. Пришлось останавливаться и лезть в сумку, так быстрее, чем одной рукой извлекать мобильник, а другой держать руль, да и безопаснее.
«Великий Ерофеев писал: „Мне не нужна стена, на которую я мог бы опереться. У меня есть своя опора, и я силен. Но дайте мне забор, о который я мог бы почесать свою усталую спину“».
— Козел! — вслух выругалась Анна. — Романтик недоделанный!
А что еще можно сказать о человеке, который вот уже второй месяц после окончания нудноватого, вялотекущего, изначально обреченного романа, шлет тебе тупые, псевдоромантические сообщения? «Дайте мне забор, о который я мог бы почесать свою усталую спину», как бы не так! Дайте мне жилетку, в которую я смогу рыдать ежедневно, — вот так будет больше похоже на правду. Вокруг столько женщин, которые только и мечтают о том, чтобы кого-то выслушать, утешить, приголубить, приободрить, понять, простить, наконец. Какой смысл пытаться возобновить отношения с «черствой бездушной женщиной», которую при расставании обозвал Снежной Королевой. И совсем не на красоту намекал дружок-пирожок (Снежная Королева, кажется была красивой), а на холодность и бесчувствие… А теперь надоедает дурацкими сообщениями. Звонить — не звонит, потому что знает, куда ему сразу же посоветуют отправиться. Конечно, можно было бы внести номер дружка-пирожка в черный список, но это бы означало признаться самой себе в том, что он ее достал, вынудил обороняться. Много чести будет. А цитатка, кстати, хорошая, незаезженная. Надо запомнить и как-нибудь вставить к месту на кафедральном собрании. «Аркадий Вениаминович, дайте мне забор, о который я могла бы почесать свою усталую спину!». Или нет, Вениаминыч еще поймет превратно, ну его, старого ловеласа… Не стоит будить лихо, пока оно тихо, не надо вносить лишней напряженности в отношения. Знаем мы этих спокойных уравновешенных дядечек с сединой в бороде.
Как бес им в ребро вступит, только держись. Профессор Плужинецкий, декан педиатрического факультета и заведующий кафедрой педиатрии домогался взаимности у одной из своих лаборанток больше года. Лаборантка попалась уперто-принципиальная, домогательства отвергала, а на другую кафедру перевестись не догадывалась. А, может, и не хотела, может — наслаждалась ситуацией. Сцены, говорят, Плужинецкий устраивал такие бурные, куда там Шекспиру! Причем прилюдно, где застанет, там и устроит. Больше года, да, потом пыл начал иссякать. Что самое интересное — так и работают вместе, на одной кафедре, лаборантка уже защититься успела. Правильный мужик Плужинецкий, респект ему за то, что не стал опускаться до мелкой мести. Хотя, не исключено, что он еще надеется. Перешел, так сказать, от лобовых атак к долговременной осаде…
- Теплоход "Иосиф Бродский" - Александр Проханов - Современная проза
- Исповедь Мотылька - Айя Субботина - Современные любовные романы / Эротика
- Советские авиационные ракеты "Воздух-воздух" - Виктор Марковский - Справочники
- Путешествие в Стамбул - Иосиф Бродский - Русская классическая проза
- Из морга в дурдом и обратно - Андрей Шляхов - Юмористическая проза