Миленький ты мой - Мария Метлицкая
- Дата:19.06.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Миленький ты мой
- Автор: Мария Метлицкая
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И я поменяла тактику. Вечером Димка увидел, что я варю диетический суп и леплю фрикадельки. Варю киселек.
Удивился:
– В деревню собралась?
Я молча кивнула.
– Когда? – смущенно уточнил он.
– Да в воскресенье, – ответила я, – а завтра в поликлинику зайду, поговорю с врачом. Может, чего посоветует.
Димка удивленно хмыкнул. И вдруг спросил:
– А если я с тобой, Лида? Ну, тоже поеду? И сумки помогу довести, и… Ну и вообще…
– Пожалуйста, – пожала я плечами, – только я думала, что у тебя есть дела поважнее…
Стервозный у меня язык все-таки! Не удержалась, чтоб муженька не подколоть!
В воскресенье мы поехали в деревню. Честно говоря, я очень нервничала: а вдруг там чего? Ну, померла Полина Сергеевна или еще чего-нибудь? И Димка обвинит во всем меня.
Но там все было так же: Полина Сергеевна дремала, ведро стояло полупустое, и банка с молоком была немного отпита.
Но, видимо, и эта картина произвела на впечатлительного Димку неизгладимое…
– Как же так, Лида? – бормотал он, бестолково мотаясь по избе. – Как же так можно? С живым человеком?
Я стискивала зубы, чтобы не ответить: «Как же так можно, говоришь? Да еще и с живым человеком? А я?! А я мертвая тогда была, что ли? Когда она меня бросила?.. Соседи заходят, так есть она все равно не желает. На белье лежит чистом. Какие проблемы?»
Смолчала. Перестелили мы заново постель, вынесли на двор прокисший матрас. Вымыли Полину Сергеевну в корыте, накормили и напоили.
Она была такая счастливая, что мне стало смешно! Радовалась как малый ребенок.
Вот ведь пробило! Плачет от счастья, и Димку за руки хватает:
– Спасибо, сыночек! Спасибо, зятек!
Вот ведь лиса! И доченькой обзавелась, и сыночек на старости лет появился. Что и говорить – повезло.
Уложили мы ее, и я на часы поглядываю – скоро последний автобус.
А Димка мой сердобольный сел у кроватки – прощается:
– Во вторник врача привезем, Полина Сергеевна! Из областного центра. Лида записалась. Ну и мы соответственно подъедем – не волнуйтесь вы так!
Она счастливо закивала и заулыбалась.
А муж продолжает:
– Ну и как доктор определит – так и будет. Может, в больницу. А может… – он замолчал, – вы к нам или мы к вам. В смысле… Переберемся.
Я замерла. И вижу, что Полина Сергеевна тоже офонарела – шепчет что-то, ничего не поймешь.
Вышли мы на двор, и Димка спросил:
– А где эта соседка, что молоко ей приносит?
Я кивнула:
– Вон, второй дом…
– Давай зайдем, – говорит.
Я – ни слова. Никакого любопытства: тихая и покорная жена. Хочет – пусть берет на себя. Только вот… про врача-то я согласна. А вот про «вы к нам» или «мы к вам»…
Но пока держусь, ни вопроса.
Соседке Дима просто дал денег – за молоко и за ведро, чтоб выносила в наше отсутствие.
– А скоро все разрешится, – оптимистично добавил он, – с нашей мамой то есть…
При этих словах я только вздрогнула – поняла: не шутит он.
Соседка была счастлива! То носила бесплатно, а сейчас денежка прицепилась.
Пообещала, что заходить будет два раза на дню.
Димка облегченно выдохнул и бодро зашагал к остановке.
Чувства у меня были странные. С одной стороны, я восхищалась своим мужем и гордилась им. А с другой… Меня раздражала его опека, его старания, его активность. Словно сделано все это было назло мне: «Вот, дескать, я – чужой человек, а ты – родная дочь!»
И вообще, меня раздражало все: и что он сообразил сговориться с соседкой. И что настоял на приезде врача. И что получалось у него все легко, уверенно, правильно и справедливо. А у меня…
И снова я стала на его фоне нехорошей – равнодушной, жестокосердной, упрямой.
Домой мы приехали поздно и тут же улеглись спать.
А чтобы подбавить свою ложку дегтя, я объявила Димке, что во вторник ехать в деревню я не смогу – экзамены. И я сижу в приемной комиссии.
– Я съезжу! – коротко бросил муж.
Ну, я и заткнулась.
Не было никаких укоров и попреков типа: «Лида, это же твоя мать!»
Во вторник Дима поехал с врачом. Приехал поздно, уже начались вечерние новости по телевизору.
Сел ужинать и был оживлен:
– Лида! Все не так плохо! Врач дал лекарство и сказал, что мама еще поживет! А все ее уже похоронили…
Я молчала. Что мне теперь, от счастья запрыгать? Да кто в это поверит, в мою счастливую радость?
Глотнув чаю, Димка посмотрел на меня и вдруг произнес:
– Лидунь! А может быть… мы – в деревню?
Я так и плюхнулась на табуретку:
– Что ты сказал? Не поняла!
Димка был очень смущен. Но затараторил бодро:
– В деревню, говорю! Полине Сергеевне нужен присмотр – это понятно. Везти ее к нам, сюда, – полная глупость! И теснота, и без воздуха. И что остается? Вернуться нам, Лида! Я все узнал: на работу меня возьмут – ветеринаром, в совхоз. Тебя тоже в школу возьмут. Красота! Дом подлатаем, подкрасим. Забор поправим. В саду наведем порядок. И мама будет при нас. А, Лидунь?.. Какое там раздолье, Лида! Какая же красота! И места полно, и природа. И огород разведем. И живность какую-нибудь!..
Как же мне хотелось бросить ему в лицо: «Идиот! Ты что придумал, придурок? На волю тебе захотелось? Животинку развести? Картошечку свою, помидорчики? Да я этим всю жизнь занималась и каждую минуту ждала, когда это кончится. Как же я ненавидела этот тяжелый, грязный и нескончаемый труд. Как я ненавидела размокшие дороги, коровье дерьмо под ногами. Холодный сортир, тусклый свет. Вечные резиновые сапоги и телогрейки… Я только и выжила потому, что точно знала – уеду! И ничто меня не остановит. А теперь… теперь меня тянет туда она… Тянет и не отпускает… С соседкой же сговорились? Она не откажется – она за любую копейку удавится. Ну и чего еще надо? Врача привезли, таблетки прописали. Пусть живет, сколько отпущено. Смерти я ей не желаю. Но и свою жизнь гробить возле нее не собираюсь – уж извини!»
Только я рот хотела открыть, как он, глядя мне нежно в глаза, говорит:
– Я знаю, Лидунь! Человек ты хороший! А что иголки, как ежик, выбрасываешь – так это от боли. И жизнь наша с тобой – одна на двоих!
– Да, Дима! – тихо сказала я. – Все это – чистая правда!
Через две недели я уволилась. Вслед за мной уволился Димка. Квартиру мы сдали, вещи собрали и… Поехали в деревню. Устраивать новую жизнь.
Только чувство у меня было такое, что ничего хорошего из этого не получится…
Просто абсолютная уверенность была. Ехала я как на казнь.
И статус хорошей дочери и верной жены меня не грел совершенно.
Просто я очень боялась потерять своего Димку…
Обустроились мы кое-как и начали жить. Настроение мое было хуже некуда. Полину Сергеевну я выносила с трудом. А как вы хотели? Детские мои обиды и комплексы, слезы мои, выплаканные и не выплаканные, – все это набухало во мне, росло и расцветало пышным кустом. Меня трясло от ее голоса, от ее кряхтенья, бесконечных «спасибо, доченька». От ее слез – конечно, неискренних, лживых. «Вот ведь устроилась, – думала я. – Вот ведь свезло!»
Глупо, конечно, так говорить о тяжелом больном, но – факт. Жизнь свою прожила как хотела. За матерью не следила, дитя не растила. Жила в городе, в красивой и светлой квартире, на всем готовом. Думать ни о чем не надо: ни о еде, ни об одежде. А что в прислугах жизнь провела – так это ж ее личный выбор. Лакейская натура ее. Пустая душа – променять родных на какую-то фифу и быть ей верным Санчо Пансой и Леппореллой, Фирсом и Фигаро.
Мать, муж, дочь… Отчий дом, родные могилы – всех зачеркнула Полина Сергеевна, всех предала.
Я давно уже не верила в общую справедливость: жизнь – лучший учитель! А что получается здесь? Плевал человек на свою родню, а помирать притащился в родное гнездо. И самое смешное – опять можно расслабиться. И пожрать принесут, и попить. И белье постирают, и лекарство доставят…
И где наказание? Где кара небесная? Где?
Так думала я тогда. Впрочем, и сейчас я думаю почти так же. Почти! Потому что я все же не зверь, а человек. В отличие от моей драгоценной мамаши.
Но самое удивительное – это их отношения с Димкой. После работы – а это вам не ветеринарная клиника, а тяжеленная и «пыльная» работа сельского ветеринара, ведь тогда в совхозе было еще довольно приличное поголовье скота – любимый зятек заходил к тещеньке, на ее «половину». Точнее – в ее комнатуху.
Заходил ненадолго – справедливости ради. Так, справиться о драгоценном здоровьечке. И, как мне казалось, проконтролировать: все ли в порядке, все ли я делаю так?
А как она ему радовалась!.. Димулька пришел! Лучший друг.
А я снова злобилась и фыркала на кухоньке.
Но лицо держала и «делала вид».
И вот чудеса! Полине Сергеевне – болезной нашей – стало лучшать!
Прямо на глазах расцветала Полина Сергеевна.
В октябре, очень теплом, сухом и красивом, стала она выходить на двор – самостоятельно. Пройдет пару шажков, присядет. Потом доползет до лавочки, что за калиткой. Там баба Маня любила семечки пощелкать и на народ посмотреть.
- Спецобъекты Сталина. Экскурсия под грифом «секретно» - Андрей Артамонов - История
- Темная Башня - Стивен Кинг - Фэнтези
- Общество с ограниченной ответственностью (ООО): от регистрации до реорганизации - Виталий Семенихин - Юриспруденция
- Том 6. Флаги на башнях - Антон Макаренко - Советская классическая проза
- Моя жена – ведьма. Дилогия - Андрей Олегович Белянин - Любовно-фантастические романы / Фэнтези