Форма входа
0/0
Паутина и скала - Томас Вулф
- Дата:13.11.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Паутина и скала
- Автор: Томас Вулф
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Паутина и скала - Томас Вулф. Жанр: Современная проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Паутина и скала - Томас Вулф:
Читем онлайн Паутина и скала - Томас Вулф
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– Иди ты к черту, – сказала она.
Однажды Джордж сидел, глядя, как Эстер склоняется над своим чистым, белым столом, руки ее были сложены, одна изящная ступня перекрещивалась с другой. На стене позади шелестели упругие листы восковки, а перед ней на квадрате прикрепленной кнопками к столу плотной чертежной бумаги три смело нарисованные карандашом фигурки пестрели великолепными яркими красками. Стоявшая в изящной позе Эстер с головой ушла в работу: вокруг нее в беспорядке лежали кисти, карандаши, краски, чертежные инструменты. Сзади с гвоздя свисала рейсшина, чуть подальше, возле окна, была приколота двумя кнопками сверху и снизу хорошая фотография одной из маленьких обнаженных женщин Кранаха. Маленькая фигурка с тонкими руками и ногами, с цепочкой вокруг тонкой талии, с маленькими узкими грудями, выпуклым животом и несравненной красотой, сильной и вместе с тем хрупкой, детской и материнской, чарующей и странной, вполне могла служить отображением характера работы Эстер. Казалось, картина превосходно воплощает всю фацию и уверенность ее труда, энергию, изысканность и красоту.
Общее впечатление, которое производил угол, где работала Эстер, было таким: там словно бы обитал некий дух, уверенный, сильный, утонченный, исполненный энергии и счастья. Она получила от жизни не только радость, но и легкость работы. Эстер могла трудиться, как счастливая маленькая фурия, и однако казалось, что делает она все уверенно и легко. Когда Джордж смотрел на нее, работающую в том углу радостно, увлеченно, она казалась безусловно самой удачливой и талантливой из всех, кого он знал. Она словно бы восторжествовала над судьбой и трудилась с полнейшей непринужденностью, без заминок, огрехов, мучительных поисков вслепую, знакомых и ему, и большинству других людей.
Если человек обладает талантом и не может его использовать, он неудачник. Если использует лишь наполовину, неудачник отчасти. Если научился использовать полностью, он счастливец, он добился мало кому знакомых удовлетворения и удачи. И вот тут-то, думал Джордж, Эстер вырвала у жизни величайшую победу. Казалось, процесс творчества от замысла до полного завершения идет у нее почти по четкой, неуклонной траектории, на едином дыхании. Она была способна осуществить акт творчества – который извлекает из таинственной природы духа элементы того, что нужно сотворить, а затем придает им внешнее и внутреннее единство – без заминок, без пустой траты сил, без всяких потерь.
Эстер не сомневалась, что акт этот отчасти физический, что он в равной мере обуславливается мышечной координацией и соответствующей устремленностью духа. Она утверждала, что присущие величайшим спортсменам напористость и собранность – напористость Дэмпси в Толидо, Тилдена, Малыша Рута, бегуна Нурми – являются «золотой нитью», проходящей через все произведения величайших художников, поэтов, композитоpoв.
Джордж знал, что так оно и есть. Появление величайших произведений искусства становится неизбежным с начала работы над ними. Создание каждого представляет собой единый акт движения вперед, неостановимый, как удар замечательной биты Рута. В скаковых лошадях и танцовщицах Дега, в «Илиаде», в «Падении Икара» и «Детских играх» Питера Брейгеля, наконец в таком прекрасном, безупречном творении, какое только можно найти на свете, в громадных панно Матиаса Грюневальда для Иссенхеймского алтаря, это единое дыхание и собранность художника с блестящими находками в композиции, пропорциях, рисунке, обогащающими эту устремленность, очевидны с начала до конца.
Очевидны они, к сожалению, не во всех работах. Кое-кто из великих – Геррик, Шекспир, Чехов – добивался этой удачи почти постоянно. Должно быть, эти люди были одними из самых счастливых на свете. Геррик обладал благозвучным, негромким, превосходным голосом, не дрогнувшим в пении ни разу. Жизнь его, очевидно, была восхитительно счастливой и удачливой. Шекспир, о котором мы ничего не знаем, но который все понял и перестрадал, прожил, видимо, более прекрасную жизнь, чем кто бы то ни было. Чехов пытался покончить с собой и умер довольно рано от чахотки; и все-таки жизнь прожил, должно быть, великолепную. Если больная женщина звала врача или Чехов видел студента, идущего лугом по тропинке, это составляло для него сюжет рассказа, и когда он принимался писать, из-под пера его выходил шедевр.
Эстер казалась прирожденной художницей. Художественный гений обладает физическим, ручным, техническим мастерством, которого у поэтического гения нет. Поэтому когда художник достигает вершины, то не утрачивает приобретенного; он продолжает успешно работать до самой смерти.
Однако поэты, бывшие величайшими людьми на земле, большей частью терпели неудачу. Кол ьридж обладал величайшим поэтическим гением со времен Шекспира, но оставил нам лишь несколько великолепных отрывков. Полностью раскрыл свой талант он лишь однажды, в одной поэме. Поэма эта непревзойденная, однако автор ее жил в нищете и скончался сломленным, обессиленным. Ибо такой гений, если обладатель не научился использовать его, восстает и разрывает поэта, словно тигр; он может нести смерть точно так же, как и жизнь.
Эстер гением не была; Джордж даже не знал, является ли она «замечательной художницей», как с гордостью говорила о себе; но жизнь ее отличалась теми же независимостью, свободой, энергией, какие были присущи многим великим художникам. Неприязнь Джорджа к театру, где работала Эстер, нарастала, он не считал, что рисование декораций для сцены является искусством, выгодно отличается от мастерства умелого плотника или что этот экспериментальный театр со всеми его косыми взглядами и многозначительными подмигиваниями стоит доброго слова. Но он видел, что все, за что она принималась, каждая работа, которую выполняла, будь то просто-напросто смелый, изысканный рисунок рукава, бывало проникнуто всей недюжинной, утонченной, прекрасной силой ее духа.
Иногда мысль о том, что самые подлинные отражения ее жизни выставляются перед толпой надушенных обезьян, что их хватают руками, используют в качестве сиденья никудышные глупцы, душила его чувством стыда и злобы. В такие минуты ему казалось, что выйди она голой на сцену, это было бы не более постыдно и вульгарно. Непомерное тщеславие и хвастливость, дешевая самовлюбленность актеров этого театра, их постоянное желание быть на виду казались ему отвратительными, и он поражался, как столь благородная, редкостная женщина может связываться с подобной гнусностью.
Джордж сидел, наблюдая за работой Эстер, и ее вид, поток связанных с нею мыслей, начали пробуждать массу ассоциаций с тем и с теми, кого и что он презирал. Ему припомнилось ее странное тщеславие, казавшееся наивным и детским.
Он вспомнил премьеру одного спектакля, на которую пошел потому, что декорации нарисовала Эстер, и которая осталась у него в памяти, так как в тот вечер ему впервые пришло на ум, что в их отношениях что-то неладно, по крайней мере для него. В тот печер в театре у него внезапно возникло странное, тревожное ощущение, будто вокруг него что-то смыкается, его словно бы окружало волшебное, невидимое кольцо, не давало выхода, превращало против его воли в часть этого мира, к которому принадлежала она.
Джордж видел ее разнаряженную дочь; ее сестру, молчаливую, с неподвижным взглядом и бесстрастным лицом; ее мужа, невысокого, пухлого, румяного, безукоризненно одетого, ухоженного, сияющего спокойным довольством, огромным, глубоким удовлетворением этим броским, публичным доказательством преуспевания своей жены в мире моды, богатства, искусства.
В антрактах роскошно, красиво разодетая Эстер с ожерельем из крупных темных драгоценных восточных камней ходила взад-вперед по проходам, сияла, как роза, лучилась радостью и удовольствием, выслушивая похвалы и комплименты, сыпавшиеся со всех сторон. Публика, сверкавшая нарядами, пахнувшая богатством и властью, казалось, образовывала общину, небольшой городок, в котором Эстер знала всех. Это, значит, и был ее «город» – который она знала, маленький, замкнутый, поглощенный своей жизнью, своими скандалами, как любая деревушка. Населяли его богачи с женами, знаменитые актеры и актрисы, наиболее преуспевающие писатели, критики, художники и светские покровители искусства.
Эстер знала их всех, и когда она расхаживала по проходам, Джордж видел, как ее повсюду приветствуют люди, стремящиеся пожать ей руку, сказать похвалу. И слышал ее голос, чуточку повышенный, еврейский, слегка удивленный и протестующий, но исполненный восторженной пылкости, дружелюбно произносящий: «О, привет, мистер Флигельхеймер. Миссис Флигельхеймер и Рози приехали?.. О, неужели вы действительно так считаете?.. Нравится вам – а?»
Тон ее был радостным, чуть ли не ликующим, она жадно подавалась вперед, словно хотела принять еще похвал, если предложат.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Паутина и скала - Томас Вулф бесплатно.
Похожие на Паутина и скала - Томас Вулф книги
- Дружба творит чудеса. Иллюзии и ложь (Текст адаптирован Элизабет Ленхард.) - W.I.T.C.H - Детские остросюжетные
- Зловещее светило - Эрл Гарднер - Классический детектив
- Паутина. Книга 3 - Андрей Стоев - Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Человеческие заблуждения. Философско-психологический трактат - Венер Мавлетов - Русская современная проза
- Ещё люблю, ещё надеюсь... - Леона Шелл - Короткие любовные романы
