Гранит - Григорий Терещенко
- Дата:30.06.2024
- Категория: Проза / Советская классическая проза
- Название: Гранит
- Автор: Григорий Терещенко
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Верхогляд тоже взял заявление, шагнул было за Егором, но потом решительно вернулся назад, положил заявление на стол, пробурчал тихо:
— Лучше здесь останусь... Не выгоняйте. По-другому буду работать... Как надо...
— Ну, черт с тобой, оставайся!.. «На каких разгильдяев опирался, — с болью в сердце подумал Бегма. — Нет, погоди... а чем я лучше их...»
Глава тринадцатая
1Назначенный министром председатель комиссии и куратор Соловушкин прибыли в Днепровск в воскресенье. Об их приезде Григоренко узнал от дежурного по производству Пентецкого.
— Наш куратор Соловушкин вместе с каким-то представителем по заводу ходят, — сообщил он по телефону.
«Даже не позвонили, когда приехали, — удивился Григоренко. — Впрочем, ознакомить с комбинатом представителя министерства может и куратор. К тому же он совсем недавно здесь был. Но от Соловушкина добра не жди. Наверняка он и словечка доброго о нас не замолвит. ..»
Сергей Сергеевич написал жене записку: «Прибыла комиссия. Еду на комбинат».
Когда он добрался до комбината, председатель комиссии еще осматривал завод.
Хотя солнце и поднялось высоко над горизонтом, было холодно. Земля, остыв за ночь, не успела прогреться. В воздухе плыли паутинки. Дышалось легко. Но на душе у Сергея Сергеевича тревожно. Щемит, ноет сердце.
— Директор Днепровского комбината Григоренко,— отрекомендовался он председателю комиссии.
Коренастый мужчина в очках, лет пятидесяти, чуть склонил голову с густой шевелюрой, заметно усыпанной сединой, и подал руку:
— Представитель министерства Гуль.
Рука твердая, сильная.
Подал нехотя свою руку-подушечку и Соловушкин.
— Знакомлюсь с вашим хозяйством, — сказал Гуль. — Времени у меня в обрез. Вас не хотел беспокоить в воскресенье.
«Не захотели, видите ли, нарушить мой отдых, — подумал Григоренко. — Будто не знают, что время у директора не нормированное. Просто решили ознакомиться с комбинатом без руководителя. Так бы прямо и сказали».
— Ну что ж, пойдемте к злосчастной автономной линии, — сказал Гуль. — Вы уже расторгли договор?
— Нет еще. Только вчера получил бумагу, подписанную Петровым.
— Не тяните!
Со стороны города показалась «Волга» — такси.
«Кто это сюда торопится? — удивился Григоренко.— Не Комашко ли?» Да, это был он. Арнольд Иванович вышел из машины и короткими торопливыми шажками направился к дробильной установке. Так быстро он обычно и ходил по комбинату. Но сегодня в походке его почему-то не чувствовалось прежней уверенности.
«Неужели главный инженер стал волноваться, болеть за производство? — подумал Григоренко. — Впрочем, вполне возможно, — раньше в выходные дни главного инженера нигде не отыщешь, а сегодня сам примчался. Чудеса!..»
Комашко отрекомендовался, пожал всем руки.
— Сколько щебня может дробить установка в месяц? — спросил Гуль.
— Три-четыре тысячи кубометров, — ответил Григоренко.
Комашко в знак согласия кивнул головой.
— Три-четыре тысячи кубометров в месяц?! — Брови председателя комиссии взметнулись вверх, строго нахмурились.— А как зачастую этих тысяч не хватает на наших стройках!
«На наших стройках», — мысленно отметил Григоренко, а вслух произнес:
— Да, могла столько бы дать! Но она бездействовала. Стояла и ждала, когда подойдет бульдозер и оттащит ее на металлолом.
— По правде говоря, это я предложил директору не демонтировать установку, — подключился к разговору Комашко. — На всякий, непредвиденный случай. Кроме того, она нам понадобится, когда завод вторичного дробления будет переходить в новое помещение.
«Смотри-ка, Комашко стал меня защищать!» — удивился Григоренко.
— А почему бы вам самим не дробить на ней?
— Нет никакой необходимости, — ответил Григоренко. — В конце прошлого года мы запустили мощную дробилку ЩКД-8. Выпуск продукции увеличится теперь больше чем на четыреста тысяч кубометров щебня за год. Автономная же линия маломощная. Кроме того, для обслуживания ее требуется двадцать человек, транспорт... А три-четыре тысячи кубометров дополнительно всегда можно надробить и на основном заводе...
— Но Межколхоздорстрой взял ее в аренду, — прервал директора Гуль.
— Так им некуда деваться, вот и взяли. Щебень-то им позарез нужен, дороги в колхозах надо строить. А своего карьера нет. У них себестоимость щебня до девяти рублей доходит... Но попробуй поработай наш завод несколько смен для них! Нельзя!
— Вы говорите сейчас, как представитель Межколхоздорстрой, — сказал Гуль.
— Я говорю со всей откровенностью, чтобы комиссия сумела объективно оценить то, что произошло!
«Нет, молчать я не стану. Пускай Соловушкин и Комашко удивляются моему тону. Пускай этот тон не нравится и председателю комиссии, пускай! Молчать все равно не буду...»
Сергей Сергеевич волновался, дыхание его стало прерывистым. Но он был доволен тем, что сказал все напрямик, и особенно тем, что по этому вопросу давал объяснения сам, а не куратор в его отсутствие.
— Давайте теперь пройдем к резальным и шлифовальным машинам, — сказал Гуль.— А работу над памятником вы прекратили?
— Да, — ответил Григоренко. — Временно, пока не войдем в график с полированными плитами.
Гуль изучающе посмотрел в глаза директору, но ничего не сказал.
2Двери всех кабинетов управления распахнуты настежь. Вовсе не потому, что включили паровое отопление и батареи налились теплом. Нет! На комбинате работает комиссия из пяти человек. На полу из коричневого линолеума следы кирзовых сапог, вафельные отпечатки галош, каблуков модных туфелек и просто ботинок. Комиссия то и дело вызывает для беседы людей. Повсюду разговоры, споры.
В кабинете директора тихо. Только его ни о чем не спрашивают, не требуют никаких пояснений... Пока что не требуют.
В соседнем кабинете Боровик и Люба.
— Такую обстановку создали, — вздохнула Люба,— будто Григоренко преступник!
— Не сгущай краски, Любовь Александровна,— уклончиво ответил Боровик. — Если что и не так, то не один Григоренко во всем виноват!
— Вы уверены?
— Да.
— Уверены, а сами досрочно из санатория вернулись...
В кабинет Григоренко постучали, и на пороге появилась Юлия Варфоломеевна. Она подошла к столу, протянула бланк денежного перевода.
— Как прикажете оприходовать эти деньги?
Григоренко рассеянно смотрит на денежный перевод. Что от него хочет счетовод? И почему она обращается с этим вопросом к нему?
— Я вас не понимаю. Обратитесь к главному бухгалтеру.
— Он тоже не знает, куда девать эти деньги, — спокойно говорит Юлия Варфоломеевна. — Может, вернуть Белошапке и Нариманову?
— Почему им?
— Здесь написано — за испорченный бетон. Но мы за тот бетон уже удержали и с Белошапки, и с Нариманова...
— Не знаю я!.. Не знаю! Разберитесь сами! — рассердился Григоренко.
— Вы, Сергей Сергеевич, расстроены, а я хотела еще спросить вас...
— Спрашивайте, если пришли.
— Может, в другой раз?
— Говорите, зачем откладывать?
— Я слышала, завхоз комбината увольняется. Нельзя ли мне на эту должность? Перед пенсией хотелось бы иметь зарплату побольше. Я буду честно трудиться...
— Прежде всего, завхоз заявления не подавал. Кто распускает эти слухи?
— От Назаренко слышала...
— Подал заявление об увольнении мастер Бегма. Есть еще вакантная должность нормировщицы... Но дело не в этом... Какой же из вас завхоз? Вы счетовод. Нет, завхозом я вас не назначу!
«Она еще начальником цеха попросит ее поставить, ради большей пенсии».
— Вы, Сергей Сергеевич, не обижайтесь, я только спросила. За это не наказывают, голубчик. Не наказывают...
Когда Юлия Варфоломеевна ушла, Григоренко задумался: «Откуда взялся этот перевод? Странно, деньги переведены каким-то «доброжелателем». И почему не раньше, а именно теперь, во время работы комиссии... Хм, «доброжелатель»!.. Кто же прячется за этим псевдонимом? Перевод из Днепровска...»
В коридоре шум и суета, толпятся люди, говорят о передаче автономной линии, об отпуске колхозам загрязненного щебня. Есть и такие, что недвусмысленно усмехаются: дескать, все это не даром делается. В колхозах — индюки, утки, поросята... О покрышках тоже говорят. Одним словом, есть о чем сплетникам посудачить. Кто сам с нечистой совестью, тот на свой аршин дела других мерит.
Григоренко смотрит в окно на низкое осеннее небо.
Из задумчивости его вывел голос Драча. Он, видимо, встретил Боровика у входа в управление.
— Поговорить мне с тобой надо, Михаил Петрович!
— Пошли ко мне, — ответил Боровик. — Не на ступеньках же беседовать...
- Пять к двенадцати - Эдмунд Купер - Научная Фантастика
- Красивый, плохой, злой...Книга 2 (СИ) - Ладыгина Наталия - Современные любовные романы
- Два дня - Чесноков Дмитрий - Технофэнтези
- Под звуки музыки - Олег Синицын - Боевая фантастика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив