Сердце на ладони - Иван Шамякин
- Дата:26.11.2024
- Категория: Проза / Советская классическая проза
- Название: Сердце на ладони
- Автор: Иван Шамякин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
не пригласил Нинку в кино, избегал встречи с глазу на глаз в цехе. Она, однако, через несколько дней подстерегла его, заплакала:
— Я тебе отдала все. А ты… Опозорил, надсмеялся… С дитем хочешь бросить?
«С дитем», — вот откуда этот страх.
«Неужто она может забеременеть?!» Эта мысль не оставляла его с того дня ни на минуту. Он купил толстую книгу «Акушерство», прочитал в пустом осеннем парке все относящееся к беременности и закинул книгу в кусты. Нет, ничего еще она не знает. Но забеременеть может…
…Вопрос Генриха встревожил его. Что, если она рассказала подругам, а они — Косте, который живет в общежитии и частый гость у девчат? Тогда, наверное, уже знает вся бригада.
Узнает весь цех, завод. Чего доброго, станут разбирать на собрании.
Нет, не дают человеку воли. Тысячи условностей связывают его по рукам и ногам, тысячи страхов подстерегают на каждом шагу. Он, Славик, считал, что избавился уже от таких «пережитков» и «предрассудков», как совесть, стыд, любовь, преклонение перед авторитетами… Ни черта не избавился. Он не только такой, как все, он хуже — сентиментальный слюнтяй. А виноваты родители, это они так воспитали. И в таком окружении стать другим, выходит, прямо-таки невозможно. С туристами поспорил — в каталажку, узкие штаны надел — в «Крокодил», с девушкой связался — женись. Жуть!
День этот, однако, закончился благополучно: Нина его не придушила, в комитет комсомола не вызвали.
Но Славик не обрадовался гудку. Он пообещал Нинке встретиться с ней вечером. А встречаться совсем не хотелось. И не пойти боязно.
С завода они вышли вместе с Тарасом. Домой Славик не спешил. У него создались сложные отношения с Ирой. На удивление матери, они совсем перестали ссориться. Сестра смотрела на него с брезгливым пренебрежением. А он боялся ответить даже сердитым взглядом. Не затрагивал. Почти льстил. Только было бы тихо.
Тарас долго шел молча. У него была своя забота: отношения в семье Ярошей — в его семье. С малых лет он замечал ревность Галины Адамовны и раньше жалел ее. Но с возрастом, разобравшись, стал больше сочувствовать отцу.
О том, что мать снова приревновала Яроша к кому-то, сообщила ему Наташа. А после их встречи у Зоей Антон Кузьмич первый раз в жизни заговорил с сыном о своих отношениях с женой… Тарас с горечью думал: как можно так усложнять простые и ясные вещи, марать грязью чистые человеческие чувства! Желая помочь, он попробовал поговорить с Галиной Адамовной. Но та резко оборвала его: «Я тебя прошу не вмешиваться». Тарас вовсе не считал, что нужно лезть людям в душу. Но нельзя же оставаться в стороне, когда двое хороших людей, проживших вместе много лет, никак не научатся понимать друг друга.
— Катка нынче, видно, не дождаться, Бр-р, — съежился Славик и поднял воротник своего легкого короткого пальто.
Снег, выпавший неделю назад, таял. Было сыро, скользко и холодно. Тарас, в кожаной куртке на меху, в галошах, шагал широко, уверенно. Славик над галошами смеялся — старомодно! — и в длинноносых туфлях скользил на талом снегу, перепрыгивая лужи, ругал никудышную зиму. И вдруг ляпнул неожиданно не только для Тараса, но, очень может быть, и для себя самого:
— В тебя по уши втрескалась одна дура. Тарас промолчал, только недоверчиво глянул на него.
— Не веришь? Даже не интересуешься кто? Моя сестра. Ира.
— Она уполномочила тебя сообщить мне об этом?
— Ну что ты! — засмеялся Славик. — Я прочитал ее дневник.
— Красиво, нечего сказать!
— А ты не прочитал бы дневника сестры, если бы он подался тебе на глаза? Терпеть не могу притворства. А я читал. Интересно! Как роман. Тебя она превозносит! Культ Гончарова.
Тарас понял, что на этот раз Славик говорит правду. Он и сам кое-что замечал. Но зачем Славик заговорил о сестре именно сейчас?
Оставив без ответа тираду Славика, Тарас спросил:
— Скажи лучше, что у тебя там с Нинкой? Славик поскользнулся, обругал городские
власти и дворников, которые не чистят тротуаров. Это помогло ему справиться с замешательством.
— Что у тебя с Машей, то у меня с ней. Ходим в кино. Вот и сегодня пойдем. Почему зто тебя интересует?
— Хлопцы не верят, что у тебя это серьезно.
— О, великие моралисты! Вам хотелось бы, чтоб я, сходив два раза в кино, тут же женился? А сами-то вы не слишком торопитесь с этим делом. Философ наш очкастый три года Зою за нос водит, учебой отговаривается… — Славик зло и громко выругался. — Надоели вы мне как горькая редька! Все! Автоматы!..
Тарас давно уже научился не обращать внимания на болтовню Славика, но эти слова его обидели. Сколько они возятся с ним, сколько ему прощают, а он вот какого мнения о бригаде.
«Секретарь парткома был прав, не будет из него толку, придется распрощаться». Однако Тарас вздохнул с огорчением, все-таки жаль было этого шалопая..
31
Маша удивилась, когда выяснилось, что билетов только два.
— Как? Ты не взял для Зоси?
Тарас отчаянно смутился, И Зося тоже.
— Ну что ты! Я совсем не хочу вам мешать.
— Чем ты можешь помешать, скажи, пожалуйста?
Маша говорила из прихожей, куда вышла переодеться.
Зося сидела на диване в привычной позе, поджав ноги, укрыв их теплым платком. В квартире было даже жарко, но ее все еще не оставляло нервное ощущение, что ноги стынут; так у калеки болит ампутированная нога.
До прихода Тараса они что-то кроили, и по дивану были разбросаны зеленые и красные лоскутки. Точно цветы. Зося собирала их и связывала вместе.
Маша вбежала в комнату с распущенной косой. Стала причесываться перед зеркалом. Тарас залюбовался ее волосами. Зося смотрела на него, улыбаясь, как старшая сестра. Словами он, верно, ничего не сумел бы объяснить, но взглядом, глазами просил у Зоси прощения, говорил: не думайте обо мне дурно, просто мне хочется… необходимо побыть с ней вдвоем.
Зося поняла. Но тут же где-то в самом дальнем уголке сердца шевельнулась зависть. И это чувство она позабыла, не испытывала его уже много лет. А потому испуганно прогнала прочь, пускай эта зависть и добрая. Разве имеет она право завидовать? Они молодые, счастливые, у них совсем другая жизнь…
Зося любила Машиных друзей. Они были разные, но все отзывчивые и добрые. А лучшим лекарством для ее душевных ран была доброта. Она рассеивала остатки ее недоверия к людям и жизни. Тарас же занял в ее сердце^ в мыслях особое место. Еще в ссылке она иной раз думала, что, может быть, если б ей тогда удалось найти и приютить мальчика, судьба ее сложилась бы совсем иначе. Да, если б она разыскала его тогда, они бы стали братом и сестрой на всю жизнь…
Подкрашивая губы, Маша подтрунивала над Тарасом:
— Тугодум ты, Тарас. И вообще медведь Я удивляюсь… Вырос в городе, в такой интеллигентной семье. Посмотрел бы, где росла я! — но сказала она это не жалуясь, а с гордостью: росла в беде, а выросла вот какая, полюбуйтесь!
Зося пошутила:
— Да. Трудно поверить, что ты не барское дитя. Если б я не видела твою маму…
— Моя мама. — Маша вздохнула. И вдруг отбросила тюбик на подоконник, краем платка вытерла краску с губ. Подбежала к Зосе, обняла, поцеловала в щеку:
— Прости. И не скучай без нас. В фойе Тарас с Машей нос к носу столкнулись со Славиком. Рядом с ним стояла Нина.
Славик нарочно купил билеты не в центральный кинотеатр, а в этот новый, в Зали-нейном районе, где почти исключалась встреча со знакомыми. И вдруг — на тебе. Да с кем! Он готов был сбежать куда угодно, увидев их. Но спрятаться некуда.
Славик давно не встречал Машу. И когда после случая с Ниной она снова завладела его мыслями, он иной раз, чтобы не думать о ней, убеждал себя, что это лишь в его воображении она такая необыкновенная, прекрасная, а на деле вся красота ее — плод его взбудораженной фантазии. Но нет! Нет! Сейчас она показалась ему еще красивей, чем в первую встречу на даче, чем даже виделась в бессонные ночи. Он просто ослеп от сияния ее глаз, оглох от звука ее голоса, не сравнимого ни с чьим другим. Она смеялась. Она говорила что-то Тарасу. Славик не слышал. Оглушила и ослепила еще — ревность.
Не он, а Тарас познакомил девушек. Маша не оглядывала Нину с тем чуть презрительным любопытством, с которым смотрели на нее некоторые Славины друзья. Воспитанная жизнью и работой в больнице, Маша никогда не разделяла людей на какие-то категории, а тем более не судила о них по одежде, по внешности. Но и она посмотрела на Славика с удивлением. Ее удивила не Нина. Удивил Славик. И он это понял. С той минуты он замечал все: каждое ее движение, каждую искорку в глазах.
Ему кричать хотелось от отчаяния, кусать себе пальцы, когда они оказались рядом — простенький, земной, неказистый «дятлик» с покрасневшим носиком и Маша, в которой все казалось ему необыкновенным.
Все же Славик вернул себе самообладание и привычную развязность. Пригласил всех в буфет. Стал угощать с купеческим размахом.
- Театральный бинокль. - Эдуард Русаков - Советская классическая проза
- Советская авиация в боях над Красным Бором и Смердыней. Февраль-март 1943 - Илья Прокофьев - История
- Крест на ладони - Анна и Татьяна Аксинины - Остросюжетные любовные романы / Русская классическая проза
- Суженые - Крисси Смит - Любовно-фантастические романы
- Конец тьмы (Капкан на Волчью стаю) - Джон Макдональд - Криминальный детектив