Антымавле — торговый человек - Владилен Леонтьев
- Дата:15.07.2024
- Категория: Проза / Советская классическая проза
- Название: Антымавле — торговый человек
- Автор: Владилен Леонтьев
- Просмотров:6
- Комментариев:0
Аудиокнига "Антымавле — торговый человек"
📚 "Антымавле — торговый человек" - захватывающая история о приключениях главного героя, который отправляется в опасное путешествие в поисках новых торговых возможностей. В его пути встречаются загадочные места, таинственные персонажи и невероятные события, которые перевернут его жизнь с ног на голову.
🌟 Главный герой, Антымавле, - харизматичный и отважный торговец, готовый рисковать ради достижения своих целей. Его умение находить общий язык с разными людьми и быстро принимать решения помогают ему преодолевать все трудности на своем пути.
🎧 Слушая аудиокнигу "Антымавле — торговый человек" на сайте knigi-online.info, вы окунетесь в захватывающий мир приключений, интриг и неожиданных поворотов сюжета. Наслаждайтесь прослушиванием бесплатно и без регистрации!
Об авторе:
🖋️ Владилен Леонтьев - талантливый писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей. Его книги отличаются увлекательным сюжетом, живыми персонажами и глубокими философскими мыслями.
📚 На сайте knigi-online.info вы найдете огромный выбор аудиокниг на русском языке, включая бестселлеры и лучшие произведения. Слушайте книги онлайн, наслаждайтесь увлекательными историями и погружайтесь в мир воображения!
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Антымавле — торговый человек" и другие увлекательные произведения на сайте knigi-online.info!
Погрузитесь в мир советской классической прозы с аудиокнигами нашей коллекции!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Како! Како! — кричали болельщики.
Уже близко. Видны веселые, азартные лица. Еще немного — и перед упряжкой Како раздвинулась толпа, собаки сбавили несколько бег, и Како направил их к яранге Перго.
— Там тебя ждут, — подошел через некоторое время Перго и стал помогать распрягать собак. — Тебе первый приз дали.
Како сидел в первом ряду, подогнув под себя ноги. Рядом с ним Перго. Народу набилось так много, что всем желающим не хватало места. Два крайних класса школы разгородили, сняв временную стенку. Один класс служил залом, а во втором был настлан несколько выше первого еще пол — это была сцена. В Увэлене не было клуба, поэтому для больших собраний собирались в школе. Уже исчезли прежние суеверия, и редко кто вспоминал, что здесь когда-то жили свирепые келет.
Сначала выступали школьники. Они пели хором.
Потом на сцену вынесли низенькие длинные скамеечки. На них степенно уселись известные увэленские певцы с бубнами в руках.
— Гэк, аттау! Пора! — прекратил шум пожилой Ытук.
В зале притихли. Поднялись в руках бубны, закрыли лица певцов. Коснулись тонкие палочки краев обручей, зазвенели нежно покрышки.
— А-а-я-нэ!.. А-я-нэ-я! — начал Ытук приятным звучным голосом.
— Эн-мэн вай-ым! — дружно подхватил хор.
Крепчают голоса. Захватывает слушателей песня.
Многие начинают подпевать с места. А через несколько минут поет весь зал. Все звонче удары бубнов, но вдруг песня резко обрывается.
— Вай-вай! На! — Ытук передает бубен, встает, надевает замшевые расшитые перчатки и полуголый выходит на середину сцены. Покачивается с ноги на ногу, разминку делает. Старость словно рукой сняло, как юноша выглядит Ытук.
Снова ударили бубны, зазвучали голоса:
— Я-нэ-ээ! А-я-нааа!
Плавно взмахивает руками Ытук, изгибается тело.
И вот уже над морским простором летит чайка. Величаво летит, легко. Играют мускулы на смуглом теле Ытука. Вздрагивает чайка, увидев рыбу в волне, камнем падает, окунается в воду и снова взмывает вверх. Но не всегда бывает спокойным море. Раздались громкие удары бубнов. Шторм начался, волны о скалы бьются. Летит баклан, часто крыльями машет, к берегу, к скалам торопится. А чайка легко скользит по ветру. Ей не страшен шторм, не страшна буря. Ловка и сильна белая чайка.
— Ка-ка-ка! А-я-нэ-эээ! Ка-ка-ка! — вторит хор.
Тяжело взмахивает крыльями красивая гага. Не хватает сил, садится на воду, не может с ветром справиться. А белая чайка взмыла над ней и летит против ветра, против бури.
Како как зачарованный слушал песни, пробовал подпевать сам, стараясь запомнить красивые увэленские напевы.
Вот выстроились на сцене в ряд девушки, разодетые в самые лучшие камлейки. Взмахивают плавно руками женщины, кивают в такт напеву, покачиваются на полусогнутых ногах, рассказывают о новой колхозной жизни.
Потом вышел, на середину Рыппель. Молодой, сильный. Притоптывает, резко взмахивает руками. Точно и метко вонзает копье в моржа. Такой никогда не промахнется.
— А теперь о людях разных мы споем! — выкрикнул неутомимый Ытук.
Ударили бубны. Грянул хор.
И видит Како, как идет по тундре нарта. Сначала легко и быстро мчатся собаки, потом тише, уставать начали. Зайца увидели, бросились, забыв об усталости. Не смогли догнать, снова устало поплелись по тундре. Сидит каюр на нарте, седок рядом, спиной к нему. Не чукча, не похож, но что-то знакомое в седоке видит Како. Собаки подымаются в гору. Встал седок, идет рядом с нартой: снег глубокий. Второй руки словно нет. «Так это же однорукий!» — узнал Како.
— Пусть все такими будут!
Звенят бубны. Поет хор.
— А есть другие люди! — Ытук пригнулся и, озираясь, крадучись, пошел по сцене.
Притихли бубны, в напеве появилась таинственность.
И сидящие в зале увидели, как идет поздно вечером завскладом. Озирается по сторонам. Увидел идущего навстречу, спрятался за углом, притаился. Потом снова, крадучись, к складу стал пробираться. Открыл дрожащими руками замок, вошел в склад, поспешно сунул в карман что-то и побежал, не оглядываясь, на «экыч». У народа везде глаза есть, он все видит.
— Не нужен нам, кто тайно торгует! Анэ-яаа-ааа!
Не выдержал позора завскладом, кое-как пробился к выходу, домой ушел.
Празднество продолжалось всю ночь. Пели все и старые и молодые, пел и Како. Впервые в жизни переживал он такое.
Раз ты с родственниками в ссоре, то верни жену
Ринтылин не ожидал такого почетного гостя. Пылёк не любил ездить к береговым. Какая в том нужда? Но на этот раз события сломили гордость чаучу и заставили его поехать к Ринтылину за советом.
Лежит Пылёк на мягких шкурах, тело прикрыто пыжиковым одеялом. Варится над жирником свежая оленина, аппетитный запах щекочет носы хозяев.
— Если еще раз приедет Антымавле, я совсем без людей останусь, — не выдержал Пылёк. — Етыкай ушел, сын его тоже. Сразу на двух пастухов меньше стало. Коравье наглым становится…
Ринтылин молча слушал Пылёка, часто поддакивал. Рэнто передернулся всем телом при упоминаний имени Антымавле, вздрогнул, но не проронил ни слова.
Пылёк высказывал то, над чем часто задумывался последнее время сам Ринтылин. Старик рассчитывал, что с его уходом из Инрылина уйдут и люди. Как же они без байдары обойдутся? Оно бы так и вышло, но в Инрылине появился вельбот, товары в кооперате умножились. Авторитет знающих совсем пропал. Даже здесь, в Ымылёне, тревожные разговоры. И все это Антымавле и Гырголь делают. Свои, а во всем с русилит соглашаются, следуют их советам.
— Так дальше будет, олени разбегутся, — будоражил мысли Ринтылина Пылёк. — Твои важенки тучные, хороших телят принесут. Но кто смотреть за ними будет?
— Надо с помощниками посоветоваться, — предложил Ринтылин. — Они все знают, подскажут. Твоя беда — моя беда. Ну-ка, огниво попробую вызвать. Оно хороший советчик.
Вздрогнул в руках Ринтылина бубен, и даже без удара палочкой зазвенела покрышка. Сам он запел глухим тихим голосом:
— Ах-ха-ия-ааа!
Медленно гаснут светильники. Крепчает голос, сильнее дрожит бубен в руках.
— Эми! Где ты? — резким голосом спрашивает Ринтылин.
— Оо-оо! Далеко я, — отвечает чужой незнакомый голос.
И вдруг все явственно слышат визг огнива где-то далеко-далеко.
Пылёку хорошо знаком был этот звук, и сейчас ему показалось, что это он сам, Пылёк, разводит огонь на новой стоянке потомственным огнивом.
Взвизгивает огниво, словно его только что взяли в руки. Ринтылин перестал петь:
— Слушайте! Слушайте!
Сильнее визжит огниво, еще сильнее. Уши режет. Люди не шевелятся. Потом визг стал стихать, вырвался вздох облегчения, и вдруг все исчезло из груди Ринтылина.
— Ытреч! Все!
— Но почему же не слышно было, как ты советовался с огнивом? — спросил Пылёк.
— Огниво навеяло мне мысли и дало советы, — объяснил Ринтылин.
Вновь разгорелись светильники. Ринтылин медленно поднял голову, уставился неподвижном взглядом в угол и начал:
— Два полоза у нарты. Когда один сломается, никуда не уедешь, так же и два человека — основа семьи — муж и жена не могут жить друг без друга. Один умрет, умрет второй. Пусть так будет. Пусть разум у него помутится от страшной тоски и одиночества. Страшно, когда человек одинок. Акы-ка-ка! — передернулся всем телом Ринтылин. — А когда одиноким станет, пусть и его друзья — русилит — несчастным посчитают, потеряют в него веру. Как страшно будет!.. — Ринтылин умолк и сидел, покачиваясь, опустив голову.
Тихо стало в пологе. Молчал Пылёк, глубоко дышал Рэнто.
— Большой канаёлгин — морской бычок всегда проглатывает маленького. Ты — канаёлгин, большой канаёлгин… Сильный, — повернулся к Пылёку Ринтылин. — Лето теплое скоро будет. Оленю тяжело в тундре. Ох, как тяжело! К морю его тянет, к спокойствию. Сблизятся стада. Будут два стада рядом, и большое проглотит маленькое, как канаёлгин глотает маленького бычка. Ха-ха! — со злорадством рассмеялся Ринтылин. — И тогда вернется к тебе Етыкай послушным, как теленок!
Пылёк понял. Ведь верно, летом третье стадо, совсем рядом со стадом Аннелё. Смешать… Переставить свою метку на оленей Аннелё… Попробуй потом разберись… Верно советует Ринтылин. Верно!
— Гок! Устал! — выдохнул Ринтылин.
…В открытую дверь лавки заглянуло утреннее солнце и осветило прилавок. Большая куча белых пушистых шкурок засеребрилась, словно только что выпавший снег. Антымавле брал каждую шкурку, подкидывал на руках, встряхивал во всю длину, потом нежно проводил рукой по меху и внимательно разглядывал его.
— Первый сорт, — вслух произносил он, привязывал фанерную бирку, и вешал шкурку в прохладном углу лавки.
В тетради, лежавшей тут же на прилавке, он химическим карандашом сделал запись. На чистом листе в левом углу стояла дата: «25/IV–35», ниже один под другим нарисованы три изображения зверей. Против каждой фигурки он ставил римские цифры I, II, III, что означало сортность.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Элла в ночной школе - Тимо Парвела - Детская проза
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Язва - Сергей Леопольдович Леонтьев - Детектив
- Чингисхан. Пенталогия (ЛП) - Конн Иггульден - Историческая проза