Избранное - Нора Георгиевна Адамян
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Советская классическая проза
- Название: Избранное
- Автор: Нора Георгиевна Адамян
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В контору пришел монтажник Ефим Гаврилович, мрачный, крепко сколоченный человек. От него по комнате распространялась едкая смесь запахов лука и металлической окалины. Георгию он издали степенно кивнул. Начальник, сердито морщась от каких-то доводов телефонной трубки, жестом указал старику на стул. Тот вздохнул и сел.
— Что, жизнь не радует? — спросил Георгий.
— Какая это жизнь?
— Ничего, — сказал Георгий, — вон какую игрушку отгрохали.
Но старик явно не разделял его лирического настроения. Покосившись на окно, он снова уставился на начальника и, улучив секунду, когда трубка легла на рычаг, быстро заявил:
— На что мне это нужно, насос под свою ответственность брать? Поработаем сколько необходимо — и весь разговор.
— А почему не взять? — спросил начальник.
— Потому, что этого не будет никогда, — твердо ответил Ефим Гаврилович.
— Вот люди! — сказал начальник. — Вам же насос нужен?
— А я не отказываюсь. Нужен, когда там, понимаешь, вода.
— Вот оформите и берите.
— Под свою подпись не возьму.
— Ты такое видел? — спросил начальник Георгия. — Учти, один мотор они уже сожгли. Сожгли вы мотор?
С неожиданным проворством Ефим Гаврилович повернулся к Георгию:
— А какие моторы не горят? Укажите мне такие моторы, чтоб они не горели!
— Без надзора все горят, — согласился Георгий. — Возьмите под свою ответственность моторчик, Ефим Гаврилович, ручаюсь, он у вас не сгорит.
— А на что мне это надо? Мало у меня забот!
В дверях показался Ваче. Конечно, с билетом. Спрашивать об этом не полагалось. Раз послали Ваче — все в порядке. Будет любой билет: на самолет, на футбольный матч, в театр, на шахматный турнир. Ваче встал у двери, непроницаемый и равнодушный. За ним вошел Оник, еще более худой, чем всегда, — так Георгию казалось при каждой встрече с журналистом. Худой и красивый. Вещи на нем никогда не выглядели новыми, но точно срастались с его подвижным телом.
— Тебе повезло, — сказал Георгий, пожимая сухую руку Оника, — присутствуешь при зарождении конфликта. Заслуженный производственник, бригадир боится ответственности.
— Можете так считать, — ехидно согласился Ефим Гаврилович.
— А я слышал, что ваша бригада носит звание…
— Я всякое звание носил. Я и ударник был, и стахановец был. Я по своей работе за все отвечал.
— Работа работой. Сознание надо иметь. Совесть рабочую, — легко вошел в разговор Оник, — вот сейчас у нас на страницах газет о рабочей совести большой разговор…
Ефим Гаврилович поднялся с табурета.
— Не пришлете мотор — работать не будем, — сказал он и, тяжело передвигая ноги, пошел из конторы.
— Как понимать? — спросил Оник. — Согласился?
Начальник строительства безнадежно махнул рукой:
— Собака старик. Кулацкая душа!
— А какой работник! — присвистнул Георгий. — На Ахтульской станции сроки нас поджимали, так мы с ним месяц почти не спали. Он и плотник, и сварщик, и каменщик. Все может. Талант.
— Кстати о талантах, — сказал Оник, — у меня к тебе разговор. Я за тобой в управление — говорят, на объектах. Но, оказывается, в некоторых вещах Онику Артаняну еще везет. Встретил твою машину. Ты что, улетаешь сегодня?
— Восемнадцать сорок. Третий рейс. Я для тебя человек бесполезный. Вот мой тезка Георгий Сергеевич даст необходимые тебе факты, цифры, фамилии.
— Ты мне нужен, — сказал Оник многозначительно.
— А здесь тебе ничего не нужно? Учти, скоро новую очередь запускаем.
— Сюда я еще приеду.
Они вышли. В стеклянности воздуха, в лиловых тенях гор, в мягком, необжигающем тепле солнца была уже сладостная осень Араратской долины.
Георгию хотелось объехать по пригорку, чтоб взглянуть на ТЭЦ со стороны канала, но Оник сразу пресек это чувствительное подведение итогов.
— Капиталистом хочешь стать? Перенимаешь опыт американских воротил или — как их там — бизнесменов? Обогащаешься?
Обычная Оникина трепотня.
— Обогащаюсь, — сказал Георгий. — Займи десятку.
— Нет, в самом деле, распродаете дно будущего моря?
— А что, получены сигналы?
— По всей форме. Письма трудящихся.
— А если по существу? Я что-то не понимаю…
Понять оказалось нетрудно. Письма оповещали, что мастер Амо Бекоян и председатель сельсовета Ванецян распространили слух о продаже деревьев на территории, подлежащей затоплению. Вырученные деньги они взяли себе, но какую-то малую толику заплатили трактористу, который выкорчевал корни. И только после того, как все деревья были срублены, проданы и вывезены, в конторе сельсовета появилось объявление, что трудящиеся могут получить древесину безвозмездно при условии, что они своими силами выкорчуют все пни. А получать было уже нечего. И делалась вся эта махинация с ведома и согласия главного инженера управления…
— Надеюсь, тебе понятен подтекст этой части письма? — спросил Оник. — А поскольку оно получено, нам предстоит им заняться.
— Все ерунда! — сказал Георгий. — И не желаю я ничем таким заниматься. Я сегодня уезжаю.
— У тебя еще куча времени.
— Что ж, ты думаешь, я не найду, куда его истратить? Очень мне нужно разбирать ваши анонимки!
— Я тоже мечтаю писать очерки под рубрикой «Люди красивой профессии» или «Человек — это звучит гордо!». Ваче, поверни, пожалуйста, к морю…
Ваче покосился на хозяина. Георгий недовольно кивнул.
— Амо не может и не должен доказывать, что он не продавал деревьев. Это ты должен иметь доказательства, что он их продал.
— Я не судья и не прокурор, — сказал Оник. — Мы спросим — он ответит. А дамба уже солидно наросла, скоро сомкнется, — прибавил он.
Он понимал, чем тронуть Георгия, и бессовестно этим пользовался. Да и сам Георгий отлично видел, что Оник его «покупает», но тем не менее оттаял, заулыбался, хотя и знал, что перемычка сомкнется еще не так скоро, потому что рабочая сила, машины и прочая техника опять на какое-то время переброшены на строительство ТЭЦ и другие более важные объекты.
Отдав дань восхищения мастерству строителей, Оник вернулся к интересующей его теме.
— А деревьев нет! — деловым голосом сказал он.
Действительно, островки курчавой темной зелени исчезли. Котлован точно расширился. Только по берегам будущего моря трепетал под ветром позолоченный осенью кустарник.
— Мне здесь деревья и не нужны.
Георгий снова стал злиться.
Они спустились к тоннелю, где бетонированная труба уже нацелилась на беззаботно прыгающую по камешкам речку. Амо Бекоян вышел из тоннеля, щурясь от солнца. Георгий позвал его в машину. Мастер отдал какие-то распоряжения загорелому дочерна малому, отряхнул пыль с широких брючин и легко просунулся на сиденье.
— Как жизнь? — спросил Георгий.
Амо пожал плечами:
— Будьте вы здоровы. А нам что делается!
— В деревню поедем, — распорядился Георгий. — Ванецян сейчас там?
Амо Бекоян был невозмутим.
— А где он должен быть? Найдем.
Следовало выждать встречи с Ванецяном или хотя бы предоставить инициативу Онику, но Георгий не утерпел:
— Деревья убрали?
Амо готовно ответил:
— Убрали. Что же им было делать — убрали.
— Пни выкорчевали?
— Кажется, так…
- Конь и две козы - Разипурам Нарайан - Классическая проза
- Дети ночных цветов. Том 1 - Виталий Вавикин - Ужасы и Мистика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Том 2. Рассказы, стихи 1895-1896 - Максим Горький - Русская классическая проза
- Варварина нора - Сергей Кислицын - Космическая фантастика / Прочие приключения / Прочий юмор