Нагота - Зигмунд Скуинь
- Дата:11.08.2024
- Категория: Проза / Советская классическая проза
- Название: Нагота
- Автор: Зигмунд Скуинь
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Нагота" от Зигмунда Скуиня
📚 "Нагота" - это захватывающий роман, который погружает слушателя в мир загадочных событий и неожиданных поворотов сюжета. Главный герой книги, Иван Петрович, сталкивается с таинственными исчезновениями людей в его городе, и пытается разгадать загадку, которая кажется неразгадаемой.
В поисках ответов, Иван Петрович погружается в мир интриг и опасностей, где каждый шаг может быть роковым. Сможет ли он раскрыть тайну "Наготы" и спасти свой город от неизвестной угрозы?
Об авторе
Зигмунд Скуинь - талантливый писатель, чьи произведения завоевали признание читателей по всему миру. Его работы отличаются глубокими мыслями, захватывающим сюжетом и неожиданными развязками.
Слушайте аудиокнигу "Нагота" онлайн бесплатно и без регистрации на сайте knigi-online.info. У нас собраны лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Не упустите возможность окунуться в увлекательные истории, которые заставят вас переживать, смеяться и задумываться. Погрузитесь в мир книг вместе с нами!
Приглашаем вас также ознакомиться с другими произведениями советской классической прозы на нашем сайте. У нас вы найдете настоящие литературные шедевры, которые заслуживают внимания каждого ценителя книг.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом пришел Сейко,
Ну как, старик?
Срезался.
Хе-хеее. Держи пять, я тоже,
Спета наша песенка.
Спета? Ты что? Теперь скорей в надежное укрытие. Надо разведать, не объявят ли где дополнительный прием, сунемся туда.
Что-то неохота.
Не валяй дурака. Пошли на машиностроение, на факультет тяги, лишь бы куда.
И это все, чего я добивался? Ну а чего я добивался? Все эти годы просто плыл, как пузырь по каналу. И не служба в армии меня пугала. Спорт меня сделал рослым, выносливым, сильным. Спорт не только берет, но и дает, это ясно. Но когда нет равновесия между тем, что у тебя в мышцах, и тем, что в голове? Ну да ладно, попытка не пытка. Разумеется, тогда я был иного мнения. Рассуждал примитивно: выход есть — урра! К чему ломать голову.
Кисло-сладкая безнадежность вдруг, сменилась безудержным весельем. Возможно, такой перепад настроений был просто бегством от печальных мыслей. Опять хотелось двигаться, дурачиться, смеяться, доказывать и убеждаться, что я не сник, не,пал духом. Сейко пребывал в подобном же состоянии. Что таким роскошным вечером грех томиться дома, что уникальные приключения дня необходимо увенчать чем-то из ряда вон выходящим, — о том не могло быть двух мнений.
Поехали на концертную эстраду, предложил я, выступают англичане, может попадем.
А знаешь, сколько стоят билеты? Ну нет, тогда уж лучше в рестор.
Слушай, поехали в Юрмалу! В Луна-парк!
Нашел забаву для детишек!
Ну, тогда махнем в Меллужи, на танцульки.
Хочешь вшей набраться? Вот что я тебе скажу: покатили в Пиладжи, в колхоз. У моего двоюродного брата свадьба сегодня.
Затея, прямо скажем, шальная. Но, может, потому-то предложение Сейко пришлось мне по душе. Это как раз то, что нам нужно, мы были с ним настроены на одну волну.
Понеслась, воскликнул я, предчувствуя, что поездка будет необычной. Надежды эти еще больше распалили меня, раззадорили: да, едем, почему бы нет. Ну разве я не молодец, что не сказал «нет»? Я согласен. Полный вперед!
В дом, где справлялась свадьба, мы вкатились в сумерки. Там толчея, совсем как перед автомагазином. Гостей добрая сотня. Все навеселе. Музыканты наяривают так, что занавески трепыхаются. И не какие-нибудь доморощенные, а лабухи из Риги со стабильной электроникой.
Шутки ради один местный заводила время от времени покручивал ручную сирену и выкрикивал: «Горько!» Нам с Сейко почему-то было оказано исключительное внимание, нас усадили напротив молодых. Жених с первого взгляда показался мне неотесанным увальнем. С каждой новой рюмкой лицо его все больше багровело, шея, выпиравшая бревном из стиснутой свадебным костюмом груды мускулов, тоже наливалась краской. Зато невеста понравилась. Стабильно. Взглянул на нее раз — вроде бы все ясно! Взглянул в другой раз — сплошные потемки. То улыбается — рот до ушей, то сделается такой вдруг печальной; то кукла куклой, никакой изюминки, а то вдруг не девчонка — детонатор.
Посаженый отец без конца выкрикивал тосты. Например, за оградительный вал в Голландии, в котором один бесстрашный человек заткнул рукой крысиную норку, чтобы в нее не хлынула вода и не размыла вал. Так глотнем же общими силами от этого моря разливанного, дольше терпеть нет мочи. И все в таком духе, ахинея несусветная, а народ в восторге, глушит и глушит. Смеется до колик в животе. А заводила сирену покручивает да покрикивает: «Горько!»
Что-то около полуночи, — не знаю, специально ли было подстроено или само собой произошло, — под потолком грохнула здоровенная лампа и чуть ли не во всем доме погасло электричество. «Короткое замыкание! — крикнул кто-то. — Придется посидеть впотьмах».
Жених оказался электриком, не стерпела его профессиональная гордость, под столом меж ног гостей выбрался наружу, пошел проверить пробки.
«Теперь самое время невесту выкрасть» — крикнул тот же голос. Тут же окно нараспашку и парни принялись за дело. Невеста орет благим матом, посаженая мать причитает. Никто на них не обращает внимания. Вспыхнул свет, примчался жених, обложил всех трехэтажным международным и вон из комнаты, да куда там, поздно, похитители в машине уже далеко.
Прошло сколько-то времени, похитители возвращаются разморенные, усталые, едва на ногах держатся. Главный похититель (тот, с водянкой в голове и ручной сиреной): так, мол, и так, невеста в надежном месте, если жених желает получить ее обратно, пусть выставляет ящик шампанского. Жених согласен, и все садятся по машинам.
Едем и мы, говорит Сейко, вот будет хохма.
Я такой сильный, такой смелый и умный, сам собой довольный, вот-вот, кажется, забренчу весь наподобие электрогитары, цветком распущусь, расползусь от улыбки, как жареный поросенок на столе с изюминками вместо глаз и сельдереем в пасти. Загадка невесты мне не дает покоя, не терпится ее увидеть, за столом сидеть уже неинтересно.
Понеслась, говорю я, дуй во всю железку!
Ночь темная и в то же время светлая. Куда-то едем, трясемся, потом бредем, спотыкаясь и падая. Вокруг чернеет взбаламученная, зыбкая пашня.
Мы ее опустили в контрольный колодец, говорит главный идиот. Она где-то здесь.
Да где же?
Здесь, здесь. А может, там...
После мелиорации поле стало огромным, мелиорационных колодцев на нем множество. Первым стал звать жених, потом и все остальные принялись выкликать имя невесты. Сниедзе! Сние-дзе! Сние-дзе!
Эхо терялось во тьме, тишина холодком сжимала сердце.
...Может, отзывается, да мы не слышим...
...Как это можем не слышать...
...Раз цементной крышкой колодец задвинули...
...Еще и крышкой задвинули?..
...Не помню, вроде бы задвинули...
Ночь понемногу светлеет, уже различаем лица, нет сил смотреть друг другу в глаза. Мы все заляпаны грязью. Меня трясет, дрожу, как пневматический молот.
Наконец находим ее. Зубами впилась в правую ладонь. Тело закоченело.
Ничего не понимаю, ничего не понимаю, твердит главный идиот.
Я тоже ничего не понимаю, мы оба так похожи, ужасно похожи!
И тут жених вскрикивает нечеловеческим голосом. Сначала казалось, он сорвал с невесты толстый черный жгут. Вот ненормальные, неужели еще и веревками ее связали?! Нет, не веревки, это я понял потом, когда жених разорвал черный жгут. Это змея. В колодце змеиное логово. Жених все же настаивает, невесту нужно поскорей везти в больницу. Мы с Сейко зачем-то едем с ними. Жених держит невесту на коленях. Меня всего наизнанку выворачивает. Фату невесты защемило дверцей, в агонии бьется снаружи белоснежное крыло.
Запах гари сидит в легких. Голова раскалывается. Прокатил первый троллейбус. Пора вставать.
10
Она сама себя не узнавала, нет, в самом деле, на что это похоже, что происходит, почему осталась в машине, почему согласилась поехать с доктором, и куда, ведь как будто в здравом уме, голова на редкость ясная. С того момента, когда машина тронулась, еще точнее, когда Мелита обернулась в дверях гостиницы, обернулась и увидела, что они отъезжают, настроение не только не омрачилось от угрызений совести, как того можно было ожидать, а, напротив, поднималось на дрожжах какого-то немыслимого озорства. И это была она, Ася, всегда презиравшая легкомысленность, превосходно понимавшая, что женщина может и чего не может себе позволить. Уж не говоря о предполагаемых перспективах такой ночной экскурсии наедине с незнакомым мужчиной, на глазах рушились железные принципы самодисциплины — рано ложиться и рано вставать. Ее рассудительность, осторожность, ее предусмотрительность и сдержанность — все пошло прахом.
Ей захотелось, и она поехала. Разумеется, приглядевшись повнимательней к шнуру, который мчал ее вперед, подобно азартной воднолыжнице, в нем можно было различить и отдельные, более слабые составные нити. Доктор ей понравился с первого взгляда, и она его считала человеком солидным (смех, да и только!). К тому же, оставшись в машине, она вне всяких сомнений мстила Мелите, заодно наказывала (но каким образом?) и Гунара. А может, все было предлогом, уловкой с целью оправдать свои поступки? Впрочем, это ее не интересовало, она попросту не желала входить в детали.
Более всего поражала та легкость, с которой она — уравновешенная, гордая, стойкая — совершила разворот на сто восемьдесят градусов. И то рвение, с которым разворот был сделан.
Ах-ах, игуменья святой обители, взбудораженный синий чулок! Тоже мне, нашла смертный грех! А почему не покататься по ночному городу! Нет никаких причин для беспокойства. Смешно, право, в каждом поступке искать непременно тривиальную подоплеку.
И все же, что ни говори, а приглашение мужчины (к тому же небезразличного ей) побыть наедине, растревожило в Асе прежде всего женщину, то есть ту ее часть, существование которой — уже столько времени — она ощущала главным образом посредством негативных эмоций, страхов, всяких неудобств и недовольств, подчас печального смирения и чрезвычайно редко — всплесками надежд и умиления. Уж если быть до конца откровенной с собой, то следует признать: несмотря на сравнительно высокое и весомое общественное положение, придававшее ей уверенность в себе, в тех случаях, когда ей приходилось выступать лишь в роли женщины, вернее — и женщины тоже, она пасовала и терялась, досадные провалы самоуверенности прикрывая напускной деловитостью или грубоватым безразличием.
- Двор. Баян и яблоко - Анна Александровна Караваева - Советская классическая проза
- Закрывая двери (СИ) - Никитина Жанна - Современные любовные романы
- Стрелки Дикого Запада — шерифы, бандиты, ковбои, «ганфайтеры» - Юрий Стукалин - Военная история
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- 500 рецептов праздничного стола - Анастасия Красичкова - Кулинария