Чао, Феликс Вивас - Сергей Осмоловский
- Дата:05.09.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Чао, Феликс Вивас
- Автор: Сергей Осмоловский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
София поднялась, выдохнула с тяжёлой досадой, завела машину, включила поворотник, и тут же получила удар машиной сзади. Софию по инерции отбросило немного вперёд, она оглянулась и озверела:
– Ma che cazzo!!! Madonna, dammi la forza!23
Взгляд Софии едва дырку не прожёг в заднем стекле, и смертоносные лучи его чуть не пронзили насквозь наглеца, который с нелепым, извиняющимся выражением лица салютовал ей через стекло. Это, конечно же, был Игорь.
Разъярённая, как львица, София вышла из своей машины с неумолимым намерением хищницы разорвать суслика в клочья.
Суслик же притих, как куропатка. Не вставал, не дышал, одну руку держал на руле, а другой щёлкал блокировкой замка дверей – и замок то закрывался, то открывался снова. Львица подошла и с силой дёрнула дверную ручку:
– Увидимся в суде! – И с силой же захлопнула, но, сделав лишь два шага, вернулась и дёрнула дверь снова: – И никаких борщей!
Дверь снова хлопнула, будто граната взорвалась. От удара золотая подкова сорвалась и, держась на одном гвоздике, перевернулась «хвостами» вниз, которые помаячили туда-сюда по инерции и через пару секунд повисли тоскливо, как жёлтые сопли. Игорь вжался в кресло. По до противности чётко выстриженному виску прокладывала путь к подбородку толстобрюхая капелька пота.
– Уф, ну что ж – хотя бы в суде…
Роман был занят регистрацией на рейс, Юля – с ним. Чуть в отдалении притоптывал и тихо подпевал сам себе Герман:
– Felicità è tenersi per mano, andare lontano. La felicità24…
Он не заметил, как со спину к нему зашла ОТПУСКНИЦА – дева без определённого возраста с высветленными волосами, развязно жующая жвачку.
– Простите, но, вообще-то, я здесь стояла, – предъявила она с вызовом.
Герман сдвинулся и пригласил, не переходя на русский:
– Certo! Pure.25
У Отпускницы «замкнуло». Она растерялась. Центр тяжести ухнул в целлюлитные булки. Она присела и так, на полусогнутых, убежала с визгом:
– Ааааа-аааа!..
Там Роман, Герман и Юля дружно рассматривали отметку о регистрации на путевом билете, а здесь тяжело дышала с перепугу Пергидрольная отпускница:
– О, мать моя господи – он же итальянец!..
Сбоку к ней, оглядываясь на группу наших друзей, подошла подруга – такая же, но с ребёнком на руках, тёмными волосами и наращенными ресницами и ногтями.
– Ты чё орёшь-то, мать? Заболела?
Пергидрольщица отупела:
– Он итальянец…
– Кто? – засомневалась подруга. – Да ладно! А ты чё?
– А я – как дура!
– Ну дык, а я те о чём? Ты, мать, куда суёшься-то? Не видишь – Италия! А нас Турляндия ждёт, оллынклюзив!
Отдавшись ступору, Пергидрольщица ушла куда-то в мечты:
– Мне так турки-то не очень нравятся. Вот с итальянцем я была бы согласна…
Наклонившись к зеркалу на стене, красила губы красной помадой красивая брюнетка тридцати восьми лет, следов которых никто из нас ни за что не обнаружил бы ни на её моложавом лице, ни в её крайне подтянутой женственной фигуре с выраженными достоинствами возраста «в самом соку». Большие чёрные глаза, чётко очерченный подбородок и натуральные брови, заломленные углом рокового взгляда. Она была одета в тёмную, облегающую водолазку, а на руку был надет массивный серебряный браслет – простой, но стильный, ярко контрастирующий с загаром её кожи. ПОЛИНА! Как долго я ждал её появления в этом рассказе! Вспоминаю, и глаза сами собой закрываются от эстетического блаженства… Помню, в тот день её бёдра были обтянуты зауженной юбкой средней длины. А по бёдрам по-хозяйски ходили мужские руки.
– Руки, пожалуйста, – возразила она.
Претендент на тугие бёдра выходить вместе с ней явно не торопился. На нём до сих пор были лишь мохнатые тапочки в виде собачьих мордашек, домашний халат, подпоясанный небрежно, да улыбка вожделения гуляла по сорокадвухлетнему лицу. Полина позволяла этим домогательствам быть, «ибо домогательства сии вельми законны есьм» – как-никак супруг, высокопоставленный региональный ЧИНОВНИК, а происходило всё в спальне их загородного дома на пятнадцать комнат и четыре санузла!
Полина, растирая помаду губами, выпрямилась – она готова.
– Поедем с твоим водителем, – пожелала она, – мой на больничный отпросился.
Супруг зарылся носом в её волосы, прижимаясь всё плотнее, а руку пропустил в разрез юбки:
– А зачем тебе вообще водитель? Ты и сама умеешь: кнопка зажигания, рычаг переключения скоростей…
– Ну, хватит! – отряхнула с себя его руки Полина. Чиновник повиновался, убрал шаловливые в карманы халата, но не отошёл – ему даже нравилась эта норовистость супруги. – Сегодня встреча по тендеру, не забыл? – напомнила Полина, цепляя серьги, кольца, часы, среди которых лёг ей на грудь драгоценный кулон.
– Ты всё переживаешь о своих мальчишках? – застегнул Чиновник замок.
Полина ахнула и улыбнулась неожиданному подарку. Она коснулась его с интересом, полюбовалась отражением, в которое вторглись и самодовольное лицо Чиновника, и неубранная постель на большой кровати сзади. Полина развернулась лицом к супругу, ногами попала в лодочки на шпильке, становясь выше супруга, чмокнула его в щёчку, выскользнула из объятий и, проходя по комнате, подошла к низкому столику, на котором лежала её сумочка.
– Они очень талантливы, – сказала она. – А дизайн и архитектура это такой бизнес – тут на одном таланте не разбежишься. Им нужно подставить трамплин. Спину.
На словах о спине супруг принялся разминать лопатки и поясницу, точно у него защемило нерв:
– А что мне за это будет?
– Почёт и уважение.
– Ну-ну, – загундел Чиновник. – Не забывай, я работаю на госслужбе, и, если бы я заморачивался о такой ерунде, как почёт, мы бы жили с тобой в панельной «двушке», а ты, как честная жена, каждый день ездила бы на работу и ездила бы туда на маршрутке.
Полина обернулась на мужа:
– Ты будешь собираться?
– Любимая, – закапризничал он, – съезди без меня, а. На визитку, поговори с ними от моего имени.
Чиновник подал жене свою визитную карточку – Полина взяла её, осмотрела.
– У тебя новая должность? – удивилась она.
– Приятный сюрприз, правда? – уселся в кресло Чиновник.
– И давно?
– Пару недель. Прости, что не обмыли.
И действительно, Полина была сильно удивлена, что такое событие прошло без её контроля, но, как и положено жене, которая держит в узде своего мужа, виду не показала, а убрала визитку в сумочку.
– А зачем нам тогда лобби по тендеру, если ты и сам всё можешь решить?
Чиновнику было приятно и важно признание жены. Возможно, он именно теперь почувствовал по-настоящему, что вступил в ответственную должность.
– Я-то могу, – забросил он ногу на ногу. – Но, знаешь, ты так ревностно просишь за них, что, будь я чуть более мнителен, я бы подумал, что один из них твой любовник.
Полина хмыкнула, будто он сказал нелепость, и достала из сумочки сигареты. Чиновник, как по команде, тут же поднялся с кресла и оказался рядом, чтобы помочь прикурить.
– Кто из них? – пошучивал он, пряча за смехом подлинный страх. – Герман? Только, умолю, не говори, что Роман – моё сердце не выдержит, если я проиграл даже такому дилетанту.
– Глупостей не говори, – парировала Полина, не уточнив, однако, в чём именно состоит эта глупость: в том, что Роман, со слов мужа, дилетант, что у неё есть фаворит, или что у мужа есть сердце.
Чиновник щёлкнул у губ жены дорогой зажигалкой:
– Сколько раз просил тебя не курить дома…
Полина прикурила.
– Если уж берёшь водителя, – сдался Чиновник, – то заедь за Сергеем в школу. Хоть раз покажись там.
– М… – Полина помотала головой. – Ты знаешь, я не люблю этого. – Она подобрала сумочку и сделала к супругу шаг. – В душ не пойдёшь?
– А зачем? Я люблю твой запах, – подмигнул он, но увидев строгость Полины, тут же пообещал: – Перед сном.
Полина вложила в его пальцы и до середины недокуренную сигарету, быстро чмокнула в нос – так, чтобы он не успел ответить, и упорхнула вглубь коридоров, на ходу прощально салютуя. Пока она шла до двери, супруг стоял посередине комнаты с сигаретой в пальцах и думал о том, что в глубине души всё-таки рад не знать ответа на вопросы, которые его терзали. Дверь захлопнулась.
– Полина, Полина, – вздохнул он. – Что ж ты со мной вытворяешь…
Он нерешительно притянул сигарету к губам и попытался сделать затяжку, но на деле всего лишь робко высосал из неё дымок. Закашлялся с непривычки и замахал рукой, разгоняя дым вокруг себя. Его телефон подал сигнал. Он раздавил сигарету о пепельницу, взял телефон – там сообщение, а в сообщении – фотографии девушек в таких ракурсах, точно они проходят какой-то специальный отбор: крупный план лица в профиль и анфас, средний план до пояса, в полный рост без каблуков, в полный рост на каблуках фронтально и в полный рост боком. Служитель государев принялся листать фотографии девушек, останавливаясь на каждой. Рот преобразовался в улыбку сладострастца. Осанка подобрала живот и выпятила подвядшие кармашки грудных когда-то мышц. Лощёная пятерня пригладила убелённые вихры, замятые о подушку. Он лёг на кровать и набрал ответный вызов отправителю. С той стороны трубку сняли моментально:
- Всеобщая история кино. Том 6 (Кино в период войны 1939-1945) - Жорж Садуль - Прочая документальная литература
- Андрей Тарковский. Стихии кино - Роберт Бёрд - Биографии и Мемуары / Кино
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Любовь среднего возраста: Долго и счастливо (ЛП) - Уильямс Уитни Грация - Эротика
- Игра в кино (сборник) - Эдуард Тополь - Современная проза