Возвращение в Египет - Владимир Шаров
- Дата:11.11.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Возвращение в Египет
- Автор: Владимир Шаров
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коля – дяде Петру
По преданию, среди прочих завесу для Святая Святых ткала воспитывавшаяся при Храме Дева Мария. И вот однажды с неба раздался гром, и ткань с треском разорвалась, навсегда смешав небесное с тварным. Кормчий соглашается, что это было первое благовещенье, свидетельство скорого сошествия в мир Богочеловека, Спасителя.
Дядя Юрий – Коле
Воды Красного моря расступились, разорвались, как занавес в Святая Святых.
Коля – дяде Петру
Я спросил кормчего, не был ли Евангельский рассказ о завесе Святая Святых, разорвавшейся перед рождением Иисуса Христа, и слова Самого Сына Божия о скором разрушении земного Храма двумя пророчествами о грядущем Страшном Суде и спасении праведных, о Небесном Иерусалиме, в котором уже вот-вот верные едино и неделимо вознесут Господу Осанну. Он ответил, что нет – время Страшного Суда тогда еще не пришло, и повторил, что то было пророчество о близком и спасительном Исходе в мир Божественного присутствия.
Дядя Ференц – Коле
В христианстве и сейчас велик зазор между верой последних времен, скорого конца и обычной жизнью, в которой надо пахать землю, рожать и воспитывать детей. Чтобы совместить, удержать в себе одно и другое, требуется много усилий – но хотя мостки непрочны, опыт с этим жить, из этого строить спасителен.
Дядя Святослав – Коле
Работаю на коммунизм, но часто в чертежной сижу и думаю, как соотнести обычную жизнь с ее рывками и остановками (передышками) с надмирной историей. Та, в сущности, рядом, только, как мираж в пустыне, чуть приподнята над горизонтом. Несомненно, дорога к Богу есть путь отсюда туда, но, сколько ни исхитряюсь, сколько ни порчу ватмана, прочертить не удается.
Дядя Юрий – Коле
Конечно, Исход – часть путаного пути к Богу. Но и изгнание, рассеянье тоже его законная часть. Египтяне и вавилоняне, греки и римляне – все в свой черед считали, что, будто Антея, стоит евреев оторвать от Святой Земли, сделать беженцами, скитающимися меж двор изгоями – и они ослабеют. Никому не нужные, неприкаянные, будут забыты всеми, в том числе и собственным Богом. Жестоковыйные даже для Господа, евреи были отличны от других, как инородное тело разрушали общий строй, его единообразие. Но не было ли в этом «исходе из ряда вон» протеста, несогласия с тем, что грех живуч оттого, что мир несовершенен и Господь не всеблаг? А тогда какой Он, Господь?
Коля – дяде Петру
Кормчий говорит, что история разворачивает веру, толкует ее и объясняет. Вне истории, вне пути из Египта в Землю Обетованную вера, будто дождь в пустыне, сразу уходит в песок. В этом и есть смысл жизни человека. Он примеряет на себя всё добро и всё зло, какие есть в мире, испытывает их и платит полную цену.
Дядя Юрий – Коле
В христианстве много готовности спрямить этот путь. Ради возвращения к Господу отказаться от истории, от всего, даже от семи дней творения и мира, который был тогда создан.
Дядя Артемий – Коле
Казна веры, копившаяся в Земле Обетованной, была расхищена. Сначала Вавилоном и Египтом, потом Римом.
Дядя Юрий – Коле
Когда Тит разрушил плотину, которой избранный народ огородил себя от остальных, вера захлестнула мир, будто воды Потопа.
Дядя Ференц – Коле
Святослав считает христианство исходом веры из Земли Обетованной, ее возвращением в Египет.
Дядя Святослав – Коле
Всё важное рождается на стыке сред. Христианство соединило веру евреев с убеждением греков, что вера евреев богопротивна.
Дядя Юрий – Коле
Возможно, линия раздела не Христос, не Сын Божий, в которого одни уверовали и пошли за Ним, другие же не признали за мессию. Те, кто покинул народ после Голгофы, ушли во исполнение синайского обетования Господа: «И станете вы народом священников», семенем Аарона – когенами для других племен и языков.
Коля – дяде Петру
За неделю перед тем, как сесть в поезд, чтобы ехать ко мне в Казахстан, Соня, извиняясь, написала, что уже не та, какой я ее помню, – бедра опали, живот сделался мягок и рыхл.
Коля – Тате
Перед приездом Сони в Казахстан мы, договариваясь о прошлом, согласились, что сами ничего не выбирали и не решали, как получилось, так и получилось. Сказали друг другу, что никого ни в чем не виним, принимаем всё с кротостью и смирением.
Коля – дяде Петру
Приехав сюда, Соня сделалась груба, язвительна. По недавним письмам я и представить не мог, что она будет так себя вести. Шутит она зло, и это не может не коробить. Мы втроем – она, я и навьюченный хурджанами козел – стоим на краю воронки. Дальше вниз – узкая обрывистая тропа, и хоть я иду не первый раз, бояться есть чего. И вот сегодня, вместо того чтобы меня поддержать, Соня решила поиздеваться. Спрашивает, кто из нас двоих (меня и козла) Вергилий, а кто Дант. Она, конечно же, Беатриче, которая, когда придет время, спасет, выведет возлюбленного из ада. Круг за кругом вознесет к престолу Господню, где нет ничего, кроме сияния праведности. Объясняет, что козел – невинная жертва, почему он должен отвечать за чужие грехи – никому не известно, а я наймит, без которого злое дело не совершилось бы. Чтобы досадить еще больше, обнимает козла за шею и плачет, жалеет его.
Этот ритуал повторяется не первый раз. Смысл понятен – я негодяй, а она хорошая. Самое печальное, мне нечего возразить. Я и вправду веду козла на заклание. В каждом из хурджанов несколько тяжелых камней, и из кратера ему уже не выбраться. Трава в воронке есть, неделю-две он будет жить, но однажды или сорвется в пропасть, или подохнет из-за испарений серы. Воронка ею буквально дымится. Еще когда Соня была в Москве, я ей писал, что сера день за днем ложится на землю, и что в том, во что она превращает кусты, камни, пучки травы, я, как и автор «Божественной комедии», узнаю людей, с которыми когда-то был связан, но которых давно нет на свете. В этих изваяниях прежнее напряжение, мука, будто душу человека уже отпустили, а его боль оставили, навек заковали в соль и серу.
Коля – дяде Юрию
Когда кормчий говорит о вещах, в которых не слишком уверен, например, о моих отношениях с Соней, он очень осторожен. Боясь обидеть, подолгу катает во рту каждое слово, будто глину, смачивает его и умягчает. Только затем выталкивает наружу.
Коля – маме
Я знаю от Сони, что в свое время ты многое сделала, чтобы нас развести. Объясняла ее родителям, что Соня и я друг друга потопим, что Вяземский для Сони – отличная партия. Я ничего не ставлю тебе в вину. Понимаю, под каким прессом ты жила эти годы, но пойми: ситуация изменилась. Того, чего ты всегда боялась, не будет. Я тебе уже писал, что после аборта Соня не способна иметь детей, нового Гоголя ей не зачать. Но дело не только в Гоголе. Последнее лето козлов отпущения приходится отводить чуть не на дно кальдеры, и вот в жару, одурев от серы, которой в легких больше, чем кислорода, я бы точно не выбрался из этой чертовой ямы, если бы не Соня. Если бы не знал, что она ждет меня.
Дядя Ференц – Коле
Перечитал письма Артемия об Александре II. Из них следует, что Господь в силах обернуть во благо любое зло, даже и самого сатану. Конечно, все Романовы – лики антихриста, но ведь и вправду по чуду Господню один обратился, из фараонов сделался Моисеем, вывел народ Божий из Египта.
Дядя Артемий – Коле
Дело не в Александре II, у него просто не было выхода. И прежде, и при нем, и сейчас буквальное понимание что Исхода, что Святой Земли, бесконечное наращивание, расширение ее пределов однажды неизбежно возвращало нас в Египет. В этом смысле география Земли Обетованной есть парадокс, а утверждение Денисова, что Русь – второе небо, – попытка этот парадокс решить, оторвать нас от греха, поднять и приблизить к Богу.
Дядя Ференц – Коле
Как в душе монаха идет смертная борьба добра с грехом, и Единственный, на чью помощь он уповает, к кому взывает, – Господь, так и в нас сильна тяга отгородиться, оставив искушения вовне, жить только внутренней работой. Если мы и Израиль (Земля Обетованная), и Египет, Исход и возвращение в рабство, если в нас каждый шаг этого пути (что туда, что обратно) – какое нам дело до других стран и земель?
Дядя Ференц – Коле
Не стоило ангелам входить к дочерям человеческим, увидев, как они прекрасны. Но и мы зря повелись, Град Божий случили с Третьим Римом.
Дядя Юрий – Коле
Евреи однажды встали и ушли от зла. Позже зло настигло их снова. Но пока Господь в облаке дыма вел народ по Синаю, оно держалось в отдалении. У нас не то. И Египет, и Земля Обетованная – всё внутри нас. Внутри Синайская пустыня и перекочевки, странствия по ней. Внутри сомнения и метания, искушения и споры, оттого так трудно понять, куда идем. Правда, иногда часть наших соблазнов напряжением борьбы выбрасывается вовне. Но скоро и они делаются передовым отрядом, авангардом Святой Руси. А земля, которая их примет, в которой они укоренятся, – законной частью Земли Обетованной. Прав Ференц: сколько живем – мы верим, что одни противостоим злу мира, потому что для Господа, кроме нас, никого другого нет, быть не может, мы и есть всё.
- Академия при царском дворе. Греческие ученые и иезуитское образование в России раннего Нового времени - Николаос Хриссидис - История
- Тьма сгущается перед рассветом - Юрий Колесников - Советская классическая проза
- Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Игорь Зимин - Культурология
- Поломанная система 2: ДДГ - Михаил Старков - Фанфик
- Солнечные часы - Иван Василенко - О войне