Право на безумие - Аякко Стамм
- Дата:19.10.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Право на безумие
- Автор: Аякко Стамм
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Право на безумие" от Аякко Стамм
📚 "Право на безумие" - это захватывающий роман, который погружает слушателя в мир интриг, страсти и неожиданных поворотов событий. Главная героиня книги, Марина, молодая и амбициозная женщина, сталкивается с серией испытаний, которые заставляют ее пересмотреть свои ценности и приоритеты.
В поисках смысла жизни Марина попадает в водоворот событий, где каждое решение может изменить ее судьбу навсегда. Сможет ли она найти свое место в этом мире, где право на безумие кажется единственным спасением?
Об авторе
Аякко Стамм - талантливый писатель, чьи произведения поражают глубиной сюжета и острыми эмоциями. Ее книги завоевали сердца миллионов читателей по всему миру и стали настоящими бестселлерами.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Мы собрали лучшие произведения современных авторов, чтобы каждый мог насладиться увлекательными историями в любое время.
Погрузитесь в мир литературы с нашими аудиокнигами и откройте для себя новые грани воображения и эмоций. Разрешите себе право на безумие и окунитесь в увлекательные приключения вместе с нами!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она нашлась не сразу – в дальней, тёмной, нежилой комнате огромной квартиры, где, как они однажды, не сговариваясь, решили, жил когда-то Йорик. Это место как-то вдруг стало для них нечистым, неприкасаемым, сразу после той агрессии Йорика против Нури. И хотя они с того злополучного дня никогда не обсуждали данной темы, даже ни словом, ни намёком старались не напоминать друг другу о том страшном происшествии, но вход в дальнюю комнату раз и навсегда закрылся для них. Ни он, ни она не выказывали друг перед другом явного ужаса или даже страха, но вели себя так, будто этой комнаты в их квартире не было вовсе. Поэтому, наверное, Аскольд и не сразу нашёл Нури.
Женщина стояла у незашторенного окна лицом к лицу с круглой, выпуклой луной и нервно курила. Судя по переполненной окурками пепельнице, стояла давно и курила бесперебойно одну сигарету за другой. В ярком лунном сиянии силуэт её рисовался не то ведьмой, не то святой. А матовая пелена табачного дыма, клубами повисшая в воздухе, живописала атмосферу не то лёгкого небесного облака, не то чада преисподней. Картина эта пугала и завораживала одновременно, поэтому Аскольд замер на пару мгновений на пороге комнаты перед распахнутой настежь дверью.
– Ты что здесь?
Богатов медленно приближался к Нури, как бы вплывая в царство теней, иное, совершенно отличное от жизни и дыхания праздника, царящего за пределами комнаты. Будто переступил недозволенную грань какого-то параллельного бытия. Ответом ему было ледяное молчание.
– Ты чего тут? Зачем ушла? Мы потеряли тебя…, ищем, ищем…, а ты вона где…
Нури всё так же молчала, будто слова не долетали до её сознания, тая в дымовом тумане, растворяясь в нём, никак не изменяя его сущности. Аскольд приблизился вплотную и попытался обнять жену за плечи, но та дёрнулась всем телом, будто ужаленная разрядом электрического тока, и сбросила с себя его руки, словно чужой плащ прокажённого.
– Ты чего, Нюра? Это же я, Аскольд. Чего ты тут одна? Пойдём, нас ждут гости.
Он опять сделал попытку положить руки на её плечи, но она вновь отпрянула ещё более нервно и раздражённо, как если бы в тишине глубокого молитвенного созерцания к ней вдруг прикоснулись сальные лапы похотливого маньяка.
– Ничего не понимаю, – проговорил он озадаченно. – Что с тобой, Нюра? Что случилось?
Аскольд попытался обойти женщину, заглянуть ей глаза в глаза, улыбнуться тепло, приветливо и, может быть, тогда понять, что с ней происходит. А поняв, успокоить, защитить, уберечь… Но та не дала ему такой возможности, только оттолкнула презрительно и, отойдя на пару шагов в сторону, снова отвернулась. Она явно не желала не только говорить с мужем, но и даже видеть его.
Должно быть, в подобной ситуации следовало бы оставить женщину в покое, уйти, дать ей возможность побыть наедине с собой, успокоиться, перебеситься, а уж после всё выяснить без нервов и эмоциональных перегрузок. Для капризной женской природы весьма важен зритель, часто становящийся невольным соучастником действия. Без него сама драма теряет смысл, а потому не имеет развития, затухает, гаснет постепенно, как догоревшая спичка. Но Богатов, уязвлённый таким неожиданным, непонятным, противоестественным отношением к себе, уже не мог остановиться, в нём тихо, но неуклонно закипала ярость.
– Так. Объясни мне, пожалуйста, что происходит? – Аскольд старался говорить подчёркнуто вежливо, размеренно, без интонационных всплесков. – Что, в конце концов, случилось? Почему ты позволяешь себе так вести себя?
Мужчина не хотел провоцировать женщину на скандал и поэтому тщательно взвешивал слова и тон, с которым произносил их. Но именно это придавало его голосу ледяную холодность металла, так не свойственную Аскольду, что только подливало масло в огонь и укрепляло в женщине её позицию. Нури была из тех, кто, сделав шаг, уже не мог повернуть вспять или хотя бы остановиться, не раскрутив обороты маховика на полную катушку. Ей достаточно было малого слова, или даже надуманной двусмысленности его значения, важен был эмоциональный фон, возникший вдруг в ней от звучания,… а уж «нужный» подтекст она легко подберёт сама.
– Нурсина, я вроде бы с тобой разговариваю…
На глазах у женщины навернулись слёзы. Причина их никогда не известна, и природа их происхождения никому не ведома кроме самой женщины. Только одна единственная слезинка, пусть даже случайная, не имеющая прямого отношения к ситуации, даёт незыблемое основание для бурного их потока, остановить который не в состоянии уже никто и ничто, пока не вытечет всё до капельки. Но Аскольд не видел этих слёз, всё ещё оставаясь за спиной Нури. Он уже с трудом держал себя в руках, безуспешно пытаясь словами пробить глухую, неприступную стену молчания и отчуждения.
– Мы долго будем играть в молчанку? Я к тебе обращаюсь, потрудись, пожалуйста, ответить. Или общение с таким «ничтожеством», как я, ты считаешь ниже своего достоинства?
Нури упрямо молчала, как партизанка на допросе, отродясь не знающая ни паролей, ни явок. Аскольд в свою очередь еле сдерживался. Он чувствовал, знал за собой, что ещё одна маленькая капля, и его понесёт неудержимым смерчем, поэтому тоже замолчал, пытаясь успокоиться, вновь обрести утраченное равновесие. Так в тишине прошло несколько минут.
Вдруг до слуха мужчины донеслось еле слышное всхлипывание, которое мгновенно, в ту же секунду отрезвило его. Он понял, что Нюра плачет. Волна жалости, нежности, любви тут же нахлынула на него, остудила, омыла со всех сторон, сделала ничтожной обиду. Да мало ли, в конце концов, что там напридумывала себе эта маленькая, слабая женщина? Какое значение имеет её непонятный, необъяснимый взбрык? Ей, наверное, что-то показалось, но, может, он и вправду в пылу спора сказал какое-то лишнее слово и даже не придал ему никакого значения. А она придала… Что ж, она женщина… И она сейчас плачет…
Аскольд в безотчётном порыве вновь попытался обнять Нюру, прижать к груди, приласкать, успокоить, высушить слёзки…
– Нюра, родная, ну что ты? Что с тобой стряслось, кроха? Кто обидел тебя?
– Отстань!!! Не смей ко мне прикасаться!!! – женщина вырвалась из объятий мужчины, будто он попытался её изнасиловать, и с разворота отвесила ему смачную оплеуху. – Никогда, слышишь, никогда не смей разговаривать со мной в таком тоне!!! Я тебе не девка какая-нибудь!!! Иди вон к своим шлюхам и обращайся с ними, как ты привык,… как тебе нравится!!! А со мной не смей!!!
Нурсина вопила как оскорблённая фурия и осыпала мужа хлёсткими, наотмашь ударами. Опешивший Аскольд сначала отбивался от неожиданного нападения, но вдруг оттолкнул разъярённую женщину на стоящий рядом диван.
Кровь фонтаном ударила ему в голову, безвременно томящийся в глубокой адской норе дьявол вырвался сей же час на свободу и бушевал теперь в теле, в сознании, в душе неистовой безумной яростью. Богатов готов был разорвать Нури на куски, как алчущий волк несмышлёного ягнёнка… и разорвал бы, настолько неудержимо бушевал в нём огонь иступлённого бешенства…
Но ударить женщину он всё же не смог… Светлое аскольдовское Я на этот раз оказалось сильнее…
Не в силах больше сдерживать напор не находящей выхода ярости он выстрелил ногу в распахнутую настежь дверь комнаты, а кулак правой руки – в круглую выпуклую луну за окном. Тарарахнула звень бьющегося вдребезги стекла… массивная дверь легко, словно картонный короб, подскочила вверх, сорвалась с петель и с грохотом рухнула на пол. По рукаву белой сорочки Аскольда поползла, быстро раздаваясь вширь, красная амёба свежей горячей крови.
Они ехали домой вдвоём. Ехали давно и молча. Молчание, ставшее когда-то своеобразным орудием нападения, приобрело со временем и статус защиты. Ныне же утвердилось в нём на всю их оставшуюся совместную жизнь.
Тогда всё обошлось, слава Богу. Друзьям удалось «обезвредить» бушующего Аскольда, развести противоборствующие стороны по разным комнатам, как-то разрядить обстановку, залечить и перевязать раны, в конце концов, уложить всех спать. Буря постепенно стихла и вроде бы насовсем,… но всё равно дежурили по очереди всю ночь. А уже утром пришли закономерные извинения, слёзы раскаяния, примирения… «Любовь долготерпит, милосердствует, … всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит», всё прощает. А тогда ещё любовь была. И именно она сглаживала противоречия, совмещала несовместимое, примиряла непримиримое. Да она вообще волшебна и чудесна – Любовь эта. Нет для неё ничего невозможного, ничего нереального, ничего непосильного, ничего… параллельного. Она способна объять всё, и всё подвластно ей. Главное, чтобы она была.
Была…
А как же теперь?
А теперь двое едут в машине с дачи, молчат, будто немые, вспоминают всё прожитое и пережитое, осмысливают, взвешивают, перетирают в беспристрастных жерновах совести, ставят сами себе вопросы, сами же ищут на них ответы. Для чего? Для будущего. А есть ли оно у них, то будущее? Будущее есть всегда и у всех до той поры, пока сегодня, сейчас не стало вдруг беспредельной, никогда не преходящей вечностью. Тогда ничего уже поправить, изменить будет нельзя, невозможно. А пока…
- Венера Илльская - Проспер Мериме - Классическая проза
- Нефтяная Венера (сборник) - Александр Снегирёв - Классическая проза
- Человек, который съел машину: Книга о том, как стать писателем - Натали Голдберг - Бизнес
- Мышление. Системное исследование - Андрей Курпатов - Прочая научная литература
- Дизайн-мышление в бизнесе: от разработки новых продуктов до проектирования бизнес-моделей - Тим Браун - Бизнес