ЯТ - Сергей Трищенко
- Дата:22.09.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: ЯТ
- Автор: Сергей Трищенко
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Значит, авантюризм – пограничная черта между тщеславием и честолюбием?
– Да, но одно стремится к нему, использует для достижения своих целей, а другое – избегает его.
– Вот как… – Том сделал вид, что задумался и делал его до тех пор, пока не заметил рекламу: «Только у нас! Лучшее в мире «у-тю-тю!» Широкий выбор!» и не решил немного уточнить.
Он спросил, указывая на товар:
– Что это?
– У-тю-тю! – с готовностью ответил продавец.
– А куда его?
– Не имею ни малейшего понятия! – хвастливо заявил продавец, разворачивая, развокрабивая, разхологлаживая товар, медленно покрывающийся инеем.
– Зачем тогда продаёшь? – возмутился Том, а Гид добавил:
– Не имеешь понятия – купи.
– Где? – обернулся к нему Том. А продавец предложение Гида полностью проигнорировал.
– Вон, рядом, – ответил Гид Тому. И продавец не услышал.
Рядом действительно продавались понятия, но, к сожалению, мы не нашли понятия об у-тю-тю, хотя перерыли все имеющиеся понятия. И все они были понятиями о чём-то. Например, пониятие – смешанное с пониманием – об алгебре, о геометрии, астрономии…
В ходе разговора с продавцом выяснилось, что некоторые люди не имеют о них и самых элементарных понятий. А мы нашли среди прочих понятие о понятиях, а также поняитие – понятие, соединённое с наитием.
Я же наткнулся на особенный лоток с завистями, и у меня мелькнула несуразная мысль: что, если…
Зависти различных цветов выглядывали друг из-за друга: синие, зелёные, жёлтые, малиновые, розовые… Я хотел подобрать чисто белую, да не тут-то было! Сколько я ни перебирал, абсолютно белых не встречалось: на каждой присутствовало хоть одно-два-три чёрных пятнышка.
– Что за товар? – указал я на пятна продавцу.
– Что поделаешь, – вздохнул он. – Покупатели трогают грязными руками. Захватали.
– Можно ли постирать? – спросил я.
– Зависть? Ммм… нет. Химчистка, пожалуй… Но… я не уверен. Впрочем, можете попробовать, рискните
– Спасибо, в другой раз, – вежливо отказался я. Мысль моя осталась неосуществлённой. Да и Том с Гидом куда-то пропали. Я завертел головой, разыскивая их, и обнаружил знакомые спины у очередного лотка. Они рассматривали формальную логику, то бишь имеющую форму, в отличие от неформальной, не имеющей формы и потому не имеющейся в наличии. А формальная логика имела вид металлической линейки с прецизионными делениями.
– Что ею меряют? – спросил Том. – Или миряют?
Я ахнул: Том находился недалеко от истины. Но продавец спас меня – он явно не знал, чем сам торгует.
– А всё! – претенциозно ответил продавец.
– Например? – продолжал упорствовать Том.
– Например, логику действительности.
– А ещё?
– Логику событий.
– А ещё?
– Логику поступков.
– А ещё?
– Логику деятельности.
– А разве логика поступков и логика деятельности – не одно и то же? – продолжал вкапываться Том.
– Нет, два и то же! Деятельность – суть совокупность поступков. И если каждый из них может подчиняться какой-то логике, то вместе они могут не подчиняться никакой логике.
– Например?
– Например? Когда один копает яму, а второй закапывает её вслед за первым.
– А ещё?
– Ещё? Спросите у моего соседа. Он лучше знает.
Сосед занимался неописуемым делом – таким, что описать его нет никакой возможности.
– Что ты делаешь? – спросил Том.
– Я делаю вид.
– Какой вид?
– Я делаю любой вид, лишь бы это был вид, будто я работаю. – И причём он старался в поте лица, то и дело смахивая крупные капли. Издали его деятельность напоминала чеканку по латуни.
– А не много ли конкурентов в этой области?
– В общем да, но надо же что-то делать. И потом: у меня получается лучше всех!
Мне показалось, что подобный диалог я слышал в одном из анекдотов. Впрочем, многое уже когда-то случалось и происходило. История повторяется – как по большому, так и по маленькому. Видимо, у неё такая потребность, периодически возникающая. От чего бы это зависело? И долго ли провисит? Что ест и пьёт история?
Мои раздумья прервали выкрики разносчика:
– Выводитель пятен на совести! Выводитель пятен на карьере!
– А карьер какой, песчаный или глиняный? – поинтересовался здоровенный мужчина, по внешнему виду – прораб. В спецовке и со штангенциркулем
– Имеется в виду карьера, а не карьер, – разъяснил разносчик.
– А-а, – разочарованно протянул прораб, а разносчик продолжил самореклмау – чуть не подмяукивая:
– Выводитель пятен на репутации!
– А если она уже подмоченная? – решил выяснить Том.
– Ещё проще! Вам не придётся замачивать её! Разве что самую малость, в уксусе, чтобы отбить неприятные запахи.
Тома оттеснил в сторону респектабельновидный господин. Респектабельность на нём висела мешком, но мешком с мукой.
– Видите ли, – произнёс он вполголоса, – у меня запятнанная карьера, она мне досталась по наследству от предшественника, а мне хотелось бы…
Мы не захотели вникать в перипетии чужих проблем, распутывать их плоский клубок, и удалились.
Правда, по пути наткнулись на двух сосредоточенных покупателей и похожего на них продавца. Покупатели рассматривали небольшой стеклянный аквариум, проворачивая его между пальцами.
– В таком вот аспекте? А другого у вас нет?
– К сожалению, нет. Есть проспект, конспект, перспектива, спектр, спектакль, префект…
– С пектином?
– С пептином.
– Нет, мне такого добра не надо.
– От добра вообще добра не ищут, – легкомысленно произнёс второй глубокомысленную фразу.
«Где-то я это слышал», – подумалось мне, но так и не вспомнилось.
Они все ушли, и мы ушли со всеми.
Тут торговые ряды заканчивались: дальше шло шоссе, по которому бойко двигались автомобили. Один из них вёз смотанные в толстые бухты стальные канаты терпения.
– На продажу везут? – спросил Том.
– Скорее, в школу.
– В школу?
– Да, там требуется безграничное терпение, а везут именно такое, – ответил Гид. – Видите, они смотаны в виде листов Мёбиуса.
– Пойдём в школу? – предложил Том.
– Давай завтра, – предложил я. – Поздно уже. Детям спать пора.
В гостинице мы почувствовали, что усталость накопилась. Часть её легко смывалась под тёплым душем, порой превращаясь в истому; часть уничтожалась под холодным душем – если принять его сразу после горячего; но какая-то часть оставалась и перерабатывалась во сне – значит, для чего-то она нужна организму?
Глава 18. От Ярмарки к Ярмарке
Утром мы без особого аппетита – его почему-то не было в меню, не завезли – позавтракали в ресторане, и вышли на улицу, где нас ожидал Гид.
Небо привычно голубело. По нему на юг летели белые облака, слегка помахивая крыльями. Наверное, торопились к месту зимовки.
– Куда пойдём? – спросили мы.
– Сегодня я поведу вас на вторую Ярмарку, – объявил Гид.
– На другую? – обрадовался Том.
– Нет. На вторую. Это не другая Ярмарка. Просто филиал, вторая городская. Она немного меньше, но там порой можно найти то, чего здесь нет – знаете, так иногда бывает.
Однако не успели мы отойти от гостиницы и нескольких шагов, как увидели стоящего на обочине дороги парня, дрожащими пальцами ощупывающего мешок, в боку которого темнела дыра.
– Что случилось? – обратились мы к нему.
– Да вот… счастье выпало… – прошептал он побледневншими губами – белыми, словно день. Ну, ещё бы – счастье потерять!
– Потерял? – поразился Том.
– Счастье потеряешь – сразу не найдёшь, – произнёс кто-то у нас за спиной. Я быстро обернулся, но позади уже никого не было. Значит, недостаточно быстро обернулся.
Поискали мы немного в придорожной пыли, просеивая её между пальцами, прошли немного назад по следам – да так ничего и не нашли. Кто-то, наверное, успел подобрать его счастье и приспособить для своих целей. Парень выглядел совершенно убитым, но мы ему ничем помочь не могли, и он удалился. И мы удалялись от него, идя в направлении, указанном и удерживаемом Гидом.
– И куда он теперь? – спросил Том, оборачиваясь вслед парню.
– Пойдёт новое счастье искать.
– Он его нашёл?
– Скорее всего, нашёл. А, может, добыл где-нибудь: заработал, создал своими руками, украл… – спокойно перечислял Гид, который во время поисков ни во что не вмешивался: стоял в сторонке и в поисках участия не принимал, а теперь знаком пригласил идти и продолжил беседу:
– Издавна существует множество различных видов счастья.
– Как это?
– Очень просто. Вспомните, как писали классики: таково было его воровское, или разбойничье, недолгое счастье. Или: таково было его крестьянское счастье, солдатское счастье, купечекское, торговое счастье… Такие выражение довольно часто встречались в романах – я даже не могу вспомнить, у кого именно. Значит, счастья бывают разные.
– Может, они понимали под этим словом что-то другое, – предположил Том, – одновременно несколько разных вещей?
- Раса значения не имеет (СИ) - Васильева Алиса - Любовно-фантастические романы
- Библия как реальность. Предельные значения библейских картин мира - Владимир Красиков - Публицистика
- Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока - Николай Стариков - Прочая документальная литература
- «Запрещенные» удушающие приемы, техники дыхания, которые увеличивают силу, скорость и реакцию. По системе спецназа КГБ - Александр Травников - Самосовершенствование
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив