Легенды Крыма - Народное творчество (Фольклор)
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Легенды Крыма
- Автор: Народное творчество (Фольклор)
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как-то раз ушли все на работу; остались старухи и мальчуганы, – да три девушки, которые спешили шить приданое, чтобы было готово к месяцу свадеб. Было жарко и душно. Девушки, захватив работу, ушли в лес искать прохлады под деревьями, где ветерок гуляет. Притих Эльтиген. Покинули духи свои скалы, где обитали и, превратившись в нищих, подошли к девушкам. Увидели девушки слепого, хромого и горбатого, поклонились им, говаорят:
– Если голодны, накормим вас.
Под широким дубом, который стоит и теперь, развязали узелки с таранью, чесноком и лепешками и стали угощать бедняков.
– Кушайте.
Ели нищие, благодарили, а когда кончили, – в узелках почему-то меньше съестного не стало.
– Кушайте хорошенько, – говорили девушки, и отдали нищим сладости, которые оставили, было для себя.
Улыбнулись странники.
– Велик Аллах в своих творениях. Да исполнит сердце ваше радостью.
И спросили странники девушек, нет ли у них каких-либо тайных желаний. Задуманное в хорошую минуту может исполниться.
– Подумайте.
Посмеялись между собою девушки, пожали плечами, одна и говорит:
– Хотелось бы скорее дошить свое приданое, не увспеваю…
– Вернешься домой и увидишь, что сбылось твое желание, – улыбнулся горбатый.
– А я бы, – застенчиво улыбаясь, сказала другая, – хотела бы, чтобы бабушка на меня не ворчала.
– И это устроится, – кивнул головой хромой.
– Ну, а ты? – спросил слепой третью. Ты что бы хотела? Задумалась третья, потом и говорит: То, что я попрошу, ты не сможешь сделать. Просьба у меня необычная. И хотел бы ты мне помочь, но все равно не сделаешь…
И все-таки, скажи.
И сказала девушка просто, душой не лукавя:
– Хотела бы, чтобы в горе открылся источник, чтобы бежала в деревню холодная ключевая вода; чтобы путник, испив воды, забывал усталость, а наши деревенские, когда настанет жара, освежаясь в источнике, славили милость Аллаха.
– Ну, а для себя самой, чего бы ты хотела? – спросил слепой.
А мне, мне ничего не надо. Все есть.
Открылись от удивления глаза слепого, отразилась в них синь небес.
– Скажи мне имя твое?
– Феррах-ханым, – отвечала девушка.
– Феррах-ханым, случится все так, как ты пожелала, и имя твое долго будет помнить народ.
Повернулся слепой к Деликлы-Кая, высоко поднял свой посох и ударил им по утесу. С громом треснула Деликлы-Кая, дождем посыпались вокруг каменные глыбы, темным облаком окуталась гора. Улеглись камни, села пыль, а, когда разошлось облако, увидели в горе сквозную щель и услышали, как вблизи зашумел падающий со скалы горный поток. Добежали первые капли ручья до ног Феррах-ханым и омыли их. А нищие исчезли, Растворяясь в воздухе, и поняли девушки, кто были они.
Сбылось слово слепого нищего. Народ долго помнил Феррах-ханым, и когда она умерла, могилу ее огородили каменной стеной.
Лет шестьдесят назад, – Маслядин многозначительно покачал головой, – я сам видел развалины этой стены и читал арабскую надпись на камне, она гласила:
«Не прилепляйся к миру, он не вечен, один Аллах всегда жив и вечен».
Замолчал старый Муслядин, шаря рукой вокруг себя, в поисках палки. Пора по жилищам расходиться, но никому из слушателей не хотелось уходить из мира сказки к заботам жизни. Поднялся, кряхтя, Муслядин, чтобы идти домой.
Пора.
Поднялся и имам, говоря:
– Шумит Деликлы-Кая. Может быть, дождь будет?
– Да, дождь нужен, воды нет, – заметил владелец кофейни.
– Нужен, нужен, – поддержали его, поднимаясь, татары.
– Опять Феррах-ханым нужна? – улыбнулся молодой учитель. Но на него строго посмотрели старики.
– Когда Феррах-ханым была – было много воды; теперь мало стало, хуже люди стали, хуже девушки стали. Когда дурными станут – совсем высохнет Кызлар-хамамы.
Курбан – Кая – Жертвенная скала
Давно, живущие средь горПрекрасно знают,Что с хвастовством ведущий спор.Шайтана призываетИ не прощают духи горБахвалов самомнение,Пустой не любят разговор,Проси у них прощения.Не ждешь шайтана и беды,Они приходят сами —Сорвешься с каменной гряды,Иль превратишься в камень.
Откуда бы не глянул человек, скала эта хорошо видна. Давно она отвернулась от деревни нашей, склонилась в поклоне к старокрымскому лесу. Стоит печальная, словно задумалась. На восходе солнца, если глянуть с той стороны, станет видно, как на скалу взбирается огромный человек, одной рукой ухватился за ее вершину, а другой упирается в расщелину, и весь прижался к серому камню, чтобы не свалиться в пропасть. Только каменный тот человек, не живой. Говорят, то окаменелый чабан. Говорят люди, а правда ли, нет, кто знает?..
Когда приходит Курбан-байрам, наши старики смотрят на Курбан-кая и вспоминают о чабане, камнем ставшим.
Прежде много было чабанов; каждый зажиточный татарин имел свою отару барашек. Только лучше, чем у Муслядина не было в долине отары, потому что чабаном у Муслядина был сам Усеин. Знал чабан Усеин каждую тропинку в горах, каждую прогалину в лесу, каждый ключ в лощине. Ни один баран не пропал у него, ни одна барашка от отары не отбилась
Муслядин был так доволен своим чабаном, что обещал ему свою дочь.
Но жаль, у Муслядина была только одна дочь, Эмне, И эта дочь вертела отцом, как хотела.
А в сердце Эмнэ поселился давно молодой Рефеджан, Арык-Рефеджан, как звали его в деревне за тонкий стан. Веселый был Рефеджан, удачливый. Не скрывал своей любви к Эмне.
Узнал об этом чабан Усеин, разозлился на Рефеджана, а через неделю так случилось, что упал Рефеджан со скалы и разбился на месте.
Пришел праздник жертв, Курбан-байрам, принес чабан Усеин хозяину жертвенного барана. Принял барана Муслядин и, вздохнув, печальную весть сообщил про Рефетджана. Узнав, что убился Рефеджан, Усеин только усмехнулся:
– Каждому своя судьба.
И когда зарезал курбана, омыл в его крови руки, усмехнулся еще раз.
– От отцов дошло: кто сам упадет, тот не плачет.
Понравилось мудрое слово Муслядину, и подмигнул он чабану, когда проходила по двору Эмнэ.
Тогда послал чабан старуху, которая жила в доме, поговорить с Эмнэ.
– Хочет, чтобы ты полез на ту скалу, где убился Рефеджан. Влезешь, – пойдет за тебя, – сказала старуха, возвращаясь с ответом девушки
Почесал голову Муслядин
– Никто туда не мог влезть, как ни пытались
– А вот я влезу.
– Хвастаеш!.
Обиделся чабан Усеин и поклялся:
– Если не влезу, пусть сам стану скалой.
И видела Эмнэ, как на закате солнца стал взбираться чабан по скале, как долез почти до самой ее вершины и как вдруг оторвался от нее огромный камень и в пыльной туче покатился вниз, с грохотом
Пошли люди туда, думали, разбился чабан, но, как ни искали, не нашли его, а когда на восходе солнца пришли снова, то увидели чабана, превратившегося в огромный камень.
Говорят, когда долез чабан до вершины скалы, то увидел тень Рефеджана и окаменел от страха.
И сказали наши татары, что на Курбан-байрам принес чабан самого себя в жертву Аллаху, и назвали ту скалу – Жертвенной скалой – Курбан-кая.
Так люди говорят, а правда ли, нет, – кто знает!
Кара- Даг – Черная гора
Радость мирной жизни удесятеряется, если рядом опасность имеется. Люди на войне, в самом горниле ее побывавшие, особенно чувствуют, чего стоит мирный сон, красота яркого дня и очарование темной звездной ночи.
Жители Отузской долины ни с кем не воевали, но очень ценили мирную жизнь, проживая вблизи Кара-Дага – Черной горы. Неспокойна была гора еще во времена тавров. Говорили тавры о том, что гора эта временами просыпалась, над вершиной ее поднимался дымок, потом с ужасающим грохотом вверх взлетал столб огня, а на округу изливались потоки расплавленного камня. Времена те ушли, но в огромной пещере внутри горы поселился великан одноглазый. Днем он отсыпался, храпя во сне, хотя и мирный храп этот напоминал отдаленные раскаты грома, а сама гора вздрагивала, когда великан поворачивался сбоку набок. Глубокой ночью великан просыпался и выходил из своей пещеры через лаз, похожий на огромную воронку, и тогда люди могли видеть издалека, как красным цветом крови светится его единственный глаз.
Великан, проголодавшись за день, требовал себе пищи, напоминая об этом ужасающим грохотом, при этом он начинал швырять в долину огромные камни, повреждая деревья и виноградники. Жители вынуждены были жертвовать великану овцу и быка.
Получив их, великан успокаивался. Жители могли заниматься своими обычными делами:. Выгоняя на выпас овец и коров, выходя в сады и виноградники. Наступал вечер, чабаны гнали стада овец в кошары, отовсюду слышалось блеяние и мычание животных. Возвращаясь с садов и виноградных полей, девушки пели песни девичьи о любви и о счастье – дивные трели девичьих голосов разливались по всей долине. Но приближаясь к жилищам голоса стихали, девушки с опаской поглядывали в сторону Кара-Дага, черной громадой возвышающегося над долиной, а вдруг одноглазый великан покажется?
- Утренняя заря - Кэтрин Азаро - Научная Фантастика
- Утренняя заря, альманах на 1840 год, изданный В. Владиславлевым… - Виссарион Белинский - Критика
- Армянские предания - Народное творчество (Фольклор) - Культурология
- Русские сказки - Народное творчество (Фольклор) - Сказка
- Ученик волшебника и другие сказки Южной Европы - Народное творчество (Фольклор) - Сказка