Комбыгхатор - Александр Кормашов
- Дата:11.11.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Комбыгхатор
- Автор: Александр Кормашов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Комбыгхатор" от Александра Кормашова
📚 "Комбыгхатор" - захватывающая аудиокнига, которая погружает слушателя в удивительный мир фантастики и приключений. Главный герой, *Комбыгхатор*, - загадочный персонаж с необычными способностями, который сталкивается с различными опасностями и испытаниями на своем пути.
В этой книге автор *Александр Кормашов* представляет уникальный сюжет, который не оставит равнодушным ни одного слушателя. Странные существа, загадочные миры и захватывающие приключения ждут вас в аудиокниге "Комбыгхатор".
Об авторе
Александр Кормашов - талантливый писатель, чьи произведения завоевывают сердца читателей. Его книги отличаются оригинальным стилем и захватывающим сюжетом. Автор всегда удивляет своих поклонников новыми идеями и неожиданными поворотами событий.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Мы собрали лучшие произведения различных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе. Погрузитесь в мир книг вместе с нами!
Не упустите возможность окунуться в увлекательные истории, которые заставят вас переживать, смеяться и задумываться. Аудиокнига "Комбыгхатор" и другие бестселлеры ждут вас на нашем сайте!
Погрузитесь в мир русской современной прозы с категорией Русская современная проза и насладитесь увлекательными приключениями прямо сейчас!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Западный фронт, возглавляемый Толстым Вацем, а затем Пильшей-Младшим, контролировал вывозимую с космодрома технику. А вот Северный фронт не существовал. Это было соединение диверсионных отрядов и групп, которое действовало внутри космодрома. Вот поэтому не было и единого командующего фронтом. Волк Факир, Ваня-Маня, Пахтач, Корабельщик, Мехряк и Пьян-Чу – каждый в разное время – возглавляли на северном направлении лишь один из летучих связных отрядов. А потому совершенно неверно бытующее среди историков мнение, что манъюиты были разгромлены ударом на север, в направлении якобы их основных партизанских баз. Кто знаком с этой местностью, тот хорошо знает, что на севере сплошные болота.
Правда лишь то, что с появлением летательных аппаратов, мы несли большие потери: в ловушке лесных пожаров целиком погиб весь Западный фронт и сильно пострадал Южный. Но и даже на этом движение манъюитов не было разгромлено окончательно. Пока на «Северном космодроме» работали подневольные люди, он ни дня не существовал мирно.
У меня до сих пор с собою двухтомник Мира Новака «Манъюиты: правда и вымысел», и я должен признаться, что правды в нем даже больше, чем вымысла. Чего не скажешь о повести «Последний поход Комбыгхатора» Плеса Цокова. Беллетристика от начала и до конца. Наиболее «удались» автору вопли жен и клятвы малолетних детей «отомстить». Без комментариев.
Я специально избегаю указания точных дат имевших место событий. Не хочу показаться мелочным, но поспешное восстановление в 2200 году летоисчисления аnno Domini и последовавшая за ней обратная хронологическая привязка до сих пор вызывают у меня активное отторжение. Впрочем, если за годы моего странствия было столь уж волюнтаристски решено, чтобы нижней границей «разрыва времен» считать семидесятые годы двадцать первого века, а верхней – 2113—2114 годы, то сейчас с этим трудно спорить. Но размеры такого зияния в хронологии лично мне представляются непомерно большими. Тем не менее, если будем считать, будто весь ХХI-ый век длился только 92 и 5/12 года, а ХХII-ой – 103 и 1/12, я готов согласиться, что перед нашими математиками стояла задача, которая практически не решается.
28 мая 2204, пятница
Так бывает только после грозы, той грозы, что бывает только в Сибири, летом, на самой макушке лета. Такая гроза бывает раз в год, а, может, раз в жизни.
Долго стояло ведро, сушь, и с утра обещалось такое же пекло, но часам к десяти на юге что-то сбелело. За лесом что-то сбелело.
Было только синее небо, зеленый лес, и вот тут между ними что-то сбелело. Сбелело и вновь исчезло. Потом внезапно вынеслось облако, белое, совершенно белое, вынеслось и пронеслось на север. А за ним – такие же белые, ровные, один к одному. И уже заполнили небо полностью, но еще ни одно с другим не слилось, и бегут. И бегут.
А на юге уже – колонны, колонны, столбы, пирамиды, горы. Вверху еще белые, а снизу – темные. Вскоре черные. Вскоре все вокруг черное. А молния – желтая. Далекая, потому и желтая. А вот ближняя – уже белая. И вот так без конца: далекая – желтая, близкая – белая. А совсем уже близкая – голубая.
Понятное дело, ливень. На час. Быть точным: минут на сорок, сорок пять.
А потом сразу солнце – сквозь последние капли. Наверно, все дело в каплях. Но трава становится изумрудно-зеленой, кора сосен – медово-коричневой, кровь оленя – алой. Да, алой. Дождь мог промыть листья, прополоскать траву и смыть пыль с сосновой коры. Но он не мог сделать алой кровь. Это что-то в самой атмосфере.
Это длится всего секунды, от силы минуту, от силы пару минут, но никак… Это длилось сорок шесть лет. Все то время, пока она была рядом со мной, это длилось и длилось, и длилось, не думало даже переставать…
В тот день она сидела в траве и смотрела, как я свежевал оленя.
Она сидела тут еще до грозы. Пушистые метелки травы закачались еще до того, как я вытащил нож, чтобы выпустить из оленя кровь. Казалось, из травы доносилось, как она глотала слюну.
Потом разразилась гроза, я стоял под сосной и с каждою вспышкой молнии все лучше видел в траве ее узкую спину. Спина была ее крышей. Позвоночник князьком, а ребра – стропилами. Ветхую, тонкую, добела выцветшую рубашку вовсе не было видно. Прибило к коже дождем.
Потом мне полагалось уйти, взять заднюю ногу и спокойно уйти, ибо это был их олень. Их территория, их олень. Их мужчинам принадлежало право убить оленя. В других местах чужак только так и делает: берет заднюю ногу и спокойно уходит. А если что-то его задерживает – местные будут ждать. Прятаться за деревьями и терпеливо ждать. Ждала и она.
Только я не ушел. Не сразу ушел. Сначала развел костер и бросил на угли печень. Потому что мне нужна была шкура. Вчера, на порогах, лодка перевернулась. Пропали все вещи, и меня с новой силой бил застарелый кашель. Мне нужна была эта шкура. Их оленья шкура.
Она вылезла, когда я соскребал со шкуры мездру.
– К'йэнко? К'ылан»? – быстро пролепетала она и встала у костра на колени.
– Къйэнко, къйэнко, – я спешил ее успокоить, сам гадая, что это значит. Выкатил из углей печень и воткнул перед нею нож.
Откуда мне было знать, что у них так принято: если мужчина втыкает перед женщиной нож, он берет ее в жены? Сорок шесть лет она носила при себе этот нож – как штамп в паспорте. Сорок шесть лет. Сорок шесть лет и весь земной шар. Неужели все это было? И было с нами?
Зея, Амур, Уссури, Японские острова, Гуам, Полинезия, Кокос, Панамский перешеек с расшлюзованным пересохшим каналом, Гваделупа, Западная Сахара, Гибралтар, Пиренеи, Средиземное море, Проливы, Черное море, Азовское, Дон, путь в Волгу по сухому каналу, потом Ока и Москва… – если это судьба, то хотя она и бросала вначале нас очень жестоко, но в конце концов обошлась милосердно.
Потом мы смогли признать, что это были едва ли не самые счастливые годы жизни.
Когда она написала «Путешествие За» (впервые взяв псевдоним Йодлы Къйэнко – ее настоящее имя начиналось с двойного «Ы» и имело девять слогов, но я звал ее Зея), то я долго не мог поверить тому, что читал. Казалось невероятным, что это все написала она, та девчушка, которая выползла из травы к костру и смотрела на шипящую в углях печень.
Но она писала так же легко, как и пела – тем сибирским горловым пением, когда прыгнув за мною в лодку и, держась за борта руками, проводила взглядом родное стойбище и стоящих на берегу людей, а потом вся вытянулась, запрокинула голову и волнительно заработала голосовыми связками.
С ней было все так легко, что если бы даже бросило нас на Марс, а домой приходилось бы возвращаться через Луну, то она бы только сперва удивилась: «почему это в космосе мало воздуха?» (Как сперва ее удивляло море: «почему в нем так мало пресной воды?») А потом занялась бы ужином. Ибо ей никто не докажет, что на Марсе (Луне) нельзя развести огонь, чтобы сготовить ужин, потому что там нету воздуха. Она только бы удивилась: «Но ведь я же пою! Интересно, как бы я пела, если бы на Марсе (Луне) не было воздуха?»
Такие женщины не встречаются только раз в жизни. Такие женщины встречаются одна на миллион жизней.
В семидесятых-еще-непонятных-каких-годах непонятного-какого-прошлого века мы, наконец, поселись в дружной общине 3-го Общережимного Книжного Городка, (ныне известного как Усть-Пахринск) при впадении шумной полноводной Пахры в Москву.
Прежний одноименный город Москва уже никого не пугал своими развалинами, да и время отважных охотников-вещевиков прошло. Боги ослабили давление на людей и ввели многие послабления. Это, как всем известно, объяснялось радикальной сменой политики в отношении оставшихся на Земле людей, число которых по-прежнему уменьшалось.
Боги перестали использовать людей для работы, вместо них работали армии полубожий, но по-прежнему женщинам запрещалось иметь детей кроме как от богов. Будь у нас с Зеей дети, мы, конечно, не пришли бы сюда, но, как оказалось, сырость ракетных шахт наградила меня не только пожизненным кашлем… Хотя хорошо и то, что никто за эти все годы не закашлял в ответ. От всякого чужого кашля я по-прежнему немедленно просыпаюсь и потом не могу уснуть до утра. К счастью, Зея редко болела, а когда простужалась – мы спали врозь. И кто знает, может, в одну из этих ночей у нас был тот единственный шанс?..
В первые годы нашего пребывания в Городке здесь еще существовала цензура, тем не менее, некогда тайный культ Комбыгхатора исповедовался теперь в открытую. И не мне одному в то время казалось, что втайне он поощрялся богами.
Тогда уже стало всем очевидным, боги не были ни ленивы, ни бестолковы, и ни коей мере лишены способностей к освоению самых сложных наук. Несомненно и то, что они очень трудно и больно переживали тот психологический шок, когда основная масса людей исчезла с лица Земли. «Совокупный продукт мыслительной энергии человечества и критическая деструкция мультидеменсиальной решетки эго-партиций…» как неожиданно стало модно объяснять богам их судьбу, «оказывая материализующее воздействие на латентно-конвергенциональные сгустки…» Бр-бр-бр. Боги этого не заслуживали.
- Система уголовных наказаний в истории России и в современном зарубежном законодательстве - Инна Подройкина - Прочая научная литература
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Дизайн-мышление в бизнесе: от разработки новых продуктов до проектирования бизнес-моделей - Тим Браун - Бизнес
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Военный дневник - Франц Гальдер - Биографии и Мемуары