В огне повенчанные. Рассказы - Иван Лазутин
- Дата:19.11.2024
- Категория: Проза / Проза
- Название: В огне повенчанные. Рассказы
- Автор: Иван Лазутин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "В огне повенчанные. Рассказы" от Ивана Лазутина
🔥 "В огне повенчанные. Рассказы" - это увлекательная аудиокнига, которая погружает слушателя в захватывающие истории, наполненные страстью, тайнами и неожиданными поворотами событий. Главный герой книги, чья судьба переплетается с огнем и любовью, заставляет задуматься о гневе судьбы и силе человеческих чувств.
Иван Лазутин - талантливый российский писатель, чьи произведения поражают глубиной сюжета и яркостью персонажей. Его книги всегда вызывают интерес у читателей и слушателей, заставляя переживать каждую строчку и восхищаться мастерством автора.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны бестселлеры и лучшие произведения, которые подарят вам удовольствие от чтения в любое время.
Не упустите возможность окунуться в мир захватывающих приключений и загадочных историй с аудиокнигой "В огне повенчанные. Рассказы" от Ивана Лазутина. Почувствуйте волнение и азарт от каждой минуты прослушивания!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лампа, висевшая над столом, начала мигать. Лукин встал и подвернул фитиль. А когда садился, пробежал взглядом по суровым лицам командиров.
— Второй вариант — прорыв! И прорыв не тонкой позиционной линии окопов противника. Целой армии и группе генерала Болдина, десяти дивизиям, предстоит пройти с тяжелыми боями сто — сто двадцать километров, чтобы выйти к своим на Можайский рубеж. На протяжении всего этого трудного пути армия будет подвергаться ударам танков, мотомеханизированных соединении и авиации противника. Из показаний вчерашнего пленного офицера из танкового корпуса 3-й немецкой армии стало известно, что верховное главнокомандование вооруженных сил немецкой армии официально объявило по войскам и в газетах Германии, что западнее Вязьмы окружены шестьдесят семь русских стрелковых, шесть кавалерийских и семь танковых дивизий, взято около семисот тысяч пленных, более тысячи танков и пять с половиной тысяч орудий. Разумеется, эти астрономические цифры не соответствуют действительности, но мы должны смотреть фактам прямо в глаза: кроме нашей девятнадцатой армии и группы генерала Болдина в вяземский котел попали еще три регулярные армии Западного фронта: двадцатая, двадцать четвертая и тридцать вторая. Сообщаю это в порядке общей информации об обстановке, сложившейся на Западном фронте на сегодняшний день. — Командарм замолк и, полузакрыв глаза, медленно, с расстановкой продолжал: — Четыре армии и группа генерала Болдина прорывают кольцо окружения и выходят на Можайский рубеж обороны. До пятого октября прорыв кольца был бы, несомненно, успешным: Вязьму тогда окружали только разведывательные и передовые отряды противника. Но до пятого октября командование фронта и Верховное Главнокомандование приказа на отход нам не давали. После шестого октября танковые корпуса третьей и четвертой армий противника успели соединиться восточнее Вязьмы. А поэтому выход из окружения сейчас потребует тщательной подготовки, разумной расстановки сил, помощи извне и максимума твердости в действиях командиров, за которыми пойдут бойцы. Идя на прорыв кольца, нужно вести за собой солдат как на встречный, лобовой наступательный бой! Этот психологический фактор прорыва нужно не только иметь в виду, но и руководствоваться им как духовной опорой идущего в бой солдата. В этом направлении нужно особенно поработать комиссарам.
Командарм встал, прошелся вдоль стола и, словно подсчитывая что-то в уме, некоторое время смотрел себе под ноги, на грязные доски некрашеного пола.
— Теперь прикинем наши возможности прорыва. За последние четыре дня непрерывных тяжелых боев противник до предела сжал кольцо окружения и мы понесли значительные потери. Проселочные дороги размочалены и залиты грязью. Автомагистраль Москва — Минск оседлана танковыми и моторизованными частями противника. — Лукин медленно поднял голову и остановил взгляд на закопченной «летучей мыши». — В трех наших танковых бригадах осталось всего два танка — один КВ и один Т-26. Гвардейский дивизион «катюш» имеет снарядов всего лишь на один залп. Два отдельных зенитных артдивизиона положения не спасут, когда на отходящие войска, которые растянутся на многие километры, начнут пикировать десятки и сотни бомбардировщиков противника. Наша истребительная авиация в воздухе пока погоды не делает. Ее просто нет, чтобы прикрыть наш прорыв с воздуха. — Генерал сел и, вытянув перед собой руки, положил их на стол и оглядел лица командиров. — Такова на сегодня обстановка. Итак, перед нами два варианта: круговая оборона или прорыв. Выношу, товарищи командиры, оба варианта на обсуждение. А сейчас предлагаю десятиминутный перекур.
О том, что кроме 19-й армии и группы войск генерала Болдина в вяземском котле очутились еще три армии, многие командиры дивизий, в том числе Веригин, узнали только сейчас. Эта тяжкая новость подействовала на командиров двояко: с одной стороны, она вселяла надежду на успех прорыва (чем больше войск будут рвать кольцо окружения, тем труднее будет противнику противостоять массированному напору с тыла); с другой стороны, она осложняла и без того тяжелое положение, в котором очутились дивизии. Невольно вставал вопрос: кто же тогда противостоит рвущемуся к Москве противнику, если четыре регулярные кадровые армии очутились в кольце? Будет ли помощь извне, с востока, с Можайского рубежа обороны, о котором только что говорил командарм?
Эти противоречащие друг другу мысли и варианты сталкивались и затрудняли выбор тех решений и действий, которые могли бы спасти попавшие в окружение дивизии.
…Через десять минут колхозная контора была задымлена так, что воздух казался голубовато-сизым. А когда все расселись по своим местам, командарм по лицам командиров понял, что задачу он им поставил нелегкую. Несколько минут длилось тягостное молчание, изредка нарушаемое кашлем, протяжными вздохами да шарканьем сапог о грязный, давно не мытый пол.
Никто не решался высказать свои мысли первым: слишком тяжел был выбор. Лукин видел это по лицам командиров, избегавших встретиться с ним взглядом.
— Ну, Николай Сергеевич, открой наши тяжкие прения, — стараясь придать своим словам полушутливый тон, сказал командарм, обращаясь к генерал-майору Зырянову, сидевшему к столу ближе всех.
— Дайте подумать, Михаил Федорович. Нелегкую вы поставили задачу, — ответил генерал Зырянов.
— Может быть, вы первым поставите гирю на чашу весов, Владимир Романович? — Лукин повернулся к Веригину.
Веригин сжал губы и, болезненно щурясь, глядел поверх голов командиров. Потом, тяжело опершись ладонями о стол, встал. Выпрямившись, твердо сказал:
— Прорыв! — Веригин постоял с полминуты, словно каменной своей неподвижностью и видом, преисполненным решимости, хотел подчеркнуть твердость и неоспоримость предложенного решения.
Лукин одобрительно перевел — взгляд на командира стрелковой дивизии генерал-майора Брагина.
— А ты, Петр Саввич?
Брагин встал, расправил свои широкие плечи, орден Красного Знамени на груди его бросился в глаза Веригину.
— Прорыв! — сказал он и сел, продолжая в упор смотреть на Лукина.
— Спасибо, Петр Саввич, — сказал Лукин и остановил взгляд на полковнике Суэтине, который, как показалось командарму, волновался больше всех: стискивая пальцы рук, он то и дело кусал тонкие губы и не мог спокойно сидеть на месте. — Ваше слово, Степан Калистратович?
Суэтин встал нервно, стремительно, как на спринтерском старте, и, тряхнув волнистой копной начинающих седеть густых волос, решительно заявил:
— Сделаем все, чтобы вынести на Можайский рубеж боевые знамена!
— Спасибо, дорогой, — сказал Лукин.
Веригин заметил в уголках глаз командарма набегающую прозрачную влагу.
Все остальные командиры дивизий твердо высказались за прорыв. Командир кавалерийской дивизии полковник Большаков, поднявшийся последним, поддержал предложение предыдущих командиров и попросил командарма, чтобы при расстановке дивизий в колонны прорыва его кавалерийскую дивизию поставили в центр оперативного построения как ударный кулак прорыва.
— Ты читаешь мои мысли, Анатолий Захарович. — Лукин снова обвел взглядом командиров, на лицах которых была написана твердая решимость идти на прорыв любой ценой. — Об эшелонировании армии и о моих резервах вы узнаете из моего приказа, который получите утром. Уже сейчас мною твердо решено: в центре оперативного построения 19-й армии и группы генерала Болдина для нанесения главного удара и прорыва кольца будет находиться дивизия генерала Веригина. — Командарм взглянул на Веригина и, встретив в его взгляде готовность беспрекословно и с честью принять на себя трудную задачу идти в авангарде прорыва, крепко пожал ему руку. И тут же, метнув взгляд в сторону полковника Большакова, слегка приподнял над столом ладонь. — Ваши кавалеристы, Анатолий Захарович, будут развивать прорыв Сталинской дивизии. Можете быть уверены: вам придется не легче, чем москвичам-ополченцам.
Лукин посмотрел на часы, встал, еще раз (может быть, в последний!) молча и как-то по-особенному взглянул в глаза каждому из сидящих перед ним командиров, и те прочитали во взгляде командарма тоску прощания старшего товарища, вся жизнь которого была связана с армией.
Какая-то затаенная незримая сила по единой команде подняла всех командиров со стульев, табуреток, скамеек… Взгляды всех скрестились на командарме. Все ждали последних слов генерала Лукина. Слов-приказов. Командарм понял это ожидаиие. И он нашел эти последние слова.
— А сейчас приказываю всем: перед прорывом поспать хотя бы два-три часа. Это нужно для боя. Путь прорыва — более ста километров. И не забывайте ни на секунду: боевые знамена полков и дивизий мы должны вынести на Можайский рубеж любой ценой.
- Бриллианты грязной воды - Пол Эрткер - Детские остросюжетные / Зарубежные детские книги / Шпионский детектив
- Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе. 1941–1944 гг. - Дмитрий Зубов - История
- Максим Дмитриевич Зверев - Н. Анов - Биографии и Мемуары
- Пока на землю валит снег - Руслан Лангаев - Детективная фантастика / Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив