Собрание сочинений в десяти томах. Том 6 - Юзеф Игнаций Крашевский
- Дата:01.11.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Собрание сочинений в десяти томах. Том 6
- Автор: Юзеф Игнаций Крашевский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Старик помолчал немного.
— Ну, расскажи мне что-нибудь побольше о той прекрасной девушке, которая на беду так заняла тебя.
— Что же я расскажу еще? Она хороша, обе они хороши. Умна, словоохотлива.
— Это еще немного.
— Но если бы вы знали, как она очаровательна!
— Сказал бы тебе кое-что, да ведь ты рассердишься.
— На вас?!
— Ну, прости же старику. Есть два рода женщин, и древние язычники, у которых было много толку, хотя случались и промахи, искусно их разделили. Стеречь свой домашний очаг римлянин искал матроны скромной, трудолюбивой, домоседки, на гробу которой мог бы написать: пряла шерсть, стерегла огонь. Но если дело шло о сладострастии, приправленном аттической солью, красотой, очаровательной грацией, тогда тот же римлянин шел в домики к своим Лаисам, Аспазиям. Ни один из них, однако ж, не женился на Аспазии, Фрине или Сафо. Верь, что наиостроумнейшие женщины, к которым так и льнет сердце — самые опасные творения на свете. Им беспрестанно необходимы шум, блеск, суета, новые моды, новые чувства. Скажи же, как после этого жениться на подобной особе?
Ян молчал.
— Никто, — продолжал старик, — не посмотрит на тихую, скромную, удаляющуюся от света женщину, а это-то и суть алмаза, которым цены не знают. Вероятно, ты слыхал, что алмаз, когда его промывают из песка и грязи, не представляет ничего особенного, а он украшение короны; между тем, как дрянной камешек иногда блестит словно что хорошее. Так и с женщинами.
— Неужели всегда?
— Конечно, не всегда, но трудно попасть на исключение, а рассчитывать на это счастье — значит, искушать Господа Бога. Однако пора домой, — сказал старик, подымаясь с камня. — Вижу Доротея и Каспара, которые понесли мне миску супу через сени; иначе не шли бы они с огнем через мою комнату.
Сказав это, старик выпрямился, и они с Яном спустились в молчании в глубину оврага. Ян хотел подать руку отцу, но тот отказался.
— Что это, ты считаешь меня калекой?
— Однако, ночью…
— Разве же я здесь не знаю каждой песчинки? Прежде ты, брат, спотыкнешься, а мне еще, слава Богу, ноги служат помаленьку.
Так разговаривая, перешли они овраг и взобрались к дому, по крутой с перилами тропинке. Привыкнувший старик даже не запыхался, несмотря на то, что подъем был довольно труден. На дворе встретили они Каспара, который шел звать их ужинать.
Небольшой, коренастый, с узким лбом, растрепанным чубом, широкоплечий, с длинными руками и отвислыми губами, Каспар имел весьма непривлекательную наружность. Но не было слуги ему подобного: первым качеством его было то, что желания господина всегда были его собственными желаниями. Всегда он угадывал его мысли, предупреждал желание, сообразовался со вкусом и мало того, что повиновался, но ему не нужно было приказаний.
Дарский никогда ему не распределял порядок дня, Каспар сам как-то безотчетно знал, что и когда следовало работать. Однако обречение это нисколько его не тяготило: он был счастлив, всегда весел, каждому рад и первый разведывал, если что случилось. Он оживлял собою весь небольшой двор и был его душой и головою.
Отец с сыном дошли до дому под предводительством этого знаменитого слуги, который, заложив за спину руки, шел рядом с господами. К удивлению, здесь встретили они чужого человека, подходившего к двери с запиской в руке.
— Откуда ты, любезный? — спросили почти одновременно Дарский и Каспар.
— Из Домбровы, пане, с запиской.
— Отведи же, Каспар, гостя в людскую и попотчуй, а я прочту письмо.
Старик так всегда принимал чужих и, хотя бы те приходили только на минуту, он приказывал их накормить, напоить и принять как следует. Каспар, зная обычай, взял посланного и, уже усмехаясь в искренней беседе с ним, вел его в людскую.
С любопытством отец и сын приблизились к свечке, и старик отдал письмо Яну, будучи уверен, что оно к нему адресовано, но отдал со вздохом. Потом задумчивый, сел он в свое кресло, наливая суп в простую глиняную тарелку.
Ян покраснел, читая письмо.
— Ну что тебе пишут? — спросил отец.
— Старостина…
— Как? Сама Старостина?
— Приглашает меня к себе.
— Большая честь! Черт возьми! — сказал старик, начиная спокойно есть свой суп. — Теперь, брат, пропал ты.
Ян снова поцеловал руку отца и сказал тихо:
— Вы позволите?
— Могу ли я что запрещать или позволять тебе? Ты не мальчишка, имеешь или должен иметь свой рассудок. Наконец, к чему служило бы запрещение? Не здесь, так в другом месте нашел бы, что любишь. Да сбудется воля Божия! Как отец, могу советовать, журить, даже плакать, но препятствовать никогда! Дай Бог, чтобы ты нашел счастье, которое там видишь и не зашел туда, куда не думаешь.
И когда Ян в волнении поспешно отвечал на письмо, старик ел свой суп и говорил:
— Ты не знал милой, доброй, но преждевременно умершей матери. Пошли тебе Бог подобную подругу жизни. А между тем, я не искал ее высоко: она была дочь трудолюбивых бедных людей. И теперь слезы навертываются, когда вспоминаю о ней, хотя уже прошло двадцать с лишним лет, как мы расстались.
Старик положил ложку и опустил голову.
— Расстались мы на время, но соединимся навеки. И если бы действительно была услышана моя молитва, я ни о чем бы не просил Бога, как о жене для Яна, подобной его матери.
— Отец мой, — сказал Ян с увлечением, — я так уважаю вас, так люблю, что если бы видел в женщине всевозможное блаженство, а вы приказали бы мне оставить ее, я оставил бы.
— Это уж слишком! Так тебе кажется и, наконец, в твои годы это слишком большая жертва. Что же ты отвечал, Ян?
— Что завтра приеду. Надо сегодня послать за лошадьми и экипажем в местечко.
— И сделаешь глупость. Никто ведь не знает здесь, что ты богат, не объявляй же о том, пока не спросят. Лгать — Боже сохрани! Но ручаюсь, что никто и не догадывается о твоем состоянии, а хвастать самому — не идет. Зачем тебе экипаж?
- Роман без названия. Том 2 - Юзеф Игнаций Крашевский - Классическая проза
- В помощь кающимся: из сочинений святителя Игнатия (Брянчанинова) - Святитель Игнатий (Брянчанинов) - Религия
- Мать королей - Юзеф Игнаций Крашевский - Историческая проза / Классическая проза
- Собрание творений. Том I. Жизнеописание. Аскетические опыты. Книга первая - Святитель Игнатий (Брянчанинов) - Биографии и Мемуары
- Топоры гномов (СИ) - Ипатов Вячеслав - LitRPG