Тропа пьяного матроса - Владимир Михайлович Гвановский
- Дата:27.08.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Тропа пьяного матроса
- Автор: Владимир Михайлович Гвановский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тебе что, жалко? На пустоту ночную, на этот бред собачий всю плёнку потратил, а на меня жаль, да?
— Ладно-ладно, не тошни, лезь в будку.
Иван зашёл в жёлтую будку с выбитым стёклами, схватил трубку и картинно улыбнулся. Я поставил длительную выдержку, нажал спусковую кнопку и подождал три секунды, потом отпустил.
— Так, что вы там дурью маетесь, — услышали мы голос Александра Игоревича, — быстренько смотайте плёнку и отдайте мне кассеты!
Мы протянули плёнки учителю, дошли с ним до остановки троллейбуса и разъехались по домам.
В историю про фиксацию плёнкой невидимых призраков я не верил — ведь Николай сначала увидел Монаха своими глазами, а потом уже начал снимать. Просто все замёрзли, а какие-то пробные кадры, ну хоть для галочки, полагалось сделать. Поэтому на проявку плёнок я не пошёл, с ними должен был справиться Илья, лаборант. Меня больше интересовали альбомы Виталия Бутырина и Вильгельма Михайловского, которые Александр Игоревич купил в Москве, и я шёл в фотокружок в надежде их полистать, заварив стакан сладкого чёрного чая. Было время лекции для мальцов о приёмах репортажа, и я, как старшеклассник, всегда мог рассчитывать на стул в углу комнаты. Сдав пальто в гардероб, я спустился по широкой лестнице на нулевой этаж и пошёл по неосвёщенному коридору в наш кабинет. Дверь оказалась заперта, внутри — ни звука. Стучу, потом стучу громче. Слышу торопливые шаги, и через минуту учитель впускает меня, сразу запирая входную дверь на замок.
— Вадим, у нас внештатная ситуация, я отпустил всех кружковцев и печатаю твою плёнку. Деев только что ушёл, настрого запретив показывать снимки подросткам — они опасны. Я закончу печать, передам плёнку и фотографии уфологу, и мы на этом закроем проект — я не хочу, чтобы кто-то из вас сошёл с ума.
— Александр Игоревич, погодите. Неужели я что-то снял? Это действительно Монах?
— Нет, это какое-то неизвестное уфологии привидение. Деев классифицировал его как астрального вампира. Я не знаю, как у тебя получилось. Видимо, надо было больше снимать наугад, отснять по две-три плёнки, и тогда у других кружковцев тоже что-то было бы. А может быть, у тебя дар. В любом случае, вам видеть это фото нельзя. Деев говорит, что один взгляд на изображение вампира может бесповоротно изменить психику.
— Учитель, а зачем тогда мы ходили на эту съёмку, если теперь вы нам даже фото не покажете?
— Мы рассчитывали встретить безопасное привидение, Монаха, а столкнулись с чем-то иным. Уфолог уже билет в Москву купил, проведёт там тест на подлинность фотографий, ну а потом… Он сказал, что последствия могут быть серьёзными, вплоть до объявления Херсонеса аномальной зоной.
Слова учителя мне не понравились. Во-первых, меня лишали права увидеть свой же снимок, который, кстати, мог сделать меня знаменитым, как Николая. Но хуже было второе. По вечерам я слушал лекции восточного учителя в эфире радио «Маяк». В них регулярно говорилось о том, что в духовном мире, как и в физической реальности, подобное притягивает подобное. Николай встретил Монаха, который символизирует святость, чистоту, спасение. А я — какого-то астрального вампира! Значит, во мне самом — зло! Надо было срочно разобраться в этой неприятной ситуации.
— Александр Игоревич, — начал я решительно, как автор снимка я имею право его увидеть. Понимаю, что снимал на вашу плёнку кружковской камерой, понимаю, что архив отснятых плёнок принадлежит Дворцу детства и юности, но я — автор. Покажите мне снимок.
Учитель посмотрел на меня с усмешкой.
— Вадим, хорошо, но только при свете красного фонаря и недолго. Как мне кажется, уфолог перегибает, но рожа на фото и правда премерзкая. Ты же понимаешь — для меня история с привидениями новая, я в МГУ научный атеизм изучал. Поэтому давай доверимся специалисту. Если он говорит, что есть опасность, то надо действовать очень осторожно. Я, как учитель, не могу рисковать здоровьем ученика.
Мы вошли в лабораторию, освещённую тусклым красным светом. В промывочной кювете плавал единственный отпечаток, изображением вниз. Я взял в руку пинцет и медленно перевернул фотографию. На меня глянуло ехидное расплывшееся лицо с чёрными провалами вместо глаз и широкой улыбкой Джокера. Одно ухо существа было нормальным, а второе — огромным, слоновьим. Внезапно я всё понял и согнулся пополам от хохота. Учитель мгновенно вырвал снимок из моих рук и потащил меня за воротник рубашки к выходу, распахивая обе двери в лабораторию, засвечивая фотобумагу.
— Александр Игоревич, всё хорошо! Я не свихнулся! Это же Иван! На фото Иван в телефонной будке, последним кадром снят его портрет, — задыхаясь от смеха, кричал я.
Глава 3. «Свинтили, шайтаны!»
В работе молодого учителя есть приятный ежегодный бонус — это длинный отпуск. Если отношения учителя с администрацией школы ещё тёплые, его могут отправить на восстановление нервных клеток уже в начале лета, не привлекая к сдаче выпускных экзаменов. В июне две тысячи третьего года в кабинете директора мне ещё улыбались, вручили зарплату за май и паёк, состоявший из двух тощих синеватых кур. С отпускными всё обстояло хуже: директор ванговала выплаты в июле-августе и обещала сразу позвонить; я же не ждал денег до осени и решил подработать где-нибудь на Южном берегу Крыма. Но сначала мы с Надей устроили друг другу праздник.
Моя девушка заканчивала третий курс факультета «Экономика и финансы» и жила в общежитии студгородка ТНУ. Она как раз расправилась с летней сессией и была готова к приключениям, прежде чем уехать на лето к родителям в посёлок Затока Одесской области. Мы собрали рюкзаки и отправились вдвоём в поход — через горы к морю. Ели чебуреки в Соколином, поднимались узким горным лазом на Барскую поляну, обходили петлёй лесничество Ай-Димитрий, где бешеный егерь объявил свою территорию заповедником и бросался, как зверь, на туристов. Из Байдарской долины доехали до Фиолента и там, сгоревшие под летним зноем, уставшие, исцарапанные и счастливые, с криками разделись догола и долго не вылезали из моря.
Ночь. Мы только что искупались в лунной дорожке, наспех вытерлись коротким полотенцем и лежим в палатке. Я целую волосы Нади, они солёные от морской воды, и мне кажется,
- Секретарь из почтового ящика - Аркадий Аверченко - Юмористическая проза
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Возвращение «Чайки» - Александр Грин - Классическая проза
- Школа для мальчиков Кассандры Френч - Эрик Гарсия - Современная проза
- Умереть бы раньше, чем проснуться - Уильям Айриш - Триллер