Красная площадь - Пьер Куртад
- Дата:17.08.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Красная площадь
- Автор: Пьер Куртад
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Аудиокнига "Красная площадь" от Пьера Куртада
📚 "Красная площадь" - захватывающий роман о приключениях молодого студента, который оказывается втянутым в опасную игру интриг и заговоров на фоне знаменитой Красной площади в Москве. Главный герой, пытаясь разгадать тайны прошлого, сталкивается с непредсказуемыми событиями и опасностями, которые грозят его жизни.
Автор умело переплетает исторические факты с вымыслом, создавая захватывающий сюжет, который держит в напряжении до последней минуты. Слушая эту аудиокнигу, вы окунетесь в атмосферу загадочной Москвы и почувствуете себя участником захватывающего детектива.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, которые подарят вам удовольствие и помогут расслабиться после тяжелого дня.
Об авторе
Пьер Куртад - талантливый писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей по всему миру. Его книги отличаются увлекательным сюжетом, живыми персонажами и неожиданными поворотами событий. Каждая аудиокнига от Пьера Куртада - это уникальная возможность окунуться в мир приключений и загадок.
Не упустите шанс погрузиться в захватывающий мир "Красной площади" вместе с главным героем и раскройте все тайны этого удивительного места.
Погрузитесь в мир русской классической прозы с аудиокнигой "Красная площадь" от Пьера Куртада и насладитесь увлекательным сюжетом и непредсказуемыми поворотами событий.
Ссылка на категорию аудиокниги: Русская классическая проза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Смотрите-ка! — тихо восклицает Симон. — Вот так встреча!
— Смотрите-ка! — повторяет она.
Им приходится разыгрывать удивление, потому что из всех возможных встреч эта, пожалуй, наименее неожиданная. Ведь Жюстина не меньше десяти ночей в месяц проводит в поездах. Симон познакомился с ней в Тулузе шесть или семь месяцев назад. Ему показалось тогда, что она в близких отношениях с Пробюсом. Это было на одном из тех обедов, которые они порой неосмотрительно устраивали, собираясь впятером или вшестером в задней комнате какого-нибудь ресторана. Но разве можно отказать себе в удовольствии тайком полакомиться рагу из гуся с бобами и выпить за дружбу, хоть и знаешь, что это безумие, что дверь, ведущая в заднюю комнату, может в любую минуту распахнуться, и тогда твоей жизни придет конец. Симон не запомнил лица молодой женщины, но у него в памяти остался ее образ. Так порой мы не в силах описать виденный портрет, знаем только, что при определенном освещении он на несколько минут вызвал в нас приятное, радостное чувство. А лицо Жюстины вызывало ощущение счастья.
— Я ездила к дочке.
— Я не знал, что у вас есть дочь…
— Ну как же. Она живет у бабушки. Да, собственно, что вы вообще знаете обо мне?
Симон смотрит на нее. При голубоватом свете лицо ее кажется театральной маской, а раз так, значит, и разговаривать с ней можно, как с театральным персонажем. Под защитой этой маски она выступает на сцене, где они с Симоном играют каждый свою роль в декорациях, созданных войной. Появление немецкого патруля сразу вернуло словам и поступкам их истинную цену. Через двадцать минут поезд прибудет в Париж, и любая случайность при проверке документов может решить их судьбу. Поэтому надо чем-то заполнить оставшиеся минуты. Надо сыграть сцену, которая, возможно, окажется последней в этом спектакле. Фиолетовые губы Жюстины приоткрываются:
— Вы едете с юга?
— Нет, из Лиона.
«Вчера вечером в Лионе в который раз пришлось опять расставаться с Камиллой, смотреть на нее, стараясь навсегда запечатлеть ее образ. Теперь, после десяти лет совместной жизни, мне кажется, что я смотрю на нее так чуть ли не с самого детства. Поэтому глупо даже спрашивать, люблю ли я ее. Просто глупо. Камилла — моя жизнь. Она часть меня. Она неотделима от меня. Когда я расстаюсь с ней, она — моя тревога. А когда я уже расстался с ней, она — моя свобода».
— Не очень веселый город.
— Да, — соглашается Симон. — Зато красивый, как на гравюрах.
— Почему на гравюрах?
— Именно на гравюрах, а не на почтовых открытках. На гравюрах слегка порванных, чуть запачканных. — Симон понижает голос. — Это освещение очень смешно искажает лица.
— На кого же я, интересно, похожа?
— Ваше лицо похоже на маску. Вы… Я недостаточно хорошо помню вас по Тулузе… — Он улыбается. — Во всяком случае, сейчас это очень красивая маска…
Жюстина приподнимает брови и огорченно качает головой.
— Ай-ай-ай!.. Не прошло и минуты, как вы уже расточаете комплименты, да какие пошлые…
— Представьте себе, я ничуть не обиделся. До Парижа нам осталось двадцать минут. Поэтому я и решил сказать вам самое важное, самое бесспорное и то, что может доставить вам удовольствие…
— Не будьте фатом.
Тем не менее она улыбается. Лицо ее на одном уровне с лицом Симона. Они стоят, касаясь друг друга. «Интересно, — подумал Симон, — какого цвета были бы эти серые лучистые глаза ночью, при свете свечей».
— Вот видите…
— Что вижу?
— Вы улыбнулись.
Она молчит. «Как все просто, — подумал Симон. — Что, собственно, нужно для того, чтобы подобные глупости имели успех? Нужна война, немецкий патруль, поезд, который в любую минуту может подвергнуться бомбежке, сознание, что тебя могут арестовать. И нужно, чтоб была Камилла. Если бы не было Камиллы, я не чувствовал бы себя так свободно. Я бы волновался. И действительно говорил бы пошлые комплименты. Но сейчас… сейчас я могу играть».
— О чем вы думаете?
«Вот это уже лучше. Она вступает в игру».
— О жизни, — отвечает Симон. — О вашей жизни и о моей.
— Какой счастливый случай свел нас вместе! Верно?
— Нет, это не случай. Это судьба.
Она приподнимает брови.
— Какая глубокая мысль! — Она больше не улыбается. — Не надо бросаться такими словами.
— А я и не бросаюсь. Ведь еще Наполеон сказал: «В наше время политика — это рок». Вы, может быть, считаете, что это не так? Тогда как же?
Жюстина отворачивается. Симон смотрит на ее профиль и находит его безупречным. Ему не стыдно восхищаться безупречной красотой. Вот если бы речь шла о любви — тогда другое дело. А пока он со спокойной совестью может восхищаться Жюстиной.
Она молчит. Поезд замедляет ход, скрипит, вздрагивает. Кто-то, подняв шторку на окне коридора, громко восклицает:
— Что они тут бомбили? Должно быть, это сортировочная станция!
Когда глаза привыкают к темноте, Симон видит за окном черную громаду паровоза, задравшего кверху колеса, похожего на животное с выпотрошенными внутренностями, застигнутое смертью на бегу.
У самого лица Симона — ухо и щека Жюстины. Он опускает глаза. Он шепотом спрашивает:
— У вас там все в порядке? А как поживают те, с кем мы тогда ели рагу?
Она быстро поворачивает голову, и губы ее невольно касаются щеки Симона.
— Пробюс заболел, — еле слышно произносит она.
— Серьезно?
— Довольно серьезно.
— Врачи… французы?
— Нет.
— Давно?
— Да вот уже два месяца.
— В Тулузе скверный климат.
Он произносит это машинально, внезапно охваченный смутным страхом, боязнью ареста. Перед его мысленным взором с необычайной ясностью возникает лицо
- История моды. С 1850-х годов до наших дней - Дэниел Джеймс Коул - Прочее / История / Культурология
- Жупел русского фашизма - Борис Миронов - Публицистика
- Печенеги, торки и половцы - Петр Голубовский - История
- Собрание сочинений. Том II. Введение в философию права - Владимир Бибихин - Юриспруденция
- Тень Солнца: Последняя из рода Киру - Брэнден Кемпбелл - Эпическая фантастика