Форма входа
0/0
Оброк - Иван Бунин
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Оброк
- Автор: Иван Бунин
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Оброк - Иван Бунин. Жанр: Русская классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Оброк - Иван Бунин:
Читем онлайн Оброк - Иван Бунин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Раз зашел к нему дьячок в парусиновом подряснике; посидел, пошутил над его болезнью, над тем, что скоро прибавится "земляного товару", и, задумавшись, сказал:
- Да... "И возвратится персть в землю, яко же бе, и дух возвратится к богу, иже даде его..." Этого, брат, не минуешь!
И Аверкий, которому очень понравились его слова, торопливо ответил:
- Избавь бог! Как можно того миновать!
На мгновенье ему стало жутко от церковных слов дьячка, но, подумав, он еще тверже повторил:
- Нет, избавь господи, - не миновать-то! Я вон жалюсь иной раз, я, мол, кочет оброчный, как говорится, а разве не правда? И бог оброку требует...
И, запутавшись в своих мыслях, прибавил некстати:
- Нет, как можно... А то бы столько греха развелось! Так-то, святые люди говорят, шла божья матерь от креста и плакала навзрыд... Все цветы от слез пожглись, посохли, один табак остался... За то-то вот и жгут его, курят...
После больницы он часто делал попытки вспомнить всю свою жизнь. Казалось, что необходимо привести в порядок все, что видел и чувствовал он на своем веку. И он пытался сделать это, и каждый раз напрасно. Воспоминания его были ничтожны, бедны, однообразны. Вспоминались пустяки, безо всякого толку и все в картинах - неясных и отрывочных. Только начнешь вспоминать жизнь по порядку, с начала, с детства, как все сольется в один какой-нибудь день, в один какой-нибудь вечер, часто и не относящийся к детству и такой далекий, такой ненужный, что только рукой махнешь. С тоскою махнул рукой Аверкий и на все свои знания, на все свои способности умственные. "Ведь вот какое чудо! - думал он, - жил, жил, а ничего не помню, ничего не понимаю..." Говорят, например, что родился он вот там-то и тогда-то. А что это значит - родился? Не оказывалось даже понимания собственного рождения, не оказывалось даже в него ощутительной веры! Всегда и все говорили, что отцом его был вот тот-то, а матерью - вот та-то. Теперь он и этому не верил, и этого не понимал. Он всю жизнь считал родителей самыми близкими людьми; но, когда умер отец, он совершенно забыл его, точно так же, как и мать: не только жалеть перестал, а даже лица отцовского не мог ясно представить себе. Так сближался он на своем веку и со многими другими людьми. Но и их забыл - вот как сны, например, разве мало видел он снов, а попробуй-ка, вспомни их!
Только далекие сумерки на реке, далекую встречу свою с той молодой, милой, которая равнодушно жалостно смотрела на него теперь старческими глазами, ощутительно помнил он да ясно видел лицо дочери.
VIII
И еще месяц прошел, и приблизилось время принести этот горький и сладкий оброк богу.
Осень наступила рано. Замученный холодами, старой одеждой, пролежнями и сухими ранами на локтях, Аверкий только головой качал, разумея смерть:
- Ну и норовиста! Не докличешься!
Мир он по-прежнему видел только в ворота - видел только крохотный кусочек огромной картины. Шли по горизонту за обнаженными лозинками все белевшие, все холодевшие облака. Умирая, высохли и погнили травы. Пусто и голо стало гумно. Стала видна сквозь лозинки мельница в бесприютном поле. Дождь порой сменялся снегом, ветер гудел в дырах риги зло и холодно. Аверкий тупо думал:
- Едет осень на пегой кобыле...
А в черные, ледяные и мокрые ночи, когда только рама ворот мутным и неподвижным призраком стояла перед ним, свинцово глядела на него, ему было жутко. Перейти же в избу он не решался: знал, что задохнется в первую же ночь - и умрет мучительно.
Раз приснился ему такой сон. Очень холодно, низкие тучи вдали над зеленями, над желто-красной грядой леса за ними. Возле грязной дороги едет он сам - древний, длинноволосый, длинноногий, в длинном полушубке на иссохшем длинном теле и поталкивает лаптем пегую кобыленку, глубоко вязнущую в сырой земле, комами выворачивающую зеленя. Нагнал его барский староста верхом, на седле, молча, злобно дал ему в душу. Он, Аверкий, молча, легко съехал со спины кобылы вместе с армяком, на котором сидел, повалился на колени, снял тяжелую шапку с лысой головы, стал плакать, просить прощения, говорить, что он глух, стар, слаб, едет к дочери... Оскалив зубы, староста стал драть его кнутом по чем попало, - и от боли и от ужаса Аверкий проснулся весь в слезах. И до рассвета лежал, глядел на свинцовый призрак ворот, чувствовал, что замирает, бьется последним торопливым боем его истомленное сердце, и не понимал, - сон ли это был, или сама земная жизнь его, слившаяся в ту тоску, в то горе, с которым он во сне повалился перед старостой на коленки. И, вытирая мокрое от слез лицо, засмеялся и твердо сказал себе:
- Нет! Перейду в избу! Задохнусь - туда и дорога...
А наутро и поневоле пришлось переходить. Внезапно пришла зима. И жизнь в Аверкии вспыхнула еще раз.
Ах, в зиме было давно знакомое, всегда радовавшее зимнее чувство! Первый снег, первая метель! Забелели поля, потонули в ней - забивайся на полгода в избу! В белых снежных полях, в метели - глушь, дичь, - а в избе - уют, покой. Чисто выметут ухабистые земляные полы, выскребут, вымоют стол, тепло вытопят печь свежей соломой - хорошо!
И дочь приехала. "Точно почуяло ее сердце", - подумал Аверкии, хотя и знал, что приехала она к подруге на сговор. Белой курой несло над деревней, убеляя ее, гнилую и темную. Белы были косогоры и берега реки - только сама река, еще не застывшая, чернела, и по ней еще плавали белые гуси. А в сенцах избы стояла дочь, веселая и красивая. Теперь ей совсем не жалко было отца, - ведь все равно ему не встать. Осенью умерла ее девочка - это снова сделало ее молодой и свободной. Старуха готовила на нарах постель Аверкию. И дочь ждала ее, чтобы идти за отцом, на розвальнях перетаскивать его в избу.
Приехав, она скинула шубку, скинула шаль с головы на плечи и стояла на пороге в сенцах. В раскрытую дверь несло серебристой пылью. Она стояла в голубом шерстяном платье, от которого хорошо, душисто пахло. На волосах ее блестели остинки снега. Соседский теленок лез в сенцы. Она несколько раз выгнала его, потом выскочила на порог. Ей казалось, что она опять живет дома, у батюшки с матушкой, девкой. Ее радовало, что она знает чей это теленок и кому нужно крикнуть о нем.
- Мишка, родимец тебя расшиби! - крикнула она, выскакивая на порог и радуясь, что может, как своя, тутошняя, не обидно ругаться. - Я за твоим быком гоняться не стану!
В сенцы, грызя подсолнухи, вошла подруга, та, на чей сговор она приехала, девка серьезная, с широкими черными бровями, тоже наряженная, в новом большом платке стального цвета с серебристыми листьями.
- Пойдем батюшку перевозить, - торопливо сказала ей дочь Аверкия. - Совсем помирает, за попом велел итить...
Аверкии, возбужденный и бессонной ночью, и первой метелью, и переходом в избу - близкой смертью, - лежал в розвальнях и слушал, как холодно, по-зимнему шумит ветер, несущий белые хлопья, как шуршит сухой решетник, сквозь который дует он. Аверкии дрожал, ежился в своем истертом полушубке, накрытый для тепла пегими попонами, и все надвигал на лоснящийся лоб свою глубокую шапку. Лицо у него было ждущее, но глаза, большие, потемневшие, ничего не выражали. Он сам, своими силами, шатаясь и пьянея от слабости, перебрался из телеги на розвальни и с детским довольством думал: придут, чтобы перекладывать его, - ан у него уж все готово, только за оглобли берись... Вдруг раздался звонкий голос дочери:
- Батюшка! жив?
Дочь, увидя его, внезапно заплакала, так велик и древен показался ей этот живой покойник, с остатками жидких волос, отросших до плеч, в шапке, ставшей от ветхости каким-то высоким шлыком, вроде скуфьи, и в длинном армяке, цвета сухого ржаного хлеба, поверх полушубка. Он поздоровался с ней чуть слышно. И, опустив глаза, она почти без помощи подруги потащила розвальни к избе. И по белоснежному покрову потянулись от риги до избы две черных полосы траурный след полозьев, все лето стоявших на влажной земле.
IX
На дворе сизели сумерки, но еще светло было, бело от снега. А изба уже наполнялась сумерками.
В сумерки, весь в снегу, нагибаясь на пороге низкой двери, вошел в избу священник.
- Где он тут у вас? - бодро крикнул он, и голос его раздался, как голос самой смерти.
В тихом страхе встала с лавки старуха. (Дочь, не думая, что конец отца так близок, ушла на сговор). Упираясь дрожащими руками, приподнялся и сам Аверкий и замер в ожидании, как вставший из гроба. В темноте мертвенно-бледно синело его ужасное лицо. Взглянув на него, священник понизил голос и быстро, с испугом, таким тоном, точно вошел в избу еще кто-то, тот, для кого все это и делалось, - сам бог как будто, - сказал:
- Шапку-то, шапку-то сними!
Аверкий стащил ее, положил на колени...
Потом затеплилась желтым огоньком восковая свеча.
Исповедовавшись, причастившись, Аверкий чуть слышно спросил:
- Батюшка! Ну, как по-вашему, - вы это дело хорошо знаете, - есть уж она во мне?
И священник ответил ему громко и поспешно, почти грубо:
- Есть, есть. Пора, собирайся!
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Оброк - Иван Бунин бесплатно.
Похожие на Оброк - Иван Бунин книги
- Быстрый обед - Зоряна Ивченко - Кулинария
- 500 рецептов праздничного стола - Анастасия Красичкова - Кулинария
- Невероятные будни доктора Данилова: от интерна до акушера (сборник) - Андрей Шляхов - Юмористическая проза
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Оперативные будни - Маргарита Гришаева - Фэнтези
