Лучшие люди города - Катерина Кожевина
- Дата:24.02.2025
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Лучшие люди города
- Автор: Катерина Кожевина
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мигнул телефон. Сообщение от Лёши: «Спишь? Можно позвонить?» За чередой странных событий она и не осознала толком, что два дня жила под прессом неотвеченных звонков. Думала, повторяла: «Да неважно, мы взрослые люди, каждый живет сам по себе. Ну молчит и молчит». А сейчас поняла, что все это время ждала хоть слово, хоть букву, хоть знак препинания, лишь бы чувствовать связь, неважно какую.
С минуту смотрела на лампу под потолком, которая все еще светила, но электрическое сияние уже не имело смысла. Широкий солнечный луч вычертил дорогу от окна до прихожей. В нем, как бешеные, метались пылинки. «Сейчас говорить не могу, прости».
Не осталось сил думать, спорить, мучиться от тоски. В походе Лену учили, что, если упадешь в горную реку и окажешься в самом водовороте, не пытайся грести, бороться с течением. Так погибают лучшие пловцы. Набери побольше воздуха и ныряй в него как можно глубже. Поток сам вытолкнет тебя в спокойную воду, главное, не паникуй. Но у Лены не было никакого доверия к потоку. Она натянула джинсы, свитер, пальто и вышла на улицу. Стая ворон сорвалась с проводов, как будто кто-то бросил горсть зерна в небо. Лена пошла за воронами и добрела до Крюковского рынка. Еще не было девяти утра, а здесь уже кипела жизнь.
На раскладных табуретах сидели бабульки в треугольных косынках, разложив на ящиках связки чеснока, разнокалиберные кабачки, горки яблок и картошки. В больших кадках продавали на развес кимчи, капустные листы в перечном маринаде, с морковкой, специями, какими-то морепродуктами, свиными ушами, пять или шесть видов. Прямо на земле валялись кучи сушеной рыбы, которую можно было взять за копейки. Рядом в прозрачном, набитом до отказа чане, плавала живая рыба, еле шевеля плавниками. Между рядами то и дело возникали пробки из пенсионеров с сумками-тележками. Лену привлек прилавок, над которым висела странная табличка «КЛОПОВКА, 800 руб. за кг». Она протиснулась ближе.
– Берите, девушка, последняя партия осталась. – Женщина с фиолетовыми пальцами горстями загребала в пакеты круглую красную ягоду. От «клоповки» исходил неприятный аромат. Похож на мокрый мел. – Вот возьмите, попробуйте – это и от гипертонии, и как антипохмелин идет.
Лена взяла одну ягоду – вкус гораздо лучше, чем запах, лопается, как красная смородина, но слаще и острее. Попросила взвесить полкило.
В соседнем ряду выстроилась огромная очередь за мясом. Возле прилавка, над которым висела табличка «Ким и сыновья», толкались не меньше двадцати человек. У весов стоял тот самый кореец, погонщик овец и «возмутитель спокойствия». Ему помогал мальчик, которого Лена толком не разглядела. Кажется, продукты с фермы Кима пользовались большим спросом. Хозяйки буквально дрались за лучшие куски вырезки и грудинки. Лене стало не по себе. Она поспешила дальше, искренне пожелав, чтобы этот человек мог спокойно заниматься своим делом.
За продуктовыми рядами растянулись вещевые. Здесь публика была уже посолиднее. Все разодетые, как в театре: женщины с макияжем, крупными сережками, мужчины начистили туфли с тупыми носами. Люди разглядывали не столько товар, сколько друг друга, кивали знакомым. На Лену тоже смотрели в упор, но с ней не здоровались. Жены подводили мужей к прилавкам, щупали брюки, заставляли примерить. Их супруги нехотя соглашались, балансировали на картонке в одних трусах, напоминая фламинго с поджатой ногой. Рядом крутились продавщицы: «Ох, как хорошо село, как на вас шили! И по бедрам, и спереди», «Валя, пригляди за клиентами, я на три минуты отойду».
Лена чувствовала себя чужой. Инопланетянкой, которая ничего не понимает в реальной жизни и в качестве брюк. Но ее наконец-то окликнули:
– Девушка, вот курточка на вас, примерите?
В небольшой палатке парусили ряды болоньевых курток – с лампасами, приталенные, укороченные, с рукавом три четверти. Всех цветов радуги. Ну что ж. Пора уже сменить свое твидовое пальто на что-то более практичное.
– А давайте. Вон ту болотную.
– Размер элечка?
Это было немного обидно.
– Я обычно S ношу.
– Ну, это вы зря. Лучше брать посвободнее, под свитерок.
Лена подумала и взяла M.
Она решила вооружиться не только новой курткой, но и новой прической. В Крюкове было три салона красоты – «У Анжелы», «Компромисс» и «Шанс». Идти до каждого считаные минуты. «Анжела» сразу вызвала сомнения одним своим вымышленным именем. Лена вообще не встречала реальных людей с именем Анжела. Поэтому выбирала между последними – «Шансом» и «Компромиссом».
От рынка свернула на улицу Мира. Неровный асфальт как будто шпателем намазали на землю. Тут не было и намека на тротуар или хотя бы бордюр. Ржавые гаражи, облокотившись друг на друга, плотно обступили дорогу справа и слева. Лена испытала жалость к железным перекошенным коробкам, которые давно утратили свои цвета. Казалось, если слегка толкнуть крайнюю, то остальные тоже завалятся на бок, как кости домино.
Она миновала кордон гаражей, и пейзаж сменился на более дружелюбный. Желтые оштукатуренные двухэтажки чередовались с деревянными бараками, где вместо стекол парусил полиэтилен. У каждого дома – детская площадка, новая, построенная из яркого пластика. Резиновое покрытие, паровозики, качели, целые скамейки, песочницы, горки. Сколько же в Крюкове вообще детей? На площадках красовались таблички, что-то вроде: «Пусть распускаются цветы жизни. Проект партии „Единая Россия“» или «Юным сахалинцам. Построено по инициативе и.о. Губернатора Сахалинской области Панюшкина Е.О.». Каждый по-своему пишет на заборе слово из трех букв.
Площадки пустовали. Цветы жизни плескались в огромной луже посреди улицы, толкали от берега к берегу рваную шину и бросались комками земли. Толстый черный кот восседал на штакетине забора, наблюдая за их возней, – хоть кто-то в этой жизни обрел равновесие.
«Компромисс» оказалось не так легко найти. Лена обошла кругом грязно-белый дом и только на втором заходе заметила металлическую дверь, ведущую в подвал. Внутри пахло перекисью водорода. На стене висело несколько мятых постеров с Клаудией Шиффер, Анджелой Дэвис и Дженнифер Энистон. Пять сиреневых кресел из кожзаменителя пустовали. В шестом сидел полный старик. Его шея была обернута белой салфеткой, а тело скрыто под коричневой мантией, и сам он в этой накидке напоминал ромовую бабу. Вокруг него суетился узбек
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Эмоциональный интеллект - Дэниел Гоулман - Психология
- Н В Гоголь, Повести, Предисловие - Владимир Набоков - Русская классическая проза
- Мужик - Александр Яковлев - Советская классическая проза
- Лена Пустякова в странном городе - Николай Наволочкин - Сказка