Форма входа
0/0
Поездки к переселенцам - Глеб Успенский
- Дата:19.06.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Поездки к переселенцам
- Автор: Глеб Успенский
- Просмотров:5
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Поездки к переселенцам - Глеб Успенский. Жанр: Русская классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Поездки к переселенцам - Глеб Успенский:
В настоящее издание включены все основные художественные и публицистические циклы произведений Г. И. Успенского, а также большинство отдельных очерков и рассказов писателя.
Читем онлайн Поездки к переселенцам - Глеб Успенский
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Как видит читатель, циркуляр этот не похож на бесплодное бумагомаранье, однако и он заставляет в том же No, и, пожалуй, даже той же самой рукой, которая писала радостное известие, написать следующие слова: "Настоящий циркуляр идет вразрез со всем тем, что мы до сих пор привыкли видеть в деятельности г. генерал-губернатора". За исключением подобных циркуляру вполне достоверных известий из Омска, известия о многочисленных мероприятиях многочисленных учреждений, сосредоточенных в Омске, вообще не дают ясного понятия о целях их деятельности. Кажется, ведь и комитет колонизации при Степном управлении и комитет о переселенческом деле при управлении государственных имуществ должны бы делать одно и то же дело (колонизатор тот же переселенец); но почему однородное дело делается на основании разных усмотрений, разных комиссий, — это пока не подлежит определению.
-
"Из Омска нам пишут [12], что там произошла чернильная революция, не вполне, однако, ниспровергшая чернильный порядок. Некто г. Симонов стал приготовлять хорошие чернила по два рубля за ведро (!!!), тогда как г. Розенплентер, местный аптекарь, богач, брат начальницы женской гимназии и член попечительного совета этой гимназии, берет за ведро (!!!) шесть рублей. Омск, городок канцелярий, изводит чернил целые моря, и потому г. Симонов, естественно, получил большие заказы; но некоторые из учебных заведений не решаются изменить г. Розенплентеру". Когда, спрашиваю я всякого крещеного человека, мог он даже только подозревать, что где бы то ни было могло существовать ведерное потребление чернил? Каково же поглощение этого продукта, если г. Симонов находит выгодным продавать по два рубля за ведро, тогда как чернила еще вчера продавались по шести? Вы только представьте себе ведро чернил вместо этой крошечной баночки в 15 к. и подумайте, каким родом можно нуждаться в таком непомерном резервуаре этого снадобья?
Но, хотя я и был изумлен этим неожиданным известием, вместе с тем тотчас же понял очень много таких вещей, которые были для меня, как для человека, не знающего условий сибирской жизни, совершенно таинственными. Во время поездки по Оби, руководствуясь путевым указателем г. Павлова, [13] я не мог понять мельком прочитанного сведения о том, что в 1852 году писчебумажный завод в Тобольске, ныне закрытый, продавал писчей бумаги на 8781 р. в год. Казалось просто непонятным, зачем и почему в этих глухих живоедных и кровопивных местах основывается писчебумажный завод? Теперь же мне стало ясно. Тобольск в ту пору был такой же центральный пункт, как теперь Омск, и, следовательно, поглощал бумагу в большом количестве, как теперь должен поглощать ее и Омск.
Такое умозаключение выяснило мне старинный центральный пункт управлений, как место неусыпной переписки. Дремучая тайга и степь необъятная, а в глубине ее "управление", командующее над территориями, размеры которых превышают размеры Западной Европы. Можно ли было что-нибудь сделать в самом деле путное, при условии одних только неизмеримых расстояний, отделяющих центр неизмеримыми расстояниями от окраин, даже от ближайших мест, где находятся подчиненные губернии, второстепенные органы управления? У кого хватало смелости думать, что он в самом деле делает дело, споспешествующее жителям села Дырявина, когда он знал, что прошение о помощи едва только через полгода дошло от жителей Дырявина до управления, что ответ дырявинцам о том, что прошение их послано надлежащим порядком в Петербург, опять-таки не есть действительное дело, так как в Петербурге бумага пролежит год, а придет в центр через полтора года, и даже если бы в ней и заключалось приказание надлежащим образом удовлетворить дырявинцев, то уведомление об этом дойдет к дырявинцам тогда, когда их совсем и на свете не будет, или когда они, не дождавшись решения, разбредутся кто куда.
Вот почему я думаю, что сибирский чиновник старого типа не мог не быть убежденный, что вся его переписка — только формальность, что все эти бумаги решительно ни для кого и ничего ровно не значат, что никому от них нет ни малейшей пользы, но что бумаги эти в то же время необходимы, что их надобно писать, что в этом писанье — служба, жалованье, положение.
Сколько мне ни приходилось разговаривать с чиновниками "нового типа", то есть людьми, в которых уже прочно воспитана потребность совестливого отношения к делу и вовсе нет привязанности к бумагомаранию, все они, каждый по своему ведомству, ознакомливаясь в архивах с историей и трудами этих ведомств, теряются в обилии пустопорожней переписки, как бы нарочно не дающей никаких точных сведений по подлежавшей их ведению отрасли управления.
Межевание сибирских земель началось со времен Алексея Михайловича и непрерывно идет до сих пор; но те молодые землемеры, которые хотят узнать что-нибудь достоверное относительно землевладения, теряются в той бессмыслице, скрывающей как бы какую-то тайну, которая разверзается в документах, касающихся двухсотлетнего межевания и наполняющих архивы. Повидимому, все эти "планты" точно "планты": и масштабы есть, и красками разными "пущено", все как должно; но на "планту" помечено, что он неверен и передан для пересмотра, который идет десять лет и на одиннадцатый является опять еще более неверным, чем был, для того опять, чтобы новая комиссия еще на тридцать лет затянула дело перемежевания. А тот таинственный человек, который сунул своевременно в руку, которая разрисовывает "планты" разными красками, спокойно здравствует на незаконно присвоенном месте. И так решительно по всем ведомствам старинной системы управления. Бумага, "плант", решение суда всегда написаны, начерчены, занумерованы по всей форме и строгости закона; дело же и действительность, сокрытая под грудою бумаги, — совсем другое. Житель города Ишима Семен Матвеев Курдюмов в апреле 1887 года найден убитым и ограбленным и предан погребению, — так написано в бумагах; на деле же он, этот самый Семен Матвеев, здрав, невредим и едет с вами в Пермь по железной дороге. Только он уже не ишимский житель, а крестьянин-кержак с. Баранкина, Тарского округа. Умер же он по всем бумажным правилам, потому что был пойман как фальшивый монетчик, которому предстоит каторга. Убийца его не разыскан. Или также вот этот господин, очень хорошо одетый, хотя, видимо, в самом деле обтесанный топором в человеческий образ; он также едет с вами из Перми, куда ездил по делам, а все знают, что ему бы надо было быть в каторге, так как он своеручно ухлопал своего гуртовщика. "Замяли", говорят вам о таких делах и называют какой-нибудь городишко, где ничего иного нет, кроме канцелярии, где "на столе чернил ведро, под столом стоит другое…"
Взятка, сование в руку, и даже не в темном углу, а открыто, "как должное", несомненно имели в былое время огромную силу. Эта затхлая старина как нельзя лучше выразилась, между прочим, хотя бы в деле крестьян, хлопотавших восемь лет о том, чтобы им дозволили жить там, где они прожили уже сорок лет "спокойно". Переписка "сама по себе" в старое время была уже "делом" и строчение бумаг совершенно пустопорожнего содержания, без всякой корыстной цели, единственно только из любви царапать что-то на бумаге, занумеровать, отправить, требовать ответа и отвечать. Однако эта бесцельная переписка дожила и до наших времен, но, к сожалению, практикуется уже над делами важнейшего значения, каких в старину и не бывало; но что именно старина изобрела пустопорожнее строчение и довела его до степени действительного дела, веруя, что в этом пустопорожнем бумагомарании есть настоящая служба отечеству, — в этом, кажется, не может быть сомнения, особливо ввиду нижеследующего смехотворного примера.
-
В первом томе (за 1879 год) "Записок западносибирского отдела императорского Географического общества", в статье г. H. H. Кострова "Колдовство и порча в Томской губ.", собрано не столько фактов народного невежества, сколько доказательств того, до каких размеров может дойти пустопорожность переписки, единственная цель которой — оправдать сумму "канцелярских расходов" и так или иначе истратить определенные по канцелярскому бюджету ведра чернил. Из массы самых невероятных "переписок" по поводу самых бессмысленных дел я приведу только одну переписку "О женщине, родившей двух кротов" и перескажу как можно короче это смехотворное дело, собственно для того, чтобы читатель мог видеть, насколько такая пустопорожняя переписка способна сделать что-либо путное для страны, в то время, когда задачи этой переписки стали уже совсем не смехотворными.
В 1809 году сельское общество д. Менщиковой (Каннского округа) заметило, что дочь крестьянина Чердынцева, Марья, беременна, а потому, чтобы не дать ей возможности извести ребенка, призвало ее на сходку. Здесь Марья совершенно просто объявила, что она беременна, прижила ребенка с Павлом Парыгиным. По освидетельствовании Марья оказалась беременной и была отдана под надзор отца. Но скоро она вышла замуж за крестьянина Усть-Тартасского форпоста Каргополова, который взял ее "зазнамо беременную". Через две или три недели после свадьбы она уехала с мужем на заимку, и здесь, на последний день масленицы, после предродовых мук, в присутствии матери своего мужа, Екатерины Каргополовой и повивальной бабки Анны Елисеевой, родила двух кротов, из которых один был мертвый, а другой живой, но Екатерина Каргополова раздавила его с испуга ногой. Муж Марьи, убиравший в это время во дворе скот, вошел в избу и видел также двух кротов, рожденных его женою, и тотчас же дал знать в Усть-Тартасский форпост об этом необыкновенном происшествии. Приехали старшина и понятые; все они видели кротов и взяли их для представления по начальству. [14]
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Поездки к переселенцам - Глеб Успенский бесплатно.
Похожие на Поездки к переселенцам - Глеб Успенский книги
- 1888 - Ж. Л. Готье - Классический детектив / Периодические издания / Триллер
- Побирушки - Глеб Успенский - Очерки
- Живописатель натуры - Андрей Болотов - Очерки
- 1000 и 1 прикол, или Лучшие шутки сезона - Ольга Дружкова - Юмористическая проза
- Моя боевая жизнь - Яков Бакланов - Биографии и Мемуары
