Гор - Виктория Ман
- Дата:20.06.2024
- Категория: Русская классическая проза / Фэнтези
- Название: Гор
- Автор: Виктория Ман
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сосредоточься, — велит отец. — Ты ведь знаешь, что будет, если не станешь стараться.
— Благословение сойдет, юный господин, — профиль настоятеля, череп на алтаре. — Нужно верить.
— Знай своё место, — князь вгрызается в женское горло грудным рыком, прежде чем швырнуть княгиню на пол. Развязав пояс собственных одежд, вальяжно скинуть с плеч нижнюю рубаху. Ему нравятся её слезы, ему нравится её беспомощность, ему нравится абсолютная власть над императорской кровью. — Ты должна быть благодарна, что я сохранил тебе жизнь, несмотря на попытку украсть принадлежащее лишь мне.
[1] Повесть о доме Тайра
[2] Строка из песни группы Pyrokinesis- богиня гроз
[3] Из плачей Хитомаро, перевод А. Глускиной
Золотая птица в клети
Княжич улыбается с такой щемящей признательностью, что Тодо становится стыдно. С такой запредельной тоскливой верой, что это режет затупившимся клинком.
Собственная нужность, которую обязан доказать, любовь, которую необходимо заслужить, алтарь, на который следует возлечь. Доверчиво и невинно. Ведь нельзя родиться просто так. Рука, что гладит, рука, что бьет. Одна и та же. Выученный урок, смиренное поведение, стрелы, поразившие цель. Безвкусен контроль.
Князь сухо кивает. Разворачивается, чтобы удалиться, а мальчик продолжает светиться, с обожанием глядя на того, кто уничтожит его без сожалений.
Но верно такая скупая похвала придает небывалой храбрости.
— Учитель?
Тодо отрывает взгляд от страницы.
— Вы уже готовы ответить на вопросы, юный господин? — поднимает бровь.
Мотает головой княжич.
— Нет, ещё нет, — нерешительно водит пальцами по краю стола, но пронзительны поднятые на мужчину глаза. Требуют. — Учитель, я видел, как вы выходили из крыла моей матушки.
Опускает книгу Тодо, коря себя за неосторожность. Мог бы и догадаться, что мальчик до сих пор порой наведывается в ту часть сада, откуда издали видно крыло, где заточена княгиня.
— Да, юный господин, — тщательно подобраны слова, словно бусины ожерелья. — Мне было позволено нанести княгине визит.
Облизывает губы от волнения княжич. Цветет вьюнок, оплетая колышки стены, залазит зелеными лапками на оконную раму.
— Как она?
Строг учительский лик, скрывает эмоции. Недопустима ложь, но и правду сказать недопустимо, ведь тогда последствия падут грузом.
— Ей несколько нездоровится.
— Вот как. Надеюсь, ничего серьезного, — печаль хрусталя смешана с болью, гноящейся нарывом. Копится влага, стоит непролитыми слезами. Наверняка разочарована матушка, ведь как иначе истолковать дитя её опрометчивый поступок. Осмеливается всё же произнести княжич глухо. — Она… она спрашивала обо мне?
И по строгой маске идет трещинка.
— Да, — признается Тодо, дрожит хрусталь. — Она волнуется о вас, как и любая мать волнуется о своем ребёнке.
— Волнуется, — повторяет княжич эхом. Закрывает глаза на миг, прежде чем открыть, улыбнуться воодушевленно. — Спасибо, учитель.
Крадется мальчик словно вор. Пробирается закутками. Луна плещется в пруду, вода окутывает прохладой. Плывет княжич, теряясь в собственном пульсе, который словно обрывается, стоит выбраться на берег, выжать наскоро одежду, поспешить к веранде. Чутко ловит шорохи мальчик, но безмятежна ночь.
А пальцы ложатся на сёдзи. Так пусто и гулко внутри. Провалилось всё в пропасть, подвисло в неизвестности. Отодвигает княжич сёдзи, ступает в покои. И пропасть выбрасывает его обратно, заходится замерший было пульс. Слабость в ногах и ступор, облегчения, смятения, радости, страха.
Княгиня же застыла на своей постели. Оторопевшая, не верящая собственным глазам.
— Гор? — произносит испуганно. — Иссу, как ты пробрался сюда? Никто тебя не заметил? — порыв подняться, броситься к сыну, но одергивает себя женщина, сцепляет пальцы. — Не бойся. Я… я не стану вредить. Я так давно тебя не видела. Я… — срывается с места княжич.
Преодолевает пространство меж собой и матерью в пару шагов, прежде чем упасть ей на грудь, заходясь слезами, прильнуть всем телом, цепляясь судорожно. Капает шепот, дышит в ухо, в висок, целует в лоб, заставляя всхлипнуть улыбкой:
— Прости меня. Прости меня, милый. Молю. Мой драгоценный сын. Храбрый, стойкий. Прости свою глупую безвольную мать. Ох, моё бедное дитя. Однажды ты вырастешь и займешь его место. Мы освободимся. Вместе. Но до тех пор молю тебя, Гор, молю, не рискуй так, не приходи сюда. Настанет срок, я освобожусь. Пожалуйста, только не подвергай себя опасности. Я не вынесу, если с тобой что-нибудь случится из-за меня. Мой добрый славный мальчик.
***
— Слабо.
Сустав пронзает боль, когда меч соперника находит мальчишечье запястье. Ойкает княжич, отшатнувшись, сбивается с ритма, а удары уже жалят в живот, вскрывают грудь.
— Где ваша скорость? — щерится Сун. Нынче старший Страж, фаворит отца. Черноокий, златовласый. — Видать, недостаточно строго вас учили.
Соль на языке. Случайно прокусил губу княжич, перехватывает меч покрепче. Рваное дыхание. Свинец копится в конечностях, замедляет непозволительно. Удар приходится на поясницу мальчика, выбивая искры. Цветут сиреневые цветы поверх желтых, покрывая тело. Извращенная красота.
— Или вы надеетесь, что дар вас защитит?
Молниеносный выпад: княжич почти достает колено противника, а в ухе звенит и брызги из глаз от удара по голове. Ошибка. Ярость копится. Ярость бьется жилкой и готовится в любой момент взорваться, но держит её под узды мальчик. Отбивает новую атаку, пропускает следующую, отвлекшись на бешеное сопротивление внутри.
— Давайте. Скажите, хватит, и мы прекратим, — усмехается соперник. Резвится, будто не страшится того, что способно совершить с ним непроизвольное «цветение».
Горячая кровь, дымящаяся плоть, сладкая пульсация в голове. Жарко княжичу до разинутого рта и застывшего дыхания. Оскалены зубы. Но если поддаться, он погибнет.
Отец наблюдает. Кивает фавориту, наслаждаясь его безрассудной смелостью. Китка стоит подле князя с покорно опущенной головой. Украдкой поддерживает княжича взглядом.
Матушка в клетке в покоях в дальнем крыле поместья. Бинты на её руках. Цветут пышные хризантемы, цветут на них обоих.
— Ещё! — хрипит мальчик, выпрямляясь.
— И если погрязну я, не устою пред грехами, то обязан умертвить себя в сей же миг, как преклонятся мои колени.
Процессия движется в гробовом молчании. Размеренный такт поступи, торжественно-скорбный бой барабанов. Пульс непобедимого Народа, что сто лет назад сгинул всего за несколько минут.
Исход свершился в день, который нарекали празднеством. В день, который должен был быть ознаменован избранием приемника Высшей на далекой Амальтее. В день, которому полагалось принести великую радость Небесному Народу, но вместо этого сокрушены оказались вековые устои.
Изгибается чешуйчатое тело исполинской куклы Небесного Змея. Течет по улицам города белоснежной рекой, пока преклоняют в трауре головы жители, пока соль заменяет горючие слезы, пока цветы устилают путь. Последний путь последнего дня, когда солнце зашло и не поднялось для миллионов.
Князь с супругой движутся во главе процессии. Иволга распустила перья на женских плечах, золотая маска укрыла нижнюю часть лица. Собраны волосы в петли,
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Раскрывшийся Бутон Благодати, или Другая тишина. Рассказы и эссе - Максим Евстигнеев - Русская современная проза
- Н В Гоголь, Повести, Предисловие - Владимир Набоков - Русская классическая проза
- Плоть и кровь - Майкл Каннингем - Современная проза
- Музыка ночи (Едина кровь… едина плоть…) - Лианна Бэнкс - Короткие любовные романы