Я сам свою жизнь сотворю… Лепестки сакуры. Белый город - Геннадий Вениаминович Кумохин
- Дата:19.06.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Я сам свою жизнь сотворю… Лепестки сакуры. Белый город
- Автор: Геннадий Вениаминович Кумохин
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После обретения независимости русины пытались самоорганизоваться, но были задавлены агрессивным национализмом.
Так, находящаяся практически на бывшей нашей улице 128 бригада, исправно поставляла закарпатцев на линию СВО для войны с Россией.
Лепестки сакуры
В детстве мне особенно нравилась Первомайская демонстрация. В Мукачево в это время года всегда было по-летнему тепло. Мы ходили колонной в черных сатиновых трусиках и белых маечках, всегда по одному и тому же маршруту, и я с замиранием сердца ожидал, когда же наша праздничная колонна пройдет по улице Московской, где в это время всегда цвели высокие деревья сакуры и вся мостовая была усыпана розовыми лепестками.
Я узнал, как называются эти деревья только недавно, когда начал смотреть в интернете фотографии цветущих деревьев. Мама называла их «китайская роза», но это было неправильно. Китайская роза — это гибискус, у которого цветы красивые, но совсем другие. Они цветут только один день, и китайская роза — это кустарник, а не дерево.
Сакурой называют деревья семейства розовых, подсемейства сливовых (вид — вишня мелкопильчатая), цветы которых исполняет чисто декоративную функцию, то есть не дают плодов.
Когда задувал легкий ветерок, тысячи розовых лепестков пускались в свой последний полет. Иногда мне снится далекое детство, где самое трогательное воспоминание связано с этим полетом. Кажется, и сам я лечу, и так больно и сладко сжимается сердце, и хочется плакать, и я просыпаюсь, и снова утыкаюсь в подушку для того, чтобы вернуть этот сон.
Мое детство с каждым годом отдаляется все дальше и дальше, и с каждым осознанным стремлением вспомнить его, рассыпается и улетает, как те лепестки.
Лес Форнош
Собираясь описать один наш поход в лес по грибы, я попытался обнаружить знакомое с детства название леса: Форнош, но не нашел его на карте. Вместо леса с таким названием оказалось село. Это показалось мне странным. Ведь я с отцом в свое время обошел все окрестные села, и Форноша вблизи Мукачево точно не было.
Стал разбираться. Пришлось справиться в интернете. Оказалось, что в 1946 году село Форнош было переименовано в Лесково, а в 1995 году ему было возвращено прежнее название. Поскольку описываемые мною события происходили в году эдак 1955, буду придерживаться названий того времени.
Итак, в начале лета мы собрались в лес по грибы. Мы, это я, моя сестренка Иринка, четырех с небольшим лет от роду, и наш сосед Мишка со смешной фамилией Болото. Он еще дошкольник. Старшим был я. Мне еще не исполнилось восьми лет, но я уже окончил первый класс и считал себя достаточно взрослым. Родители, видимо, не сомневались в моих возможностях, поэтому отпустили нас втроем без сопровождающих.
Мы вышли с утра довольно рано, но не рассвете, а уже после восхода солнца. Даже сейчас, через шесть с половиной десятков лет, я могу детально проследить наш путь.
Вот мы выходим с нашей Севастопольской, сворачиваем влево и идем по улице Гоголя такой же узкой, как и наша, но уже проезжей, а не тупиковой улочке.
Справа от нас идут заборы двух воинских частей, а слева стоит двухэтажный дом, в подвальчике которого живет моя одноклассница Женька Рубцова со своими родными. Дальше расположен большой, по нашим меркам, продовольственный магазин.
Еще через переулок, в глубине большой пятиэтажный дом, в котором живут семьи военных, и мы жили несколько месяцев, занимая крохотную комнатку в квартире у пожилой женщины, которую мама почему-то называла «дама с камелиями». Затем, за забором, ткацкая фабрика. А потом железнодорожный переезд.
За переездом слева — цыганский табор. Настоящий. Там цыгане живут семьями, оседло. Разговаривают все по-мадьярски. Живут непонятно чем, в утлых хижинах, наподобие той, в которой мы жили в Очамчире на «карельском перешейке». Одним словом, не очень приятное соседство, которое мы всегда старались проскочить побыстрее, дабы избежать конфликтов.
Ух, кажется, и на этот раз пронесло. Ничего, дальше все пойдет спокойнее. Мы проходим по дорожке мимо колючих зарослей шиповника, которые, по случаю начала лета, все покрыты ароматными розовыми цветами.
А вот и «военный» лес. Он весь перекопан старыми и более свежими окопами. Говорят, иногда здесь проводят учения и гремят разрывы. Тогда вокруг леса выставляют охрану. Не знаю, не видел. Но ведь с конца войны прошло всего десять лет. Лес был буковый, взрослый, без подлеска. Травы здесь тоже было мало, поэтому в нем было видно далеко. Если бы были хоть какие-нибудь грибы, мы бы их сразу заметили. Однако грибная пора еще не наступила. Не было даже вездесущих поганок и мухоморов.
Убедившись, что здесь грибами и «не пахнет», я повел свою маленькую команду в соседний лес, который все называли Форнош. Мы шли по проселочной дороге вдоль «военного» леса. Слева от нас находилось «военное» озеро, а на самом деле пруд, который сформировала земляная плотина.
Однажды эта плотина рухнет, и от озера ничего не останется. К счастью, это произойдет еще очень нескоро. «Военный» лес, протянувшийся довольно узкой полосой километра на три, плавно переходил в Форнош. Это сразу было заметно по характеру леса. Здесь росли не только буки, как в «военном» лесу, но и высокие раскидистые дубы, сосны и еще много других деревьев, породы которых я тогда не знал.
Когда писал этот рассказ, я внимательно изучал в интернете карту Мукачево с пригородными селами и обнаружил, что посреди леса, который я по старой памяти называю Форнош, находится значок и надпись: дендропарк «Березинка».
— Так вот почему этот лес был значительно интереснее «военного», — с большим опозданием понял я.
Что же касается весенних цветов, которые изобилии мы собирали не только в Форноше, но и в «военном» лесу, то мы называли их подснежниками. На самом деле это были крокусы Геуфеля или, по-местному, шафран.
Только грибов мы не нашли и здесь. Но это меня нисколько не расстроило, ведь впереди была еще большая часть прекрасного времени, называемого летом. И тут, как потом оказалось, я совершил ошибку.
Если бы мы шли по обычному маршруту, когда шли в Форнош, мы бы двигались по грунтовой дороге, и крохотный ручеек, вытекающий из озера, оказался бы прямо по курсу, и мы легко перепрыгнули бы его, как делали это всегда. И на обратном пути сделали бы то же самое. А так, мы обошли ручеек, а потом, двигаясь влево, увидели, что он становится все шире. Возвращаться обратно не хотелось.
Ничего, решил я,
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Темнота Крида (ЛП) - Wondrak Cm - Современные любовные романы
- Своенравная Луна - Софи Вирго - Любовно-фантастические романы
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Увидеть лицо - Мария Барышева - Ужасы и Мистика