Том 2. Стихотворения. Критика. Публицистика - Николай Карамзин
- Дата:31.08.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Том 2. Стихотворения. Критика. Публицистика
- Автор: Николай Карамзин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Том 2. Стихотворения. Критика. Публицистика" от Николая Карамзина
📚 Второй том собрания произведений великого русского писателя Николая Карамзина представляет собой уникальное собрание стихотворений, критических статей и публицистики. В этой аудиокниге вы найдете настоящие жемчужины русской литературы, написанные талантливым автором.
🖋️ Николай Карамзин - выдающийся русский писатель, историк и публицист, чьи произведения оставили неизгладимый след в истории литературы. Его творчество отличается глубоким содержанием, яркими образами и умением заинтересовать читателя с первых строк.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Мы собрали лучшие произведения классической и современной литературы, чтобы каждый мог насладиться прекрасным миром слова.
🌟 Погрузитесь в увлекательный мир стихов, критики и публицистики Николая Карамзина, ощутите всю глубину его мыслей и эмоций. Аудиокнига "Том 2. Стихотворения. Критика. Публицистика" станет прекрасным выбором для ценителей литературы и истории.
Не упустите возможность окунуться в мир слова и искусства, слушая аудиокниги на сайте knigi-online.info!
🔗 Ссылка на категорию аудиокниг: Русская классическая проза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Господин переводчик перевел:
Во средоточии сего обширна мира,Где зрится бег планет в безвестности эфира,Блестит светильник дня далече вод росы,Вертящийся своей вкруг пламенной оси.Он огненный ручей на землю изливает,Природу целую собою оживляетИ есть неложный знак дней, месяцев, годов,Путь продолжающих во глубине миров.В пространстве воздуха сии текут светилыПо притяжанию его великой силы;Своею ж силой мня отвлечься прочь, как ветр,Свершают круг большой, кому есть солнце центр.Вдали сих горних мест, за непроходны бездны,Где блещет Млечный Путь, круги сияют звездны,Несчетны солнцы суть; несметные страныНа удивление творцом сотворены.За ними трон стоит бессмертного владыки,Кому со трепетом небесны служат лики.
Конечно, во всякой песни сей русской «Генриады» можно найти несколько хороших стихов; но от переводчика такой поэмы, как «Генриада», требуется, чтобы он все перевел хорошо или по крайней мере почти все.
«Неистовый Роланд»*
«НЕИСТОВЫЙ РОЛАНД», героическая поэма г. Ариоста
Только жаркий климат Италии мог произвести такого романиста, каков был Ариост. Читая его поэму, нельзя не удивляться неистощимости его воображения, которое героя за героем, приключение за приключением и чудо за чудом вымышляет: лабиринт, в котором дорожка пересекает дорожку и где гуляющий теряется и выходу не видит!.
Не будем сравнивать Ариоста ни с Гомером, ни с Виргилием, ниже с Тассом. Довольно, что он нравится в праздные, спокойные часы – нравится, несмотря на безобразность и нелепость некоторых вымыслов (которые заставили кардинала Эстского, его покровителя, спросить у него: «Где набрал ты столько вздору, господин Людовик?» – «Dove diavolo, messer Ludovico, avete pigliate tante coglionerie?»). После прекраснейших фигур выходят у него на сцену престранные карикатуры; после печального явления следует смешное; то видим нежную Олимпию, оставленную неверным супругом на пустом острову, сидящую на утесе и неподвижно смотрящую на волны, – то храброго Роланда, который лезет с канатами в рот к морскому чудовищу, утверждает там якорь и потом, бросясь опять в воду и выплыв на берег, вытаскивает туда и огромного неприятеля своего. Ариост презирал правдоподобие в вымыслах, презирал единство действия; но за всем тем занимает и нравится, даже и тогда, когда читаешь его не в сладкогласных италиянских строфах, а в сухом прозаическом переводе.
Сия первая книга русского «Роланда» переведена не с нового французского перевода, вышедшего, если не ошибаюсь, года за три перед сим, а с того, который в 1741 году издал господин Мирабо, член Французской академии, под своим именем. Слог нашего переводчика можно назвать изрядным; он не надут славянщизною и довольно чист. Кто не может читать «Роланда» ни на каком другом языке, тому, конечно, сей Русский перевод будет приятен и тот, конечно, пожелает, чтобы г. переводчик выдал и следующие части1; а рецензент, с своей стороны, желает того, чтобы слог был в них еще правильнее и чище, нежели в первой, где по местам встречаются такие выражения: «Он клялся, что не иной какой шишак будет прикрывать его голову, как не тот, который Роланд некогда отнял»; и проч. «Граф был не меньше учтив и человеколюбив, сколько был храбр» и проч. – «Вследствие чего, дабы» и проч. (Это слишком по-приказному и очень противно в устах такой женщины, которая, по описанию Ариостову, была прекраснее Венеры.) – «Она (т. е. Ариостова комедия) из числа самых вольных Аристофановых комедий». (Если пиеса Ариостова, то она не может быть из числа Аристофановых пиес. Надлежало бы сказать: «Она принадлежит к роду таких-то комедий» и проч.) Господин переводчик, конечно, не осердится на рецензента за сие желание.
«Сид»*
«СИД», трагедия в стихах; подражание французскому «Сиду», сочиненному П. Корнелем
Действие происходит в Севилле, во время царствования Фернанда, первого кастильского короля. Химена, дочь графа Гормаса, и Родриго, сын дон Диега, престарелого полководца, любят друг друга, король должен избрать гофмейстера кастильскому принцу. Гормас думает, что никто, кроме его, не имеет права на сие достоинство; но король избирает дон Диега. Граф, исполненный зависти и досады, оскорбляет сего последнего, называя его недостойным оказанной ему чести. Они ссорятся, обнажают мечи – Гормас обезоруживает Диега, повергает его перед собою и с презрением оставляет его. (У Корнеля он дает ему пощечину.) Диего, униженный и посрамленный в собственных своих глазах, заклинает сына своего отмстить графу. Родриго, помышляя, что он отец Хименин, колеблется; но скоро должность торжествует – он вызывает графа на поединок и убивает его. Вот завязка трагедии. Теперь следует одна из лучших сцен в пиесе.
С одной стороны, является перед троном Химена и требует от короля суда на убийцу отца своего, хотя сей убийца есть ее любовник; а с другой, дон Диего, оправдывающий своего сына. Король обещает суд. Дон Санхо, молодой рыцарь, влюбленный в Химену, вызывается быть ее мстителем. (Тут сочинитель русского «Сида» удаляется от французского оригинала; но мы последуем плану сего последнего и потом означим отмены в плане первого.) Химена не принимает его предложения, надеясь на правосудие, обещанное королем. Родриго приходит к ней и требует смерти от руки ее. Любовь с должностию сражаются в сердце Химены. Она признается в первой, однако ж хочет требовать Родриговой головы и умереть с ним вместе.
Между тем мавры нечаянно приближаются к городу. Все в смятении и в беспорядке. Печальный Родриго присоединяется к друзьям отца своего, которые собрались у него в доме; вместе с ними идет против мавров, нападает на них и, оказав удивительную храбрость, побеждает и с лаврами к королю возвращается. В самую ту минуту, когда король обнимает в нем спасителя своего и дает ему имя Сида, или победителя, приходит Химена требовать правосудия. Сид удаляется. Король, подозревая, что она все еще любит Род-рига, и желая в том увериться, сказывает ей, что судьба отмстила за нее и что Родриго убит в сражении. Она бледнеет. «Сид жив, – говорит король, – жив, любит тебя, и рука твоя должна быть ему наградою за славную победу». Но Химена, снова вооружась твердостию, обещает руку свою тому из рыцарей королевских, кто убьет Родрига. Дон Санхо выступает с мечом, и король соглашается на сей поединок. Но кто из них будет победителем, говорит он, тот должен быть супругом Химены. В начале пятого действия приходит Родриго к Химене проститься с нею навеки. Он решился умереть от руки того, кому она поручила свое мщение; хочет обнажить грудь свою перед мечом своего противника и пасть от удара его. Вся сила любви возбуждается в сердце Химены. «Когда ты презираешь жизнь и честь свою, – говорит она, – то вспомни, что я некогда тебя любила и что рука моя должна быть наградою победителя, – вспомни и победи!» С сими словами она поспешно удаляется, и восхищенный Родриго чувствует в себе силу сразиться с тысячами и победить[26]. Сражаются – Сид обезоруживает своего противника и посылает его к Химене повергнуть меч свой к ее ногам и признаться побежденным. Химена, видя Санха входящего с мечом в руке, почитает его победителем и, не дав ему сказать ни слова, предается отчаянию и перед самим королем обнаруживает всё свое сердце, любви исполненное. Родриго является и падает к ногам ее. Король хочет соединить любовников; но, щадя честь Химены, отсрочивает брак их; посылает Сида преследовать мавров и заключает трагедию сими стихами:
Pour vaincre un point d'honneur qui combat contre lui,Laisse faire le temps, ta vaillance et ton roi.[27]
Сочинитель русской трагедии переменил порядок приключений. Его Сид выходит на поединок с дон Санхом прежде сражения с маврами, и против сих последних идет он не добровольно с друзьями отца своего, но сам король посылает его и дон Санха, поручая им свое войско и обещая Химену тому, кто окажет более храбрости. Сид возвращается с победою, и король, признавая его достойным Химениной руки, оставляет времени совершить брак их (так же, как у французского автора).
Корнель, сочиняя своего «Сила», имел у себя перед глазами две гишпанские драмы[28] сего содержания, из которых, говорит Вольтер, взял он самые лучшие и трогательнейшие места своей трагедии, бывшей, так сказать, основанием его славы; ибо до того времени знала его французская публика только по «Клитандру» и «Медее», двум весьма несовершенным трагедиям. «Сид» долгое время был любимейшею пиесою парижской публики, и самые новейшие французские писатели почитают его если не лучшею, то по крайней мере трогательнейшею изо всех Корнелевых трагедий. Впрочем, по признанию Французской академии, «Сид» имеет пороки, и великие пороки. Вероятно ли, например, то, чтобы добродетельная девица, какою автор хотел представить Химену, могла решиться быть супругою убийцы отца своего в самый тот день, в который убийство совершилось? Вольтер берется оправдывать сию развязку трагедии, но в самом деле нимало ее не оправдывает. «Химена не выходит замуж за Сида, – говорит он, – правда, но она дает чувствовать, что пойдет за него, – а это все одно. Вероятно ли даже и то, чтобы король, не будучи самым грубым и нечувствительным человеком, вздумал в тот день говорить ей о браке?» – Хотя Химена по истории в самом деле вышла за Родрига; однако ж, если она подлинно была так добронравна, как говорят об ней гишпанские историки и поэты, то, конечно, не так скоро по смерти отца своего вздумала она идти за него. Можно согласиться с Корнелем,
- Благословляю я свободу (Поэмы) - Алексей Константинович Толстой - Поэзия
- Блаженство безумия - Николай Полевой - Русская классическая проза
- Премудрость Иисуса сына Сирахова. Поэтическое прочтение - Валерий Белов - Поэзия
- Софийский собор - Юлия Ивановна Никитина - Гиды, путеводители
- Сочинения - Дионисий Ареопагит - Религия