Трагедия казачества. Война и судьбы-4 - Николай Тимофеев
- Дата:21.11.2024
- Категория: Проза / О войне
- Название: Трагедия казачества. Война и судьбы-4
- Автор: Николай Тимофеев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даже самые отрицательные, с точки зрения военного трибунала, отзывы о деятельности Алексея Протопопова-Медера, были основаны на слухах и разговорах с не установленными третьими лицами, что даже в те времена доказательством не являлось. Но доказательств и не требовалось: была установка, согласно которой Протопопов-Медер должен быть осужден, и именно по статье 58-3 УК РСФСР.
Только очень смелый человек мог встать в годы террора и беззакония на защиту бесправного военнопленного, против которого ополчился весь государственный аппарат Советского Союза. Такими людьми были адвокаты Чернина и Пирская, выполнившие долг юриста до конца. Мы не знаем их дальнейшей судьбы…
Председательствующий предоставил слово подсудимому Алексею Протопопову-Медеру. Тот попросил о справедливости при вынесении приговора.
Приговор был оглашен 19 октября 1947 года в 16 часов.
«Рассмотрев в закрытом судебном заседании дело по обвинению Протопопова-Медера Алексея Михайловича, рождения 1897 года, уроженца города Новочеркасска Ростовской области, русского, женатого, образование высшее, специальность — инженер путей сообщения, бывшего майора немецкой армии, плененного в мае 1945 г. в городе Лиенц союзными войсками, в момент пленения состоявшего на службе в 5-м запасном учебном полку войск СС[50] немецкой армии в качестве инструктора боевой подготовки офицерского состава, в совершении преступлений, предусмотренных статьей 58-3 УК РСФСР,
СУД УСТАНОВИЛ:
подсудимый Протопопов-Медер, будучи подданным России и состоя на действительной военной службе в русской армии писарем полка 18 июня 1917 г. был на фронте пленен австро-германскими войсками, принял австрийское подданство в июне 1918 г. и после нападения фашистской Германии, выдав себя за лицо немецкой национальности, штабом немецких оккупационных войск был направлен в чине капитана в качестве полномочного представителя немецкого командования по наблюдению за интендантской частью в военное белогвардейское казачье формирование, именовавшееся «Русский охранный корпус», в город Белград. В декабре 1942 года, по поручению русской белогвардейской организации «Самостийные казаки» и разрешению немецкого командования, в том же городе Белграде Протопопов-Медер активно участвовал в формировании боевой воинской части, именуемой «сотней самостийных казаков», которая ставила своей политической задачей вооруженную борьбу против Советского Союза для захвата советских территорий Дона и Кубани и создания там самостоятельного казачьего государства. Вовлечение в эту воинскую часть осуществлялось на добровольных началах и проводилось среди белоэмигрантов на основе антисоветской пропаганды. После формирования этой сотни Протопопов-Медер служил в качестве ее командира, и она участвовала в боях против партизан Югославии и Хорватии.
Пользуясь особым доверием у немецкого командования как лицо, выдающее себя за немца, и особым расположением белогвардейских генералов, Протопопов руководил их русскими формированиями. За свою активную деятельность по сколачиванию белогвардейских казачьих формирований для немецкой армии Протопопов-Медер в сентябре 1944 г. был произведен в чин майора немецкой армии. В июле месяце 1945 г.[51] он перешел на службу в войска СС, и по поручению командования штаба этих войск Протопопов-Медер формировал специальные офицерские части в войсковом стане белогвардейского (так написано — М.П.) генерала Доманова в Италии и руководил их боевой подготовкой вплоть до капитуляции фашистской Германии, состоя в чине майора на службе в 5-м учебном полку войск СС, чем подсудимый Протопопов-Медер совершил преступления, предусмотренные статьей 58-3 УК РСФСР, а посему Военный трибунал, руководствуясь статьями 319 РСФСР и 320 УПК[52].
ПРИГОВОРИЛ:
Протопопова-Медера Алексея Михайловича на основании статьи 58-3 УК РСФСР с санкцией ст. 58-2 УК РСФСР[53], с применением пункта 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 мая 1947 г.[54], подвергнуть заключению в исправительно-трудовых лагерях сроком на 20 (двадцать) лет с конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества.
Срок отбытия меры наказания исчислить Протопопову-Медеру с учетом ранее отбытого им предварительного заключения с 9 августа 1946 года.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в течение 72-х часов с момента вручения осужденному копии приговора — в Военную Коллегии Верховного Суда СССР, через военный трибунал войск МВД Западно-Сибирского округа».
Все содержащееся в приговоре было откровенной и беспардонной ложью. Ни один из свидетелей не показал на судебном следствии ничего, что могло бы войти в этот приговор. Даже «эксперт» военного трибунала войск МВД Миролюбов, к которому — единственному из свидетелей! — обращался за разъяснениями председатель трибунала, в своих показаниях не дал формулировок, использованных в приговоре. Капитан Горелик превзошел даже майора Герасимова, сфабриковавшего обвинительное заключение, на основании которого судили Алексея Протопопова-Медера.
Характерно, что протокол судебного заседания был подписан членами военного трибунала лишь 11 ноября 1947 года — через три недели после завершения судебного заседания. Видимо, капитан Горелик получал инструкции, что писать и чего не писать в окончательном варианте протокола, как квалифицировать те или иные действия подсудимого.
Наблюдение за строевой подготовкой личного состава, о чем единогласно показали все свидетели, превратилось в боевую подготовку офицерских частей, сотня «самостийных казаков» — очень небольшое маршевое подразделение, всего 170 человек, ничего не решающее в глобальных войнах, превратилось в отдельную боевую часть типа полка или бригады, а призванного в армию офицера запаса Протопопова-Медера превратили в матерого эсэсовца, полномочного представителя немецкого командования в охранных русских и казачьих частях.
Все было сделано в расчете на то, что при проверках правомерности осуждения власти ограничатся изучением приговора, а текст последнего не вызывал сомнений: осужден матерый преступник, и осужден по закону, и пусть благодарит Бога, что гуманное советское руководство отменило смертную казнь.
Правда, смертную казнь в СССР отменили в связи с нехваткой рабочей силы на стройках коммунизма, а не по гуманным соображениям. Да и назвать двадцать или двадцать пять лет лишения свободы гуманностью…
Но так или иначе суд неправый был завершен.
БОРЬБА ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Одновременно с приговором суд вынес и частное определение: перевести осужденного из лагеря военнопленных в тюрьму. Строго говоря, в этом не было особой необходимости — лагерь для военнопленных был местом лишения свободы, но председательствующий на суде капитан Горелик понимал, что имеет дело не с обычным арестантом, а с человеком мужественным и готовым стать на защиту своих интересов со всем могуществом интеллекта и богатого жизненного опыта.
Возможно, кто-то из читателей осудит Алексея Михайловича Протопопова-Медера за то, что, пытаясь вырваться из цепких и нечистых рук представителей сталинской юстиции, он приписывал себе поступки, которые или вовсе не совершал, или совершал не в той мере, в какой преподносил на суде или на следствии.
Но чтобы иметь право осуждать его за это, надо самому пройти все те круги ада, которые прошел Алексей Михайлович. Ведь главное его доказательство, исключающее возможность осуждения по статьям 58-1,58-3 и 58-4 Уголовного Кодекса РСФСР, не было выдумано, а существовало в действительности: он старый эмигрант, имел иностранное подданство с давних лет и как законопослушный гражданин должен был служить в армии страны, гражданином которой являлся, — Югославии или Германии.
Не будем осуждать и тех военнопленных, кто был вызван в качестве свидетелей по делу Протопопова-Медера, и чьи свидетельства обернулись против него. В Советском Союзе они были бесправны и не имели возможности потребовать, чтобы их показания были записаны должным образом. Да и используемая на следствии и в суде терминология была далеко не однозначна. Глагол «формировать» можно было понимать и как создание воинских частей, и как их военное обучение. Следователи запутывали своих «подопечных», записывая их показания таким образом, чтобы использовать для себя наиболее выгодно. А некоторые из военнопленных свидетельствовали против своего товарища в главном — по вопросу о гражданстве и об участии в формировании воинских частей — под прямой угрозой смерти или длительного заключения в лагерях ГУЛАГа, без всякой надежды вернуться к родным и близким.
Но так или иначе, невинно осужденный военнопленный Алексей Протопопов-Медер не смирился и начал неравную борьбу за восстановление справедливости.
- Собрание сочинений в 14 томах. Том 5 - Джек Лондон - Классическая проза
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Сентябрь прошлого века. Сборник детективов - Кирилл Берендеев - Триллер
- Полное собрание сочинений. Том 13. Май-сентябрь 1906 - Владимир Ленин (Ульянов) - Биографии и Мемуары
- Поэма «Усопшая» - Елена Атюрьевская - Поэзия