Рейдовый батальон - Николай Прокудин
- Дата:10.09.2024
- Категория: Проза / О войне
- Название: Рейдовый батальон
- Автор: Николай Прокудин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В день, когда полк выходил на боевые действия в Баграмскую «зеленку», из дворца Амина раздался звонок. Выздоровевшему после ранения Ошуеву генерал Хреков пояснил порядок работы с этим взводным. Состоялся диалог следующего содержания.
— Вы к кому поставили в штат Кирпачевского?
— В первый батальон. Командиром взвода третьей роты, — ответил Ошуев.
— В рейдовый батальон?
— Так точно. Заполнили вакант.
— Идиоты! Хм-м. Вы только не вздумайте с дуру отправить его на боевые! А то у вас хватит ума и сообразительности. Не забывайте, чей это сын!
— И что с ним делать прикажете? — раздраженно спросил Султан Рустамович, потирая занывшую рану (начальство некстати заставило его нервничать). — У нас в полку каждый человек на счету. Куда Кирпачевского деть? Заберайте обратно, товарищ генерал.
— Не учите меня жить! Если этого офицера к вам перевели, значит, так надо! У вас есть, куда его определить на время рейда? Поставьте начальником караула в полку.
— Слушаюсь, товарищ генерал! — ответил Ошуев и бросил, не глядя, трубку на телефонный аппарат. Герой со злостью пнул стул, швырнул о стену ежедневник и вышел из дежурки. Он не переносил, когда с ним разговаривали в таком тоне. Оставалось гадать, снимет он меня с дежурства или нет под горячую руку.
После Баграмки дивизию направили в Пагман, из Пагмана — на Гардезскую дорогу. А затем мы собрались в Черные горы. Кирпачевский же постоянно не вылезал из караулов.
Перед очередным выходом он подошел ко мне:
— Товарищ старший лейтенант! Разрешите обратиться. Старший лейтенант Кирпачевский!
— Слушаю вас, товарищ старший лейтенант.
Я неприязненно смотрел в наглые карие глаза этого громилы и думал: «Ну что тебе нужно? Сидишь в тепле, в спокойной обстановке, а нам сейчас отправляться к «черту на рога». Чего еще не хватает?»
— Никифор Никифорыч! Возьмите меня в рейд! Я к комбату подходил, но Чапай отказал. Поговорите с ним. Он боится: вдруг со мной что-то случится, потому что заменяется в армию к моему папаше. А родитель наказал Подорожнику меня беречь как зеницу ока.
— И что тебя сюда к нам занесло?
— Несчастный случай, — еще наглее улыбнулся взводный.
— Что за несчастный случай?
— Это несчастье звали Ольга. Она была любовницей генерала Хрекова, а я ее соблазнил. Разве можно такому орлу отказать?
— Ну, не знаю. Вашей Оле было виднее.
— Ха-ха! Это точно! Нашей! Мой взвод охранял дачу командующего, а эта стерва завела моду в бассейне голышом купаться. Вот я однажды разделся и составил ей компанию. Весело было…
— Представляю! Веселились долго?
— Да нет. Недели две. А потом какой-то козел стуканул. Хреков дал мне в ухо и изгнал из штаба. А за что?
— Ты генерала спросил об этом?
— Нет. Я ему в ответ промеж глаз звезданул. Что из того, что он друг моего бати? Никто не давал право руки распускать! Я к тому же «под газом» был. Мы коктейли целый день пили. Она фруктовый с коньяком, а я «Si-Si» со спиртом. Газ в мозги шибанул, не сдержался. Теперь я тут, а Ольга, зараза, вертихвостка, в Союзе. Она ведь меня специально спровоцировала, в неглиже бродила! Под меня подкладывалась. С Алексея Ивановича ей проку мало: совещания, комиссии, проверки, инспекции. Ну и возраст! А ей генеральского тела раз в неделю мало. Терпела, терпела полгода, да и нашла молодого жеребца. Генерал Ольгу выслал, а жаль. Лучше бы сюда вместе со мной отправил. Над ней можно было еще трудиться и трудиться. Работы — непочатый край! Не женщина, а станок!
— И что ты от меня хочешь? Чтоб мы с комбатом ходатайствовали о возвращении этой отличницы боевой и половой подготовки в полк специально для тебя. Нет жизни без станка?
— Ха-ха-ха, — громко рассмеялся старший лейтенант, показывая красивые белые зубы
— Конечно, нет. Прошу о другом. Я знаю: Хреков запретил брать меня на боевые. Я себя чувствую среди вас последним негодяем. Сижу в полку как чмошник. Неудобно мне перед Афоней, Марабу, Острогиным и остальными. Чем я хуже? Комбат не узнает, он в рейд не идет. Возьмете?
— Ага, значит, замполит батальона должен подставить свою задницу под сочный пинок Хрекова? — насупился я.
— Ну, вы ведь будущий Герой. Чего бояться-то?
Я посмотрел в глаза нахального «старлея» и решил, что нужно сбить гонор с этого генеральского сыночка. Год в Афгане пролежал у бассейна, пора узнать ему, что такое горы и «зеленка». Полезно на будущее.
— Ладно, рискну. Собирайся. Беру ответственность на себя, тем более что взводных не хватает.
Полк в рейд вел Губин. Он собрал офицеров на постановку задач и распорядился:
— Сегодня действуем не как обычно. Никакой колонны. БМП в цепь! Между ротами по танку, сзади развернуть самоходки и «Васильки». Артиллерия накрывает квадраты, а пехота движется вперед, круша дувалы на пути. Три танка с минными тралами прокладывают проходы в минных полях, а потом роты вот тут, — Губин указал на карте рубеж перехода в атаку, — разворачивают машины в линию. Кяризы, попадающиеся на пути, задымить и заминировать. Чтоб сзади «духи» не повылазили и в спину не стреляли. Задача ясна? Вперед!
Вот это дело! Надоело подставлять свою голову под гранатометы! Посмотрим, как «духи» выдержат лобовую атаку!
…Не выдержали! Автоматические пушки разносили в клочья деревья и виноградники, разваливали дувалы и стены. Танки хорошенько «проутюжили» попадающиеся на пути развалины. Я сидел за башней БМП и ждал, когда машина подъедет к большому кишлаку, чтобы спрыгнуть вниз. Неохота пехом бежать по винограднику. Там легко зацепить ногой мину-лягушку или наткнуться на растяжку. Вдруг сидевший рядом со мной боец схватился за голову и свалился с брони в арык. Мы с Сероиваном прыгнули следом. Солдат тряс головой и держался за уши.
— «Москва», жив! — закричал я, обрадовавшись. — Что случилось? Ты, словно сноп сена, упавший с воза.
Солдат поднял каску с земли и протянул ее мне:
— Вот тут что-то. Как шарахнуло по башке, аж искры из глаз посыпались!
Мы с прапорщиком взглянули и оба присвистнули. Каску разворотило осколком с двух сторон. Спереди вошел, сзади вышел.
— Чайник цел? — спросил Сероиван, осматривая голову бойца и с сомнением вглядываясь в его глаза. — Внутри черепушки ничего не лопнуло? Какие ощущения?
— Хреновые. В ушах звенит, словно кувалдой саданули.
— Московченко, у тебя ремешок под подбородком лопнул! Вот какая была сила удара! — произнес прапорщик, продолжая рассматривать каску.
— Вскрыло, как ножом консервную банку! — воскликнул я, удивляясь.
У входного отверстия рваные края металла были вогнуты вовнутрь. В другом месте лепестки разреза торчали наружу.
— А, ведь тебе везет уже второй раз, да? — спросил я у солдата.
— Ага! Товарищ старший лейтенант, под Талуканом мне пуля в каску попала, прямо выше лба. Ох, старшина материться будет! Вторую каску списывать придется.
— Каску списать — не человека хоронить! Лучше по десять касок выбрасывать каждый рейд, чем хоронить хотя бы одного, — вздохнул я и пошел догонять технику.
Прапорщик дал понюхать нашатыря контуженому и повел его под руку, следом за броней. Движение неожиданно прекратилось. Техника уперлась в канал и остановилась. Далее идти было некуда, да и незачем. Слишком малочисленны штурмовые группы.
По дороге мы уничтожили трех или четырех сумасшедших от ненависти «духов», пытавшихся оказать сопротивление. Может, и больше, кто знает. Остальные ушли в кяризы и затаились. Силы дивизии слишком не значительны для такого огромного района. Что у нас есть? Два мотострелковых батальона да разведчики. Без поддержки артиллерии с авиацией мы и на сто метров бы не продвинулись. Пехоты мало. Против наших восьмиста «штыков» впереди в «зеленке» скрываются тысяч пять-шесть мятежников. Эх, скорей бы отсюда уйти. А то они вот-вот смекнут что к чему и подберутся ближе к рубежу обороны. Тогда головы будет не поднять…
За канал переправились саперы и принялись минировать подступы к нему. Вот это хорошо. Нарвутся «духи» на мины и в лобовую атаку не попрут. А вот с тылу атаковать могут. Каждую щель, каждый колодец не проверить. Да и те жители, что остались в нашем тылу и изображают из себя мирных дехкан, ночью могут достать из тайников оружие и ударить в спину.
Пять дней батальон вел огонь по сторонам, расстреливая боеприпасы по бегающим в «джунглях» повстанцам. Разрозненные банды появлялись то спереди, то сзади. Откуда только они брались? Вроде бы каждую щель задымили и заминировали!
Наконец последовала команда «отбой операции»! Как вошли, так и выходим. Быстро, шумно и без особых успехов. Зачем входили? Не понятно… Может, по плану необходимо списать какой-то запас боеприпасов и топлива, чтобы завезти из Союза новые?
Стоящая вдоль дороги колонна БМП трещала сотнями моторов, загаживала воздух вонью от сгоревшей солярки. Возле батальона появился Золотарев и приказал заглушить двигатели. Через пять минут подбежал Губин и принялся кричать, чтоб немедленно завели машины. Он вопил: «Сейчас трогаемся!».
- Рейдовый батальон - Николай Прокудин - Прочая документальная литература
- Немного грустная книга - Ангелина Грейс - Поэзия
- Прикладная статистика - М Герштейн - Научная Фантастика
- За речкой шла война… - Николай Прокудин - Прочая документальная литература
- Грязная игра - Бьянка Коул - Современные любовные романы