Избранное. Романы и повести. 13 книг - Василий Иванович Ардаматский
- Дата:20.06.2024
- Категория: О войне / Шпионский детектив
- Название: Избранное. Романы и повести. 13 книг
- Автор: Василий Иванович Ардаматский
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А если окажется, что Жора не тот?
— Будете искать другого, — Любовцев все еще злился и говорил жестко, отрывисто: — Боитесь съездить зря? Так не бывает. На вашем месте я был бы рад хотя бы посмотреть страну. Поезжайте сегодня же…
Однако выехать удалось только на другой день утром, остаток дня Куржиямский постарался не попадаться на глаза Любовцеву, выждал, когда уже под вечер тот отправился по делам на Петровку, и поспешил домой.
Дежурный в обмен на ключ от кабинета выдал ему письмо:
— Опять вам, товарищ капитан, какой-то зек пишет.
Действительно, по обратному адресу судя, письмо было из колонии. Куржиямскому нередко писали его бывшие подследственные — вот оставлял он в их душах что-то такое, что побуждало их однажды сесть к столу и написать письмо…
Куржиямский сунул письмо в карман — скорей домой.
Эти письма он обычно читал вместе с семьей — считал, что этим он вызывает интерес семьи к своей службе.
Куржиямский сел рядом с женой. Распечатал конверт, вынул из него письмо, написанное на обратной стороне противопожарной листовки.
«Уважаемый Всеволод Кузьмич!
Не было у меня такого желания — писать вам письмо, хотя, помните, разговор об этом у нас с вами был и вы приглашали писать. Но что, интересно, вы скажете на нижеследующее?
Не помните ли вы по нашему часовому делу такого Жору Томака? По кличке Фонарь — мы так прозвали его за то, что во время дела он стоял у фонаря возле киоска, и как раз я доставил ему туда коробки с часиками, исключительно дамскими и частично золочеными. Чтоб я больше не жил — это одна чистая правда, А в чем же неправда и на что я смею жаловаться? Читайте дальше.
1. Жора Томак вошел в наше дело слева и был нам дан как гиря на шею. Кто нам его дал и почему я его взял, рассказывать не буду. Когда мне в школе выдавали аттестат перезрелости, отмечалось, что у меня сильно развито чувство долга, и это так уж и есть на самом деле. Но не в этом дело, а в том, что правды на земле нет, хотя вы и силились доказать мне обратное.
2. Вернемся к Жоре Томаку. Я, конечно, понимал, что его суют в мое дело под грим — это когда надо быка загримировать под козла. Где-то он горел по-серьезному, на больший срок, и его спрятали на маленький срок по нашему делу. Во всяком случае, могу вас заверить, что человек, который сунул Жору к нам, по мелким делам у вас проходить не будет.
Итак, привесили Жоре четыре годика. А мне, если не забыли, с учетом моего заслуженного прошлого, дали в два раза больше — восемь то есть. И я отсиживаю их по звонкам. А Жора Томак уже давно на воле. Сперва он сачковал в колонии при канцелярии, а потом отбыл в неизвестном направлении. А третьего дня получил я письмо от дружка верного, как штык, и который трепаться не умеет, что Жора уже гуляет на свободе и проворачивает дела, по сравнению с которыми наше часовое дело игра в бирюльки.
3. Поскольку вылез Жора из колонии в явное нарушение закона, он, таким образом, положил на вашу законность, которую вы без устали мне внушали во время следствия. О чем и спешу вас уведомить. Но поскольку на суде открылось, что он еще и нас заложил, я, чтобы облегчить вам свидание с Жорой, хочу предупредить, что сейчас Жора Томак зовется как-нибудь иначе, он загодя имел паспорт для дальнейшей жизни. Вот, Всеволод Кузьмич, как плюют на ваши святые законы.
С полным к вам уважением Иван Нестеренко».— Ну и дал же он тебе по носу, — обрадованно смеялась жена. — Болтают, болтают: соцзаконность, соцзаконность, а на деле — кто как хочет, так и воротит. Чего же стоят все твои ночные бдения? Ты погляди на себя. На кого ты стал похож? Одни глаза на лице, и те как у голодного волка.
— Ленуся, погоди, дай подумать. Собери лучше чемоданчик…
Утром, вручая ему чемоданчик, Лена сказала печально:
— Ну что ж, езжай, езжай…
— Ленуська, не нужно… — Он обнял ее за плечи, прижал к себе. — Мы же любим друг друга, несмотря ни на что… ведь так?
— Так… — прошептала она и при этом с такой невыносимой бабьей тоской смотрела ему в глаза, что он всю поездку помнил эти глаза и сколько мог торопился назад, домой…
Глава двадцать шестаяГоряев подъехал к министерству с двухчасовым опозданием. Заехав в тупичок, где был вход в министерство, он поставил машину, как полагалось, радиатором к окнам министерства — разбитый зад машины лез всем в глаза…
Семеняк ничего у него не спросил, только глянул на него — не последует ли кивка идти за ним в кабинет? Кивка не было.
В кабинете звонил телефон. Горяев не поторопился к нему, разделся, причесался перед зеркалом в шкафу и только тогда взял трубку внутреннего телефона.
— Что случилось? Или некому было тебя разбудить и ты проспал? — звонила Наташа.
— Мне разбили машину… на том проклятом выезде на бетонку.
— Но я же видела, как ты сейчас на ней подъехал к министерству.
— Ты бы лучше спросила, не пострадал ли я сам?
— Надеюсь — нет?
— Только переживания…
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Право на репрессии: Внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918-1953) - Мозохин Борисович - История
- Пирровы победы - Александр Марков - Фэнтези
- Айка - Елена Андреевна Тюрина - Триллер / Ужасы и Мистика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив