Казнь. Генрих VIII - Валерий Есенков
- Дата:04.09.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Казнь. Генрих VIII
- Автор: Валерий Есенков
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Казнь. Генрих VIII" от Валерия Есенкова
📚 "Казнь. Генрих VIII" - захватывающая историческая аудиокнига, рассказывающая о жизни и правлении одного из самых известных монархов Англии - Генриха VIII. В центре сюжета - его сложные отношения с женами, политические интриги и кровавые события, которые происходили во времена его правления.
Главный герой книги, Генрих VIII, предстает перед слушателями во всей своей сложности - жестокий тиран, влюбленный мужчина, хитрый политик. Его решения и поступки оказывают огромное влияние на ход истории, и до сих пор вызывают интерес и споры среди историков и поклонников истории.
🎧 Автор аудиокниги, Валерий Есенков, с легкостью переносит слушателей в далекое прошлое, погружая в атмосферу cредневековой Англии и рассказывая о событиях, которые изменили ход истории. Его яркий и запоминающийся стиль позволяет окунуться в мир прошлого и прочувствовать все перипетии жизни Генриха VIII.
📖 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать лучшие аудиокниги на русском языке. Здесь собраны бестселлеры различных жанров, которые подарят вам удивительные моменты в мире литературы.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Казни. Генриха VIII" вместе с Валерием Есенковым и узнать больше о жизни и правлении этого загадочного монарха!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кончина Баярда потрясла. Он считал себя храбрым воином, отлично владел мечом и копьём, без промаха стрелял из лука и аркебузы, много раз выигрывал поединки в турнирах. Его тянуло в походы, участвовал в войнах. И что же? Мог пасть, без славы, без пользы для угасшей династии, от случайной пули ландскнехта! Ради чего? Сомнения росли что ни день. Донесения становились мрачней и мрачней. Остатки недобитых французов растянулись, одолевая альпийские перевалы, и растаяли там, как снежный ком. Перед Карлом лежала беззащитная Франция. Император отдал приказ Бурбону, и ландскнехты вторглись в Прованс, нигде не встречая сопротивления.
Франция могла быть повержена, если бы коннетабль не совершил очередную ошибку. Перед ним открывался путь на Париж. Бурбон тем не менее медлил и зачем-то затеял переговоры с английским представителем, на всякий случай ещё не отозванным. Бурбон навязывал английскому королю новый союз, обещал ему власть над всей Францией, если согласится на повторение чего-то вроде Столетней войны, и доходил до того, что давал ему титул «нашего общего государя», и клялся, что вступил в пределы Франции единственно с целью короновать Генриха Английского французской короной.
Соблазн был слишком велик. Он всё ещё колебался. По счастью, завидные предложения шли слишком долго из Прованса до Гринвича. Ожидая ответа и новой высадки английской армии на северо-западе, в которой был абсолютно уверен, коннетабль решил взять беззащитный Марсель, где не было французских солдат. К изумлению Бурбона, на защиту встали беззащитные горожане. Они сожгли городские предместья и спешно исправили обветшавшие укрепления. Коннетабль навёл пушки и вскоре пробил ядрами брешь. Ему следовало тотчас командовать приступ, но он, по обыкновению, его отложил. Этого было достаточно. Простолюдинки Марселя трудились несколько дней и ночей, сменяя друг друга, и закрыли её Дамским валом, как они его называли. Королевский флот доставлял им порох и продовольствие. Вновь набранная армия собиралась в окрестностях Авиньона. Коннетабль мог быть раздавлен. Пришедший на помощь Пескара уговорил его снять бессмысленную осаду и отступить. Бурбон согласился, казалось, с большим удовольствием и стал отводить своих ландскнехтов в Италию. Королевская армия преследовала его по пятам. Французские крестьяне опустошённой ими провинции тут и там неожиданно нападали на отступавшего неприятеля. Ландскнехты в панике разбегались. От армии коннетабля не осталось следа.
Италия праздновала поражение как собственную победу. Римляне останавливались на площадях и на улицах и с громким смехом сообщали друг другу:
— А в горах вблизи Генуи пропала целая армия!
Когда армия Франсуа втянулась в Ломбардию, её встречали как освободительницу от испанского гнёта. Милан открыл городские ворота. Остатки императорских войск запёрлись в нескольких крепостях и с ужасом ждали неминуемого конца. Решительный Франсуа окружил Павию и начал осаду. Это была сильная крепость, и осада продолжалась несколько месяцев. Понимая свою обречённость, осаждённые сражались с неслыханным мужеством. Они голодали, но не складывали оружия, а Франсуа топтался на месте и беспечно пировал в своём лагере, ожидая, что плод созреет и сам упадёт к его победоносным ногам.
Плод созрел, но не упал. У Карла, которому принадлежало две трети Европы, было достаточно денег, а стало быть, много солдат. Новая армия была набрана. Коннетабль и Пескара привели её к Павии. Положение Франсуа неожиданно стало опасным. Теперь испанцы могли его раздавить, зажав с двух сторон, как сам намеревался раздавить их под Марселем. Он перенёс свою ставку в старинный замок, где можно было продержаться несколько месяцев. Его престарелые полководцы уговаривали своего слишком пылкого короля терпеливо ждать за крепкими стенами, пока у неприятеля кончится хлеб и враг будет вынужден сам отступить. Его молодые соратники, воспламенённые духом рыцарства, как и он, призывали своего короля выступить из укреплённого замка с развёрнутыми знамёнами и сойтись с неприятелем грудь в грудь.
Казалось, противник сам обрекал себя на голодное истощение. Коннетабль и Пескара совершили ошибку, которая вела их прямым путём к поражению. Им следовало сговориться с офицерами Павии, совместными силами окружить замок и взять его либо приступом, либо измором. Вместо этого повели свою колонну мимо замка, чтобы затвориться со своими солдатами в Павии и тем усилить её гарнизон. Чем они собирались кормить их, осталось неизвестно. Колонна двигалась через парк. Со стен замка заговорили французские пушки, но за деревьями причиняли неприятелю мало вреда.
Тогда, со своей стороны, совершил ошибку французский король. Дух рыцарства не позволял ему отсиживаться за прочными стенами на виду неприятеля. Он пустил против ландскнехтов свою кавалерию и лично возглавил её, не подумав о том, что кавалерии для успеха необходимо чистое поле и сильный разбег.
Испанская пехота тотчас перешла в наступление. Часть всадников была окружена и сбита с коней. Другая, во главе с герцогом Алансоном, бежала.
Франсуа мужественно сражался в первых рядах. Подле него пали смертью храбрых престарелые полководцы. Он два раза раненный, вынужден был отдать свою шпагу.
Ошибка оказалась роковой. Два часа изменили весь ход войны. Французская армия разбежалась. Король был в плену. Победители позволили ему написать своей матери. Он назначал Луизу Савойскую регентшей и признался:
«Всё погибло. У меня остались только честь и жизнь».
Франция погрузилась в печаль. Беглецов окружило презрение. Герцог Алансон не вынес позора и умер внезапно, наконец догадавшись, что честь воина в том, чтобы пасть на поле сражения. Франсуа стал пленником Карла. Год его держали в Италии, потом заточили в одной из башен мадридского замка. Он жил в большой сырой мрачной комнате. В ней было только одно окно, забранное толстой решёткой.
Когда дошла весть о победе при Павии, Генрих повелел устроить в Лондоне празднества. Богатые финансисты и торговые люди, не желавшие давать денег своему королю на войну, с большой щедростью украсили город и выкатили на площади бочки крепкого эля. Народ пил и плясал, не помышляя о горькой судьбе французского короля. Зато она долго занимала все мысли Генриха. Монарх считал себя храбрым воином, под стать Франсуа, отлично владел копьём и мечом, стрелял без промаха из аркебузы и лука, и мысли не мог допустить, что отсиживался бы за крепкими стенами ввиду неприятеля, тоже атаковал и бился бы в первых рядах. И его судьба могла быть такой же, если не хуже: плен или шальная пуля ландскнехта. Печальный итог. Какой же тогда в этом смысл?
Тяжёлые размышления были прерваны французским посольством. Луиза Савойская, регентша, предлагала ему мир и союз. Она была женщина, и умная женщина. Ей прежде пылкого сына стало понятно, что войны в Италии могут длиться целую вечность и всё-таки не принесут Франции новых владений, а только окончательно её разорят.
Генрих тоже начинал понимать, что никакие войны во Франции не вернут ему ни короны, ни владений Плантагенетов, но разорят Англию не меньше, чем Францию разоряют войны в Италии. Он был английский король — все его помыслы должны обратиться на Англию. Её судьба отдана ему в руки Господом и отцом, от судьбы страны зависят он сам и династия. Настала пора, необходимо остановиться.
Луиза Савойская ему помогла: за мир и союз предложила громадные деньги. Правда, первое время он колебался. Победа при Павии была слишком громкой. Ожидал, какие предложения сделает Карл, и отослал французских послов. Карл уже мнил себя властелином Европы и не предлагал, не просил, а потребовал, чтобы английская армия снова вторглась во Францию. Этот тон оскорбил, но разрыва с Карлом опасался, ибо могущество Карла было для него очевидно. Запросил у Карла субсидий, без них не мог обойтись для вербовки солдат. Карл ему отказал.
Тогда Генрих обратился к Луизе Савойской, та направила в Лондон новых послов. Франция обязывалась выплатить ему два миллиона флоринов, по сто тысяч в год. За аккуратность выплат поручились провинциальные штаты и крупные города. Согласился, но не одни деньги соблазняли его. Деньги, конечно, были очень и очень нужны. Но не меньше тешила мысль, что союзом с Францией он отнимал у Карла победу, поскольку Карл теперь был не властен над Францией.
Глава двадцать третья
ВОЙНА ИЛИ МИР
Воспоминания становились всё ярче и красочней, завораживая, зачаровывая. Томас Мор следил за ними всё пристальней, поражаясь, как легко они выступают из тьмы, точно стремятся что-то ему объяснить. Прежняя жизнь проходила перед мысленным взором непривычной и странной, как будто чужая, как бывает у человека, который мало думает о себе, пока жив. Почти забыл, что наутро ожидало его, и всё то, что было вокруг. Одни старые тени проплывали перед глазами, и по-новому звучали слова, сказанные кем-то, когда-то, словно говорились впервые.
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Жены Генриха VIII - Джули Уилер - Биографии и Мемуары
- To Hold the Crown: The Story of King Henry VII and Elizabeth of York - Jean Plaidy - Прочее
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие