Житие маррана - Маркос Агинис
- Дата:21.01.2025
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Житие маррана
- Автор: Маркос Агинис
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Житие маррана" - захватывающее путешествие в прошлое
📚 "Житие маррана" - это увлекательная историческая аудиокнига, которая перенесет вас в эпоху инквизиции и марранов. Главный герой, маррано, скрывающий свою иудейскую веру, сталкивается с трудностями и опасностями, пытаясь сохранить свою тайну во времена жестоких преследований.
Автор книги Маркос Агинис великолепно передает атмосферу того времени, описывая жизнь и страдания главного героя. Слушая эту аудиокнигу, вы окунетесь в мир загадок, интриг и опасностей, который не оставит вас равнодушными.
Об авторе:
Маркос Агинис - талантливый писатель, чьи произведения поражают глубиной сюжета и яркостью персонажей. Его книги пользуются огромной популярностью у читателей по всему миру.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, которые подарят вам удовольствие и незабываемые впечатления.
Не упустите возможность окунуться в увлекательные истории, которые захватят ваше внимание с первых минут прослушивания. "Житие маррана" - одна из таких аудиокниг, которая оставит след в вашем сердце и разуме.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Франсиско немедленно кинулся к своему благодетелю и увидал страшную картину, тощие предплечья заканчивались обугленными головешками. Мартин утверждал, что так мог поступить только настоящий святой.
— Какая жалость, — проговорил Франсиско, брезгливо поморщившись. — Ведь этими руками он еще мог бы сделать немало добрых дел.
— Святой, просто святой? — повторял Мартин, приподнимая обгорелые культи и покрывая их мягчительной мазью.
— Безумец! — резко возразил Франсиско.
— Нет, — замотал головой Мартин. — Подобный вызов собственной плоти очищает душу от грехов.
— Не потеряй он сознание, спалил бы себе руки по самые плечи. А там и голову. Какая глупость!
Мартин в ужасе уставился на юношу.
— Что ты мелешь, безмозглый еврей! Вдруг этот великий праведник услышит тебя!
— Едва ли. Бедняга, считай, уже на том свете.
— Как ты не понимаешь! Господь смилостивился и погрузил его в забытье, — взгляд Мартина пылал гневом. — Лучше заткнись и помоги мне наложить повязку.
Франсиско размотал длинную полосу ткани и стал оборачивать ею обожженную конечность. Они работали в тягостном молчании. Потом уложили страждущего на кровать и подсунули под голову подушку.
Распрямившись, Мартин пристально, со слезами на глазах воззрился на Франсиско. На лбу у монастырского цирюльника блестели капельки пота.
— Что с тобой?
Мартин закусил губу.
— Пожалуйста, прости меня. Как я только посмел тебя оскорбить!
— Да ладно, бывает.
— Умоляю, прости!
— Да прощаю, прощаю.
— Спасибо. Ты же не виноват, что родился евреем, — Мартин с трудом сдерживал рыдания. — А сам-то я кто? Грязный мулат, нечестивец… Даже у постели нашею святого собрата не смог обуздать свою подлую натуру
— Ты чересчур строг к себе.
Мартин сжал Франсиско запястье. Лицо его оживилось:
— Если хочешь, возьми плетку и отхлещи меня как следует!
— Что?!
— Пожалуйста, прошу тебя! Я проявил несдержанность и теперь заслуживаю наказания. За мои грехи умер отец Альбаррасин. За мои грехи пострадал брат Мануэль.
Франсиско отдернул руку. Голова шла кругом от выпитого, прочитанного и пережитого Савл и Павел отчаянно спорили, тело Исидро Миранды превращалось в зловонную громаду, брат Мануэль истязал себя. А теперь еще и Мартин предлагает ему стать палачом! Он отер лоб рукавом, молча выбежал в угольную темень двора, но тут же уперся взглядом в лица монахов, которые стояли под дверью и истово молились. Юноша попытался протолкаться сквозь плотную толпу, но не смог.
Вдруг желудок точно клещами сдавило. Жгучая горечь подкатила к горлу, и Франсиско вырвало прямо на рясы богомольцев.
84
Крысы, населявшие келью, давно привыкли к присутствию постояльца. Они шастали по стенам и перекрытиям, обозначая границы своих владений. Висли на тростниковой крыше, проносились по земляному полу, но не обращали никакого внимания на человека. Не бегали по его телу и не царапали коготками лицо, как в первую ночь.
Так что вовсе не грызуны мешали Франсиско спать. В беспокойную дрему прокрались тревожные воспоминания о недавних потрясениях. Обгоревшие руки Мануэля Монтеса еще дымились, скрюченные черные пальцы в пепельных прожилках, сочась кровью, тянулись к его заплаканным собратьям. Вдруг среди чернорясников возникли два персонажа в старинных одеяниях. Их уста открывались и закрывались, точно рты марионеток. Оба цитировали Священное Писание с превеликой точностью, но с полным отсутствием логики. Они спорили, а точнее, разыгрывали спор: старый, немощный Савл выстраивал рассуждения так, чтобы молодой, но мудрый Павел мог их опровергнуть. И когда Павлу не хватало убедительности, его дряхлый оппонент нарочно поддавался, словно только и мечтал оказаться на щите. Один стремился к поражению так же страстно, как другой — к победе. Потом Франсиско пробуждался и вновь возвращался мыслями к несчастному брату Мануэлю. А что, если он умрет? Кто похлопочет за него в университете?
Пока юноша метался между сном и явью, в оконце забрезжил слабый свет. Стояла глухая ночь, и Франсиско, разлепив наконец веки, завороженно смотрел на него, точно Моисей на неопалимую купину, ожидая внезапного озарения. Но услышал не глас Всевышнего, а мерные удары и приглушенные стоны.
Совестливый Мартин решил истязаться прямо у стены его кельи, показывая тем самым, как страстно жаждет искупить свою вину. Оскорбил человека, назвал евреем, значит, получай! Франсиско в панике зажал уши и зажмурился, но перед глазами тут же встали обугленные культяпки брата Мануэля, а в мозгу снова зазвучал наигранный спор между Савлом и Павлом.
Юноша знал, что монастырский цирюльник подвергает себя бичеванию каждые две недели, а когда обитель оставалась без настоятеля, то и чаще. После повечерия, когда братия удалялась на покой, Мартин запирался у себя и предавался молитве. Постепенно и душа его, и тело словно разделялись на несколько частей, и каждая жила своей собственной напряженной жизнью. Глаза мулата наливались кровью и горели, мышцы натягивались как канаты. Он раздевался до пояса, отодвигал к стене дощатые носилки, которые служили ему для спанья, а всем прочим — для переноски трупов, и снимал со стены цепь со стальными шипами. В такие минуты монах был и собой, и не собой. Темнота, оторванность от мира и внутренние борения фантастическим образом позволяли ему пребывать сразу в нескольких ипостасях. Рука, сжимавшая цепь, становилась рукой отца и безжалостно карала ублюдка, посмевшего набиваться в сыновья. «Чертов мулат!» — кричал родитель и с ненавистью обрушивал на смуглые плечи удар за ударом. Вместо белого ребенка мать произвела на свет бурую жабу. «Черномазый! Паскуда! Идиот!» Проклятия распаляли ярость. В одном теле было два человека: страдающий, сломленный Мартин и его отец — великолепный и грозный. Плечи принадлежали жалкому отщепенцу, десница же — гордому дворянину. Уста то растягивались в высокомерной улыбке, то извергали проклятия. По израненной спине текла презренная негритянская кровь. Но в груди билось сердце идальго Хуана де Порреса, волей испанского монарха оказавшегося в Западных Индиях.
Превращался Мартин и в лютого работорговца, который охотился на людей в Африке и нещадно лупцевал пойманных, чтобы подавить сопротивление. Где-то глубоко в душе мулата все-таки тлели и опасная тяга к свободе, и склонность к бунту — их во что бы то ни стало следовало погасить, выбить вон. «Получай, упрямая бестия! Вот тебе, грязный негр!» Монах перевоплощался в чудовище, безжалостное к слабым, но готовое лизать сапоги сильных. Кожа на спине лопалась, летели брызги крови.
Отцовская десница и рука работорговца не знали ни устали, ни пощады, пока обессиленный Мартин не валился на пол. Дикарь, обитавший в его плоти, был повержен, наступало облегчение. Отдышавшись, он вставал на карачки, потом с трудом поднимался, цепляясь за стол или опираясь на свое дощатое ложе. Вешал цепь на место, покрывал истерзанные плечи грубой власяницей
- Клад под развалинами Франшарского монастыря (сборник) - Роберт Стивенсон - Классическая проза
- Психопаты. Достоверный рассказ о людях без жалости, без совести, без раскаяния - Кент Кил - Образовательная литература
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Пугало - Дино Буццати - Сказка
- Секс-каталог «Жаркие каникулы». Как провести отпуск или каникулы, не теряя даром времени. 50 лучших поз для секса вне дома - Андрей Райдер - Самосовершенствование