Красный сфинкс - Александр Дюма
- Дата:19.06.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Красный сфинкс
- Автор: Александр Дюма
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, — сказал Людовик XIII, — в один прекрасный день я прикажу повесить ваших бездельников перед дверью вашего особняка.
— Это если вы в милости у кардинала, государь! — отвечал со смехом герцог Ангулемский.
— Будем шпиговать, господа, — раздраженно сказал король.
И он набросился на кусок телятины, протыкая его с такой яростью, как будто его шпиговальная игла была шпагой, а телячье мясо — кардиналом.
— Ах, ей-Богу, Людовик, — сказал л’Анжели, — сдается мне, что на этот раз тебя самого шпигуют!
II. ПОКА КОРОЛЬ ШПИГУЕТ
Вот такие реплики — надо сказать, что его окружение на них не скупилось, — вызывали у короля неистовую злобу против своего министра и заставляли принимать внезапные решения, беспрестанно державшие кардинала в двух шагах от гибели.
Если враги его высокопреосвященства заставали Людовика XIII в одну из таких минут, он принимал вместе с ними самые отчаянные решения без уверенности, что он им последует, и давал самые прекрасные обещания без уверенности, что он их выполнит.
Чувствуя, что желчь, вызванная словами герцога Ангулемского, подступает ему к горлу король, продолжая протыкать кусок телятины, огляделся, решая, на кого бы под благовидным предлогом излить свой гнев. Он увидел двух музыкантов, сидевших на возвышении вроде эстрады один царапал лютню, другой пиликал на виоле с тем же ожесточением, с каким король прокалывал свою телятину. Он заметил одну странность, на которую вначале не обратил внимания: каждый из них был одет лишь наполовину.
У Молинье был камзол, но не было ни штанов, ни чулок.
У Жюстена были штаны и чулки, но не было камзола.
— Ба! — воскликнул Людовик XIII. — Что означает этот маскарад?
— Минутку, — сказал л’Анжели, — ответить должен я.
— Дурак! — крикнул король. — Берегись, не доводи меня до крайности!
Л’Анжели взял у Жоржа шпиговальную иглу и стал в позицию ан-гард, точно в руке у него была шпага.
— При всем при том я тебя боюсь, — сказал он. — Приблизься, если осмелишься.
Л’Анжели имел у Людовика XIII привилегии, каких не было ни у кого. В противоположность другим королям, Людовик XIII не хотел, чтобы его веселили, и его разговоры с л’Анжели, когда они были одни, чаще всего вращались вокруг смерти. Людовик XIII очень любил строить самые фантастические и приводящие в отчаяние предположения по поводу потустороннего «может быть». Л’Анжели сопровождал, а часто и вел его в этом загробном паломничестве. Он был Горацио этого второго принца датского, вероятно, — кто знает? — ищущего, как и первый, убийц своего отца; и разговор Гамлета с могильщиками выглядел игривым по сравнению с диалогами Людовика и л’Анжели.
А в спорах с л’Анжели король обычно в конце концов уступал и сводил все к шутке.
Так было и на этот раз.
— Ну, — сказал Людовик XIII, — изволь объясниться, шут.
— Людовик, раз уж тебя назвали Людовиком С п р а в е д л и в ы м, ибо ты родился под знаком Весов, будь хоть раз достоин своего имени, чтобы мой собрат Ножан не оскорблял тебя, как он только что сделал. Вчера, не знаю уж из-за какого пустяка, ты, король Франции и Наварры, возымел жалкую мысль урезать у этих несчастных половину их жалованья. Но, государь, тот, кто получает половину жалованья, и одеваться может лишь наполовину. А теперь, если ты хочешь свалить на кого-нибудь вину за небрежность в их туалете, затей ссору со мной, ибо это я посоветовал им явиться в таком виде.
— Совет дурака! — сказал король.
— А только такие советы и бывают удачны, — ответил л’Анжели.
— Хорошо, — уступил король, — я их прощаю.
— Благодарите его всемилостивое величество Людовика Справедливого, — сказал л’Анжели.
Оба музыканта поднялись и склонились в почтительном поклоне.
— Хорошо, хорошо! — сказал король. — Достаточно!
Он огляделся, проверял, чем заняты соучастники его забавы.
Денуайе шпиговал зайца, Ла Вьёвиль — фазана, Ножан — филейную часть говядины; Сен-Симон не шпиговал, но держал тарелку с салом; Бассомпьер разговаривал с герцогом де Гизом; Барада играл в бильбоке; герцог Ангулемский, устроившись в кресле, спал или притворялся спящим.
— Что вы там говорите герцогу де Гизу, маршал? Это должно быть интересно, — спросил король.
— Интересно для нас, государь, — отвечал Бассомпьер. — Господин герцог де Гиз ищет со мной ссоры.
— По какому поводу?
— Кажется, господин де Вандом скучает в тюрьме.
— Вот так так! — сказал л’Анжели. — А я думал, что скучают только в Лувре!
— И он мне написал, — продолжал Бассомпьер.
— Вам?
— Вероятно, он думает, что я в фаворе.
— И чего же он хочет, мой брат де Вацдом?
— Чтобы ты прислал ему одного из твоих пажей, — сказал л’Анжели.
— Замолчи, дурак! — прикрикнул король.
— Он хочет выйти из Венсена и отправиться воевать в Италию.
— Ну, горе пьемонтцам, — заметил л’Анжели, — если они покажут ему спину.
— И он вам написал?
— Да, прибавив, что считает эту попытку бесполезной, поскольку я, видимо, принадлежу к клике господина де Гиза.
— Почему он так думает?
— Я же любовник сестры герцога, госпожи де Конти.
— И что же вы ответили?
— Я ответил, что это ничего не значит: я был любовником всех теток герцога и не стал от этого относиться к нему лучше.
— А чем заняты вы, мой кузен д’Ангулем? — спрос король.
— Я вижу сон, государь.
— О чем же?
— О войне в Пьемонте.
— И что же вы видите во сне?
— Я вижу, государь, что ваше величество во главе своих армий лично отправляется в Италию, и что на одной из высочайших вершин Альп его имя вписано между именами Ганнибала и Карла Великого. Что вы скажете о моем сне, государь?
— Что лучше видеть такие сны, нежели бодрствовать подобно другим, — вставил л’Анжели.
— А кто будет следующим за мной в командовании? Мой брат или кардинал? — спросил король.
— Условимся об одном, — сказал л’Анжели, — если это будет твой брат, он станет п о д ч и н я т ь с я тебе, но, если это будет кардинал, он станет к о м а н д о в а т ь тобой.
— Там, где король, — сказал герцог де Гиз, — никто не командует.
— Ну да! — возразил л’Анжели. — Как будто ваш батюшка Меченый не командовал в Париже во времена короля Генриха Третьего!
— Но это для него плохо кончилось, — сказал Бассомпьер.
— Господа, — сказал король, — война в Пьемонте — дело серьезное, и мы с матушкой решили, что оно будет обсуждено в Совете. Вас, маршал, должны были известить о необходимости присутствовать на нем. Кузен д’Ангулем и господин де Гиз, я вас извещаю. Не скрою, что в Совете у королевы многие настроены в пользу Месье.
— Государь, — сказал герцог Ангулемский, — говорю заранее и во всеуслышание, что мой голос будет за господина кардинала: после осады Ла-Рошели было бы великой несправедливостью отнять у него командование ради кого угодно, кроме короля.
— Это ваше мнение? — спросил король.
— Да, государь.
— А вы знаете, что два года назад кардинал хотел посадить вас в Венсен и только я этому помешал?
— Ваше величество были не правы.
— Как это не прав?
— Да, если его высокопреосвященство хотел посадить меня в Венсен, значит, я того заслуживал.
— Бери пример с твоего кузена д’Ангулема, — сказал л’Анжели, — он человек опытный.
— Полагаю, кузен, что, если бы вам предложили командовать армией, вы были бы иного мнения?
— Если бы мой король, кого я чту и кому обязан повиноваться, п р и к а з а л мне командовать армией, я принял бы это назначение. Но если бы он только п р е д л о ж и л мне командование, я уступил бы эту честь его высокопреосвященству со словами: «дайте мне пост такой же, как у господ де Бассомпьера, де Бельгарда, де Гиза, де Креки, и я буду вполне счастлив».
— Черт возьми, господин д’Ангулем, — сказал Бассомпьер, — я не думал, что вы столь скромны.
— Я скромен, когда сужу себя, маршал, и горд, когда сравниваю себя с другими.
— А ты, Людовик, слушай, ты за кого? За кардинала, за Месье или за самого себя? Что до меня, то заявляю: на твоем месте я был бы за Месье.
— Почему, дурак?
— Потому что, проболев все время осады Ла-Рошели, он наверняка захочет взять реванш в Италии. Может быть, теплые страны больше подходят твоему брату, чем холодные.
— Лишь бы там не было слишком жарко, — произнес Барада.
— А, и ты решился заговорить! — сказал король.
— Да, — ответил Барада, — когда у меня есть что сказать, иначе я молчу.
— А почему ты не шпигуешь?
— Да потому, что у меня чистые руки и я не хочу их пачкать; потому, что от меня пахнет хорошо и я не хочу пахнуть плохо.
— Держи, — сказал Людовик XIII, вынимая из кармана флакон, — можешь надушиться этим.
- В садах Медичи - Жан-Клод Дюниак - Разная фантастика
- Красный корсар - Джеймс Фенимор Купер - Классическая проза / Морские приключения
- Русь и Рим. Англия и «Древняя» Греция. Подлинная дата Рождества Христова - Анатолий Фоменко - История
- Томми + Мерри и двенадцать дней Рождества - Элли Холл - Современные любовные романы
- Номер в гостинице - Дебора Декер - Короткие любовные романы