Рыцари былого и грядущего. Том I - Сергей Катканов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Рыцари былого и грядущего. Том I
- Автор: Сергей Катканов
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какой была судьба тех переговоров о создании объединённой империи? Потонули в словах?
— Нет — в крови. В 1182 году греки в Константинополе устроили резню латинян. Не обошлось без религиозных мотивов — был зверски убит кардинал Иоанн. А в 1204 году крестоносцы разграбили Константинополь.
— Поиспортились между ними отношения за сто лет.
— Не то слово. Взаимное отчуждение и враждебность нарастали постепенно и не без причин. Порою греки обманывали и предавали франков, порою франки вели себя по отношению к грекам, как дикие варвары. Порою и те и другие к мусульманам относились мягче, чем друг к другу. Однако, заметь — в Иерусалимском королевстве, где к тому времени доминировали тамплиеры, никогда не было вооружённых столкновений между франками и греками. Тамплиеры, видимо, понимали, что нарастание враждебности между западными и восточными христианами вызвано причинами поверхностными и преходящими — разницей в национальном характере, расхождениями политических интересов, а вот сходство между ними, напротив — глубинное, корневое, основанное на принадлежности к единой христианской цивилизации. Тамплиеры осознавали, что Церковь может быть подлинно католической, то есть вселенской, лишь когда западные и восточные христиане будут вместе, как на вселенских соборах, а это возможно лишь в том случае, если и те и другие будут православными, то есть правильно славящими Бога, одинаково понимающими Христа.
— Чем-нибудь подтверждается, что они именно так и мыслили?
— Прямых подтверждений не только нет, но и не может быть. Если тамплиеры склонялись к истине православия, они, как латинские монахи, разумеется, не могли сознаваться в этом публично. И всё-таки они делом подтверждали свою симпатию к православным. Когда крестоносцы штурмовали Константинополь, ни один тамплиер не обнажил меча на православных. Все историки подтверждают: хотя тамплиеры присутствовали к рядах крестоносного воинства, они не принимали участия в боевых действиях. Мне кажется, этот факт до сих пор не оценён по достоинству. Отказ участвовать в штурме потребовал от тамплиеров величайшего мужества. Нет ничего страшнее для профессиональных военных, чем дать повод для обвинения в трусости, а тамплиеры кроме этого начали выглядеть в глазах остальных крестоносцев высокомерными святошами, презирающими своих сослуживцев — для военных это пытка. Орден Храма рисковал навлечь на себя враждебность всего западного мира, отказавшись биться с греками, которые «нагло не желают признавать власть Рима». Тамплиеры противопоставили себя всем «своим», только бы не воевать с «чужими». Кажется, тут возникают основания задуматься о том, кого тамплиеры на самом деле считали своим. К тому же, Константинополь был тогда самым богатым городом христианского мира. Его планомерное ограбление могло принести сказочную военную добычу и тамплиеры знали об этом лучше других. Но отказались от возможности завладеть земными богатствами ради сохранения духовных сокровищ, которые были главным достоянием Ордена.
— Но, мне кажется, отец Августин, отказ храмовников нападать на Константинополь объясняется очень просто — им Устав запрещал воевать с христианами.
— Это так. Именно на этот пункт своего Устава они и ссылались, объясняя свой отказ от участия в штурме. Но неужели ты не понимаешь, как легко им было при желании объяснить нарушение своего запрета, если бы очень хотелось напасть на греков? Можно было объявить, что греки — раскольники, отпали от «истинной Христовой церкви», а потому не могут именоваться христианами. Можно было сказать, что для Ордена, который подчиняется лично римскому папе, нестерпима мысль, что какие-то греки не желают папе подчиняться. Тебе должно быть хорошо известно, с какой виртуозностью политики умеют объяснять и оправдывать свои действия, когда нарушают нормы права. Не надо сомневаться, что весь западный мир с удовольствием принял бы подобные объяснения тамплиеров, если бы они проявили солидарность с этим самым миром. Но тамплиеры противопоставили себя всей западной цивилизации, не пожелав поднять меча на православных.
— Но говорят, что часть военной добычи на территории Греции всё же досталась тамплиерам?
— Никакой добычи от грабежей они не получали, просто потому что не участвовали в грабежах, а потом с ними никто делиться не стал бы. Но папа Иннокентий действительно передал тамплиерам некоторое имущество Православной Церкви, право на большую часть которого подтвердил в 1210 году. От храмов храмовники, конечно, не отказались. Их совесть была чиста. Они не заливали кровью православные храмы. И греки поняли, что рыцари в белых плащах не убийцами и не грабителями пришли на их землю. Свершилось то, что свершилось. На месте Византийской была создана Латинская империя. На её территории тамплиеры владели землями, замками, храмами. Это позволяло Ордену стать ещё ближе к православным.
— А ведь они могли взять на себя роль защитников православия!
— Да, прочные позиции тамплиеров в Греции давали им такую возможность. Можно не сомневаться: в присутствии тамплиеров ни один рыцарь-франк не решился бы обижать греков. Впрочем, связи тамплиеров с православными всё ещё недостаточно изучены. Я ведь, Андрюша, не учёный — читаю те книги, которые издают. А книга «Орден Храма и Православная Церковь» всё ещё не написана.
— Но разве не сохранилось каких-либо материальных подтверждений симпатии тамплиеров к православию?
— Да хотя бы та печать Ордена, о которой я говорил в начале. Ещё — архитектурные особенности многих тамплиерских крепостей. Их донжоны воздвигнуты в византийском стиле. Тамплиеры с удовольствием возрождали архитектурные традиции императора Юстиниана, известные им по крепостям в Северной Сирии. Не удивительно ли, что именно храмовники стали продолжателями архитектурных традиций православной империи? А ведь это увлечение византийским стилем вовсе не было тогда всеобщим поветрием среди франков. Госпитальеры, например, взяли за образец фортификационную школу, процветавшую во Франции, не проявляя большого интереса к наследию Юстиниана. Ещё одна тема — иконы, предположительно принадлежавшие тамплиерам и весьма сходные с византийскими. Но тут копать нужно глубже и говорить об этом отдельно. Во многих палестинских храмах той поры романский стиль очень органично сочетался с византийским, в Вифлееме, например. Здесь западные и восточные святые вместе смотрели на богомольцев с икон. В надписях на иконах греческий язык постоянно соседствует с латынью. Это была атмосфера Святой Земли эпохи крестоносцев, где латинское духовенство никогда не прерывало общения с православными. А ведь, пожалуй, из всех франков только тамплиеры считали Святую Землю своей землёй. Для большинства рыцарей Палестина была Заморьем. Для тамплиеров Заморьем была Франция. К концу XII века многие тамплиеры и родились и выросли в Палестине, то есть в атмосфере братских отношений между западными и восточными христианами.
— А хорошо бы, отец Августин, и сейчас так же стало. Хорошо бы Католическая и Православная Церкви не враждовали, а дружили и строили бы свои отношения по-братски.
— Больная тема. Конечно, нашим церквям надо дружить. Православные и католики должны смотреть друг на друга, как братья-христиане. Но мы не можем объединиться с католиками, пока они упорствуют в своих еретических заблуждениях. Лживым и фальшивым надо считать любое примирение, которое достигается ценой отречения от Истины.
— Н-да. Когда каждая из сторон отстаивает монополию на истину, диалог между ними редко бывает конструктивным.
— Ты пойми, Андрюша, что православные как раз-таки и не отстаивают свою монополию на истину. Мы не говорим, что именно мы правы. Мы говорим, что правы были и западные и восточные отцы, когда совместно на вселенских соборах утвердили учение христианства. Мы, православные, ни в одной букве не отступили от совместно принятого символа веры. А католики исказили символ, то есть отступили от учения вселенских соборов, после чего напридумывали таких экзотических догматов, от одной только мысли о которых у меня кровь в жилах стынет. Потом детально в католических ересях разберёшься. А у православных нет ересей и, как ни странно, это сами католики признают. Они никогда не называют православных еретиками, а только схизматиками, то есть раскольниками, хотя и это несправедливо. Значит, католикам, чтобы мы с ними объединились, вовсе не надо принимать наше учение, им достаточно вернуться к собственному учению.
— А ведь это всё меняет. Значит, у православных после седьмого вселенского собора не было никаких догматических новшеств?
— Вот именно. Я бы предложил католикам очень просто определить вероучение, приняв которое мы можем объединиться. Никто ни на чью точку зрения не встаёт. Просто каждая из церквей устраняет из своей догматики всё, что было принято после VII вселенского собора. Правда, ведь это не обидно для их самолюбия? Но они знают, что им в этом случае пришлось бы отказаться от полусотни догматов, а мы остались бы при своём. Как ты думаешь, они пойдут на это?
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Юный техник, 2005 № 07 - Журнал «Юный техник» - Периодические издания
- Капитан-лейтенант Баранов - Владимир Шигин - Биографии и Мемуары
- Библия для будуара. Руководство для секса без границ - Бетани Вернон - Психология