Василий I. Книга 2 - Борис Дедюхин
- Дата:22.08.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Василий I. Книга 2
- Автор: Борис Дедюхин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Понятно, что великому князю выделяется самое счастливое охотничье место, да только не всегда удается угадать его, может статься, что основная масса дичи пойдет не посередине разливов, а каким-то краем.
Но на этот раз скрадок для Василия устроили безошибочно. По правую его руку саженях в пятидесяти устроился Серпуховской, слева Юрик.
Федор Андреевич Кобылин, Максим и Григорий Бутурля вместе с другими постельниками, стольниками, думными дьяками и конюшенными остались за лесом, разбивали шатры, раскладывали костры, готовились к дневкам-ночевкам.
Юрик впервые участвовал в весенней охоте по гусю, не мог спокойно сидеть в своей бочке, все высовывался. Ему даже и не верилось, что вся эта неоглядная масса птиц — одни лишь гуси.
— Это вон там что, гуси нешто? — спрашивал Василия недоверчиво.
— Ясное дело.
— И во-о-он, видишь, у самой дуги овиди?
— По всей дуге, от окоема до окоема, все одни лишь только гуси.
— Так много?
— Да. И вон. И вон еще!
— Эх, и там еще гуси!
Они летели высоко и порой закрывали собой солнце. И никого в небе больше не было, кроме летящих гусей. Они сами, как видно, знали об этом — переговаривались отрывисто и часто на лету, а больше ничего и никого не слышали. И видеть ничего не хотели — летели целеустремленно и, можно подумать, безнатужно. Но иногда солнце высвечивало белые бляшки их натруженных мозолей у оснований крыльев, и становилось ясно: давно длится и нелегко дается им перелет.
Это все шли стаи гусей, недавно отдохнувших где-то, может быть, возле Рязани или Владимира, Коломны или Радонежа, готовых лететь безостановочно еще сутки или даже больше. Охотники провожали их взглядами, не огорчаясь, потому что знали: будут и свои!
Вот два клина задумали вроде бы снижаться, но чего-то испугались, снова набрали высоту и образовали один большой клин — как видно, знакомые, а может, и в родстве состоят.
Кажется, что летят они медленно, спокойно. Такой обман зрения объясняется тем, что гуси гораздо реже, чем, например, утки, машут крыльями в полете, а крупная величина птиц скрадывает расстояние и быстроту полета.
Поначалу каждую стаю провожали взглядом, лелеяли надежду: вдруг надумают снижаться. Видя, сколь важно и независимо проплывают они мимо в бездонной синеве неба, пытались с запозданием хотя бы сосчитать их, да где там — сотни, тысячи, пожалуй, даже миллионы… Странно даже, что это все птицы: они идут, как стихия, как бушующее море, как гроза.
Постепенно привыкли и стали высматривать только своих.
А они все летят, все гогочут. Порой начинает казаться, что это, люди переговариваются, запрокинешь голову — все они же, гуси. Да еще небо, не имеющее пределов для человеческих мечтаний и помыслов. Где-то там он, мир неизведанный, чертог душ усопших, туда не то что человек, но и гусь не прорыскнет… Через сто лет лишь все уйдут в тот безвестный мир, а кто находит путь туда сейчас уже, для того путь этот бесповоротный.
Перед отъездом на охоту Софья Витовтовна удивила. Подошла к стремени, сказала просительно:
— Приезжай скорей, боюсь я…
Чего бояться, не сказала, а Василий не стал допытываться. Обеспокоен был тем, что Юрик зачем-то к Янге пошел. Неужели правду сказал мятежный Данила Бяконтов о брате, будто тот от любви вовсе голову потерял и отговаривал Янгу идти замуж за Мисаила-Маматхозю, обещая ей венец великой княгини московской? Непостижимо!.. Чудовищно!.. Быть того не может, чьему-то навету поверил Данила, не иначе — так!..
С неба по-прежнему долетал неспешный басистый говорок гусей, но Василий уж больше не вскидывал на них глаз, разглядывал, что творится окрест на земле.
Отовсюду неслись ликующие голоса, птицы и насекомые пели осанну вечной жизни. Жаворонки, татарские воронихи[66], чирки, утки всяких пород разнаряженные, в брачных одеждах, ошалевшие от весеннего счастья. Они праздновали свои свадьбы в стороне от людей. Но пара жаворонков, с хохолками на затылках, не страшась, играла в нескольких шагах от Василия: самка то взмывала ввысь, то падала наземь, лукаво уворачивалась, а он норовил догнать и коснуться ее, да не успевал вовремя изменить направление полета, проскакивал мимо нее — они словно в пятнашки играли. Наконец она, видно, сжалилась над ухажером, стала мелко-мелко трепетать крылышками и падать, словно бы в изнеможении, уже почти достигла рыжей травы прошлогодней, он нетерпеливо и страстно догонял ее…
— Гуси! Гуси!!! — заорал слева Юрик так, что жаворонки, намеревавшиеся, очевидно, спариться, порскнули в разные стороны. — Вона, вона! На окоеме!.. Глянь, Вася! Гуси, много!.. Снижаются, Вась?..
Да, это были, несомненно, те самые гуси, которых полдня ждали.
— Сладки гусиные лапки! — весело пророкотал Владимир Андреевич, готовя для стрельбы лук и ныряя с головой в землю.
— Садись! — крикнул Василий Юрику, тот послушно юркнул в свою кадку.
Но, наверное, это была даже и излишняя предосторожность: гуси с криком в триста глоток, вытянув шеи, шли на снижение безоглядно и неостановимо. Вот они уже так низко, что можно различать на лбах некоторых из них белые пятнышки… Они снижаются, снижаются — уже выпустили вперед перепончатые розовые лапы, готовясь к посадке.
Охотники встали в рост, вскинули луки в наброс. Стрелы зазвенели в воздухе, как маховые перья особо крупных птиц.
Василий попал с первого же раза, все запомнил: как тенькнула тетива, как. блеснул на солнце белый наконечник стрелы, как грохнулся на землю гусь и как при этом сломалось древко вошедшей в него наполовину стрелы. Затем он сделал еще несколько выстрелов и вновь вернулся взглядом к первой своей добыче: гусь слабо и с сухим шелестом бил крыльями по земле, затихал.
Краем глаза Василий отметил, что и Владимир Андреевич бьет метко: один гусь от его выстрела бухнулся столь тяжело и гулко, что показалось, будто и земля сама содрогнулась, а второй падал под углом, скользнул по воде, высоко подпрыгнул над ней и снова ударился как-то вкось, так что брызги долетели даже и до охотника самого. Владимир Андреевич смахнул воду с бороды, поздравил Василия и Юрика.
— С полем, братцы!
Юрик взял тоже двух — гуменника и белолобого, на счету Василия оказалось на одного больше, как и полагается великому князю.
Косяк птиц расстроился, пошел врассыпную с резким крутым подъемом вверх.
Пришли забрать добычу Максим с Бутурлей. Больше всего обрадовались тому, что один из добытых гуменников оказался подранком — лишь с перебитым крылом: решили сохранить ему жизнь, чтобы к осени сделать из него подсадного, манного гуся. Перед тем как уйти, скромно сообщили, что и они с полем, но что им куда до князей, бьющих без промаха влет, они сидячую птицу промышляют. Говорили так не без лукавства. Что стреляют по сидячим, пасущимся на зеленях гусям, это — да, это верно, но поди знай — легче это или труднее. Надо ведь суметь прежде всего незаметно подобраться к находящимся на совершенно открытом месте птицам, у которых непременно несколько наиболее бдительных гусаков выставляются караульщиками. Они бесперечь крутят своими головами и при первой опасности бьют тревогу. Подкравшись к ним, надо стрелять не абы как — расчетливо: если ранишь одного гуся, он сразу же сообщит всем о своей беде. Значит, надо выбирать птиц, чуть отделившихся от общего стада, и бить стрелами непременно лишь в голову, тогда гусь падает беззвучно, и товарищи его не сразу могут сообразить, что же произошло. Таким способом бояре великого князя добыли, как потом выяснилось, целую гору гусей и лебедей, а также несколько журавлей, охотиться на которых особенно сложно и мясо которых считалось самым вкусным среди всей пернатой дичи.
Еще одна стая решила снижаться. Слышен скрип маховых перьев, отрывистые переговоры в строю:
— Идешь?
— Иду, иду!
— И я тоже, я здесь!
— Идем!
Но что-то вдруг нарушилось в их дружине, птицы стали как бы приостанавливать свой полет, переспрашивали друг друга, советовались:
— Ну как?
— Подозрительно…
— Не зря ли мы сюда ладим?
И решили, видно, что зря — то ли место чем-то не устроило их, то ли насторожило что-то, они вновь построились правильным клином, пошли ввысь могуче, строго, серьезно.
— Иду!
— Живее! Ровнее!
— Да-да-да!
Свернули чуть в сторону — на летошнее ржанище, знать, потянули по памяти, либо разведчики прежде отыскали. Но один гусь оторвался от косяка и продолжал снижаться, видно, не в силах был идти вместе со всеми. В стае заметили это, две сильные птицы резко нырнули вслед за ним, словно бы хотели поддержать, подбить его своими крыльями. Но уставший одиночка не желал принять их участия, из последних сил увертывался: он-то знает — гуси не терпят слабых в своем строю, решают, что не жить ему больше, и пытаются заклевать, забить сразу же до смерти.
- Юный техник, 2005 № 07 - Журнал «Юный техник» - Периодические издания
- Юный техник, 2003 № 06 - Журнал «Юный техник» - Периодические издания
- Юный техник, 2006 № 07 - Журнал «Юный техник» - Периодические издания
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Царь Соломон. Мудрейший из мудрых - Фридрих Тибергер - Биографии и Мемуары