Лезвие бритвы (илл.: Н. Гришин) - Иван Ефремов
- Дата:08.08.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Лезвие бритвы (илл.: Н. Гришин)
- Автор: Иван Ефремов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лейтенант, молчаливо ковырявший белую глину, вдруг предложил:
— Возвращайтесь вы, трое главных пловцов. Вам гораздо легче одолеть прибой. А мы с Пьетро останемся на ночь, будем копать ямы до алмазоносного слоя. Утром вы принесете воду и займетесь глиной. А мы поспим, отдохнем и вечером повторим все снова!
— Какое великолепное предложение! Ура лейтенанту Монтуори.— Леа вскочила и чмокнула моряка в щеку.
Даже Флайяно пришлось признать разумность этого проекта.
— Что ж, не будем терять времени.— Чезаре встал, показывая на низко севшее над океаном солнце. В его лучах угрюмый свинцовый песок пустынного берега порозовел. Дул холодный ветер, от которого итальянцы давно отвыкли в плавании по тропическому океану.
— Скорее на яхту, Леа-амазонка! — сказал Флайяно.— Вас Сандра теперь иначе не называет! Она ведь знаток всякой там античности, ваша Сандра…
Вечером, лежа на палубе рядом с подругой, Сандра говорила ей о своем намерении написать книгу об амазонках.
Сандре навсегда врезалась в память Леа, ободряюще улыбнувшаяся ей и бесстрашно бросившаяся в бешеный грохочущий прибой. Живое воплощение легендарных амазонок, которых еще в детстве боготворила Сандра. Закончив свое историческое образование, она уверилась, что амазонки — «отдельно живущие» — вовсе не миф. Рожденные в столкновении остатков древнего матриархата Крита, Малой Азии, дравидийских народностей протоиндийской культуры с военным преобразованием Древнего мира, повсюду установившего главенство мужчин, амазонки появлялись то там, то сям, как попытки отстоять прежнее устройство общества. Не склонившие гордой головы, отважные и стойкие, они не могли победить нового и исчезли навсегда, оставив после себя только захватывающие легенды и продолжая жить в мечтах угнетенного пола.
— Этой цели я посвящу остаток жизни.— Услышав об «остатке жизни» из уст двадцатичетырехлетней красавицы, Леа невольно рассмеялась. Сандра обиделась.
— Вы совсем девочка, Леа,— свела она свои четкие брови,— к вам еще не приходило чувство нелепости жизни. А ко мне приходило. Очень длинное у нас детство, почти двадцать лет, и такая же будет длинная и нудная старость, тем более что живем мы теперь дольше наших ровесников мужчин. Подумаешь об этом — честное слово, становится так тошно…
— Ну, пока вам жаловаться не на что.— Леа окинула взглядом Сандру.
— Ну, это мне пока принесло куда больше несчастья, чем счастья,— грустно заметила Сандра.
— Насчет детства вы правы,— поспешила сказать Леа,— на самом деле мы еще очень животные в таком возрасте. Какие воспоминания сохраняются от детства, не знаю, как у кого, а у меня всегда какая-нибудь вкусная еда, лакомства какие-нибудь — самое яркое!
— И у меня тоже. А потом еще чисто физические ощущения мира. Например, почему-то хорошо запомнилось, как меня возили в морскую водолечебницу. Осталось чувство прохладных и мокрых плит из пестрого искусственного камня под босыми ногами, запах моря и хвои в теплой ванне. И еще тысячи подобных блесток памяти чувств!
— Это верно, Сандра! Я воспринимала мир точно так же. И переменилось во мне все лишь после первого большого разочарования, первых утрат. Я поняла жизнь не как постеленный мне пестрый ковер, а как путаницу противоречивых чувств и еще…
— Как предстоящее испытание?
— Да нет, не совсем так.
— Девушки, довольно философии,— раздался из темноты голос Чезаре,— завтра мы плывем на рассвете, решительный день. Какое счастье, что погода держится! В шторм этого прибоя не одолеть.
Леа встала:
— Пошли спать, я вся как избитая ревнивым мужем, обстоятельно и с достаточной злобой.
Глава 3
Черная корона
Едва пловцы поутру вышли на берег, как на холме появился Андреа, призывно махавший руками. Аквалангисты побежали и через несколько минут стояли над ямой, откуда лейтенант извлек четыре превосходных алмаза. Три часа все пятеро яростно расшвыривали песок, расширяя яму. В хрящеватой жесткой глине, заполнявшей небольшую бороздку в коренных твердых породах, обнаружилось скопление алмазов, заставившее забыть жажду, еду и сон. Лишь вконец измученные, люди повалились на песок и долго лежали молча. Короткий отдых — и раскопки возобновились, но найденное гнездо уже истощилось, прибавив к добыче всего десяток маленьких камней. Моряки, копавшие ночью, прилегли отдохнуть, их смена стала обрабатывать подготовленные ямы. Там и тут попадались хорошие алмазы. Сон не шел, и вскоре лейтенант и матрос принялись за работу. Лейтенант рыл сосредоточенно, как будто предчувствуя хорошую находку. Внезапно он выпрямился, стер пот со лба, закурил и негромко позвал:
— Синьор Флайяно!
Моряк протянул ему на ладони крупный алмаз, и Иво издал вопль жадности и восхищения. Алмаз был действительно самым крупным из всех найденных и стоил, наверное, несколько тысяч фунтов. Восьмигранный кристалл со слегка закругленными гранями казался сгустком лучей африканского солнца. В наступившей тишине слышалось лишь тяжелое дыхание людей, нервы которых были возбуждены до предела.
— Такой камень — только вам, синьор Флайяно,— сказал, улыбаясь, лейтенант,— главе всего предприятия и владельцу корабля!
Флайяно опустил его в маленький кожаный мешочек с ключами от сейфа, висевший всегда у него на шее.
— А вот этот — для Сандры! — послышался крик Леа из ямы. Она нашла второй алмаз, меньший, чем у Флайяно, но какой-то особой чистоты, усиливающей слепящую светоносность кристалла, с черешню величиной.
— Давайте сюда! — протянул руку Флайяно.
— А можно, я сама отдам Сандре?
— Конечно, конечно,— нехотя согласился Флайяно.— Еще три таких дня, как сегодняшний, и мы все богачи, все без исключения!
Гулкий выстрел сигнальной пушки пронесся над морем. Люди вскочили с бешено забившимися сердцами. Лейтенант взбежал на холм, вглядываясь в яхту, с мостика которой засемафорили флажками.
— Воздух! — крикнул лейтенант, оглядываясь. Ветер донес отдаленный рокот мотора.— Скорее туда! — лейтенант показал на обрыв сухого русла, где лежала глубокая вечерняя тень.
Рокот мотора приближался, несильный и дребезжащий, по которому безошибочно можно было узнать легкий и тихоходный патрульный самолет.
— Пропали, Святая Дева! — прошептал калабрийский матрос.
— Чепуха! Сесть он не может, нас не видит, и вообще все внимание у него на яхту. Сейчас начнет кружить, даст ракету или две, наш капитан подымет флаг…
Все случилось, как предсказал лейтенант. После второго захода самолет ушел к югу.
— Бежим скорее,— выскочил из засады Флайяно.
— Немного задержимся, синьор хозяин,— возразил лейтенант,— надо заровнять наши раскопки на случай, если придет верблюжий патруль.
— Пожалуй, я поплыву на яхту,— сказал Флайяно,— надо приготовиться, посоветоваться с капитаном. А вы здесь заровняйте ямки. Лейтенант прав.
Два часа яростной работы — и все следы раскопок были уничтожены. Лопаты утопили, и четверо аквалангистов, едва живые от усталости, добрались до судна.
Там их встретили нетерпеливыми возгласами. Капитан решил сняться с якоря и отойти на север на несколько миль. Самолет, конечно, не мог дать очень точных координат яхты. Тогда и береговой патруль, подойдя к месту стоянки, не смог бы абсолютно ничего обнаружить. Самое важное подозрение в высадке на берег отпадало.
— Почему не уйти совсем? — спросила Леа.
— Догонят, похоже на бегство.— Капитан пожал плечами, как бы подчеркивая нелепость вопроса.
— Значит, семь миль будет достаточно? — осведомился у капитана лейтенант, уже переодевшийся и изучавший карту.
— Хватит!
— В семи милях к северу показана подводная отмель, довольно широкая.
— Отлично. Кстати, карту с отметками надо надежно спрятать, синьор Флайяно. А вы, лейтенант, отправляйтесь на отдых, а то похожи на утопленника, а не на морского офицера!
— Чем же мы объясним нашу стоянку? — спросил Флайяно.
— Да чем угодно, хоть поломкой машины. Сейчас разберем один двигатель!
Лейтенант, направившийся было к выходу из рубки, остановился.
— А нельзя ли сказать, что мы подводные археологи-любители? Ищем затонувшие корабли. И вот по пути в Кейптаун остановились здесь, потому что на этом месте затонули пять португальских галионов, нам рассказывали, мол, моряки в Луанде.
— Андреа, вы положительно гениальны, и даже прибой не повлиял на остроту вашего ума! — воскликнул Флайяно.
«Аквила» кланялась волнам и лязгала цепью в ночной темноте, когда сильный прожектор ослепил вахтенного. Тот вызвал капитана. Последовала крепкая перебранка на английском языке. Патрульное судно требовало принять шлюпку с инспекторами. Капитан отвечал, что яхта стоит среди переменных течений и он за безопасность шлюпки ночью не отвечает. Спеху нет, пусть дождутся утра, яхта никуда не уйдет.
- Химера воспитания - Борис Поломошнов - Психология
- «Запрещенные» удушающие приемы, техники дыхания, которые увеличивают силу, скорость и реакцию. По системе спецназа КГБ - Александр Травников - Самосовершенствование
- Собрание сочинений в пяти томах. Том третий - Иван Ефремов - Научная Фантастика
- В защиту науки (Бюллетень 1) - Комиссия по борьбе с фальсификацией научных исследований РАН - Прочая документальная литература
- Бог невозможного - Владимир Шали - Русская современная проза