Русь и Орда - Михаил Каратеев
- Дата:19.07.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Русь и Орда
- Автор: Михаил Каратеев
- Просмотров:5
- Комментариев:0
Аудиокнига "Русь и Орда" от Михаила Каратеева
📚 "Русь и Орда" - захватывающая историческая аудиокнига, рассказывающая о сложных отношениях между Древней Русью и Золотой Ордой. В центре сюжета - Игорь, молодой князь, стремящийся защитить свою землю от нашествия монголов.
Автор Михаил Каратеев в увлекательной форме погружает слушателя в атмосферу средневековой Руси, описывая битвы, интриги и героические поступки главного героя. Слушая эту аудиокнигу, вы окунетесь в мир страстей, предательств и доблести.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, включая бестселлеры и классику мировой литературы.
Об авторе
Михаил Каратеев - талантливый российский писатель, чьи произведения пользуются популярностью у читателей. Он умело сочетает исторические факты с художественным воображением, создавая захватывающие произведения.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Руси и Орды" вместе с аудиокнигой от Михаила Каратеева. Погрузитесь в историю, ощутите атмосферу древних времен и проникнитесь духом героизма и отваги!
Приглашаем вас также ознакомиться с другими произведениями в категории Историческая проза на нашем сайте. Погрузитесь в мир книг вместе с knigi-online.info!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В том сумнения не имею, — сказал Василий, — но кровью народной не хочу я приправлять кашу, которую князья заварили! В деле этом есть и иные пути. Но допрежь всего желаю я знать, кто здесь изменник мне, а кто друг. Что скажешь ты, Андрей Мстиславич?
— А что тут говорить? — ответил князь Андрей, обеспокоенный тем, что Василий не выходит из рамок благоразумия. — Ханская воля для нас закон. Да и по старшинству Тит Мстиславич среди нас первый, стало быть, ему и княжить в Карачеве.
— И это говоришь ты, по своей доброй воле крест мне целовавший?
— А ты припомни, как дело-то было: я крест целовал из воли твоей не выходить, доколе ты останешься большим князем в Карачеве, и своего крестоцелования я не порушил. А ныне, велением хана, большой князь наш не ты, а Тит Мстиславич!
— Теперь разумею! — воскликнул Василий. — Целуя мне крест, ты знал уже, что для меня яма вырыта! И другое мне ясно: рыл ее князь Тит, а ты ему указывал! И тем временем, без сумнения, ему самому яму готовил!
— Богом тебя прошу, братанич, — окрепшим голосом сказал Тит Мстиславич, — давай любовью это дело покончим! Как на духу тебе говорю: коли мог бы я сделанное воротить, иного и не желал бы. Но уже не воротишь! Выбирай себе любой удел — хоть Елец, хоть Козельск, а то и оба вместе. И во всем тебе полную волю дам — не старшим, а равным тебе буду!
— Эх, Тит Мстиславич, жалко мне тебя, ибо вижу: не ведал ты, что творил, и сам попал в сети иуды! Однако милости от тебя принимать не хочу, ибо мое принадлежит мне по праву и от того права я не отступлюсь! Не знаю, чем вы хана Узбека обманули, но я самолично поеду в Орду и обман тот на чистую воду выведу!
Эти слова окончательно убедили князя Андрея, что дело принимает совсем нежелательный для него оборот. Вопреки его расчетам, Василий держал себя в руках и не допускал ничего могущего навлечь на него гнев хана. Пусть даже в Орде он потерпит неудачу и Узбек оставит княжение за Титом, все равно это рушило весь его, Андрея Мстиславича, план: показать Узбеку духовную грамоту отца он уже не сможет, ибо это значило бы возвратить карачевский стол Василию. А без помощи этой грамоты невозможно будет свалить Тита Мстиславича… Нет, надо во что бы то ни стало вызвать Василия на какое-либо безрассудство, могущее опорочить его в глазах хана, или все погибло! Придя к такому решению, князь Андрей вызывающе сказал:
— Это не мы обманули Узбека, а ты сбираешься его обмануть! В том, что князь Тит есть старший в роду нашем, никакого обману нет, потому хан и дал ему ярлык. Что же, езжай теперь в Орду и скажи Узбеку, что у тебя глаза краше, чем у Тита Мстиславича, и потому, дескать, тебе пристало быть большим князем!
— Зачем говорить о глазах? — сказал Василий, бледнея от возмущения, но все еще сдерживаясь. — Я ему лучше о своих правах скажу.
— Говорить о правах мало, их надобно доказать! А чем ты их доказывать станешь?
— Допрежь всего духовной грамотой великого князя Мстислава Михайловича, которую все вы добро знаете.
— А где она у тебя, эта грамота? Покажь ее нам, может, и мы тогда в твои права уверуем!
Василий внезапно понял все до конца, и рассудок его помутился от бешенства. Сдавленным голосом он крикнул:
— Так вот о каком вещем сне твоем Шестак гонцов посылал! Не всякий вор додумается татьбу [67] совершить во время крестоцелования! И Бог еще тебя, святотатца, терпит?! Но ты вот что запомни: пособник твой уже сидит у меня, закованный, в подвале и завтра же, как ворочусь в Карачев, велю его повесить! А после придет и твой черед!
— Ты сперва воротись в Карачев, а потом уже нас вешай! Забыл, видно, что не мы в твоих руках, а ты в наших! Вязать его! — вскакивая, крикнул Андрей Мстиславич. — Зови сюда людей, Святослав!
Святослав Титович кинулся к двери, но воевода Гринёв успел поймать его за руку и рванул так, что тщедушный княжич отлетел к противоположной стене. Одновременно Федор Звенигородский бросился сбоку на Василия. Но Никита, бывший все время начеку, страшным ударом кулака в лицо опрокинул великана навзничь.
— Вижу, что мы в западне, — крикнул Василий, — и может, живыми отсель не выйдем! Но суд над тобою, гадина, я совершить успею!
Мгновенно он выхватил саблю, и князь Андрей Мстиславич рухнул на пол с головой, рассеченной надвое. На секунду все остолбенели, потрясенные случившимся. Все, кроме Никиты.
— К лошадям! — крикнул он. — Выбегай с другими во двор, Василей Пантелеич, а я этих попридержу, коли будет надобно.
— Без тебя со двора не выеду! — бросил Василий, выскакивая с Гринёвым и Софоновым из трапезной. Кое-кто ринулся было им вдогонку, но загородивший собою выход Никита выхватил саблю, а Тит Мстиславич крикнул страшным голосом:
— Довольно крови! Всем оставаться на месте!
Княжич Святослав начал горячо возражать отцу, но, что именно говорил он, Никита не слышал, ибо, воспользовавшись заминкой, поспешил вслед за Василием и на крыльцо выбежал почти одновременно с ним.
На дворе дым стоял коромыслом, и на первый взгляд казалось, что тут не сыскать трезвого человека. Однако это было не так: карачевские дружинники, как им наказывал Никита, усердно угощали козельцев, но сами пили мало и лишь прикидывались пьяными. Увидев своего князя, с обнаженной саблей выбежавшего на крыльцо, все они мгновенно вскочили на ноги, и, прежде чем хмельные козельцы успели что-либо понять, весь небольшой отряд Василия был уже на лошадях и мчался по направлению к воротам.
— Не выпускать их! — крикнул княжич Святослав, выбегая из дома. — Они звенигородского князя убили! Запереть ворота и схватить всех!
Трое или четверо козельских дружинников, менее пьяных, чем остальные, кинулись наперерез, к воротам, но было уже поздно: налетевшие всадники сбили их с ног и, вырвавшись на улицу, во весь опор понеслись через посад к карачевскому шляху.
— Конную сотню в погоню! Чтобы ни один живым не ушел! — услышал сзади Никита, последним проскакивая в ворота.
Без помехи миновав окраину Козельска, отряд понесся по левому берегу Жиздры. Проскакав с версту, Василий обернулся и сразу увидел погоню: человек полтораста всадников, которые, несомненно, воспользовались более короткой дорогой, внезапно появились не сзади, а сбоку, из-за бугра, с явным намерением прижать беглецов к реке.
Дорога до ближайшего брода, который находился отсюда верстах в двух, шла по открытой местности, и только по ту сторону Жиздры начинался густой лес, изрезанный глубокими оврагами. Там уйти от преследования было уже не столь трудно, и теперь все зависело от того, кто раньше успеет доскакать до переправы.
Отдохнувшие кони летели как ветер, но вскоре Василию стало очевидно, что козельцы успеют перерезать им путь и что придется принять неравный бой в самых невыгодных условиях, имея за спиной обрывистый берег реки, исключающий возможность отступления. Он уже начал выбирать глазами наиболее подходящее для сражения место, как вдруг заметил, что через брод, до которого теперь оставалось не более полуверсты, движется большой отряд всадников. Их было не менее пяти сотен, ибо хвост колонны еще терялся в лесу, по ту сторону Жиздры, а голова уже выстраивалась в боевой порядок в каких-нибудь трехстах шагах. От нее отделился всадник в блестящих доспехах и поскакал навстречу карачевскому отряду.
— И тут засада! — крикнул Василий, круто осаживая коня. — Ну что ж! Живыми не дадимся!
— Воля твоя, князь, а я с таким противником драться не стану, — усмехаясь, сказал Никита.
— Не станешь?! — воскликнул Василий, не веря своим ушам. — От тебя ли я это слышу?
— Вестимо, от меня! А ты погляди хорошенько вперед, так, может, и сам биться не схочешь!
Василий глянул на приближающегося всадника в доспехах и, к несказанному удивлению своему, узнал в нем воеводу Алтухова.
— Так это наши! — радостно воскликнул он. — Каким чудом ты здесь, Семен Никитич, да еще с войском?
— Чуя недоброе, сговорились мы с Никитой Гаврилычем, что выступлю я следом за вами с шестью сотнями воев и обожду в этом лесу, что дальше-то будет. И вижу, не зря мы это удумали!
— Спаси Христос вас обоих! Кабы не это, никто из нас сегодня живым бы не был. Уже окружали нас козельские воры!
— Видал я, потому и вышел из лесу вам навстречу. Теперь у них сразу весь пыл пропал, — усмехнулся Алтухов, показывая рукой на козельскую сотню, которая карьером уходила в сторону города. — Что же стряслось в Козельске-то с вами?
Василий в коротких словах посвятил воеводу во все происшедшее. Алтухов был потрясен его рассказом.
— Господи, что же будет-то теперь? — промолвил он. — А к ярлыку ихнему ты хорошо ли присмотрелся? Может, это обман был, чтобы ты им добром Карачев оставил, а сам на удел пошел?
— Нет, ярлык будто правильный. Ханская тамга на месте, и, видать, писано в Орде.
- Плач кающегося грешника. Покаянные молитвенные размышления на каждый день седмицы - Фикара Афонский - Религия
- Золотая Орда: Судьбы поколений - Эдуард Сальманович Кульпин-Губайдуллин - История
- Ты идешь по ковру. Две повести - Мария Ботева - Детская проза
- Конструкция норвежских каркасных домов. Часть 9: Стены - Владислав Воротынцев - Руководства
- Иван Грозный. Жены и наложницы «Синей Бороды» - Сергей Нечаев - Биографии и Мемуары