Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого - Александр Солженицын
- Дата:07.07.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого
- Автор: Александр Солженицын
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Аудиокнига "Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого" от Александра Солженицына
📚 "Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого" - это четвертая часть знаменитого произведения великого русского писателя Александра Солженицына. В этой аудиокниге рассказывается о событиях, происходивших в апреле 1917 года, в период революции и гражданской войны. Главный герой, чья судьба переплетается с историческими событиями, становится свидетелем перемен и борьбы за власть.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, включая бестселлеры и классику мировой литературы. Погрузитесь в увлекательные истории, наслаждайтесь качественным звучанием и погружайтесь в мир слова вместе с нами!
Об авторе
Александр Солженицын - выдающийся русский писатель и лауреат Нобелевской премии по литературе. Его произведения знамениты своей глубокой философией, острым общественным взглядом и неповторимым стилем. Солженицын всегда оставался верен своим принципам и честно отражал реальность в своих произведениях.
Не пропустите возможность окунуться в мир "Красного колеса. Узла IV. Апреля Семнадцатого" вместе с главным героем и пережить захватывающие события революции и войны. Слушайте аудиокниги онлайн на сайте knigi-online.info и погрузитесь в мир слова и истории!
Подробнее о исторической прозе вы можете узнать здесь.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чтоб не вышел завтрашний номер „Известий”!
— А вынесем резолюцию мы: чтоб они отменили свою резолюцию!..
А ведь каждый кричал от своей сотни, если не от тысячи.
Нет, исполкомовские соглашатели, вам уже нашей гвардии не распустить.
Обошлось, как будто всё правильно, Шляпникову и легче, что без него. Всё уже — в колее. И катится.
Без него.
И пусть, лишь бы дело шло.
Но всё же стали избирать делегацию для переговоров с Исполнительным Комитетом, так и быть.
124
После апрельского кризиса — нет, так и не вернулись дела в нормальный ход. И правительство — задыхалось.
А всё — от жестокосердия Исполнительного Комитета: они не снимали своего неумолимого контроля — и вместе с тем безжалостно отклоняли зов войти в правительство самим.
И всё — как повисло в воздухе. И хотя, кажется, простиралась необъятная нива больших дел — сами заседания Временного правительства, всё поздненочные, на этой неделе, после публикации вопиюще-грозного Обращения к стране — надо признаться, сузились до вопросов некрупного масштаба.
Позавчера, 26-го, отменили ссылку на поселение как вид наказания. Разрешили Керенскому учредить ещё одну должность товарища министра юстиции. Шингарёву — пригласить из Америки специалистов по большим холодильникам. Терещенке — выпустить в обращение кредитные билеты 1000-рублёвого достоинства (так — гораздо быстрей можно печатать, а тут и цены растут).
Вчера, тоже к полуночи, постановили образовать временную канцелярию Особой комиссии по ликвидации Главного Управления по делам печати. И упразднили ещё не отменённую предварительную драматическую цензуру, установили новый порядок регистрации театральных афиш. Постановили призвать на военную службу всех до сих пор не призванных врачей до 50 лет. И отказать великорусскому оркестру Андреева в ежегодной субсидии.
Выздоровевший Гучков приезжал на эти ночные заседания, но почти демонстративно безучастен, — и после заседания не оставался на частные собеседования министров, в которых и билась жила жизни.
Не оставался на них и Милюков, всё более надменный и замкнутый.
Крайне огорчало настроение и некоторых других министров. Например Мануйлов как-то не проявлял импульса преодоления препятствий. Да если вспомнить, он и против Кассо не боролся за либеральность Московского университета — а сразу ушёл в отставку. Упрекали, что он и сейчас, при чистке министерства просвещения, проявляет бесцельную осторожность.
А Коновалов стал жаловаться и сокрушаться от чрезмерных рабочих требований, якобы катастрофической разрухи в промышленности, подавал уже прямо панические ноты. Его спокойное чистое сдобное лицо при этом кисло морщилось, он снимал золотое пенсне, понурял голову и ко всему остальному был как бы безвнятен. Узнать нельзя было того энергичного мануфактур-советника, который, вот, всего лишь прошлой осенью, собирал на своей московской квартире конспиративные совещания: как создать эксцессы, которые запугали бы царское правительство и вынудили бы его к уступкам.
Да и сам князь Львов, от 56-летнего ли своего возраста, от непривычки, всё-таки, к правительственной работе или от усталости в эти необыкновенные революционные недели, — стал всё больше полагаться на тройку своих неутомимых министров — Керенского, Некрасова и Терещенко. Молодость!
Также и днём, когда в Мариинский дворец всё ещё дотягивались военные делегации, вот теперь даже от Кавказского фронта, — у самого князя оставались силы только благодарить их за нравственную поддержку, при грандиозно-необъятных задачах правительства. А выручали молодые друзья. Румяный, кровь с молоком, даже глянцевый кожею, подтянутый Некрасов выходил к делегациям полувоенной походкой и объяснял, как революция застала Россию в момент, когда она была уже на краю пропасти, — и теперь правительство медленно вытягивает её оттуда. И ещё более военным шагом выходил Керенский и объяснял, что ныне — русская армия свободнее американской, и десятки поколений будут завидовать нам, участникам этих событий.
Глушели заседания правительства, но помимо них всё живей собирались в кабинет князя трое его молодых друзей, опора и надежда. Они были и наиболее осведомлены о настроениях в Исполнительном Комитете, у каждого имелись там свои личные связи.
Так и сегодня. Заседание правительства, назначенное ближе к полуночи, обещало мало событий. Надо было учреждать санитарно-статистический совет при Главном Военно-санитарном управлении. Утверждать временное устройство местного суда. Учредить новый тип четырёхклассных гимназий. И дать допуск лицам женского пола, получившим художественное образование не ниже среднего, преподавать в мужских гимназиях и прогимназиях.
Но задолго до того — собрались в кабинете Львова в узком составе четверых, и с трепетом ждали решения Исполнительного Комитета о судьбе коалиции — значит, и всей судьбе правительства.
Ведь если только — если только! — социалистические вожди Исполкома да согласятся войти в правительство — так сама же система Советов затем начнёт отмирать как ненужная! Это же замечательно!
Вперебив притекали и всякие другие новости, больше дурные. В Коломенском районе самой столицы минувшей ночью вооружённые анархисты, человек 30, вломились в дом герцога Лейхтенбергского, некоторые и с ручными гранатами, да даже не вломились, а предъявили постановление исполнительного комитета анархистов-коммунистов о необходимости занять особняк под анархистский клуб и читать тут лекции. А сам герцог — в Финляндии, а милицейский комиссар не осмелился не допустить, — и вторженцы тут же повесили на передней двери плакат „Клуб анархистов”, расклеили свои воззвания по внешним стенам, поставили свой внешний караул — и вот уже целый день неизвестно, что они делают внутри. А милиция поставила и свои внешние патрули.
И что теперь предпринять? Просить вмешательства судебных властей?
Керенский: ни в коем случае! Юридические органы могут вмешаться лишь тогда, когда и если органы министерства внутренних дел исчерпают свои возможности.
Но именно как министр внутренних дел князь Львов особенно хорошо понимал, что ничего тут сделать не может, и это ещё больше портило его тоскливое настроение. Случай был похож на Шлиссельбургскую республику недавних дней, где правительство тоже ничего не могло поделать.
Остаётся попросить голубчика Щепкина, Дмитрия Митрофановича, снестись с Исполнительным Комитетом Совета и просить их о содействии к восстановлению порядка.
Так — сидели и жадно ждали благоприятного решения Исполнительного Комитета о коалиции. Снова и снова обсуждали все возможные аспекты коалиционного правительства. Создавать ли новое министерство — труда? снабжения? искусств? почты-телеграфа? местного хозяйства? Или согласятся социалисты принять посты министров без портфелей?
Стали конкретно разбирать, как же потесниться, как переставиться, — так и тесниться как будто некуда, мест нет.
Керенский настаивал, что князь слишком доверчив к министрам-кадетам (Некрасова уже считали своим, а не кадетом, не выдаст), а они — интригуют за спиной. Надо нам быть начеку.
И в единый голос внушали князю молодые друзья, что задыхательный этот кризис не кончится и правительство не станет на твёрдые рельсы, пока Милюков не отдаст портфеля иностранных дел. И отчего б ему не потесниться на министерство народного просвещения (Мануйлова можно и вовсе исключить), — ведь он профессор, и самое дело для него? И всё обойдётся хорошо.
А кто станет министром иностранных дел — это давно ясно им: наиболее светский среди них, европеец, и с прекрасным английским языком — Михаил Иваныч Терещенко.
И тут — позвонил князю Львову Церетели. И — убил: Исполнительный Комитет проголосовал против вхождения в коалицию!
Всё разрушено...
Убил, но убитого пытался подбодрить: а отчего бы правительству не расшириться за счёт демократических элементов, не связанных с Советом?
Да кого ж это именно?
Ну вот: Пешехонов. Переверзев. Прокопович. Малянтович. Кишкин. Астров.
Львов повторял кандидатуры из трубки вслух, а его друзья тут возмущались: да что это даст? они не принесут нам никакого авторитета, что нам даст такое расширение?!
Но Львову запала своя кандидатура: Красин! Великолепный промышленный организатор, а в прошлом — большевик, так это может нам послужить как бы и защитой от них?
Керенский нервно ходил во всю большую комнату по красному ковру.
И вернулся сюда ближе с тем, что — тем более, тем более, и скорей, надо переставлять Милюкова. Только это откроет нам путь к соглашению с Советом.
А уж Керенский тогда обещает, что будет сам консультироваться с Исполнительным Комитетом и искать выход.
- Красное колесо. Узел 3. Март Семнадцатого. Книга 3 - Александр Солженицын - Русская классическая проза
- Неизвестная революция 1917-1921 - Всеволод Волин - История
- Топоры гномов (СИ) - Ипатов Вячеслав - LitRPG
- 1917. Разгадка «русской» революции - Николай Стариков - История
- Крик ворона - Дмитрий Вересов - Триллер