Русь против Тохтамыша. Сожженная Москва - Виктор Поротников
- Дата:03.11.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Русь против Тохтамыша. Сожженная Москва
- Автор: Виктор Поротников
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мамай молча кивнул и направился к своему коню, на ходу убрав саблю в ножны. В душе Мамая клокотала ярость. Никогда еще не бывало, чтобы враги гоняли его вот так, как антилопу при облавной охоте. Сначала Мамаю пришлось позорно бежать от русов, теперь же ему надо уносить ноги от кокайцев!
Для современников Мамая эта битва стала знаковым событием. В восточных хрониках той поры она отмечена, как сражение у Мамаева кургана. Высокий холм с древним кипчакским захоронением стал называться Мамаевым после этой сечи, случившейся в конце сентября 1380 года.
Глава 8. Эмир Едигей
Наибольшим расположением Тохтамыша из всех его приближенных пользовался эмир Едигей. Многие вельможи в окружении Тохтамыша недолюбливали Едигея и относились к нему с опаской. Едигей был беспринципным человеком, склонным к подлости и коварству. В отличие от Тохтамыша, Едигей был совершенно чужд милосердия и благородства. Властолюбие и жестокость толкали Едигея на неприглядные поступки, которые, впрочем, не вызывали у него по прошествии времени ни горечи, ни сожалений.
Едигей происходил из монгольского племени мангыт, осевшего на берегах Сырдарьи после завоевания Хорезма Чингисханом. Ко времени раздробления державы Чингизидов на независимые друг от друга орды монголы из племени мангыт уже до такой степени перемешались с кипчаками, что совершенно позабыли родной язык. Кочевые племена, образовавшие Синюю Орду, разговаривали на своеобразной смеси из кипчакского и карлукского языков. Жившие в Хорезме тюрки и таджики привнесли свою лепту в это степное наречие, получившее название джагатайского. По имени Джагатая, сына Чингисхана, некогда получившего во владение Хорезм, Семиречье и земли уйгуров.
Ханы Синей Орды имели своим родоначальником Орду-ичена, старшего брата Бату-хана. Долгое время потомки Орду-ичена были данниками ханов Золотой Орды. Однако после смерти хана Узбека, насадившего ислам в Золотой Орде, по берегам Волги прокатился мор. Убыль населения и неудачные войны с Хулагидами ослабили Золотую Орду, которая погрязла в междоусобицах. Это привело к тому, что Хорезм и Синяя Орда вышли из-под власти золотоордынских ханов.
Урус-хану, властелину Синей Орды, удалось даже на короткое время занять ханский трон в Сарае. Изгнанный из Сарая темником Мамаем Урус-хан собирал силы для нового похода на Волгу, в это же время у него произошла ссора с двоюродным братом Туй-Ходжой. Нукеры Урус-хана убили Туй-Ходжу и двух его сыновей. Тохтамыш, старший сын Туй-Ходжи, нашел прибежище в Самарканде у эмира Тимура, начав войну с убийцей своего отца.
Во время этой войны к Тохтамышу примкнул Едигей, разругавшийся со своим отцом – эмиром Балтыкчой, главным советником Урус-хана. Тохтамыш очень скоро оценил военные способности Едигея, который был отважен в битве и вместе с тем осмотрителен в опасности. Едигей никогда не бросался на врага очертя голову, без тщательной разведки. Заманить Едигея в западню было совершенно невозможно, ибо он, как волк, имел чутье на любую хитрую ловушку неприятеля. Тохтамыш поручал Едигею самые важные и опасные дела, зная, что тот никогда не подведет его.
Уничтожив Урус-хана и его сыновей, Тохтамыш стал властелином Синей Орды. Едигей, по сути дела, являлся его правой рукой. Они даже породнились. Тохтамыш женился на родной сестре Едигея Тавлинбеке, а Едигей взял в жены Тохтамышеву дочь. По возрасту, Едигей был на пять лет моложе Тохтамыша.
Эмир Балтыкча, отец Едигея, угодил в плен к Тохтамышу, который собирался пощадить его, как своего родственника. Но Едигей так сильно ненавидел отца, что убедил Тохтамыша казнить его. Эмира Балтыкчу удавили веревкой. Всех приближенных Тохтамыша покоробило то, что Едигей присутствовал при казни отца и даже плюнул ему в лицо, когда тот уже стоял с петлей на шее. Тохтамыш выразил неудовольствие Едигею за такой его поступок. Мол, вражда враждой, но сыновняя почтительность к родителю должна быть при любых обстоятельствах.
Едигей же заметил на это Тохтамышу, что в делах вражды и мести он с родством не считается. Как бы в доказательство своих слов, Едигей убил и двух своих братьев, которые не пожелали служить Тохтамышу.
За такую преданность Тохтамыш оказывал Едигею свое особое покровительство и шел навстречу любым его просьбам. Разбив Мамаево войско на реке Хопер, Тохтамыш именно Едигея отправил вдогонку бегущим вражеским отрядам, видя, как тому не терпится пленить самого Мамая. Рассеяв остатки Мамаева войска, Едигей прибыл в Сарай победителем. Тохтамыш щедро наградил Едигея, несмотря на то, что Мамаю удалось ускользнуть от него.
Прознав, что Тохтамыш собирается отправить послов в Москву, дабы известить тамошнего князя о своем воцарении в Золотой Орде, Едигей пожелал возглавить это посольство. Едигею не сиделось на одном месте, честолюбие постоянно подталкивало его к действию. К тому же Едигею очень хотелось взглянуть на знаменитого князя московитов Дамир-мола, сокрушившего Мамаевы полчища на Куликовом поле. Да и на Руси Едигей никогда не был, ему было любопытно посмотреть, как живут русы, о которых он много слышал. Тохтамыш не стал возражать, поставив Едигея старшим над своими послами. В помощники Едигею Тохтамыш назначил Савалта, который должен был служить толмачом на переговорах с московским князем.
Проводником был назначен мурза Сатай, не единожды ходивший в набег на русские земли. Для охраны своего посольского каравана Тохтамыш выделил полторы сотни отборных воинов из племени мангыт. Едигею Тохтамышем было велено договориться миром с московским князем о ежегодной выплате дани в Сарай. Это была главная цель посольства Тохтамыша.
* * *– Какую дань можно собирать с этих людей, ведь они же прозябают в нищете! – Такие слова сорвались с уст Едигея, когда он, очутившись на землях Рязанского княжества, узрел убогие тамошние деревни.
Рязанские села, граничившие со Степью, и впрямь поражали своей бедностью. Их население было очень невелико. Селяне ютились либо в приземистых курных избах из потемневших от времени бревен, либо в полуземлянках, похожих на вкопанные в землю хижины с двускатными тесовыми кровлями. Дымовых труб такие жилища не имели, поэтому дым из очагов выходил наружу через дверь или через отверстие в крыше.
Татары сделали остановку в небольшой рязанской деревеньке.
Заглянув в одну из полуземлянок, Едигей поразился бедности ее обитателей. Там, в жуткой тесноте проживали изможденная каждодневным трудом женщина и пятеро ее детей. В этом же земляном жилище находился курятник и стойло для коз, которые паслись неподалеку на лужайке. Страшась Едигея, бедная женщина упала перед ним на колени и все ее дети также поклонились ему, кроме младенца, лежащего в люльке.
В этом полутемном душном жилище витал стойкий запах куриного помета, дыма и грязных овчин, которыми были застелены постели.
Брезгливо морща нос, Едигей спросил у коленопреклоненной крестьянки, где ее муж. Савалт перевел вопрос Едигея с татарского на русский. Из ответа женщины яствовало, что муж ее умер несколько лет тому назад от простуды.
– Как же ты живешь без мужа и с пятью детьми? – вновь спросил Едигей.
– Живу, как могу, – ответила селянка, глядя в земляной пол.
Едигей обошел другие избы и землянки, всюду обнаруживая лишь женщин и детей. Мужчин в селе не было, не считая троих старцев, согбенных годами. Из ответов женщин Едигей выяснил, что кто-то из мужчин утонул в реке, кто-то умер от тяжкой хвори, кто-то сгинул в неволе у степняков…
– Ты не знаешь русов, – сказал Сатай Едигею. – Все здешние женщины хитрят. Их мужья загодя попрятались кто куда, скрылись от нас и все местные юные девы. Наверняка и все юноши тоже убежали в лес, прознав о нашем приближении. Потому-то в избах осталась лишь малолетняя детвора. У русов дозорные никогда не дремлют, к этому их приучила многолетняя опасность из Степи.
Уныния и серости бедным рязанским селениям добавляло хмурое осеннее небо, затянутое плотным пологом из туч; налетавший порывами холодный ветер срывал желтую листву с берез и кленов. Под копытами татарских лошадей чавкала жирная грязь, поблескивали оконца луж, в колеях от тележных колес стояла дождевая вода – такими были дороги, по которым послы Тохтамыша добирались от степного порубежья до стольного града этих земель.
Рязань, раскинувшаяся на обрывистом берегу реки Трубеж, тоже не произвела на Едигея благоприятного впечатления. Было видно, что город отстраивается заново после недавнего сильного пожара. На каждом шагу высились терема из свежеоструганных бревен, улицы были засыпаны щепками и сосновой стружкой; на крепостных валах шли работы по возведению деревянной стены и башен.
Едигею стало любопытно, какой враг столь безжалостно разорил Рязань. Ему ответил вездесущий Сатай.
– Это Мамай сжег Рязань дотла, – сказал он. – Я тоже участвовал в том походе. Случилось это в прошлом году. Мамай был разъярен тем, что московская рать разбила его войско под началом мурзы Бегича на реке Воже. Речка эта протекает неподалеку от Рязани. Мамай таким образом отомстил рязанскому князю Олегу за то, что тот не привел свою дружину на подмогу Бегичу. Олег ведь заключил союз с Мамаем против Москвы.
- Замуж за коня (СИ) - Ом Виктория - Любовно-фантастические романы
- Я – Четвертый: Пропущенные материалы: Наследия павших - Питтакус Лор - Фэнтези
- Происхождение названий "Русь", "русский", "Россия" - Владимир Мавродин - Языкознание
- Зловещее светило - Эрл Гарднер - Классический детектив
- Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения - Виктор Поротников - Историческая проза