Форма входа
0/0
Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - Владимир Сорокин
- Дата:30.08.2024
- Категория: Проза / Контркультура
- Название: Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль
- Автор: Владимир Сорокин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - Владимир Сорокин. Жанр: Контркультура. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - Владимир Сорокин:
В книге представлены избранные произведения известного российского писателя Владимира Сорокина.«Свеклушин выбрался из переполненного автобуса, поправил шарф и быстро зашагал по тротуару.Мокрый асфальт был облеплен опавшими листьями, ветер дул в спину, шевелил оголившиеся ветки тополей. Свеклушин поднял воротник куртки, перешёл в аллею. Она быстро кончилась, упёрлась в дом. Свеклушин пересек улицу, направляясь к газетному киоску, но вдруг его шлёпнули по плечу:– Здорово, чувак!»
Читем онлайн Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - Владимир Сорокин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Екатерина Борисовна взяла со стола пакетик из-под нормы, скомкала, кинула в мусоропровод.
Чайник закипел, вода побежала из-под крышки.
Екатерина Борисовна выключила его.
– Тёть Кать, а тётя Наташа с вами до последнего жила? – не поднимая головы, спросил Георгий.
– До самой больницы. Потом-то три месяца в больнице, и всё. Быстро у неё. Рак – он быстрый.
Она вздохнула, вытерла руки о фартук и села напротив.
Георгий налил стопку:
– Я вот одного понять не мог – как это она снайпером, на фронте… Маленькая такая.
– Да. А тогда она вообше крохотной была, тонюсенькая. В сорок втором провожали её, прям как девочка. Две косички и шинель до пят. Ревела я тогда белугой…
– И она девяносто два фрица ухлопала?
– Да. Девяносто два. Офицеров штук двадцать. Одного, говорит, не то майора, не то подполковника. С крестом, старого такого. Грузного. В грудь ему пустила, а он будто пьяный – улыбнулся и сел. Сидит и улыбается. А потом повалился.
– А вернулась в сорок пятом?
– Да.
Георгий выпил, закусил опятами.
– Я вот, тёть Кать, до сих пор жалею, что не видел, как вот она там с наградами в кителе. Ну она ведь на День Победы надевала?
– Надевала. А ты правда не видел?
– Ни разу!
– И наград не видел?
– Только на похоронах. Несли когда. А так – нет.
Екатерина Борисовна встала, пошла в комнату:
– Идём покажу.
Георгий проглотил опёнок, двинулся за ней.
Екатерина Борисовна открыла старый платяной шкаф, сдвинула в сторону висящие на плечиках платья и пальто, вынула обёрнутый марлей китель:
– Держи.
Георгий принял вешалку, Екатерина Борисовна сняла марлю.
Китель был увешан медалями. На правой стороне лепились два ордена.
Георгий присвистнул:
– Здорово.
Екатерина Борисовна поправила завернувшийся борт и отошла, сложив руки на животе:
– Вот, Жора. Китель Наташин.
Георгий рассматривал медали. Пахнущий нафталином китель качался у него в руках:
– За Победу… За Берлин… а это… Варшава… а ордена. Ух ты!.. Красной Звезды и Красного Знамени. Здорово.
Он потрогал китель:
– И что, она капитаном вернулась?
– Капитаном. Чуть майора не дали.
– А ушла?
– Лейтенантом, кажется. Сразу после училища.
Екатерина Борисовна взяла у него китель, поднесла к окну.
Георгий провёл ладонью по линялой спине и задержал руку.
– А это что?.. Внутри там что-то…
– Аааа… – она улыбнулась, сунула руку за отворот, – это норма Серёжина…
Она осторожно вынула из внутреннего кармана кителя грубый бумажный пакет, передала Георгию.
На пакете было оттиснуто красным:
...НОРМА
Пакет был надорван. Георгий заглянул внутрь:
– Норма… надо же…
Екатерина Борисовна вздохнула:
– Да. Это в сорок третьем. Когда убили его под Сталинградом, то есть не убили, ну, ранили тяжело, а в госпитале он и умер. А друг его, Иванютин, и передал Наташе. Они ведь с ней перед самой войной расписались. А норму он Наташе передал, Иванютин. Ещё карточки остались, письма. И норма. Вот…
Она положила китель на диван и стала укутывать марлей.
– А можно норму посмотреть, тёть Кать? – Георгий вертел в руках пакет.
– Смотри, чего там…
Он вытряхнул норму на ладонь. Она была чёрная и твёрдая.
– Да… во какая…
– Не то что теперь, правда?
– Конечно.
Теперь и пакетик аккуратненький, жаль выкидывать, и сама-то свежая, как масло.
Георгий разглядывал норму:
– Тёть Кать, а интересно, кто им нормы поставлял тогда? В войну?
Екатерина Борисовна понесла спелёнутый китель к шкафу:
– Да по-разному. Детдома эвакуированные, детсады. А иногда и просто – тыловики.
– Понятно.
Георгий постоял, потом качнул плечами:
– Тёть Кать, а вот если… ну… А вот нельзя немного попробовать? Всё-таки ж интересно… какая она была…
Екатерина Борисовна повернулась, подумала и кивнула:
– Да попробуй. Чего уж там. Ножом отщипни маленько да попробуй… А вообще-то погоди, она ведь засохла вся. Её над паром надо или в кипяток.
– Точно! Я кусочек отломлю – и в кипяток!
Минут через сорок Георгий осторожно подвёл ложку под разбухший кусочек нормы и вынул его из помутневшей воды.
Екатерина Борисовна мыла тарелки.
Георгий понюхал кусочек, лизнул:
– Что-то запаха никакого, тёть Кать…
– Милый мой, так сколько времени прошло. Ещё бы.
Георгий отправил содержимое ложки в рот, пожевал и проглотил.
Екатерина Борисовна, вытирая сковороду, смотрела на него:
– Ну как?
Георгий пожал плечами:
– Не знаю… что-то непонятное. Пересохла, конечно, странный вкус…
Екатерина Борисовна усмехнулась:
– Какой странный? Такая же норма.
– Не совсем. Привкус какой-то. Не похожий…
– Ну так мы и жили не похоже, что ж удивляться. Вы ж над модами нашими смеётесь, а они-то как раз и возвращаются. Вот как.
– А я никогда не смеялся. Просто привкус странный.
– Бог с ним, с привкусом. Главное – норма.– Открой хоть окно, что ли! – Денисов зло посмотрел на жену. – Вонища, чёрт знает…
Светлана Павловна отодвинула тюлевую занавеску, стала открывать окно. Денисов склонился над нормой, понюхал:
– Господи… мерзость какая… откуда они такую вонючую берут?..
– Это из интерната Первомайского, откуда ещё.
– Гадость какая… чёрные комки какие-то…
– Ты нос зажми да проглоти. В первый раз, что ль, ешь?..
Из окна потянуло гарью.
Светлана Павловна села на диван, взяла вязание.
Денисов зажал нос, быстро запихнул норму в рот и стал натуженно жевать.
Норма не помещалась во рту, лезла из губ. Денисов вдавил её ладонью назад, глухо икнул, вскочил и наклонился над столом. Его вырвало нормой и только что съеденным обедом.
– Боже мой! Женя! – Светлана Павловна бросила спицы. – Ну что ты!
Денисов сплюнул, тяжело выдохнул, отходя из залитого рвотой стола:
– Фуууу… сука… гадина…
– Иди воды попей! Куда ты торопился-то?! Зачем всю?!
– Да отстань ты!
– Пополам бы разрезал да съел.
– Отстань.
Он скрылся на кухне.
Светлана Павловна подошла к столу подняла край скатерти, с которой текло на пол, загнула и положила на лужу.
Тарелка, ложка, роговые очки Денисова и свежая «Вечёрка» были залиты розоватой, остро пахнущей жижей. Куски нормы торчали из неё.
– Борщ такой… курятина… всё пропадом…
Она осторожно подняла очки, стряхнула.
Денисов вышел из кухни, вытирая рот полотенцем.
– Что ж теперь делать? – спросила жена, уходя мыть очки.
– Сухари сушить, – огрызнулся Денисов и тяжело опустился на диван.
Задетый им клубок покатился по полу.
Жена вернулась, положила очки на тумбочку. Денисов угрюмо посмотрел и отвернулся.
– Ну что, не выкидывать ведь, Жень?
– Давай выкидывай.
– Ну чего ты злишься? Что, я виновата?
– Я виноват! Накормила обедом, тоже мне…
– Так ты ж сам просил!
– Просил, просил… ничего я не просил. Суёшь вечно…
– Просил, не ври!
– Ладно, отстань.
– Ну что отстань? Что с нормой делать?
– Что хочешь, то и делай.
Помолчали.
Потом Светлана Павловна вздохнула, сходила за чистой тарелкой, выбрала на неё куски нормы и унесла на кухню.
Денисов сидел, играя вторым клубком.
Светлана Павловна вымыла под краном разваливающиеся куски, сложила в тарелку и, вернувшись, поставила на диван рядом с Денисовым:
– Вот и делай что хочешь.
Денисов равнодушно посмотрел на норму.
Светлана Павловна принесла таз и тряпкой стала сливать в него рвоту:
– Целый день с двенадцати готовила, старалась… на тебе… чего, спрашивается, торопился?
Денисов тронул пальцем лежащую на тарелке норму, брезгливо поморщился:
– Слушай, унеси её к чёрту.
– А есть?
– Пушкин съест.
– Женя, ну хватит тебе.
Убрав рвоту, она подняла клубок, забрала другой у Денисова и села вязать.
Он встал, включил телевизор.
Шла программа «Время». Диктор рассказывал о ливанских сепаратистах.
Денисов повернул ручку. По четвёртой программе шёл спектакль «Лес». Карп выносил Несчастливцеву рюмку водки. Играющий Несчастливцева Ильинский потопал ногами, что-то станцевал и выпил рюмку.
Денисов усмехнулся и снова переключил на «Время».
Женщина-диктор, чуть склонив завитую голову, говорила о новом премьер-министре Индии.
Денисов сел на диван.
Жена вязала, изредка поглядывая в телевизор.
Международные события кончились, и оба диктора, чуть улыбаясь, заговорили о новом театральном сезоне в Москве.
– Надо бы Сотсковой позвонить, – не поднимая головы, проговорила Светлана Павловна.
– Насчёт билетов?
– Ага. Сто лет в театре не были.
– Позвони.
Денисов выбрал из тарелки небольшой кусочек и сунул в рот.
На экране появилось лицо Ефремова.
Светлана Павловна улыбнулась:
– Слушай, а он на Лёвку всё-таки здорово похож.
– Скорее, Лёвка на него, – отозвался Денисов, нашаривая новый кусочек.Новицкий засмеялся, открыл заварной чайник и помешал в нём ложечкой:
– Да нет, Саша, это разные величины. И разрабатывали они противоположные идеи.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - Владимир Сорокин бесплатно.
Похожие на Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - Владимир Сорокин книги
- Обыск - Кир Булычев - Научная Фантастика
- Ордер на убийство - Роберт Шекли - Научная Фантастика
- День опричника - Владимир Сорокин - Современная проза
- Кремль 2222. Тобольск - Константин Кривчиков - Боевая фантастика
- Юбилей - Владимир Сорокин - Русская классическая проза
